Большой секрет и маленькая тайна. День 22 (фантастика / фэнтези)

   ... Привычный лучик света мягко приземлился на ее лицо, грея собой щеку. Настало утро, еще одно из многих, но именно оно казалось девушке особенным. Сегодня ей не нужно было сломя голову лететь куда-то навстречу очередному испытанию. Она опять была собой – и именно это пламенное чувство грело ее изнутри своим не обжигающим огнем. «Ну наконец-то, свершилось чудо! - подумала Энигма, глядя на мирно дремлющую гильдию. Огромные часы в углу показывали восемь. – Целый час в запасе... но надо бы мне свидеться с Одай». Смекнув так, она в мгновенье ока подобрала свои вещи и, одевшись, выпорхнула на свободу через верхний ярус, вдыхая все еще пропахший росой воздух. Но именно в тот миг, когда девушка в огромном предвкушении спускалась к так манившим ее водам, сверху вместе с тихим шорохом раздался возглас:
   - Срочно! Сюда!
   - Да, что такое? – без всяких ошибок узнала та Марайна, по-заговорщицки висевшего вниз головой с гильдейской крыши.
   - Поговорить хотел. О важном.
   - Об очень? – все же не хотелось ей откладывать свое купание.
   - О жизненно, - добавил он и без комментариев подвинулся к углу. Недоуменно хмыкнув, она вскарабкалась наверх и тут же застыла перед ним в сидячем ожидании.
   - Во-первых, поздравляю – это действительно было что-то. Меня угораздило попасть туда в качестве охраны. Жаль только, что мы разминулись... но дело не в этом. По-моему, Ранис совсем утратила рассудок. Узнав все о твоих заслугах Легиона, она хочет сегодня же назначить тебя Чернокнижником.
   - Дай я угадаю: и меня ждет очередное испытание на профпригодность?
   - Еще и какое! – воскликнул тот со всей возможной гаммой из эмоций. – Да я сам оттуда еле выполз в свое время.
   - Расскажи о нем, - дернулась Энигма, не смея даже ожидать хорошего от дел гильдмастера.
   - Для начала – представь себе лабиринт из магии, где на тебя по очереди сыпятся стихии. Как только ты привыкнешь к одной из них, то сразу же является другая. Добавь ко всему этому тот факт, что ты должна пройти вперед немалую дистанцию, да еще и без никаких магических вмешательств.
   - А если я не выдержу? – едва лишь различимо спросила девушка от страха.
   - Тогда – не станешь Чернокнижником. Как говорится, кто утонет, тот больше купаться не будет. Такой вот у них черный юмор.
   - Похоже, я действительно мешаю, - отметила она с каким-то неподдельным выражением тоски и понимания. – Эти вечные конфликты, подстроенные ситуации, убийцы... Я даже не знаю, что мне делать – и, самое главное, чего они хотят от меня.
   - Время покажет, - ответил ей Марайн, видя, как та нервно сжимается в один сплошной комок. – Но ничего – я как раз назначен ассистентом в новом исследовании Ранис. Я буду следить за ней и, если что, сразу сообщу подробности.
   - Значит, буду жить назло, - с решимостью и твердостью произнесла Энигма. – Кстати, ты не мог бы показать мне лабиринт?
   - Ну, вообще-то для этого требуется как минимум четверо колдующих – это при условии, что они выложатся по максимуму. А так... могу помочь тебе с миниатюрой, - и после волшебник, напрягшись каждой мышцей, в змееподобном жесте испустил на волю странное сияние лазури, так и застывшее на крыше аморфным обелиском – ее роста и ее же ширины.
   - Что это? – приблизилась Энигма, несмело касаясь его холодной и пульсирующей оболочки.
   - Это – твое начало. Немного похоже на Призрачный Предел, но, в отличие от той преграды, он неплохо проницаем. Давай. Только осторожно, - скомандовал ей маг, и девушка для начала аккуратно просунула туда свою ладонь. Приятный легкий холодок, встречающий ее снаружи, вмиг переменился на тонкое, почти игольное покалывание, не в силах причинить ей мощного вреда. «Все будет проще, чем я думала», - обрадовалась та и, без всякой задней мысли, заскочила в колбу магии. Почти неощущаемые, мелкие иголки на ладони мгновенно разлились по ее коже. Обращаясь в жуткое подобие растревоженного муравейника. Энигма с трудом терпела их присутствие -  коварные эффекты все глубже и увереннее впивались в извивавшуюся девушку, с трудом державшую баланс на двух расставленных ногах. Она прикрыла веки и. сцепив зубы, все сражалась с болевыми ощущениями – но ровно до тех пор, пока из самой глубины ее ловушки не вырвалось сжигающее пламя. Окутанная с ног до головы, она с звериным воем вырвалась наружу, упав на камень крыши в покрове из сияющего Восстановления.
   - Эх, а ведь это только самое начало, - взглянул Марайн, пока его волшебный лабиринт растаял прямо на глазах. – Тебе ж еще двигаться придется.
   - Я не смогу, - выдохнула девушка, все еще блестя от покидавших ее сгустков.
   - Сила воли – загадочная штука, - тихо произнес он в утреннее небо. – В опасные моменты она берется словно бы из ниоткуда, а вот во время испытаний...
   - Похоже, на этот раз они застали меня врасплох, - сказала девушка и, не видя выхода, спрыгнула на ноги, отправившись навстречу речке. Легкие, безоблачные краски начинавшегося дня за миг поблекли перед ее глазами, обращаясь в никому более не видимые грозовые тучи. Неясные, размытые и казавшиеся такими разрозненными мотивы и поступки сразу трех организаций медленно сплетались в густую паутину из интриг. «Пока я здесь, на передышку могу и не рассчитывать. Но если бы найти того, кто управляет ими всеми...» Без капли радости, она с задумчивым лицом вошла в кипящий жизнью зал и, отрешенно поприветствовав коллег, устроилась за маленьким столом с готовым завтраком. Магессы оживленно говорили – кто-то вспоминал недавний опыт, сделанный их странным архимагом, кто-то спорил, а о чем – она не слышала, с головою погрузившись в мысли о грядущем; и те, явно наслышанные о лабиринте, не трогали ее, лишь изредка бросая взгляды сожаления. Энигма машинально подняла кусочек скаттла и так же машинально надкусила его твердую поверхность. Похоже, кто-то в этот раз увлекся специями – любимое блюдо показалось ей чуть ли не соленее, чем Внутреннее море, и не каждый темный мер был бы способен оценить его перепряненные качества.
   - О, прости, - наконец, заговорила с нею Гальбедир. – Я тут немного заболталась с Масалини. Если что, можешь обмыть его водой.
   Но девушка не торопилась ухватиться за стакан. Весьма специфический, замешанный на травах острый вкус невольно напомнил ей лекарство, прописанное в недалеком детстве против лихорадки. «Лекарства никогда не бывают вкусными, - отчетливо услышала она слова Агаты и даже ощутила горячие от болезни щеки. – Тебе придется это сделать. Закрой глаза и представь, что это лист от гинкго...» Пройдя через свое воспоминание, она торжественно приподняла глаза, и новая идея заблестела перед ней большой вселенской силой. Прикрыв веки, Энигма с легким усилием фантазии проглотила пересол и лишь постфактум ощутила его быстро удаленный водой привкус.
