-Мам, я уже взрослый. Сама говорила, что как только я достигну совершеннолетия, ты перестанешь меня терзать этими пошлыми расспросами…
-Станислав, - выражение лица мамы поменялось на более спокойное, но некая горячность в голосе все же присутствовала, - тебе только на прошлой неделе восемнадцать стукнуло. Только ты в институт поступил… У тебя еще вся жизнь впереди!..
Ну ладно, я могу понять, ну влюбился, ну то да се… Ну задержался чуть-чуть. Ну не всю же ночь провести невесть где, и, вдобавок, не предупредив мать! Ты зачем мобильный отключил?! Я для чего тебе его покупала?! Для красоты?!
Или только чтобы с Леночкой по вечерам ты общался, деньги мои проговаривая?!
-Мам, хватит уже! - юношеским тенором сквозь зубы процедил Стас, - Я вполне взрослый, и знаю, что хорошо, а что скверно. Мне нравится с Леной, а ей со мной… Или ты сама свое счастье потеряла, так и мне этого же желаешь?! - здесь Стас перешел на крик - Хватит опекать меня как ребенка! В конце концов, найди себе мужика, да и роди ему еще одного. Того, кому позарез нужна будет твоя перманентная забота.
Или, вон, из детдома возьми… Сколько их там, маленьких, сидит, жаждущих материнского внимания…
Тут Стас увидел, как мать медленными, но уверенными шажками продвигается из прихожей в свою комнату. Затем, послышался плач.
Стас на несколько секунд задержался в узком коридоре, словно стараясь уловить всю горечь материнских слез. Каждой слезинки.
Но, вскоре, вытерев со лба непроизвольно появившиеся капельки пота, зашел на кухню, достал из холодильника открытый пакет яблочного «Привета» и, прислонив уголок пакета к губам, выпил залпом все, что в нем оставалось.
Далее, присел на табурет.
Мать продолжала реветь в голос.
«Ну вот, - думал про себя Стас, - проревешься, быть может, и поймешь что-нибудь… Да и вообще, что за манера привязывать к себе взрослого сына?!..
Вот Васька, однокашник, когда хочет домой приходит. Иногда, еще и бухой.
Его мамка только спросит, не проголодался ли он…
А Пашка?.. У того вообще все - высший пилотаж!.. Он телок даже домой таскает. При предках!
Вот запрется с какой-нибудь бабой у себя в комнате на защелку, они уже и в курсе, чем он там занят, и не мешаются!
Он даже курит-то при них! А моя?! Как дура последняя, Господи прости!..
Нет, и все равно, это только потому, что нет у нее хахаля. Меня возле себя вечно держать хочет…»
Да, действительно, Надежда Николаевна развелась с мужем, Игорем Васильевичем, когда Стасу еще и трех не было.
Причина разрыва банальна и проста - новая любовь Игоря Васильевича. Она ослепила, окружила Стасова отца со всех сторон, заставила забыть все то прекрасное, что соединяло их с Надеждой Николаевной доселе.
Он забыл и то, как счастливые девять месяцев, можно сказать, «вынашивал» сына вместе с супругой.
Их прогулки в парке. Влажные поцелуи в сумерках. Медовый месяц в Вене…
Все кануло в Лету, когда в его сознание вкралась Она.
Звали ее Роксана.
Конечно, «красотою лепа» была барышня, что и говорить. И даже моложе Надежды Николаевны лет на шесть. Но вот так, запростец, взять черный маркер, и поставить крест на всем том, что ты, состоявшийся мужчина, имеешь, ради неизвестного будущего…
Да Бог ему судья.
Что касается Надежды Николаевны, то всегда отличалась она характером спокойным и уживчивым. Знала, что и когда сказать. А где - лучше промолчать…
Еще она много читала. Причем, как художественной литературы, так и научно - популярной. Что говорит, безусловно, о высоком уровне интеллекта этой женщины.
Мужчины чаще видели в ней друга, соратника, нежели потенциальную спутницу. Быть может, именно потому, все ее попытки вторично выйти замуж терпели фиаско.
Хотя, по мне, дама, в которой так гармонично сочетаются чувство такта, эрудированность, и, воистину женское обаяние, идеально подходит именно для серьезных отношений и совместной жизни…
Может, просто представители сильного пола ей попадались ума недалекого?.. Не эволюционировавшие еще?..
