От Ирки переехал к Людке. В поисках дешёвой комнаты (ему ведь всё равно там только спать), он спросил, нет ли чего-нибудь такого в поле зрения у своего коллеги, и тот обрадовался:
– Есть!.. Правда, возможно, лишь на время и далеко не люкс... Но главное – всего полтинник в месяц.
– Лады. Можно устроить побыстрей?
– Да хоть сегодня. – Начал размышлять о чём-то «маклер».
– Нет, вечером никак. Завтра с утра?
– Давай. Это, короче, я живу тут с одной – Людкой. Квартира ведомственная, в общем – на двоих, но вторая комната уже давно пустует... Небольшой, но всё-таки риск есть – если кого-то будут подселять, то – извини... Из мебели – стол да диван...
– Пойдёт. К спартанству мне не привыкать.
– Барахлишко сам перевезёшь? С утра помочь я не смогу...
– Да у меня не много – всё за раз впихну и привезу. Ты только Людку там свою предупреди, чтобы мне с ней не объясняться.
– Ладно... Бабки ей. Вперёд.
– Понятно.
На следующий день (с работы отпросился до обеда) он молча взялся свои вещи (манящие, но из-за недостатка времени так и не читанные книги, письмо Марины, шмотки, на НЗ приобретённый видеомагнитофон) – охапками таскать в машину. В квартире, как обычно в это время, была одна лишь Светка. Полюбопытствовав, „Что он там делает?“ (без слов) и увидав, что это у него в руках, она чего-то вдруг засуетилась и в каждый заход стала «случайно попадаться» ему в коридоре на глаза:
– А Вы переезжаете?
– Да.
– Насовсем?
Он не ответил. Светка, проскользнув бочком мимо него, снова скрылась в своей комнате, но в следующий «рейс», выскочила из неё, как из засады – прямо перед ним и, испугавшись (якобы) его «случайной» близости – привскрикнула визгливо:
– Ой! – И заморгала дурочкой, и лапки вскинула по сторонам, будто уже припёртая к стене, и так застыла с этим «Ой!» – ждала, во все глаза глядела на него – звала...
Напрасно – он не реагировал – её неразвитое тело никогда его не возбуждало. К тому же, после ряда утомительных ночей – ему и вовсе ничего такого уже не хотелось. Да и не до того – манатки надо было собирать и – уходить! И не к этой молодой нимфетке (у которой есть и комната в квартире матери), нет, хватит с него! Надо уходить к себе!
Загорелось ей, наверное, как через стену слушала – по полчаса! У них кроватка там попискивала три, от силы пять минут, а тут!.. Но это не его проблемы...
– Людмила? Здравствуйте. Я Виктор. Насчёт комнаты...
– Ага. Вон там. – Вместо приветствия, придирчиво окинув его взглядом, сказала, не Людмила, а, тут по другому и не скажешь – Людка, и – махнула на обшарпанную дверь рукой.
„Да уж, – отчего-то пожалев её, подумал он, – дураком можно прикинуться, а простоту не спрячешь“.
– Вот деньги. Как сказали – пятьдесят, вперёд... – Он протянул ей «пять по десять» материализованных «У.Е.».
Она взяла (как будто одолженье сделала) – достала из кармана ключ и (щепоткой) – подала ему:
– Музыку громко не гоняй и не шуми ночами. У меня ребёнок спит. – И посмотрела – «Что он скажет?»
– Люд, я не людоед, я плюшевый, не напрягайся. Конечно, тут теперь мимо друг друга не пройдёшь, но при желании, я думаю – мы уживёмся...
– Ага. Посмотрим. – Она развернулась, и ушла.
А когда он занёс все свои вещи и зашёл попить на кухню, уже без напускной ершистости – добавила:
– Тут тесно. Хочешь, шкаф освобожу...
– Люд, у меня и кружки даже нет.
– Тогда ты, может, с нами будешь есть?..
– Было бы, конечно же, неплохо, но, чтоб не ссориться потом, надо всё сразу же обговорить.
– А что тут обговаривать? Чего я приготовлю, то и ешь, а если мало будет или что другое хочешь – так сам себе готовь.
– Хорошо, давай попробуем. Сколько на месяц?..
– Пятьдесят. – Она отвернулась, «равнодушно изучая» мойку.
– Хорошо. Можно рублями? По сегодняшнему курсу.
– Ага. Мне всё равно менять, так что рублями даже лучше.
– Ну и лады. Тогда – пока. Я побежал... Когда вы ужинаете?
– Да когда как – ну, в полседьмого, в семь. Ну, вы ж работаете вместе, так лучше с Генкой-то и приходи...
Быт его опростился ещё больше, чем у Ирки, и всё-таки стало намного легче жить. Он (наконец-то!) высыпался, отдыхал после работы и питался менее однообразно. Да и повкусней!..