   - Неужели тебе понравилось? – спросила горе-повариха, пока девушка таким же способом употребила два оставшихся куска.
   - Очень. Спасибо за идею, - промолвила она и, не ожидая ничего, рванула на свободу за Марайном.
   - Поздравь меня! – влетела та на крышу, застав там никуда не торопившегося мага. – Я точно знаю, что мне делать с этим лабиринтом! Можешь снова...
   - Вы на месте? Отлично, - услышала она идущий снизу голос мастера. – Думаю, тебе уже известно обо всем. Идите на плато Одай и там дождитесь остальных.
   - Как не вовремя, - сокрушился он. – Но, может, ты  хотя бы просветишь, что это за способ?
   - Запросто, - промолвила Энигма, уже шагая в указанном им направлении. – Всего-то навсего мое воображение.
   - Вообще-то это не смешно, - лишь хмыкнул он в ответ. – По-твоему, оно спасет тебя от магии? Как же по-детски ты думаешь...
   - Да это же самый нормальный способ мысли! – не смогла сдержать она эмоции. – Разве ты никогда не замечал это? Ты же не родился скучным взрослым, в самом деле!
   - Вот я как раз родился, - ответил Марайн на полном серьезе. – По-твоему, побудешь тут ребенком, когда мой сдвинутый папаша до сих пор не признает моего рождения? В принципе, я даже счастлив, что все девятнадцать лет его не видел. Страшно подумать, что тебя по своей разгульной глупости породил сам Орвас Дрен!.. Впрочем, нет, я сильно погорячился. Когда-то он был мером – когда-то, до моего рождения, пока с башкой не вляпался во всякий оккультизм. Тогда все это и случилось. Спасибо герцогу, хоть он о нас периодически припоминал. Я ж не какой-то там дворянин, чтоб их вместе с Дреном...
   - А что же именно его переменило? – вмиг уловила девушка летающие молнии его воспоминаний.
   - Да чем он только не страдал – если бы я слышал! Когда-то он был всего лишь рядовым из Хлаалу – рядовым и сильно одержимым властью. Не знаю, с кем надо было поообщаться – если не с Даготом – чтобы так скоро получить себе контроль над целым островом.
   - Как жаль, что ты меня не понимаешь, - все еще в мечтах, ответила Энигма. – К счастью, у меня было другое детство, со своими проблемами и заботами. Например, я постоянно получала домашние аресты за то, что вместе с подругой в тайне практиковала магию. Но, даже так, я не была одна. Я брала в руки какую-то прочитанную книгу и глядела на картинки, оживляя их воображением. И, в конце концов, ее герои с радостью оказывались на моем столе, разыгрывали сцены, использовали все, что там лежало...
   - Я смотрю, ты еще не сильно оттуда и выпала, - отметил он с улыбкой скептицизма. – И. похоже, мы пришли, - снова заметили они себя посреди широкой, огороженной  холмом поляны, с каменистого края которой отчетливо виднелся серебреющий изгиб реки. А по следам недавних путешественников уже шагали все балморские коллеги по магическому ремеслу, сопровождая приглашенных Сцинка и Эдвинну.
   - И все же я надеюсь, что тебя спасет твоя фантазия, - заметил маг и сразу отошел, дабы не вызвать лишних подозрений.
   - Кажется, мы в сборе, - отметила Ранис, пока все остальные занимали четкий полукруг.
   - Послушай-ка меня – к чему вся эта глупая традиция? – нежданно спросила ее коллега из Альд'Руна. – Да если бы у Странника и в самом деле не было магической выносливости, то, боюсь, она бы с нами не стояла.
   - Традиция – это традиция, - как-то обиженно проскрипела данмерка.
   - Но ведь ты сама ее придумала – как раз перед становлением Марайна.
   Энигма громко поперхнулась – настолько громко, что ей сразу же стало слегка не по себе. Было в этой новости нечто зловещее, пугавшее ее – и снова делавшее совпадение с карьерой Чернокнижника.
   - Ее утвердил сам архимаг, а потому – советую поторопиться, - не сдавалась перед нею управляющий. – Начнем.
   И четверо из тех, кто были выше остальных по рангу и способностям, начали почти одновременно сотворять пока отдельные куски для лабиринта. Сиянье волшебства, отпущенное с рук на землю, плавно разрасталось в четкие прямоугольники, и вскоре перед ней раскинулось величественное сооружение энергии. Немалый лабиринт, сиявший и пульсирующий в легкой непрозрачности, - Энигме он показался бесконечным.
   - Время приступать. Но для начала – отдайте мне магические вещи, - и девушка в ответ нехотя сняла обвившие ее «Доспехи бога», стащила с пальцев артефакты Финастера и Варро, а после – нервно готовая, застыла у черты. «Милосердная Мара, дай мне сил...», - почти стуча зубами, шептала она про себя.
  - Вперед, - оставила ее Ранис, и та, сопровождаемая взглядами поддержки, вновь докоснулась до казавшейся живой стены из магии. «На этот раз я буду осторожнее», - настроила она фантазию, неспешно заходя в начало лабиринта. Колючие иголки волшебства опять взялись почти из ниоткуда, окутывая девушка плащом, но та не сдалась под напором. Энигма со всех сил рисовала ощущениями капсулу из Изменений, пока, наконец, сама же не поверила в ее существование. Она уже глазами ясно видела, как ярко-фиолетовая оболочка с усилием толкает прочь те мелкие шипы, а потому, набравшись смелости, шагала словно по канату, сцепив два кулака для большей концентрации. Энигма слегка прикрыла свои веки – так, чтобы точно уловить переменившуюся магию и в то же время не смотреть на колыхавшиеся линии и сгустки. Наконец, шипастая тяжесть первого отрезка осталась для нее воспоминанием – за доли секунд из самой синевы взорвалось ярко-оранжевое пламя, переменив иголки на горячий обволакивающий удар. Девушка с трудом держала равновесие – в глазах ее немедленно померкло от вездесущих языков, тянувших из нее энергию и выдержку. И вновь она нашлась: сильнее прежнего соединяя руки, она с отчаяньем непризнанного мастера «нарисовала» на себе доспех из льда и снега, старательно прорабатывая каждую деталь. За миг обе ладони ощутили на себе холодное спасение двух узких голубых перчаток, колени тотчас же закрылись очертанием сапог, а на пылающие щеки лег густой бальзам приподнятого ворота. Даже бесившееся пламя вскоре отступило от ровно и уверенно идущей вперед девушки. А дальше снова была плывущая у взгляда синева – слегка белевшая и разреженная, средь пелены которой блекло проступали правильные снежинки волшебства. Увлекшись сотворением доспеха, Энигма едва ли не замерзла в собственной фантазии, в последний  миг стащив его с себя. Ей нужно было сильное тепло – и та мгновенно обнаружила его в своих воспоминаниях: неописуемо жаркое лето, царившее совсем недавно в Хаммерфелле, вечера зимы, проведенные у камина вместе с матерью, пока что крайняя встреча с ее вечно отсутствующим братом, спасенье Санти и долгая дорога откровения о прошлом, проведенная со все еще любимым... Магическая