Тетрадь Лайт отдал ему. Но зачем? Чего он хотел этим добиться? Ему, Ниру, он не может доверять даже будучи богом смерти. Но в чем тогда смысл всего этого?
И тут взгляд Нира упал на Сиону. Молодого детектива пробрала дрожь. Так вот что этот синигами задумал!
Тот бог смерти, Рюук, как-то попытается сказать своему воспитаннику про него, Нира. Нир должен погибнуть. Ну а нового Киру схватит Сиона, которой он передаст тетрадь. Кира не будет знать про Сиону, а Сиона будет знать про Киру. А когда Кира узнает – будет уже поздно. Черт! Этот Ягами Лайт даже после своей смерти умеет доставлять окружающим проблемы.
- Сиона? – спросил он свою воспитанницу. Та сразу же повернулась к нему.
- Да, Нир? – посмотрела она ему в глаза. Она перестала следить за дорогой, но, тем не менее, нормально вела машину.
- Что ты думаешь о том, что произошло сегодня? – тихо произнес Нир. – Не о самой ситуации, а о том, как ее можно распутать.
- Ну… потянула она. – Можно вычислить Киру, как и в тот, первый раз. Показывая передачи про преступников на разных каналах, рассчитанные на разные штаты. Сомневаюсь, что этот Рюук далеко упрятал своего воспитанника. Еще что… я не могу вычислить сейчас. Это требует точного анализа ситуации, а сейчас мое внимание сконцентрировано в основном на дороге.
- Нет, я имел в виду другое, - покачал головой Нир. – Не могла бы ты попробовать просчитать мои действия? Мне нужно знать, как я поступлю.
- Хорошо, - кивнула Сиона. – Первый вариант: вы отказываетесь от тетради, теряете все воспоминания о ней. Тетрадь вы передаете кому-то в нашей команде, а сами будете руководить действиями того человека основываясь на том, что вы каким-то образом смогли заготовить инструкции для самого себя на тот случай. Второй выход: вы найдете того человека, не пользуясь тетрадью. Третий вариант: он возможен только в связи с тем, что погибну я. Тогда вы воспользуетесь тетрадью и, возможно, даже обменяетесь глазами с Ягами Лайтом... Четвертый: вы разыграете свою смерть и будете действовать, как свой же наследник. Пятый – вы разыграете свою смерть, отдадите тетрадь кому-то из наших. Это пока что все, Нир.
- Спасибо, Сиона, - выдохнул он. – Но я по-прежнему не знаю, как мне поступить.
Машина мчалась по автостраде вдаль…
***
Немногим раньше.
Рик зашел в дом и закрыл за собой дверь.
- Ма, я дома! – прокричал он, ставя сумку на пол.
С кухни вкусно чем-то пахло; скорее всего, это был яблочный пирог. Из гостиной доносилась музыка – мамина любимая классика; кажется Бетховен. Ну да, его «Лунная соната». Но самой мамы нигде не было видно.
У Рика вдруг почему-то побежали мурашки по коже. Какое-то непонятное предчувствие. Предчувствие чего-то страшного.
Обычно, когда он приходил домой, мама всегда бежала ему на встречу. А сегодня она обязательно должна была подойти – чтобы, хотя бы, узнать результаты контрольной по математике.
Но ее не было.
Может быть, она вышла к соседям? Нет, не вышла. Тогда она не оставила бы музыку включенной. Тогда где же она?
- Мам! – еще раз крикнул Рик. – Ты дома?
Но ответа не было.
Рик, стараясь ступать как можно тише, прошел внутрь дома. Первым делом он решил заглянуть на кухню.
Впоследствии он много раз думал, что заставило его тогда заглянуть именно на кухню. Он не мог найти ответа. Но винил себя за то, что заглянул туда. Может, пройди он мимо, мать осталась бы жива. Может, все бы обошлось.
Может.
Но он не прошел мимо. Не был невнимателен.
А зря. Он заглянул на кухню.
И всю оставшуюся жизнь винил себя за это.
Мама стояла около окна, бледная, как мел. А напротив нее стоял какой-то тип с пистолетом в руке. И Рик в очередной раз проклял этот дурацкий закон своей родной страны, по которому почти каждый человек мог обзавестись оружием.
- ТЫ КТО? – заорал этот тип и наставил пистолет на Рика. – Отвечай, крысеныш!
Рик растерялся. Он не знал, что делать. Какой-то тип держал на мушке его мать, а он ничего не может сделать!
- Эт-то мой сын! – заикаясь, ответила ему мама. – Не стреляйте, умоляю вас!
Мужик опять наставил пистолет на его мать, и та вздрогнула. Только теперь Рик заметил, что у грабителя зрачки сужены, как две булавочные головки. Ой, как плохо!
Наркоман. И у него ломка. Рик слышал много о наркоманах от матери-медика, которая работала в наркологическом диспансере, и знал, что они могут натворить ради еще одной дозы.
Значит, сейчас ему нужны деньги. Еще хуже. Потому что ни он, ни мама не знали, где отец прячет деньги. Но этот тип им не поверит.
- Деньги где?! – продолжал кричать он. Мать задрожала.
- М-может, вам сойдут мои серьги? – робко спросила она.
Глупо! Глупо! И еще раз чертовски глупо!
- Деньги давай!!! – проорал он.
Мать вздрогнула… и начала опадать вниз. Проклятье! У нее и так обычно проблемы с сердцем, а тут…
- Мама! – бросился Рик к ней. – Мама, очнись!
Мама не шевелилась. Рик заметил, как у нее синеют ногти и носогубный треугольник. Черт! Приступ!
