Остался на пирсе курортный роман.
В нем не было боли и не было горя,
Лишь грустное счастье и самообман.
Загар карамельный и солнце в ресницах,
Тату на плече, как клеймо от любви.
Ты будешь мне сниться в далекой столице,
Где так одиноко горят фонари.
А помнишь маяк наш и шаткость ступеней,
И жаркие губы, и стон, словно крик,
И шорох минут, и нежность смятений,
Разлившихся негой в тот сладостный миг.
Перрон опустел. Возвращая в реальность,
Стучали колеса, как сердце в груди.
И только ракушка хранила случайность
Того, что осталось уже позади…