вьюга неистово хлестала девушку своим холодным, прижигающим кнутом, но что она могла поделать с таким железным набором прошлых аргументов? Зима из Разрешения ушла следом за пламенем, и новые шаги ее обманчиво достигли чистой  зелени. Энигма наконец-то смогла передохнуть, но только на секунду – сияющий повсюду яркий луг на самом деле оказался чистым ядом. Он явно был мощнее, чем на то рассчитывал подопытный: сплошной, текучей вал отравленной субстанции за несколько мгновений поразил ее кислотною атакой. Девушка опять сцепила зубы; внутри нее все медленно мутилось от свежеперенесенных ощущений, но даже не заказываемый образ Риу Джа, без страха и проблем открывшего Нчулефтинг, сам встал перед ней из хорошо настроенной фантазии. Буквально с чешуей, прошла Энигма не фатальную стихию, до сих пор не видя финиша в изменчивом сиянии. Ушел и сильный яд, пуская на свободу нечто сине-серебристое, чьи резко извивавшиеся нити враз захватили ее в плен электричества. Стена теперь противно скрежетала, мешая концентрировать уже последние остатки силы воли; не видя, она одними только чувствами улавливала поднимавшийся от кожи тонкий пар. Вспышка за вспышкой блестели по дистанции огни, чей белый шум и белый свет наполнили сознание такой же белой пустотой из нерожденной ею мысли. Вмиг оглушенная, она с трудом пыталась отыскать лекарство от элементали неба. Щиты и отражение казались ей неубедительными, а беспощадная стихия словно бы нарочно становилась то сильнее, то слабее, не давая, приспособившись, застать ее врасплох. И, если всю дорогу девушка шагала с гордо приподнятою головой, то на этот раз она, теряя концентрацию, рванулась к почти невидимому финишу. Разбушевавшаяся элементаль с отчаяньем хватала ее за руки, опутывая нитями грозы, но, несмотря на все проблемы, Энигма едва ли не в прыжке вырвалась на волю, упав на руки ожидающих ее Марайна и Эдвинны. Сейчас, и только сейчас она горела, плавилась и мерзла на собственных глазах от смешанных последствий. Незаметно для других, встревоженный гильдмастер повесила ей на  запястье амулет, чей мягкий свет принялся залечивать такие разные эффекты.
   - Вы поразили меня, Чернокнижник, - промолвила Ранис со странным холодом. В ответ Энигма попыталась обернуться, да только все напрасно – до сих пор видевшая перед собой лишь яркие вспышки энергии, она бессильно повисла на двоих держателях. – Усадите на траву, - скомандовала Шарн, стоявшая немного в отдалении. – Это наша с Ажирой работа.
   Так и было сделано: пока она сидела у камней, всего несколько неясных горьких капель начали стремительную реабилитацию. Совсем скоро она уже была способна видеть и подняться на ноги.
   - Вы снова доказали несгибаемый характер, - пропел в своей манере Сцинк. – Я никогда не видел, чтобы так шагали сквозь стихии.
   - Я сам два раза пошатнулся, - заметил полувслух Марайн.
   - Что ж, весьма неплохо, - снова, задумчиво добавила Ранис. – надеюсь, вы прибудете в норму через час – как только мы вернемся с важного совета, я мигом посвящу вас в срочное задние, - и двое из магесс, все еще о чем-то споря, исчезли прочь волной телепортации. Сцинк никуда не торопился по определению, а остальные тут же разместились вокруг героя дня.
   - Ты как? Все в порядке? – взглянула ей в лицо беспокоящаяся Гальбедир.
   - Все, - промолвила та едва звучавшим голосом. – Мне просто нужно время. Не волнуйтесь.
   - Ты не возражаешь, если мы уйдем? Работа все-таки, - добавила за ней и Масалини.
   - Так будет даже лучше, - и после вес они, за исключением любующегося видом гильдмастера, направились назад – каждая в своем, особом настроении. Один Марайн, почуяв неладное, опять уселся рядом с ней, подставив ухо для вопросов.
   - Спаси меня, - промолвила Энигма, блестя в глазах непонятым отчаянием. – Она точно хочет расправы надо мной. Я даже не знаю, что ожидает меня по возвращению...
   - Я мигом все улажу, - метнулся он к мирно стоящему у края Сцинку. Поговорив с ним парой фраз, волшебник и гильдмастер сами подошли к ней, умостившись рядом.
   - Значит, вам снова нужно поручение? – спросил ее аргонианин, замирая на траве хвостатым монументом. – Что ж, и на этот раз я могу помочь. Я изучил заметки о вампирах... И буквально на днях узнал об еще одном энтузиасте. Его зовут Синнолиан – фамилии не знаю, да и никто в округе тоже. Я услышал о нем от Им-Килайи и буду очень рад, если вам удастся заручиться его поддержкой в наших опытах. Я знаю, вместе мы способны на гораздо большее. Идите в Эбенгард и попытайтесь с ним договориться. А после – я лично жду вас в Волверин Холле.
   - Спасибо. Ваша помощь бесценна, - отметила Энигма и, все еще сражаясь с истощением стихиями, медленно пошла навстречу городу. Дальнейшие минуты пролетели на гигантском ускорении – не желая снова видеться с подозрительной гильдмастером, она стремительно собрала вещи, без доспехов и оружия, кроме «Пьющего души», оставленных для худших из времен, а затем – как прежде, через Вивек, без лишних вопросов шагнула в укрепленный порт возле столицы. «Только бы на Майлу не наткнуться», - краем мысли, проскользила свежая идея, но вокруг по узкому пути, на счастье или сожаление, не повстречалось ни одной души знакомых. Стряхнув с себя последнее волнение, девушка шагами смелости пересекла зал заседаний и, вновь очутившись на природе, отворила уже последнюю инстанцию.
   Мгновенный холодок, рожденный каменными стенами, с разгону прыгнул ей за шиворот, желая успокоить там нагревшуюся кожу. Посланница шагнула до скамеек и, не видя никого, уселась там, сосредоточенно глядя на сверкающий почти невидимым сиянием алтарь. А сквозь этот тяжелый, закрытый большими светочами каменный занавес тихо, но уверенно неслась какая-то мелодия. Энигма навострила уши, через тишину и камни хватая каждый ее звук – ровно до тех пор, пока не опознала гимн, виртуозно исполняемый сочным женским голосом. Слова она до сих пор знала наизусть; незаметно для себя уложив голову на чуть приподнятые руки, девушка, не фокусируясь, глядела на магический огонь, и давние воспоминания неспешно сливались воедино с гармонией из света и приятно льющейся мелодии. За несколько минут, проведенных наедине с собой, она все прочнее утверждалась в беглой мысли – надолго остаться в этом поистине божественном, проникнутом дивным умиротворением месте... Наконец, невидимая исполнитель повесила в дрожащий воздух последние из строк, покинув затем комнату, остановилась прямо за спиной у девушки. Вид слушателя явно смутил ее до глубины сознания, но, не теряя самоконтроль, одетая в стелившуюся шлейфом бледно-огненную мантию, она спокойно прошла вперед и замерла уже перед лицом Энигмы.
