На теле неба не увидеть ниток -
их быть не может там - на синем слитке.
Разрез мгновенно превратился в шов.
Для неба – это шалость, а не шок,
и, словно под рукою экстрасенса,
шов тает, будто кто-то полотенцем
за лётчиком подтёр его «грешок».
Вмешательство в небесные дела
прощает небо нам, опять прощает…
Нам кажется – его мы «укрощаем»,
но в знанье нашем бесконечна мгла.
28 сентября, 2009