Больного привезли несколько дней назад - может три, а может четыре. Он жаловался на боли в животе. Доктор назначил капельницы, какие-то таблетки. Все шло нормально. А сегодня в четыре часа утра его нашли мертвым...И поэтому он лежит здесь, в грязной вонючей комнатке патологоанатома, который, орудуя скальпелем, просит поджечь и дать ему сигарету.
Труп как труп. Ступни и пальцы на ногах уже приобрели желтый оттенок. Создается впечатление, что они стали восковыми. Кожа верхней части тела имеет неоднородный цвет - где-то фиолетовый, близкий к цвету трупной крови, где-то такой же желтый, как на восковых ступнях трупа. Теперь в брюшной и грудной полости ничего нет, - лишь на дне остались остатки потемневшей крови. Тело не вызывает никаких эмоций у присутствующих. Но только тело. Лицо... Человеку, который видит такое лицо впервые всегда кажется, что вот-вот откроются глаза, а рот улыбнется. Патологоанатом осматривет мертвые органы, пытаясь увидеть, что стоит за изменениями в структуре тканей, почему умер человек. Ну, вынул он органы. Ну, установил причину смерти. А дальше что?... А за этим лицом стоит что-то большее... Лишившись жизненно важных органов, в первую очередь сердца, лицо продолжает выражать эмоции. А вернее эмоцию, чувство, с каким он покинул этот мир. За ним стоит больше, чем диагноз, чем установленная причина смерти пациента. За ним стоит смерть живого существа: смерть сердца, которое могло любить и ненавидеть, смерть мозга, который искал путей разрешения многих ситуаций и который находил их, пусть даже не всегда удачно, смерть глаз, которые радовались, увидев что-то прекрасное, и из которых текли слезы в горькие минуты жизни. За лицом стоит и жизнь, которая в последние дни, часы, минуты жизни представляла собой лишь искру - искру жизни - а на столе патологоанатома превратилась в жалкое подобие и ее. Лицо сейчас выражает все: и горечь обманутых надежд, и радость редких минут истинного счастья, и мудрость прожитых лет и жажда познания чего-либо нового. Как много сейчас он мог бы сказать. Он многое понял в последнюю минуту, и это оказалось до абсурда простым и самое невероятное наиболее часто оказывалось самым логичным. За лицом этого мужчина стоят не только его радости и его переживания - за ним стоят радости и горести всего мира, всего человечества. В нем отражены все минуты радости, экстаза человечества и все минуты тупого отчаяния и глухой тоски.
Одна смерть - это смерть, тогда как смерть миллионов - лишь статистика. Удивительно, как мало человек может понять, когда гибнут миллионы, вымирают народы, и как много может человек осознать и узнать, созерцая один лишь труп, бывший еще недавно искрой жизни, на лице которого человечество выразило свою надежду и тоску.
Каков был этот человек, его предыстория теперь не важна. Этот человек перестал быть чем-либо на Земле, во вселенной, и одновременно стал всем - самой вселенной. Он больше не рабочий какой-то фирмы, у него больше нет достоинств и недостатков, он - отражение. Отражение нас... Потерянных, заблудившихся в дебрях собственной жизни, быта и собственных проблем. Размениваясь на мелкие удовольствия, эмоции и чувства мы пропускаем самое главное в этой жизни, а приходим к этому уже в последние секунды жизни, во время последних вздохов - на смертном одре - именно тогда, когда быт и проблемы теряют свое значение.
А ведь этот человек не был писателем, не был философом. Он не искал смысл жизни, а просто жил, вдыхая, впитывая в себя чувства, эмоции, слова людей, их истории и судьбы для того, чтобы показать нам, что за лицом обыкновенного человека стоит не только его собственная жизнь, а жизнь человечества и жизнь каждого из нас в отдельности... Он не стал светочем мудрости и знаний. Он не отрыл нам тайн жизни и смерти... И пусть глаза на его милом лице этого человека никогда не откроются, он заставил нас думать, что уже много для нынешнего Потерянного Человечества...