   - Приветствую вас в храме света. Я оракул, чем могу быть полезна? – спросила ее девушка, небольшого роста и явно имперской национальности, чьи мягко подкругленные черты лица слегка скрывались в прядях длинной и неравномерной темной челки.
   - Я ищу Синнолиана, - и снова речь ее предательски дрогнула на этом сложном имени. «Надеюсь, хоть она ничего не подумает... Дефекты произношения и чувства – вещи абсолютно разные...» - Если он не занят...
   - Еще и как занят, но это не беда. Пора бы немного оторвать его от дел и дать законный отдых. Пойдем, - указала та на дверь, но следующей комнатке, лежавшей сразу же за лестницей, равно как и в одной побольше, стояли лишь несколько кроватей, полок и маленький журнальный стол без признаков там жизни. Неожиданно оракул приблизилась к одной стене с висевшим гобеленом и в привычном жесте отодвинула его от камня. «Я что, участник фокуса?» - не успела и понять Энигма, а та уже спокойно проворачивала плиты, открывая длинный и очень узкий коридор.
   - Ну вот, мы и на месте. Идем вперед, он точно там.
   Один шажок – и гулкий перешеек, зажатый меж массивными камнями, сразу отозвался ей своим стучащим голосом. Энигма аккуратно дошагала до проема без дверей и, чтобы не мешать его работе, сразу же застыла у порога, рассматривая комнату. Здесь в самом деле было, что увидеть – высокий потолок, ничем не  застеленный и ни до чего не достающий, пара книжных полок и пара же столов, один – полностью заваленный бумагой, а другой – приборами алхимии. «Вполне себе уютно», - подумала она, шагая внутрь, но резкий, вырвавшийся из ниоткуда крупный блик тут же ударил ее по глазам, срикошетив от нагрудника в стоявшего напротив. Синнолиан всего лишь поднял голову. Желая разглядеть нежданного пришельца, а подлый луч уже достиг его, заслепливая взгляд. Прикрыв лицо рукой, он даже не заметил, как из другого кулака на пол со звоном улетает маленькая колба. И только тогда, когда она вскочила в комнату, девушка смогла заметить зеркала, висевшие над самым потолком в углах, чьими нехитрыми усилиями и создавалось освещение.
   - Прости, - подошла она, хватая надвое расколотую колбу с безнадежно протекшим содержимым. – Я не хотела. Наверное, это все мои доспехи...
   - Не страшно, - принял он уже опасное стекло и мимоволи улыбнулся. – Ты как луч света в темном царстве.
   - И я же собираюсь здесь остаться.
   - Вообще-то это не ко мне..., - начал он, но мирно приютившаяся у двери оракул сама вошла сюда по зову.
   - Не делай такой вид, как будто ты не знаешь. Нам как раз очень не помешал бы новый член, и ты это помнишь без меня.
   - А что случилось с прежним? – спросила девушка с легким оттенком опасения.
   - Ушел. Ушел, и точка, - ответил ей целитель. – Сказал, что нашел другой способ зарабатывания денег. Я до сих пор не понимаю: неужто Домалена и в самом деле больше ничего не интересует?
   - Ну, вообще-то интересует, да только он облезет, - заметила Энигма, понимая, что тот снова ударился во все тяжкие.
   - Но для начала – есть одна традиция, - снова продолжила девушка. – Всего-то одно мелкое задание, да нет, даже поручение, которое должен выполнить новоприбывший. Лично у меня нет ничего такого, а вот Синнолиан...
   - Что было у тебя в разбитой колбе? – перехватила эстафету та.
   - Обыкновенный болотный тростник. И правда, было бы неплохо, если б ты отыскала пару стеблей. Они растут на побережье, и почти повсюду.
   - Думаю, это не проблема. Пока, увидимся, - схватила девушка рюкзак, легко и даже беззаботно покидая здание часовни. «Повсюду так повсюду», - осмотрелась она и пошла куда-то в аскадианские глубины. Вокруг нее сияло плавно переходящее в день солнечное утро. Яркий свет, ниспосланный с безоблачного неба, нитями золотящегося люрекса прошил приятно пахнущую зелень, чей аромат теперь навязчиво струился повсеместно. Энигма шла вперед по побережью, разглядывая тихо затаившиеся меж деревьями имения и фермы. Кругом, налево от нее, были поля, засаженные густой коммуникой и пепельным бататом, где, словно муравьи перед заходом, торопливо и устало сновали звероподобные рабы. Девушка остановилась поневоле; сердце ее вдруг больно защемило от увиденного «равноправия». «Помни о посильном, - дернула она себя, почти готовая извлечь свой «Пьющий души», пуская его навстречу охране. – Мы ничего одни не сделаем...» Ей снова вспомнились Камммона Тонг и снова же, с пугающим правдоподобием мелькнули ротеранские рабы...
   - Нет, еще и как сделаем, - донесся сзади привычно вялый голос затаившегося где-то ящера. Мысленно благодаря его за избавление от помыслов, она немедленно шмыгнула вдаль навстречу звуку.
   - Ты где? – переспросила его девушка, и ярко покрытое зеленой чешуей лицо мигом вынырнуло из ближайших зарослей травы.
   - Я здесь, - негромким шепотом протянул аргонианин. – Я убежал о них, пока они не видели.
   - Тогда – пойдем к Им-Килайе. Он знает, что нам делать.
   - О нет. Это слишком далеко. В Эбенгарде меня могут узнать. Да и он не станет заниматься остальными – побоится идти один против них, - мотнул он головой куда-то в сторону плантаций. – А потому мне нужен Штердекан. Говорят, что он живет где-то на севере, но я не знаю где.
   - Пойдем, поищем. Но только так, - наконец, заметила Энигма, что битую минуту беседует с кустами с точки зрения охранника. – Пробегай вперед, там и увидимся.
   И незнакомец понял все как следует – не делая излишних подозрений, он в самом деле юркой ящерицей пролетел под ветками, явившись перед ней уже в густом лесу. Девушка взглянула повнимательней; как для раба, он был слишком уж упитанным, и даже наруч, закрепленный на руке, смотрелся как-то чужеродно на фоне еще не тронутых работою штанов. «Мало ли, быть может, новобранец», - не стала та прислушиваться к внутреннему голосу.
   - Я Тул. И, если что, говори всем прохожим, что я твой недавно купленный товар. Они же ничего не заподозрят.
   - Хорошая идея. Думаю, мы можем поинтересоваться у батраков – они простой народ, нас не сдадут.
