Тромб (Рассказ)

Жена вернулась из Москвы. Три дня назад позвонила её институтская подруга Надя. Сообщила новость, которая нас потрясла. Умер её муж Виталик. Молодой малый, пятьдесят два года. Не болел, не горел. В пятницу был на работе. В субботу жене на сердце пожаловался и спать лёг. А в воскресенье он не проснулся.

Виталик – личность примечательная. Деревенским пареньком приехал в столицу. Работал на стройке. Закончил техникум. Стал мастером, потом начальником участка. В последнее время был вице-президентом крупной строительной компании. Жил в квартире покойного академика, в которой новичок заблудится. Ездил на шикарной иномарке. В Подмосковье построил роскошный дом. Вот только жить ему в этом доме не привелось. Оторвавшийся тромб остановил его сердце. Виталик страдал от гипертонии, а лечиться было недосуг.

- Как там Надежда? – спросил я у жены, войдя в дом.
- Надька держится молодцом. Но ничего о Виталике говорить не хочет. Она с ним как за каменной стеной жила. Не работала. Виталик получал более чем достаточно. А сейчас за одну только квартиру ей придётся бешеные деньги платить.
- Что ещё интересного?
- У Любки папа умер. Денежная подпитка кончилась. Он же во Внешторге работал, ты знаешь. Любка одна помыкалась, и снова сошлась со своим Верёвкиным. А уж как она его не любила, я тебе рассказывала. Со слезами под венец шла.

Я налил вино себе в большой бокал и жене в маленькую рюмочку.
- Тебе не много? – спросила жена. – У тебя ж давление.
- От вина мне только лучше делается, - ответил я и сделал несколько глотков душистого муската.
Какое приятное вино! Лёгкая истома растекается по телу. Жизнь моментально розовеет.
Жена ставит на стол варёную картошку и блюдце с морской капустой. Я ем.
В кухню входит со двора дочка с нашей собакой, немецкой овчаркой Ларой. Дочь садится напротив меня. Тоже ест.

Ко мне подходит Лара, тыкается холодным носом в колени.
- Уйди, не мешай! – говорю я ей.
Лара не слушается. Я повысил голос.
- Иди на место.
Лара с явной неохотой идёт к себе в угол кухни.
- Вот и умница. – Я смотрю на стол. Чем бы поощрить собаку? Свою картошку я уже съел.
Тогда я протягиваю руку с вилкой и отламываю кусочек картофелины из тарелки дочери.
Дочь тут же надула губы.
- Ты что ко мне в тарелку залез?
- Доченька, я только маленький кусочек отломил. Для собаки.
- А я что? Дешевле собаки?
- Ну, зачем ты так!? Или тебе кусочек картошки жалко?
- Я просто не люблю, когда ко мне в тарелку всякие лезут.
- Я тебе не всякий. Я – отец.
- А мне какая разница?!
- Как ты со мной разговариваешь!? – начинаю возмущаться я.
Тут жена вмешивается.
- Ты что пристал? Ты что ребёнку есть не даёшь?
- Я? Есть не даю?!
Кровь (мускатом подогретая) ударяет мне в голову.
- Я день и ночь из-за компьютера не вылезаю. Чтобы у вас жратва была!
- Ты что? Куском попрекаешь? – раздражённо вопрошает жена.
- Я не попрекаю, а правду говорю.
- Ох, как мне надоела твоя правда!
- А, может, и я надоел?
- Ещё как! Хуже горькой редьки.
- Я – редька?

Меня охватило бешенство. Кинулся прочь из кухни в зал. Выхватил из шкафа сторублёвку и в магазин ринулся. Через десять минут я был в своей комнате с бутылкой портвейна.
Выдернул пробку, налил в стакан.
Я им, видишь ли, есть не даю. Я им надоел. Я им редька горькая…
Вино льётся в меня стакан за стаканом.

Дочка-то хороша! С отцом как с мальчишкой разговаривает. Никакого уважения. А не я ли её только-только на руках носил? Кормлю, пою, одеваю. Учёбу в институте оплачиваю…

Да и сын не отстаёт. Бугай здоровенный, на две головы выше меня. На одной работе работает, на второй подрабатывает. Но хоть бы копейку внёс в семейный котёл! Всё, что получает, себе на иномарку откладывает.
А я вчера кончил в три утра. В четыре лёг. В пять уснул. В девять встал. Срочная работа.
Ни у кого ничего не прошу (кроме как муската у жены в пятницу вечером).

На днях собрался я в командировку в Германию и вдруг обнаружил, что у меня брюк нет. Дожил. Побежал на базар. Купил джинсы.
Я всё больше пьянею… Мысли путаются, и я внезапно впадаю в сон, как в пропасть проваливаюсь…

Ближе к утру я проснулся в холодном поту. В груди – ноющая боль, словно там горшок с горячей картошкой. Что делать? Я судорожно повёл рукой, которая наткнулась на бутылку. Спасибо, Господи! Тут же почти стакан!
Я выпил… Через несколько минут картошка остыла. Или это тромб мимо проскочил?

В полумрак комнаты вошла жена.
Её взгляд упал на пустую бутылку.
- Ты что делаешь? – спросила она.
- Вино пью, - ответил я.
- Ты не пьёшь, а жрёшь литрами. У тебя же гипертония. Окачуриться хочешь?
- Скорей бы…к Виталику…
Жена села рядом, прижалась ко мне.
- Дорогой туда не надо торопиться.
Она о чём-то задумалась и со вздохом сказала:
- Знаешь, мне с тобой, плохо. Но без тебя будет ещё хуже…