Тут он ощутил какой-то сильный удар, и его отбросило к противоположной стене. От удара у него помутнело в глазах. А когда он открыл их, первое, что он увидел – направленный на него пистолет наркомана.
- Крысеныш! – заорал он. – Ты не будешь делать чего-либо, пока я не скажу!
И… чуть нажал на курок.
Глаза у Рика широко распахнулись. Он не думал, что может так умереть. Не думал!
«Я не хочу умирать! Я хочу жить! Лучше пусть он умрет!!!»
И тут… Рик заметил за спиной наркомана какое-то шевеление. Мама… вставала!
И у нее в руке был кухонный нож.
Она прыгнула на бандита с диким воплем и всадила нож ему в плечо. Тот сам громко закричал и резко повернулся, пытаясь стряхнуть ее. Но у него не вышло, и тогда он с разбегу налетел спиной на стену, пытаясь хоть так избавится от мамы.
И вот… мама медленно сползает по стене. На стене остается алый след.
А тип… словно ему того мало, выпускает в маму очередь из пистолета.
- НЕТ!!! – кричит Рик, и его крик раздается на весь квартал. Может, это и выглядит по-голливудски пошло, но… Чувства кричат совсем о другом. Невозможно попытаться почувствовать такое, не испытав. Да и не советуется…
Тот тип, увидев, что он натворил, быстро выбежал из дома. А Рик… он подошел к своей матери. И только тогда позволил упасть себе на пол и завыть во всю глотку.
Соседи слышали и шум, и стрельбу. Скоро приедет полиция и все выяснится. Скоро заберут тело матери. Скоро вернутся домой отец и младший брат.
Но все это будет уже слишком поздно…
***
Нир не спал всю ночь. Просто не спалось – и все. Он повернул кресло к окну и всю ночь смотрел на небо. Он не знал, что делать дальше.
Под утро в комнату через окно влетел синигами Кира и развалился на диване.
- Рюуков человек готов воспользоваться тетрадью в любой момент, - хмуро произнес он. – У него появился повод. Если я убивал из-за чувства справедливости, то этот будет убивать из мести.
- Из мести? – резко повернулся Нир к окну. – Значит, вчера или сегодня был убит близкий ему человек. И он захочет покарать преступника. Так?
- Так, - усмехнулся синигами. – А ты как? Что надумал?
- Что надумал ты? – поставил вопрос другим ребром Нир. – Меня убить будет легче, чем другого человека.
- Не спорю, - отвел глаза синигами. – И тогда, перед смертью, ты передашь тетрадь Сионе. Она гарантированно покончит с человеком Рюука.
- Хм, - задумчиво произнес Нир. – А ты не думаешь, что я не хочу умирать?
На лицо синигами надо было посмотреть. Про такое говорят – как минимум просто офигевшее.
- Извини, был не прав, - с некоторым трудом отвел глаза синигами. – Я уже и забыл про ценность человеческой жизни.
Тут Нир почувствовал за дверью неясный шорох. «Сиона, - мгновенно понял он».
- Входи! – крикнул он. – Я знаю, что ты там стоишь.
За дверью послышалось сдавленное ругательство, и Нир невольно улыбнулся. Он слышал, что русский писатель Гоголь всю жизнь гордился тем, что изобрел одно новое слово. Сиона же постоянно изобретала новые слова.
Дверь открылась, и в его комнату проскользнула Сиона. Едва взглянув на нее, Нир понял, что она тоже не спала всю ночь. Впрочем, это было ее обычное расписание – полночи не спать, а потом отсыпаться на первых уроках.
Хотя сегодня ночью она не гуляла по городу, не висела в интернете и даже не писала стихи. Сразу на лицо тяжелая интеллектуальная деятельность.
- Не выспалась? – буркнул Нир; Сиона кивнула. – Ну ладно, - кивком головы он указал ей на поднос с горячим кофе. Сиона быстро ухватила одну из чашек и уселась на подоконник. – Никто ничего не хочет сказать?
Он заметил, как Сиона потупила глаза. Значит, ей есть что сказать.
- Тогда, когда я сбежала в Японию, - медленно произнесла Сиона, - то я сумела найти своего отца. Еще до побега я взломала часть архивов приюта и выяснила имя своего отца. Его звали… его имя - Теру Миками.
Нир ожидал чего-то подобного. Ведь он знал и имя, и фамилию своей воспитанницы. А вот синигами потупился и опустил взгляд.
- Я узнала о том, что он Х-Кира слишком поздно, - продолжала Сиона. – А до того я целиком и полностью ему верила. Так что… Я ненавидела Киру за то, что он впутал моего отца в это дело, а тебя, Нир, я ненавидела что из-за тебя погиб мой отец. Но теперь… все так запуталось, что я не знаю, что мне делать.
Ненадолго в комнате воцарилось молчание. Прервал его, на удивление Нира, синигами.
- Прости, - буркнул он. – Я не знал. А про тебя думал, что ты просто его однофамилица.
- А если знал бы? – устало поинтересовалась Сиона. – Отказался бы? Смог? Нет, вернее – захотел бы отказаться от участия моего отца в твоем плане?
Синигами открыл рот… и закрыл. Было видно, что возразить ему нечего.
- Что ты этим хотела сказать, Сиона? – настороженно спросил Нир. В словах его ученицы он ощущал недосказанность. Недосказанность и… какую-то твердость.
- Я всего лишь хотела сказать, - резко подняла голову Сиона, и ее глаза осветились алым цветом, – что у нового Киры есть причины убивать. А у меня есть причины найти его. Только для того, чтобы никакой ребенок потом не учился ненавидеть.