   - Хотелось бы, - отрешено протянул аргонианин, и в тот момент вдоль позвоночника Энигмы резко скользнула холодная искра. Она знала точно – именно так всегда кусается ее вселенское предчувствие. «Да ладно тебе, не выброшу же я его на полдороги. И вообще, какие могут быть опасности? Погоня, что ли? Ну так невидимость всегда со мной... И вес же мне следует быть начеку», - как-то рефлекторно ухватила та резную рукоять кинжала. А вокруг них волнами пригорков тихо плыли аскадианские пейзажи. Запахи трав и нагревшегося солнцем пыльника витали так маняще, что любому путешественнику хотелось просто докоснуться до источников и, заложив руки под голову, лежать, не думая о лишнем. Коварные догадки медленно сгрызали изнутри ее сознание. «Брошенное слово», - напомнила себе Энигма, и надоедливая интуиция сразу же умолкла под напором жизненного кредо. Тул шагал за ней спокойно, ровно и как-то совсем не боязливо для только что сбежавшего раба – и, даже проходя мимо охранного поста, ведущего на огороженную ферму у поместья, он ухом не пошевелил, чего, в принципе, не мог  сделать и биологически. Девушка свернула с диких джунглей, вновь выводя их на песчаную тропинку, и вскоре же двое искателей свободы без проблем достигли приютившейся среди холмов особы в окруженьи нетчей.
   - Это всего пастух, - рассудила она образ. – Значит, проблем не будет. Здравствуйте, - приблизилась она к данмерке, с ног до головы облаченной в своих же подопечных. – Вы случайно не подскажете..., - на миг она запнулась, спешно оглядывая местность, но снова продолжила. – Где тут я могу увидеть Штердекана?
   - А, этого? – ненадолго призадумалась пастух. – Вон там, немного к западу. За самым деревьями. Ума не приложу, зачем это он полез в такую глушь для дома.
   «Зато, кажется, я прикладываю», - заметила Энигма и, спешно попрощавшись, сразу же двинулась к его спасению. Тул снова ни секунды не боялся, а странное предчувствие еще сильнее ухватило ее душу своими мелкими зубами. Ответа все же не было... Они без проблем достигли малой хижины, обложенной полянами коммуники, и здесь ее предчувствие пошло на сильный приступ. «Да что же мне мешает?..» - и в тот самый миг, когда она отчаянно боролась с собственными чувствами, что-то легкое и металлическое вдруг упало позади, рядом с ней и беглецом. Сглотнув, она как на пружинах обернулась к узнику, но он шагал как прежде, не слыша ничего вокруг себя. «Значит, померещилось...» Переступив через иллюзии и страхи, она смело приблизилась к уже заметному на фоне своей коричневой стены владельцу в словно камуфляжном одеяньи фермера и с таким же камуфляжным цветом кожи.
   - Здравствуйте. Я к вам, - без лишнего внимания шагнула та поближе к замершему «брату» средних лет, с трудом успев заметить, что коварный Тул уже остановился за пять шагов до цели. Штердекан вдруг вытянулся к небу, и каждая мышца его напряженного лица, каждая прядь крупно вьющихся волос с особой ненавистью устремилась к псевдо-работяге. Следуя рефлексам, Энигма тоже отшатнулась в сторону освободителя, а взгляд ее теперь, не отрываясь, плясал по лезвию метательного ножика – того самого, что обронил он на дороге.
   - Ты думал затаиться? – прошипел аргонианин, хитро улыбаясь. – Но рабские сплетни дали мне наводку. Считай, тебя предали свои же, - послышался затем ехидный глухой смех.
   - Я не позволю тебе, - гордо застыла девушка рядом с безоружным, но в тот же миг с ужасом припомнила, что не сумеет, подобно Нельсу, перекрыть дорогу одним из костяных наплечников – просто потому, что те лежали дома...
   - Хм, - ничуть не смутился Тул. – Так даже лучше. За две головы дают в два раза больше.
   И, точно по хлопку его ладоней, словно бы из воздуха, сияя Мистицизмом, стали проявляться еще двое. Доля мгновения – и посреди кустов заколыхавшейся коммуники уже виднелись ржаво-золотистые, как центурион, тяжелые двемерские доспехи одного и старая кольчуга с разнокалиберными «рукавами» из стали и железа следующего. Сомнений больше не было – в своем коротком путешествии она и в самом деле встретила наемников.
   В руках уже двоих блеснули готовые к атаке отравленные ножики. Энигма захотела убежать, но ноги, как назло, вдруг перестали слушаться хозяйку. Нашелся только Штердекан – как только они оба, веря в скорую победу, метнули их, разрезав тихий воздух, он с прытью кошки повалил ее на землю, спасая от вонзающихся в стену серебряных приветов. Охотники решили драться до последнего: увидев свой провал, они – кто с кинжалами, а кто и с укороченным клинком рванулись к ним, желая так застать врасплох. Энигма только по шагам, шуршащим вдоль мягкого прополотого грунта, уловила их присутствие и с силой перевела взгляд от ярко синеющего неба. Однако же за эти несколько секунд ее коллега по несчастью успел вскочить с земли и, не оборачиваясь. Рвануться по холмам до моря, где он поспешно растворился, не поднимая водной ряби. «Неужели еще один Клинок?» - как-то мимоволи подумала Энигма, но резкий свист оружия буквально сам заставил девушку перекатиться и взлететь в далеком и неясном направлении. Не чуя ног и камешков, она неслась вперед то по дороге, то через холмы, а то и вовсе деревья, руками цепляя хлестающие ветви. А троица не отставала – игнорируя доспехи, они ничуть не уступали ей по скорости и рвению. Уже не видя смутного пути, петлявшего внизу дымчатой змейкой, девушка бежала наугад, заслепленная страхом, и каждый ее шаг сильнее прежнего сбивал пространственную ориентацию. Со временем исчезли тенистые, хоть как-то укрывавшие ее аскадианские деревья, свернулись вдруг цветущие ковры, и ботинок убегавшей с силой впечатался  в промоченный до основания песок. Кругом стало светло и ветрено от стелящегося по небу морского бриза. Увидев впереди большой пролив, Энигма даже позабыла о магическом спасении – не думая, куда и для чего, она, прокапывая след в податливом соленом берегу, так и понеслась по кромке моря, давая мелким волнам заливать ее печати на песке. Как это ни странно, наемники ни капли не замешкались: коварный Тул, хватая мелкие песчинки когтистыми ступнями, бежал по отпечаткам, отталкиваясь словно на коньках; один из данмеров, одетый в легкую броню, без колебаний рыл песок ботинками из нетча; другой же, в гномском облачении, и вовсе шел по краю леса, подстегиваемый своею магией полета. Энигма понимала – они ее так просто не оставят, а на соседнем берегу едва заметно притаился полукруглый вход в гробницу. «Уж лучше нежить, чем охотники», - вмиг решила девушка и, одним широким махом пролетев по плоским, словно специально проложенным в воде камням, плотно закрыв за собой дверь; не найдя ничего более подходящего, своими силами и телекинезом она задвинула тяжелый обелиск и только сейчас могла слегка расслабиться, прижавшись ухом к камню.
   - Упустили. Как же мы могли ее прошляпить? – с гневом и бессилием пристукнул кто-то кулаком по дереву.
   - Ты правда думаешь, она уйдет? – отозвался сверху и второй. – Пусть только попробует. Я сразу уловлю ее телепортацию, и ей же будет хуже.
   - Рано или поздно она выползет на волю, - прошипел Тул с выражением невозмутимости. – Скелеты, призраки и зомби сделают часть нашей же работы.