В общем, так получилось, что дожив до сорока одного года, замужем наша героиня была лишь однажды.
А последние шестнадцать лет, живет только с сыном в двухкомнатной квартире. Он ее счастье. Он ее упование…
И, что не удивительно, все свои силы, все свободное время, она бросает только на него.
Ее волнует буквально каждая мелочь - надел ли он шапку в феврале, заменил ли белые носки в июле, как прошел его день, понравились ли ему домашние котлетки…
Типичная гиперопека. Или, как ее еще называют, «синдром одинокой матери»…
А Стас растет. И не хочет этого понимать.
Он ждет насыщенной, яркими красками расписанной, настоящей мужской жизни…
«А мать - словно булыжник средь ровной дороги. Спокойно не проедешь. И понимания - ноль. Эгоистка она!» - продолжал думать Стас и, прислушавшись, заметил, что плач в комнате прекратился.
Он на цыпочках - интереса ради - прокрался в материнскую комнату. Мама спала…
«Ну и пусть поспит, - не оканчивал Стас своих размышлений, - во сне часто мудрые мысли нас посещают…»
И ушел в комнату. За компьютер.
Лена была в онлайне.
Двойным щелчком мыши, Стас, не задумываясь, кликнул по окошку с ее ником. Беседа была оживленной.
-Привет, солнышко!
-Привет, козленочек!
-Мля, почему козленочек?!
-А че, не так разве? Как мамочке-то оправдался?..
-Лен, не ерничай там. Ты прекрасно знаешь, что мне насрать на все, что мать там несет… Перебесится.
-Ну все равно, прикольно. У собственной мамочки рогоносцем быть. Я в угаре.
-Очень смешно. Скажи лучше, че не спишь? Ведь ночью не до этого было…
(Здесь Стас надеялся услышать какие-то лестные слова по поводу того, какой он замечательный любовник)
-Тем не менее, я выспалась…
-Как?!
-Обыкновенно! Ты пока мне тупо «палки вгонял», я дремала… Терпеть не могу скучный секс! Никаких даже ласк оригинальных продумать не мог, гений…
-Ну я же спрашивал, нравится или нет. Ты, вроде, говорила, нравится…
-Ага, очень нравится! Даже прелюдии никакой! Два раза чмокнул, раздел… Да еще сиськи помял как кистевой эспандер…
Знаешь, и все-таки, хорошо, что ты не мой парень. Изменять - то я не привыкла. А с тобой можно лишь для разнообразия…
И прекрати кончать мне на бедро. Я же говорила, что люблю, когда на спинку…
-Неужели, мать была права, когда сказала, что я тебе до лампочки?!
-О! Мамочка и в эту дырку успела сунуться… Да ты крут!..
-М-да… Мы сегодня хоть увидимся?
-Ну если мамочка отпустит…
-Лена, хватит!
-Ладно, приходи. Я около девяти буду дома. И потренируйся пока, хотя бы мысленно…
На этом общение завершилось. Стас, довольно покряхтывая, потянулся, и, напрочь забыв о том, как обидел сегодня мать, начал обдумывать, в чем же он сегодня отправится на встречу к любимой…
За окном темнело. В начале марта рано темнеет.
Стас уже полностью подготовился к свиданию. Оставались лишь последние незначительные штришки.
Надежда Николаевна, с опухшими глазами и небрежной прической вышла к сыну, собиравшемуся на вечерне - ночную прогулку. Голос ее был, не сказать, что сердитый. Скорее, это была типичная аллокуция обиженной женщины.
-Куда, на сей раз? - вопросила она у сына.
-С Леночкой погуляем, - совершенно спокойно молвил тот, не глядя на мать.
-И во сколько ждать тебя с этой прогулки?
