Весь следующий день провёл он, будто на иголках – мыслями всё время возвращаясь к ней. Похоже – в самом деле (как пацан!) влюбился. Чудесно окрылённое, восторженное состояние! А ведь уже почти забыл, как это здорово! Что ж, хорошо, приятно будет снова пару месяцев побыть счастливым дураком!.. Это всегда так освежало душу. Значит, ещё пока не вовсе зачерствел...
В назначенное время он, как штык, был у заветной двери – всё здесь, на первый взгляд, было обычным – линолеум; до половины крашеные стены; с разрывом вестибюля посредине – затенённый, узковатый коридор; рядочки стульев – меж дверей вдоль стен; на подоконнике в торце – герань и кактус. И всё-таки – было уютно. И как-то даже по-домашнему тепло...
Он постучал и заглянул:
– Я вот он. Можно? – (Чуть игриво).
– Да-да, конечно же, входите. – (Она опять писала). – Я сейчас.
– Вы не спешите, я не тороплю. – (Усаживаясь мирно).
– Спасибо, но – у меня есть ещё жестокий командир – рабочий график.
– С удовольствием набил бы ему морду. – Проворковал, шутя. – Но помолчу, не буду Вас перегружать...
Она скоро-сосредоточенно дописывала – пять секунд:
– Готово! – Подняла глаза... – Мне не совсем понятно, что Вас мучит, с чем проблемы? – С самим собой? С обществом вообще? С отдельными людьми? С моралью? Или с женщинами?..
– С самим собой, с людьми и обществом – в общем – в ладах... С моралью, вроде – тоже...
– Выходит – с женщинами?
– Да, выходит так. – (Губы поджал, отвёл глаза).
– Вот уж не думала. Вы вовсе не похожи на того, у кого могут быть проблемы с женским полом.
– И тем не менее. – (Твёрдо-решительно поднял глаза).
– И в чём, по-вашему, проблемы?
– Не знаю. Как-то всё – не то... – Задумался.
– Не то, что хочется, или – не так?
– То и другое.
– У Вас какие-то особые претензии? Чего Вам в Ваших связях не хватает?
– Любви, наверное.
– Но Любовь каждый находит сам.
– В том-то вся и закавыка, что сам – не могу. Во всём другом, конечно, тоже временами есть проблемы, но всё решаемо, а тут – тупик – и женщин мучаю, и сам не лучше. Всегда всё начинается по-разному, но результат один – охлаждение, разлад, разрыв. Что означает мой уход – как правило бросаю я, а не меня... Причины, видимо, во мне, ведь у других же как-то всё-таки выходит, живут долгие годы, многие неплохо, но что во мне не так – не вижу, что изменить – не знаю. Как ни хотелось бы. По идее, всё это должно было бы быть прекрасно, но у меня – будто проклятие какое-то – сам вырваться из заколдованного круга не могу.
– Ну что ж, давайте выбираться вместе. Для этого попробуйте как можно глубже, вдумчиво, аналитически ответить на вопросы и покопаться в них, подискутировать со мной.
– Хорошо, давайте – вдвоём взгляд объективнее. К тому же на вопрос, поставленный извне, ответить легче.
– Опишите некий сборно-усреднённый вариант или, если Вам это трудно – расскажите мне какой-нибудь конкретный, близкий к типовому случай – то есть, как примерно, схематично выглядят Ваши попытки сблизиться с какой-то женщиной, в какой момент Вы чувствуете сбой?
Он рассказал, не углубляясь, зато «в лицах», а в конце сказал:
– Вы видите, я подхожу с благими намерениями, а она, то есть они – не сразу, так потом – всегда одно и то же...
– Я думаю, нормальное сближение выглядит так – спонтанная симпатия и на её основе выросшая дружба, в которой постепенно появляются и элементы нежности – в общих чертах. А что у Вас? Придирчивость, враждебность, противопоставление, не мы – она, всегда дистанция. Не пробовали сделать шаг навстречу?
– Ну почему – пытался. Но сразу натыкался на использованье моих чувств. И всё-таки однажды, разуверившись во всём, решил пожертвовать собой – чтоб не себя, так хоть кого-нибудь сделать счастливым. Но запаса самоотречения хватило только на полдня. Жертвенность, по-видимому, не в мужской природе. И вообще, я думаю – добро, если оно сделано не от души, это вовсе не добро, а одолжение, и потому не может быть приятно.
– Жертвенность вообще не в человеческой природе – просто у женщин в целом социальная ответственность развита больше. Да и то – от воспитания, но в остальном, наверное, Вы правы – такое может подойти лишь эгоисту.