   - И все же свою цель мы упустили, - добавил третий без эмоций. – Девчонка явно не входила в наши планы.
   - Поверь мне, - залился коротким смехом прежний из наемников. – За ее голову мы получим вдвое больше, чем за Штердекана и этого лекаря вместе взятых.
   «Синнолиан!» - с ужасом подумала Энигма, и лишь чувство осторожности заставило ее не шевелиться от эмоций.
   - Тогда мы подождем, - ехидно протянул аргонианин. – Ей некуда деваться.
   «И в самом деле, некуда, - оглядела она стены, ставшие ее защитой и тюрьмой. – Но стоп. У нее вполне может оказаться второй выход. Я точно вижу длинный коридор, а потому... Мне стоит попытаться». Коснувшись пояса, она с непривычно тихим лязгом вынула свой «Пьющий души», едва припомнив, как же ухватить это казавшееся неудобным выгнутое лезвие с зазубринами. Рука ее все еще скользила по нему от странных ощущений - но так ей было гораздо проще пробираться тенью вдоль узких и темнеющих проходов. Хранителей здесь, как ни удивительно, не встретилось. Зато была глухая дверь, даже издалека сиявшая от морозного дыхания ловушки и накрепко закрытая на сложный механизм. Приблизившись, она с сильнейшей концентрацией возложила туда руки, за малое, проведенное время буквально иссушая магический ручей в сиреневых парах, однако же и этого было недостаточно – ее коварная преграда до сих пор держалась на запоре от «сюрприза». Только щуп – или же болевые ощущения. Именно такие мысли заставили ее вернуться в самое начало – там, где среди урн лежало слегка подпорченное сыростью фигурное железо. «Интересно, где они сейчас», - присев на корточки, так и ожидала девушка, что троица наемников попросту сломает дерево и отодвинет обелиск. Из-за того она изрядно торопилась, и пальцы, только что настроенные на внимательность, снова вдруг теряли нужную позицию. И все-таки орудовать им было легче, чем простой отмычкой – наощупь и наугад схватив рычаг ловушки, она со всей возможной силой дернула к себе эту конструкцию. Из скважины замка неспешной тучкой вылетело голубое зарево. «Свободно», - заткнула та за пояс инструмент и, не имея выхода, шагнула на ступеньки.
   Все, что увидела  затем Энигма, совсем не походило на нормальную гробницу. Повсюду, через сплошную лужу на полу, тянулись каменные стены лабиринта – огромного, запутанного и, может быть, не менее опасного. «Что лучше – заблудиться и остаться здесь навеки или же пойти на скорую расправу к наемникам? Наверное, все же первый вариант», - не зная никаких альтернатив, спустилась та вниз по лестнице, и лужа сразу отозвалась громким плеском, поднесенным наверх пещерною акустикой. Теперь кругом Энигмы зияли сплошные стены лабиринта – настолкьо высокие, что даже поднятая голова с трудом дотягивалась взглядом сталагмитов. Девушка переборола страх и, миновав всего два поворота, тут же обнаружила себя стоящей в тупике. «Не беда, - вдруг захлестнула ее волна позитивизма. – Как говорил один знакомый, из тупика всегда есть выход – надо просто повернуть и выйти к самому началу...» Так она и сделала – по памяти и интуиции вернувшись на два поворота, девушка в ответ увидела за крайним... еще один изгиб песочно-каменной стены. Отчаянье болезненною хваткой захватило ее горло. «Ничего. У меня в запасе есть еще одно преимущество», - и, подождав всего секунду, дабы удавить в себе мешавшую тревогу, она со сцепленными кулаками взлетела над землей, с высоты уж если не птичьего полета, то, по крайней мере, висенья сталагмитов, увидев горизонтальные полоски лабиринта.  «Мне туда», - мелькнули дальние ступеньки, на добрый метр растущие из камня, и та. Сражаясь с магией и мешавшими «сосульками», неспешно поплыла навстречу своему освобождению. Марайн был прав на сто процентов – лететь вверх ей было гораздо проще, чем медленно парить вдоль сталагмитов, низко пригибая голову. Потоки мощной магики текли из нее как будто в никуда, унося на гребнях волн последние оставшиеся силы. Наконец, она не выдержала испытания – лишившись едва не полного запаса концентрации, девушка в момент слетела вниз, упав на словно поджидавшее ее, приветствовашее похрустыванием таинственное нечто. Энигма только чудом приземлилась на кирасу, не повредив свои конечности, но тонкая, гудевшая почти повсюду боль полета с трудом дала ей шанс подняться на руки и осмотреть амортизатор. За то короткое мгновенье ужаса, он просто и непринужденно поправил жестом позвонки, а после, щелкнув челюстью, направил на нее немое выражение давно пустующих глазниц. Девушка сообразила – все это время она, не думая, валялась поперек вооруженного скелета. Но страх, как известно, всегда бывает лучшим из спасительных рефлексов: вскочив как будто с кипятка, она последним жестом магии пустила на свободу яростный огонь, обдавший кости, и только раскаленное в руках железо, дополненное горкой костяного пепла, смогло напомнить ей о том злосчастном инциденте. «Мне стоит быть поосторожнее», - решила  девушка и с новыми потоками достигла кое-как уложенного здесь крыльца из камня. И снова ее ожидала дверь, хитро  притаившаяся за кривым углом со сталагмитами и валунами – и как бы она ни напрягала свои чары, все порожденное ею волшебство просто-напросто отскакивало от крепкого замка сиреневыми испарениями. Всего одна минута подобных упражнений – и Энигма уже не на шутку ощущала боль в руках и полное энергетическое опустошение. Не зная никакого выхода, она мрачно умостилась на ступеньках, глядя в бездну пугающего лабиринта. Похоже, выхода и в самом деле не было – придется идти назад, пешком, с опаскою и даже без прежних крыльев левитации. Девушка поднялась на ноги и, едва ли не наощупь проверяя стены, поплелась назад к подъему.
   Она шагала спешно и вместе с тем – с невероятною опаской, вертя в руках мешающий и очень непривычный ей кинжал. Залитые водой проходы сменялись на глухие тупики, глухие тупики – на длинные пассажи, замурованные в две тяжелые стены. Энигма уже давно не понимала, куда она идет – она шагала в пустоту, не зная и не ведая, но, тем не менее, боясь того, что может с ней случиться. Перед каждым поворотом она неспешно клала свою голову на камень у угла, желая осмотреться. И это было не напрасно: уже на ближайшем путевом отрезке девушка почти столкнулась с застывшим в ожидании затылком стража-скелета. Теперь-то она понимала истинное предназначение короткого оружия: без шума и без пыли занеся над ним кулак, она в момент расправилась с так ничего и не понявшим созданием. В момент рассыпанные кости крупным суповым набором упали в лужу под ногами – и новое, сильное по мощности чавканье воды приветствовало ее откуда-то издалека. «Еще один», - смекнула девушка, и вновь ее кинжал с невероятной скоростью настиг в полете еще один когда-то данмерский каркас.
