НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
– Вить, а тебя как в детстве называли?
– Ерашка или Чебурген, но чаще всё-таки Ерашка-Чебурашка. За лопоухость и печальный взгляд.
– Не могу тебя таким представить. Но – звучит.
– Как-нибудь фотки покажу – прикол! А потом, окреп немного в технаре, стал – Ера.
– Ерашка как-то симпатичней.
– Сейчас-то – да, а тогда было – наоборот.
Немного помолчали.
– Оксан, а как тебя подружки звали?
– Ксюня.
– Почему так?
– Банально, производная от имени с фамилией – Ясюк Оксана. Пылаева-то я по мужу.
– Маленькая, наверное, была?
– Не особо, но худющая, как палка.
– Заноза?
– И заноза, да. Язык – и лучшее оружие, и лучшее лекарство.
– А я раньше – двух слов связать не мог.
– А так, по разговору, не подумаешь. Значит, ты в детстве был совсем другой, просто менялся семимильными шагами?
– Я сам себе не нравился ужасно, вот и работал над собой.
– Самокритичность, это хорошо, конечно, стимул, но всё-таки то, что тебе несвойственно – не разовьётся.
– Ну, значит, долго запрягал.
– Не проноситесь мимо.
– Мимо тебя не пронесёт – приехали. Конечная станция «Небо номер семь»... Жаль, что не встретились ещё тогда – я б ни за что не натворил таких делов – вся жизнь сложилась бы иначе...
– Да, жаль. Но так ты хоть перебесился.
– Мне кажется, я бы и не бесился, если бы был с тобой.
– Это не от сознания зависит – всё гормоны.
– Наверное... Да, Чёрт бы их побрал...
А ЧЕРЕЗ ПАРУ ДНЕЙ
Он сидел в кресле. Она подошла, встала напротив:
– Витя, я всё про тебя знаю, а ты про меня – нет... Но я должна тебе сказать. Помнишь, я говорила – у меня был кто-то?
Он, побледнев, кивнул. Она продолжила:
– Так вот, этот мужчина был моим любовником три года – как мы с тобой на наших встречах говорили – без надежд, без планов, просто партнёр для встреч... Мама и дочка про него не знают...
Она (будто виновный на суде) свела руки в замок перед собой и, с мукой в голосе, но – всё-таки решительно договорила:
– Я с ним рассталась до того, как встретилась с тобой. В июле. Сама даже ещё не зная, почему – из-за предчувствия. Он обещал не появляться. Мне его, в общем, не в чем обвинить, но – если он всё-таки когда-нибудь возникнет, значит, нарушит слово. И тогда разговор будет короткий – в шею... Тебе это, конечно, неприятно. Прости. Мне очень жаль. Если б я только знала. Но я считаю, что ты должен знать. Я его не любила. Я люблю тебя...
Он встал со вздохом и обнял её, сунулся носом в волосы:
– И я тебя... Ты не волнуйся, всё понятно. И правильно, что ты сама сказала, а не я спросил. Я бы поверил, но – не до конца. Нет, всё в порядке – личное – у нас теперь одно, и тайн каких-то быть не может. Между нами – ни пылинки. Только так без воспалений прирастём. Здоровье отношений – их открытость.
Она вздохнула на его груди:
– Я так боялась.
– О-о! А как меня трясло, когда я дал тебе дневник!
– И всё-таки так жаль, что в прошлом ничего не изменить.
– Мне ещё больше. Но – я люблю тебя. И надо – дальше жить.
– Да, надо.
– Если тот тип появится – лучше сама прогонишь.
– Да, без дурацких сцен... Я прогнала б его когда-нибудь и без тебя. Всё-таки на душе было противно.
– Оксан, проехали. Я – знаю.
А ПОТОМ
С жильём решили так – подыскали и купили бабушке-соседке на обмен такую же однокомнатную «распашонку», только уже на первом этаже, и помогли ей с переездом, а сами прорубили дверь между прихожими, из второй кухни спальню себе сделали (ванна с туалетом рядом), так что у всех теперь было по комнате, да ещё общий зал-столовая для посиделок, для друзей, для праздников и для ежевечерних сборов всей семьи.
Постепенно они свыклись с тем, что больше личностного «Я», ощущения себя Отдельностью, уже не существует, и постепенно осознали – как это на самом деле хорошо!.. Чтобы освоить новые возможности – необходимо время...
А СЛЕДУЮЩИМ ЛЕТОМ
Первый совместный отпуск они провели недалеко – в деревне у её бабушки, семидесяти лет – всё в том же Подмосковье.
Счастье не в том – где, а в том – как – мы себя чувствуем...
Им было хорошо. В первое утро, выспавшись, они, со сладким стоном (М-м-м!) синхронно потянулись, выскочили из постели и побежали умываться в бочке собранной в ней дождевой водой.
Ощущая лёгкость во всём теле, едва одевшись и без завтрака, они, как дети, взявшись за руки, не чуя под собою ног, не пошли, не побежали, а, казалось – в невесомости – поплыли, заскользили над землёй, «стекли» с пригорка на залитый Солнцем луг и там – в траве, в цветах, в душистой свежести – «летали»...
Её лицо сияет Счастьем – улыбается ему – лучится радостью, смеётся ручейком и колокольчиком – журчащий, мягкий, чистый звон – и в воздухе, и в нём самом – возвышенный мажор, феерия, полёт под музыку души...
Они бегут, по-детски – от избытка чувств, кружатся невесомо прыгают и – на какой-то бесконечный миг – купаясь в солнечных лучах, закрыв глаза, раскинув руки – с полной грудью – зависают в воздухе – парят над ожидающей их ароматным запахом землёй. Им весело, легко и – бесконечно хорошо... Они с ней Счастливы. Без всяких видимых причин. Просто оттого, что вместе. Их двое, но Она и Он теперь – Одно! Тонкая её рука срослась с его рукой и они слились во-Едино!.. Как две соединившихся пушинки, они летят – плывут в тепло-ласкающем пространстве, не ощущая тел, оторвавшись, наконец, от беспощадно грубого и резкого вокруг... И для них – уже не существует – обстоятельств, времени и места. Они – не здесь. Блаженству истинного – нет конца...
А ТЕПЕРЬ
Прошло несколько лет... Сменилась власть... Годы бандитской дерьмократии канули в прошлое, восстановилась роль и крепость государства – преступником уже не модно стало быть... Конечно, относительный, но всё-таки наладился порядок, а рубль по праву вытеснил из обихода дутый доллар... Мы перестали восхищаться Западом и посмотрели на себя. Сами стали строить свою жизнь... Всё изменилось потому, что изменились мы. И всё же – прошлое ушло не окончательно, оно оставило след в памяти, в душе, и тем влияет на сегодня... И будет, хоть всё менее – на завтра... Старые страсти отгорели – закипели новые (теперь, может и к лучшему – всё более – у каждого свои)...