– Вот-вот. А эгоисту угождать – себя не уважать. Может быть, из-за своей критичности, я сам кажусь Вам эгоистом, но, думаю, что это всё-таки не так. Я никогда не хотел быть ни господином, ни рабом – ни управлять, ни подчиняться, а так, чтоб всё вдвоём. Но всегда было только или – или. Не подомнёшь её, значит – она старается – тебя. Пусть даже и своей любовью – в мягкой форме. Так что такое моё отношение к ним – просто ответная защитная реакция на их желание меня захомутать. Или я должен был сдать себя в добровольную добычу?..
– Как-то не очень верится, что женщины всю жизнь бросались на Вас толпами с одним желанием – подмять и растерзать.
– Конечно же – не так буквально и не все, но если уж какая-то испытывает интерес, то сразу или через время, но хомут готовит. Это почти закон.
– Нет, Виктор, не сгущайте краски.
– Я не сгущаю, я действительно так вижу. Хочешь, не хочешь, веришь собственным глазам – стоит только присмотреться к сути отношений – кругом сплошное перетягиванье одеяла.
– Это, конечно, есть, но не у всех и не везде. Во всяком случае не так категорично. Во-первых – посмотрите на себя со стороны, ведь Вы же сами вынуждали женщин на такое отношение к себе, создавали в них желание, но не хотели его удовлетворить, чем их и провоцировали на такие вот дипломатические способы достичь желанной цели. Кроме того, у нас это в обычае, таковы традиции и даже, видимо, уже менталитет, но надо принимать это как есть, нравится или нет, с реальностью нужно считаться. А во-вторых... Если кто-то совершает преступление – это ещё совсем не значит, что и Вам надо его во что бы то ни стало совершить...
– А Вы максималистка. – (Улыбнулся).
– А Вы, что – нет? – (Прямой взгляд в ответ).
– И я, конечно, тоже, но я здесь вроде как больной... И притом именно поэтому. А Вы, как будто – доктор...
– Я не доктор, а профессор, академик.
– ?!.. – (Глаза на лоб).
– Шучу, шучу. Я – врач. И не как будто. – (Улыбнулась).
– Но как Вы совмещаете одно с другим?
– А я не совмещаю – разделяю. Идеал ведь – не закон, а цель... К нему надо стремиться – не сворачивая шею... По крайней мере в своём близком окружении, так можно много реализовать. Или хотя бы повлиять на внешний мир в искомом смысле...
– Теоретически разумно. Хорошо. – (Задумчиво).
– Насколько можно. А практически?
– Практически... Когда я пробовал так жить – связать два этих мира – то всегда оказывался в дураках, ощущал себя презренным и незащищённым. У нас ведь искренность считают глупостью, и потому на рынке личностей цена моя падала вниз – я проигрывал в сражении амбиций – становился жертвой тех, кому я доверял...
– Малознакомым доверять надо, конечно, осторожно, но если так поступает близкий, нужно не обижаться и не отгораживаться от него, а спокойно, конструктивно изложить проблему и вместе её разобрать. Так Вы и дружбу сохраните, и сами в горечи обиды не утонете, и поможете ему, споткнувшемуся, встать.
– Да, это так. Всё правильно. Понятно. Но... Проблема в том... Я слишком тесной дружбы не хотел, это ответственность и связь. То есть – я ни с одной из них на самом деле не хотел сближаться.
Наверное, всё жду свой идеал. А он, конечно, не приходит...
– Вы так непримиримы в своих требованиях?
– А это плохо? – (Посмотрел внимательно в лицо).
– Непрактично. – (Не отводила взгляда).
– А практично – это хорошо? – (Опять игриво).
– Когда как и смотря в чём. – (В тон ему).
– Ну, в этом – в личной жизни.
– Нет. Думаю, что нет. Но это только моё собственное мненье. Неофициальное. – (Слегка смущённо).
– Но жизнь ведь тоже не официальная, а личная.
– Да. Первый раз не знаю, что сказать.
– Что говорить? И так всё ясно. – (Победительно).
– Нет, ничего не ясно. Не всё в жизни можно предписать, надо просто поступать всегда так, как подскажет сердце. Чтобы потом не было стыдно.
– Легко сказать. – (С неверием, устало).
– Но и не так уж трудно сделать – для своего же блага иногда надо соблазну отказать.
– Откажешь – вовсе ничего не будет. Чего сидеть и ждать, всё равно ведь идеала нет, нет абсолюта, как ни стараешься устроить жизнь – всё нескладуха. Счастья, конечно, хочется, но – его нет...
– Не всем, наверное, дано... Но – надо же хотя бы быть к нему готовым, а не коверкать свою жизнь.
– Как-то у Вас всё просто, всюду правы... Если бы получалось ещё так и жить...
– Живите так, как по душе придётся, и тогда всё должно быть хорошо. – (Обнадёживающе).