   Наконец, она преодолела уже последний поворот и снова ощутила твердый пол под вымокшими до ниточки ботинками. Но и на этом не кончались приключения Энигмы: вовремя опомнившись от радости, она с удвоенной осторожностью припала к дверям выхода. На этот раз возившиеся звуки не выдали их явного присутствия – все было тихо и пустынно, словно бы в Эшленде. «Магия надежнее», - включила та свое внутреннее зрение, и тонкая, едва светившаяся дымная повязка сразу же позволила Энигме уловить их очень недалекое присутствие. Что-то глубоко внутри нее упало вниз холодным шаром ужаса. «Значит, они меня не выпустят», - подумала она со страхом, не имея в себе ни капли магии и шансов. Энигма села у порога, открыв перед собой последнее спасение – рюкзак, порядком опустевший и мало уже значивший. Как назло, заветный амулет теней, необходимый ей сейчас как воздух, так и остался в конторе ординаторов при обыске. Ни зелий, ни вещей хамелеона и  невидимости  она не обнаружила.
   Чувство пустоты еще сильнее охватило собой девушку. «Зачем же я связалась с этим Тулом?» - терзали ее собственные мысли, пока Энигма силой пыталась погрузиться в глубину сознания за магикой. Ничто не помогало – ничто, даже ее былой аутотренинг, все мелкие усилия которого сразу же стирались мощным страхом. Наконец, раздался хриплый, как будто бы прорвавшийся из тишины тяжелый голос:
   - Как думаете, скелеты уже сделали свое?
   - Да, наверное, - отозвался следом Тул. – А сейчас – наш выход. Надеюсь, кто-то захватил с собой большой кинжал для нашего трофея?
   Сердце в тот момент ударилось о грудь пылающей кометой. Она услышала без магии, как чья-то цепкая рука ложится пальцами на дверь, как резко загудел поддетый Мистицизмом обелиск, как тихо лязгает клинок в руках убийцы и как уже последняя преграда с неспешным скрипом бросает на пол луч открывшегося света... Сжимая в ком последние усилия, Энигма зайцем прыгнула в ближайший угол возле робкого просвета, почти что на лету нырнув в заветный мир теней. Наконец, трое наемников вальяжно шагнули внутрь, осматривая комнаты гробницы.
   - Ну, и где девчонка? – спросил один из них, вертя в руках блестящий даэдрический кинжал.
  - Значит, так, - распорядился маг. – Мы с Тулом пойдем вглубь – он знает все ее устройство. Ты же будешь здесь – на всякий случай.
   - Решено, - застыл он в позе статуи, и двое из охотников быстро удалились в темный коридор.
  Энигма стояла будто на пружинах – прекрасно понимая, что лучшего момента для побега больше не удастся, она, едва дождавшись, пока охрана отвернется от нее к глубинам, сначала на робких цыпочках скользнула из гробницы, а после – без оглядки, без мыслей и стратегии рванула вдаль по побережью. Ноги ее сами уносили прочь свою хозяйку, подстегиваемые хлещущим адреналином; она боялась попросту не совладать с плясавшею внизу песчаной тропкой. Пейзажи перед ней мелькали сущими видениями, и лишь тогда, когда дыханье окончательно заклякло и начало скрипеть, рикошетя собой в мышцы, она упала на песок, хватая ртом прибрежный воздух. Кажется, все было позади – осталось лишь подняться на ноги, собрать тростник и преодолеть последнюю часть дороги к Эбенгарду... Вновь окрыленная надеждой, она опять приподнялась на ноги, увидев то, что затеняло ее кружившуюся голову – похожие на стену темно-зеленые трубочки болота, изредка разбаленные низкими пушистыми колосьями из риса.
   «То, что надо. Но... сколько же он меня просил? Да ладно, чем больше – тем интереснее», - и девушка принялась срезать своим кинжалом глухо отвечающие стебли – ровно до тех пор, пока их, сложенных и скрученных в погибели, не набралось до самого предела рюкзака. «Ну вот, можно и назад. Вот только..., - обернулась та, желая рассмотреть куда идти, и незамеченный доселе берег тут же поразил ее своей непредсказуемостью. – Вот только где я?» - исправила она вопрос, не узнавая найденных пейзажей. Кругом нее стелилась чуть холмистая, казавшаяся вечностью пропаленная степь. Прикрытая лишь редкими деревьями, и то имевшими разрозненные ветви вместо крон, она была всецело предоставлена на растерзание палящему солнцу Морровинда. Земля под ногами девушки пестрела бледно-золотистыми травинками виквита, усердно отбивавшими поляны у песчаной и неплодородной почвы Грейсленда. Местами. Приютившись скромными компаниями, росли полукусты-полудеревья с листьями хакльлоу, чьи толстые, короткие стволы казались чуть мохнатыми от расслоения коры. Над всей этой пустынною идиллией тянулись лишь высокая небесная лазурь да белый пар потресканной земли, туманя горизонты и сознание. «Хотя бы есть, что пожевать», - не унывала девушка, шагая вдаль, на шелест сочных листьев. Солнце не щадило ее кожу – привычная к теплу, даже Энигма ощущала на себе его раскаленные объятья, терпя невиданное по силе головокружение от бега. Пройдя сквозь поросли виквита, она наконец-то отломила себе листик, с жадностью глотая промоченную кислым соком мякоть. Глаза ее все еще были заняты пейзажем – одного только знания о том, что она находится где-то на востоке, явно не хватало для спасения, и взгляд Энигмы сам скользил вокруг, ища зацепки к выходу. Ничего. Лишь желтая пустыня, высохшие травы... и крыло...
   Таинственное, синее кожистое крыло, мелькнувшее за ближним к ней пригорком. От страха девушка едва не подавилась собственным обедом – она буквально ухватилась за кусок пространства всем имевшимся вниманием, и странное создание, похожее на гарпию, немедленно прошлось возле ухаба на своих птичьих конечностях. Играть с судьбой она не стала – роняя вожделенный лист, Энигма на неясно как родившемся толчке метнулась вглубь еще неизученного Вварденфелла, никак не желая меряться с ним силой. Девушка летела наугад – через холмы и камни, с трудом минуя подвернувшиеся хакльлоу, лишь бы подальше от этого странного видения. И долгая дорога в дюнах, казавшаяся ей  без края и конца, внезапно изменилась на высокие пепельные кручи; перелетев одну из них, Энигма тут же упала навзничь, испуганно заглядывая в степь. Лазурная фигура снова промелькнула на мгновение – она действительно была подобна гарпии, и можно только думать, какой неосторожный вызывающий отправил ее в Грейсленд. Наконец, исчез за камнем ее хвост, во многом похожий на жало скорпиона, и только сейчас Энигма ощутила большую опасность – над самым гребнем ее вала в стремительном полете мелькнули вездесущие наездники. «Мне крупно повезло, - пригибая к земле голову, подумала она. – Но надо уходить. Если верить карте, то я сейчас вот здесь, в Молаг Амуре, на востоке. Достаточно спуститься вниз, и я выйду на дорогу к Молаг Мару. Ну так вперед», - привстала девушка и, отряхнувшись, продолжила свой путь.