Вскоре он стал уже „Даже слегка похож на человека“, как сам о себе (в шутку) говорил. В общем – пришёл в себя и обнаружил, что при этом прояснились мысли, стал снова видеть дальше носа и опять соображать – причём так хорошо, что в затруднительный момент дал шефу пару нестандартных, но очень реалистических, то есть, принесших выгоду советов. А когда заказов был «завал», ему доверили и первую самостоятельную сделку, затем ещё, ещё, а уж после того, как шеф купил себе машину и решил «кататься» сам, он стал таким же, как «крутые» (раньше его не замечавшие) коллеги – торговым представителем, а по объёму сделок и по его следствию – зарплате, даже и переплюнул кой-кого...
На жизнь хватало, а на остальное (на богатство) он не зарился. К собственному предпринимательству и не стремился – не хотел с бандитами общаться, и вообще, был неамбициозный, некрутой, хотя, конечно, и с запросами. Как-то так всё и текло само собой...
Книжки (заумные, по Людкиному мнению) читал, почти не пил и с головой ушёл в работу. Возил к клиентам образцы на выбор, на месте всё показывал и объяснял – рассчитывал общую стоимость по материалу и работе, по конкретному объёму, обсуждал форму оплаты, внушал доверие к солидности своей «конторы» и т.д.
С личным – не то.
«Монашество» его (даже почти желанное!) однако затянулось. Но беспокоило это („Чего это мужик бесхозный?“) больше всего Людку! Сначала на восьмое Марта она подсунула ему одну свою подругу – подсказала, чтобы пошептал той что-то нежное на ухо, мол, та по пьянке любит, или почитал стихи. Он так и сделал, и – рот ему на полуслове был заткнут жадно сосущим поцелуем! Но, продолбив (нежность была нужна ей только на словах, и то лишь для затравки!) эту, какую-то резиновую «Куклу», развивать с ней отношений он не стал – „Это «Бревно» ещё грубее Ирки!..“
Потом Людка настойчиво «навьючивала» ему в пассии совсем другую, но ничуть не менее не подходящую подругу – инертную мать-одиночку, не знавшую, что же ей нужно-то самой?..
А после ещё, завалив ему полкомнаты узлами – („Вить, на два дня всего! Куда же им деваться?“) – приехали какие-то Людкины „Не то чтобы подруги...“ – две женщинки (небольшие, стройные, таскать баулы, вообще-то, не по ним), как сёстры, обе одинаковы и симпатичны, но – как-то уже слегка побиты жизнью (наверное, пришлось в разъездах проходить «и Крым, и рым»)...
„Как я когда-то, год тому назад. – Подумал он. – Только возят свой товар не из Москвы в периферию, а из Турции в Москву“.
Они были усталы, но довольны (ну да, ещё раз – прорвались!). После всего им, видимо, хотелось «оторваться». И женщинки-то, в общем, неплохие – по идее, с ними можно было б жить... Даже, наверное – сразу с двумя (вот было б интересно!)... Ему казалось, что они были бы вовсе и не против. Но – объектом чьих-то оргий он быть не хотел. – Выбрал-захотел – не он – они его. И это ему – непонятно даже, почему – не подходило...
Отказавшись от «заманчивого» предложения отметить с ними их приезд, пожираемый четырьмя жадно-любопытными глазами, он удалился в свою комнату... Но когда, следуя привычке, решил заварить себе на сон грядущий чай и пошёл (чтоб не столкнуться с ними!) не на кухню – в ванную – наткнулся там на (без трусов!) обтянутый тонким, коротеньким х/б халатиком округлый зад:
– Ка-кой мужчи-ина интересный!.. – Не сразу распрямившись, наигранно воскликнула одна из повидавших виды гостий. И руки (согнуты в локтях) с блядской улыбкой развела по сторонам, как будто блузку нараспашку раскрывала...
Но он проигнорировал этот стандартный жест – молча набрал в чайник воды и, даже не взглянув на неё – вышел.
„Нет, – думал он, – случайных связей только мне и не хватало. И гонореи – мало ли с кем они спят?.. И вообще – противно быть одним из многих... Хотя... Причина всё-таки не в этом... Но в чём тогда?.. Ведь если бы они меня так грубо сразу же не закадрили, я б сам «закинул удочку». Так почему же – нет? Что оттолкнуло? Не хотел быть схваченным?.. Да – точно!.. А женщинам – как это, интересно – нравится?.. Ведь – нет!.. Не может быть!.. Ведь это – противоестественно! Просто у них, бедняг – почти нет выбора! Пока у нас царит патриархат – традиции не те!..“
ВЫПИСКИ ИЗ ПОТАЙНОЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
Для некоторых женщин «жить», значит – «в постели кто-то должен быть».
У случайных связей продолжений чаще всего нет.
Женщине тоже неприятно, когда выбирает не она – её! Дай ей почувствовать, что выбрала «она» и – наслаждайся «выбором».
Только привыкшему к отказам «Валенку» может понравиться, когда его кадрят. «Охотник» выбирает только сам («Жертву» или «Добычу»). А «Милый друг» взаимно сходится с «Партнёршей».
Не заводи контактов с той, что может оказаться в тягость.