– Я, в общем-то, так и пытался...
– И почему же не смогли? Если Вы максималист, тогда зачем разменивались на заведомо ненужные Вам связи?
– Я и сам над этим долго думал. И иногда пытался перестать... Но дольше чем полгода не выдерживал «монашества». Природа, что ли, требует своё? Звучит, конечно, пошло, но так же говорят об этом? – Так. И это не моя вина – такая жизненная правда. Что есть, то есть, в штанах у нас с моралью слабовато. Когда припрёт и идеала не видать – не действуют мозги. И против воли понесёт, лишь бы скорей кому-нибудь присунуть! – (Завёлся вдруг).
– Тьфу! Ну какой же Вы пошляк! Зачем же так? Вам не идёт. Ведь и о грязном можно говорить – негрязными словами.
– Не спорю, да. Но ведь у нас начистоту. Мы, мужики, почти что все такие – когда не притворяемся, когда без женщин, да ещё в своём кругу, по пьянке – именно так и говорим. Не о родных и не о жёнах, но о случайных связях, вообще – о слабом поле – так. А кто и не поддерживает этот тон – почти всегда молчит, и никто не возмущается, не спорит, то есть, это доминирующий взгляд на вещи. Мир груб и грязен! – Се ля ви...
Она подержала паузу (пока не стих его взволнованный порыв) и мягко, сдержанно вернула в тему:
– Как Вы думаете, отчего мужчины часто проявляют грубость там, где в принципе должна быть нежность?
– В момент соития – из-за того, что не хотят обуздывать свой взрыв гормонов. Тестостерон – агрессия, активность. А в целом – кроме раздражения по разным поводам, тогда, когда к партнёрше нет никаких тёплых чувств – только одно желание – быстренько «снять давление» и смыться...
– Ужасно. – (Боль в глазах).
– Как и любая правда. – (Удручённо).
– Не обобщайте – правда слишком велика, чтобы оценивать её так однозначно. Откровенность, какой бы полной она ни была – это ещё не правда, а всего лишь – не искажаемая индивидуальная интерпретация реальности. Такая правда – субъективна...
Он помолчал, задумавшись, потом кивнул:
– Да-да, конечно же, Вы правы. Во мне, наверное, всё отравил цинизм. А его следствие, понятно – пессимизм, безверие, разврат души. Но – такова реальность.
– Если бы все мы не вносили гадость в Мир – тогда и сами бы её не получали. Всякое действие имеет на себя реакцию и потому выстраивает цепь. Как говорится, что посеешь...
– Но ведь не всё же делают сознательно – в какие-то моменты что-то спонтанное, какой-то бес, сидящий, спрятавшись, внутри, выскакивает и толкает нас к тому, о чём мы после сожалеем.
– То есть, мы – свиньи, но такими нас создала Мать-Природа? А сами мы тут совершенно ни при чём? Так что же, получается – Вы признаёте власть гормонов и инстинктов над властью своего сознания и воли? Уподобляете себя животным?
– Хм! Нет, конечно же, не признаю, но... Иногда они сознание как-то так – незаметно – отключают... В конце концов, в каждом из нас – животное начало. – (Потупившись).
– Не упрощайте – это не поможет. Наша душа не монолит, она сложна и состоит отчасти из противоречивых устремлений. Один поток влечений – производитель внутренних желаний, направлен прямо к удовлетворению потребностей – духовных и физических, но в каждом из нас есть и некое «Сверх-Я» – совесть, понимание, где формируются законы поведения – мораль, идеалы, принципы и, главное – готовность жить в гармонии с другими, уважать и их потребности. Но не надо путать – это не сознание, не воля, а ещё один поток влечения, составная часть души. Причём это духовно развитое «Я» проявляется и в способности соединить в одно себя и первое, противоположное ему по сути направление, то есть, мы должны осознавать себя животным, частью Природы, принимать естественным заложенные в нас инстинкты, но при этом всё-таки стремиться и к дальнейшему развитию – к тому, чтобы решали за себя мы сами, наша духовная моральность, понимание, а не одно только спонтанное «Хочу»!.. Надеюсь, я не очень сложно?
– Ничего – пока понятно.
– Хорошо. Так вот – именно здесь, по-моему, и кроется Ваша проблема. Вы стремитесь прямо к удовлетворению естественных потребностей, духовных и физических – хотя и непрямым путём, но при этом не желаете брать во внимание того, что делаете тем, кто рядом. Чем-то себя оправдывая – Вы стремитесь ускользнуть от этих мыслей, но моральная инстанция у Вас хорошо развита и она бьёт тревогу, не позволяет ограничить себя удовлетворением только простейших, непосредственных, поверхностных желаний. Вы, наконец, должны созреть – путём сознательного напряженья воли – вырасти духовно до того, чтобы – естественно соединить в себе два этих противоречивых устремленья. И не оправдывайте всё простым влечением природы, я не могу поверить, что у этого животного начала нет продолжения – противовеса совести...