-Пока не знаю, мам, - похоже, Стас осознал, что был малость грубоват с утра, и сейчас пробовал говорить спокойно и доброжелательно. - Ну буду подходить к дому, позвоню… Или не надо? Я могу и ключом открыть…
-Так… - мама сделала паузу. - Давай договоримся, что ты от Леночки вернешься сегодня в одиннадцать. Двух часов вполне достаточно! И телефон не отключай…
-Мам, опять ты за свое?! - Стас не выдержал и слегка повысил тон. - Телефон я постараюсь не выключать, а вот со временем не обещаю. Мало ли что…
-Сын, ты знаешь, что у меня больное сердце? - на глазах Надежды Николаевны выступили слезы. - Ты - единственное, что у меня есть. Я переживаю, когда ты так поздно куда-то уходишь… Пожалей меня. Пожалуйста, - слезы уже начинали капать с материнских щек, - Ради меня ты можешь прийти сегодня в одиннадцать?! Это и так поздно…
Ты знаешь, как мне трудно идти даже на такое условие! И не можешь понять меня?.. Стас…
-Мам, - тихо, почти шепотом молвил единственный сын, направляясь к входной двери, - не реви. И не переживай. Я тебя очень люблю. Но и Ленка мне не чужой человек. Я хочу быть с ней, понимаешь? С тобой мы и так часто видимся и разговариваем…
-Разговариваем? - грустно улыбнулась мать. - Ты хоть помнишь, когда мы в последний раз с тобой разговаривали?..
-Сейчас, - отшутился Стас и добавил: - Ну я пошел. Пока.
Мать уже не успела высказаться.
Телефон Стас решил пока не выключать. «А вдруг мама и правда одумалась, пока спала. Ведь человек каждый день должен познавать что-то новое, меняться…»
С Ленкой они увиделись в срок. Восемнадцатилетняя красавица была одна дома, а по сему, уже успела подготовиться к рандеву.
Кружевное розовое белье, чулки и маечка в сетку - все, что было в ту минуту на ней.
-Ну что, отпросился? - решила для «затравки» кинуть остроту Ленка.
-Перестань, котенок… Давай забудем обо всем… - Стас широко улыбнулся.
-Ну посмотрим, удастся ли забыть, - лукаво пропела Ленка, поманив своего любовника язычком…
Перебравшись на кровать, Стас, внемля всем ошибкам минувшей ночи, старался быть чересчур нежным.
Леночка быстро почувствовала нарастающую влагу внизу живота…
Одно только барышня находила ужасным: практически после каждого своего телодвижения, Стас заглядывал ей в лицо.
«Нет ничего противней того, когда парень, стараясь ублажить тебя, как преданная овчарка пялится на твою физиономию, будто ждет похвалы… Или кусок сырого мяса…»
Но все, даже мысленные, претензии растворялись как только Стас губами добирался до заветного благоухающего лоно…
Ничего не могло ограничивать Стаса в действиях. Ленин лобок был гладко выбрит…
Когда прелюдия входила в завершающую стадию, Стас томным голосом поинтересовался:
-Ну как сегодня?..
-Ну ты вообще молодец! - отвечала Лена, не размыкая век, - На ком тренировался? На себе или на мамке?
-Да ты извращенка! - засмеялся Стас, игнорируя все вышесказанное. Ведь ему не терпелось перейти к главному. . А он понимал, что сегодня - хоть как - заслужил это…
Не успела Ленка ответить на поцелуй, как зазвонил телефон.
-Мля! - громко резанул Стас, - Подожди. Это у меня…
-Ну че, - протянула Ленка, хватая Стаса за руку, - я почти уже кончила… Потом перезвонишь… Ну… С меня минет…
В это время, Стас уже успел вытащить «трубу» из заднего кармана джинсов и посмотреть, что звонила мама. Хотя, времени было всего пол-одиннадцатого.
«Мы же на одиннадцать договаривались! У меня еще законных полчаса! Что опять случилось?!» - с этими мыслями Стас выключил телефон и снова растворился в Ленкиных объятиях…
Через мгновения, Ленкины горячие тонкие губы, прильнули к его паху…
Домой Стас возвращался на такси уставшим и счастливым. Шел второй час ночи.
По дороге он включил мобильный и тотчас же получил уведомление о пропущенных звонках. Восемь было от мамы.
«Неужели комедиантка опять скандал закатит?..»
Но скандала не последовало. Мамы дома не оказалось.
Едва Стас провернул ключ в замочной скважине, как сверху на него упала записка. От соседки, бдительной тети Зины.
Текст был примерно такой: «Матери стало плохо. Увезли в реанимацию. Ее ключи у меня».
Не обращая внимания на время, Стас трижды постучал себе по лбу кулаком и отправился в квартиру тети Зины.
Дверь долго не открывалась. Затем, пенсионерка в заспанными глазами появилась на пороге:
-Ни стыда ни совести у молодежи! Что балу… - тут старушка слегка остепенилась, и оценив взволнованный взгляд своего визави, тихо промолвила: - Стасик?..