– Вы прямо Цицерон! Наверное, Вы правы. В принципе, да, но даже самые прекрасные теории на практике часто неприменимы. На бумаге – чёрное и белое, а в жизни – вся палитра – мешанина. И ничего не разобрать – неясно, что и почему, нет однозначности определений, нет чёткой грани...
– Вы прямо мастер напустить туман! И всё-таки, я думаю, что есть – та, за которой стыдно. Пусть и не сразу, а потом... Но если уж коварные гормоны отключают волю незаметно, выходит, что всё безнадёжно?.. – (С сожалением).
– Надеюсь – нет... А Вы азартный собеседник.
– Я просто профессионал... Но мы ведь с Вами встретились не для словесных состязаний, а по делу...
– Понятно. Я и не к тому, просто хотел сказать, что уважаю.
– Спасибо, Вы мне тоже симпатичны. И всё-таки...
Он помолчал, собрался с мыслями и продолжал:
– С Вашей теорией понятно. Я подумаю ещё. Хотя, Вы знаете, к сознательному самовоспитанию я приходил и сам, интуитивно, но мне не помогло, чуть только приподнимешься, и срыв – будто карабкаешься по сыпучему откосу, а тебя постоянно сносит вниз. Так что этот этап развития я хоть и проходил, но – не прошёл. Из ощущения себя частью инертной массы, в смысле – не мы такие, жизнь такая, я тоже уже вырос, дошло, что всё наоборот – какие мы, такая жизнь, но и от понимания этого – легче жить не стало. Чем больше думаешь, тем только хуже. – (С чувством).
– Похоже, Виктор, Вы зациклились на этом, но фиксация ведёт лишь к эскалации проблем. Иногда надо отвлекаться. Мы с Вами обязательно всё разберём, распутаем. Поверьте опыту, над всеми этими проблемами Вы ещё будете смеяться.
– Перенесите меня в это будущее.
– Обязательно перенесу. Только не надо торопиться. Итак, Вы считаете – загвоздка в людях, в человеческой природе?
– Да, обезьяна жить по-человечески не может.
Оксана усмехнулась:
– Скорей не обезьяна, а свинья – умное, но грязное животное. Не обижайтесь, сами навели меня на аллегории. Но всё же что-то в этом есть. Или не так? – (Игриво).
– Я и не обижаюсь – так и есть. Но мне надоело жить свиньёй, хочу быть человеком... – Не поддержал её игривость он.
– Вы меня обескуражили – Ваши проблемы, видимо, нередки, но о таком, как правило, не говорят – не видят это как проблему. Жалоб обманутых полно, а вот обманщиков не слышно. Ведь Вы единственный, кто жалуется на себя.
– Потому и жалуюсь, что в рамках этой роли слишком тесно – желаемого не могу добиться – полного счастья с женщиной хочу, а вороной белой был всегда – своим путём идти привычен...
Оба – обдумывая сказанное – помолчали...
– Виктор, тема у нас с Вами вырисовывается, прямо скажем – ещё та. Если Вам так будет удобней, я Вас переведу к психологу-мужчине. – (Сдержанно, задумчиво).
– Нет, если я кому-то и откроюсь, то только Вам.
– Спасибо за доверие. Хотя... Как женщине, мне вообще-то не рекомендуется входить в подобные дела – такая доверительность мужчинами может быть иногда неправильно интерпретирована... Но – человек Вы высокоорганизованный – с Вами этого, я думаю, произойти бы не должно (?)...
– Да – не должно. Вы – врач, а я – больной.
– Вы не больной – у Вас проблемы. Это большая разница. Так что – настраивайтесь на совместную работу – не на какой-нибудь чудесный эликсир – помаленьку будем Ваши неувязки разбирать, только – если Вы не против – завтра?..
– Я бы не против и сегодня. – Оживился он.
– Ваше нетерпение вполне понятно, но всё же – о таких вещах помногу говорить нельзя, одну-две темы обсудили – хватит, надо с этим походить – поносить в себе, переварить, усвоить. Так что, мне бы хотелось всё-таки встречаться часто – понемногу?..
– Хорошо. Я – за. Тогда, выходит – на сегодня всё – до завтра?
– Полпятого? – Поднялись вслед за ним каре-зелёные глаза.
– Теперь, наверное, можно сказать и как обычно?
– Да... Всего Вам доброго. – (С улыбкой).
– Вам – того же. – Откланялся (не улыбнуться ей в ответ было для него просто невозможно).