-Да, теть Зин, это я, - на одном дыхании выпалил Стас. - Где мама? Во сколько это случилось?!
-Ой, дорогой, я точно не помню… - отмахнулась тетя Зина, - часа два-три назад у ней опять аритмия началась… Она тебе звонила - не дозвонилась… Набрала меня… Вот я и прибежала, «скорую» вызвала, дождалась их, да хоть еще квартиру вашу закрыла… А ты-то где был?
-Я? - замялся Стас, - Да так, дела…
-Дела, дела, всё дела, - запричитала старушка, - Мать подыхает у него в сорок лет, а у него все дела… Какие дела в такую ночь глухую! Опять небось с девочками гуляешь? Ты парень-то видный… Какие еще могут быть дела у этих… как его там… у студентов? Ты ведь, вроде, студент?
-Да, теть Зин, студент, - тяжело выдохнул Стас. - В какой больнице мать? И где ее ключи?
-Ключи? Вот, пожалуйста, - старушка сняла связку с гвоздика, что был прибит в коридоре чуть выше телефонной тумбы, - А больница - городская, первая…
Стас уже хотел было развернуться, как тетя Зина припечатала:
-И сейчас, Стасик, смотри не езди! Народ токмо испугаешь! Завтра с утра уж буди…
Стас спускался по лестнице пешком с седьмого этажа.
«Скотина. Скотина. Не понял. Не ответил. Не поддержал… Как она сейчас там? Что с ней?! - какие только мысли не роились в голове юноши. - Если только она выживет и все обойдется, я буду чаще с ней общаться. Нет. Буду все свое свободное время проводить рядом с ней. И, наконец, возьмусь основательно за учебу…»
Выйдя на улицу, Стас ртом заглатывал свежий мартовский воздух и думал…
Думал обо всем. Точнее, о многом. Именно сейчас особенно остро перед ним встали и его поздние возвращения домой, и волнение матери, и ее слезы…
Он впервые чувствовал себя виноватым. Единственный сын. Единственный ребенок. Единственный виноватый…
Ему хотелось закурить, хотя до сей поры, он сигарету даже в руках не держал.
Но, слава Богу, круглосуточных ларьков в округе не было. А далеко идти не могли ноги…
Он вернулся домой и уснул как убитый. Разбудить его смог только телефонный звонок. Звонили из Первой городской больницы.
Как выяснилось, этот номер оставила им тетя Зина, еще в «скорой». На всякий случай.
-Алло, Станислав Игоревич? - говорила трубка, - Вам надо срочно приехать в больницу.
Едва сдерживая слезы, Стас наскоро собрался и выехал по нужному адресу.
Автобусы - как назло - сегодня не торопились. Стас взял такси.
При входе в больницу, юноше выдали бахилы и белый халат. В коридоре, перед дверью отделения интенсивной терапии, было чисто и чуть пахло хлоркой.
Стас судорожно постучал в дверь.
Лишь десять минут спустя, ему открыла медсестра. Она наклонила голову:
-К сожалению…
И вдруг замолкла.
Но этого было достаточно…
На похороны Надежды Николаевны пришло немало народу. Правда, ощущение такое, что большинство из них явилось только с целью «нажраться» на поминках.
Ведь некоторые из присутствующих даже лично не были знакомы с Надеждой Николаевной - так, «седьмая вода на киселе»…
Еще - обычные заводские рабочие, которые, по долгу службы, периодически соприкасались с покойной возле проходной…
Разве что, тетя Зина, да несколько подруг, не считая самого Стаса - вот те, кто в этот день действительно скорбели…
Стасу по наследству досталась квартира. Теперь у него были все шансы показать, какой он взрослый.
Тетя Зина заказала за «новопреставленную Надежду» сорокоуст. И продолжала помогать юноше: то обедом накормит, то цветочки польет…
Дня через два, Стас получил SMS-ку от Ленки: «Привет, милый! Может увидимся? Я соскучилась…»
Стас долгое время всматривался в текст сообщения. Текст словно отдалялся от него…
Затем, собрался с мыслями и отправил-таки в ответ: «Мля, какой милый! Лучше б я остался козленочком…»
И тотчас же выключил телефон. И заплакал.