   Вокруг нее стоял на удивление безоблачный денек, столь редкостный для вечно хмурящихся фояд. Утих непрекращающийся ветер, безмолвным звуком растворилась пепельная мантра, и только солнце, получившее теперь неоспоримые права, до белой испарины пекло лежащий пепел, мутя рассудки путешественников. Шагала наугад и девушка, лишь изредка, заслышав крик наездника, вновь пригибаясь к раскаленной почве. А вскоре ей и это надоело: почти как заводная кукла, Энигма шла без остановок и внимания, не делая ни поворотов, ни оглядок. Идти по-другому она просто не могла – злосчастное тепло сушило ее мысли и с каждым новым метром все усиливало неприятный сухой ком поперек горла. Дороги здесь не было в принципе – только холмы, на которые она сама не помнила, как восходила и спускалась. Уже не видя ничего, она преодолела крайнюю фояду, и легкий ветерок немедленно обдал собою странницу, давая ей глоток из свежей мысли. «Кажется, я вышла», - подумала девушка, настроив взгляд на даль, и ярко зеленеющий ковер, приправленный деревьями, немедленно дохнул на нее почти лесной прохладой Аскадианских островов. «Значит, я уже... Но стоп – а это что такое?» - вгляделась та в почти прикрытые черты песочно-каменного города. – Неужто Балмора? Ничего себе!» - и, окрыленная надеждой, она уже бегом неслась через заросли навстречу городу спасения. А тот все приближался к ней, меняя призрачные линии тумана на четкие пейзажи. Но здесь не было Одай, делившей собой улицу, а все дома его, такие же по типу и строению, ютились, окруженные холмами, возле двух разных по высоте пустых площадок, взбираясь то и дело на пологие уступы. Под боком у него, сгибая в полумесяц наибольшую из улиц, разлилось маленькое озеро, а где-то вдалеке блуждали за пепельными холмами силуэты даэдрического храма. В растерянности путешественница уселась прямо на брусчатку; она действительно не знала, где толком находилась. «Ну, и что мне теперь делать? – взглянула та на город, казалось, не замечающий ее усталого присутствия. «Суран», - ответила ей вывеска на арочных воротах, но и этого было недостаточно. – Ни экипажа, ни платформы и ни гильдии – да как же мне отсюда убежать? - и здесь она случайно рассмотрела здание, скрывавшееся прямо за ее плечом. – Гм, похоже на трактир. Быть может, хоть там я узнаю, что мне делать. Да и поживиться чем-нибудь не помешает», - покинула насест Энигма и сразу же шагнула к низкому порогу. В ее немедленно ударил едкий красный свет, стелившийся от фонаря на землю, но, ничего не заподозрив, она открыла дверь с лицом спокойствия.
   Зачем она это сделала, девушка не знает до сих пор. Но то, что она увидела в «трактире», повергло ее в тихий шок и ужас. Убранство помещения ничем не отличалось от привычного – все те же стойка, столы и ход наверх, да только вместе с посетителями здесь сновали три или четыре девушки в самом минимальном одеянии, до которого додумается не каждый портной- скряга. Энигма усиленно моргнула – быть может, это все каприз ее измученного солнцем разума, но те не исчезали из обзора. Сделав неловкий шаг вперед, она мимоволи наступила на чью-то мантию и ног; присмотревшись повнимательнее, девушка без колебаний узнала в пострадавшем того самого жреца, что силой спас ей жизнь.
   - Только никому, - шепнул он, виновато оглянувшись. – Я всегда тут отдыхаю между паломничествами.
   Она в ответ все так же ошарашено кивнула, слезая прочь с его ботинка, и в тот момент одна из девушек спокойно проплыла неподалеку.
   - Если ты насчет работы, - сказала та невозмутимо, - то обратись к Дезель.
   Энигма на этот раз никак не отреагировала на столь любезное приглашение, продолжая заслонять собой проход – до тех пор, пока какой-то дюжий нордлинг не пихнул ее подальше. Улетев как от огня, она случайно приземлилась на стойку грудью, так и зависнув там без всякого движения с опущенным лицом.
   - Если ты от Айдис, - игривым голосом протянула бретонская хозяйка, одетая не лучше, за исключеньем длинной юбки, - то скажи ей, что мне не нужно такое покровительство, и взносы я платить не буду.
   - Да я сама по себе, - приподняла та взгляд, и ярко накрашенная физиономия Дезель мигом трансформировалась в маску удивления. – Ты-то что здесь делаешь? Я же лично слышала, как она сделала заказ в ближайшем Мораг Танге пару дней назад.
   - Можешь передать ей, что она не угадала, - как никогда, с великим облегчением промолвила Энигма. – Как видишь, один-ноль... О, кстати, где я нахожусь?
   - В Суране, лучшем городе на свете, - то ли с иронией, а то ли с восхищением протянула хозяйка. – Работорговля, лунный сахар, мой публичный дом... ну, и место рождения Молаг Бала за городом – для тех, кто любит поопаснее.
   - Понятно. А как я могу отсюда убраться?
   - На страйдере, конечно. Их платформу повесили прямо надо мной, так что проблем не будет. Но зачем так торопиться?
   - Да, пожалуй. У тебя не найдется воды? – вспомнила та, наконец, о своем пересохшем горле.
   - Воды? Милая моя, сюда не воду пить приходят, - лишь рассмеялась в ответ бретонка и тут же пихнула в бок возившуюся хаджитку в тяжелом рабском наруче. – Ану сообрази нам на двоих, - и та без промедления достала ровно две щепотки белого рассыпчатого вещества. – На, угощаю.
   - Нет уж! – едва не в потолок взлетела та от ужаса. – Знает что, я ухожу.
   - Иди, иди, - ничуть не обиделась Дезель. – Такие как ты обычно первыми и возвращаются.
   «Ну надо же, пришла, - ругала та свой внутренний компас, черпая воду из, к ее везению, пресного озера. – Ужас, да и только. Будь моя воля – как бы это ни звучало по-жестокому – лично бы взрывала магией такие города...»
   - Привет тебе с вершин! – воскликнул где-то хриплый голос, превозносясь раскатами до неба.
   - Дарвейн! – отряхнула она руки, взлетая вверх по ярусам закрученной вдоль холма лестнице. – Как я рада тебя видеть! Пожалуйста, забери меня отсюда, и как можно скорее.
   - Не проблема. Куда хочешь отправиться?
   - Пожалуй, Вивек, - ответила Энигма, занимая свое место и крепче прежнего хватаясь за канат.
   Жучок взобрался по Нагорью, с легкостью преодолев иссушенные травы и колонии из удушайки, а потом – спокойно и размеренно поехал вдаль, на юг, минуя цветущие аскадианские просторы. Энигма посмотрела в горизонт – в воздухе витали уже последние из полновесных красок дня, через которые уверенно, но медленно светились розовые блики; часа четыре, или даже больше. От чувства холода и пустоты в своем желудке девушку раскачивало на спешившем транспорте, делая несносным головокружение жары. Но вскоре на ближайшем горизонте мелькнула долгожданная столица-лабиринт, и все ее мучения в пути сошли на нет у самого начала Чужеземцев.
   - Никогда так не радовалась, приехав обратно, - спустилась вниз Энигма, послушно расставаясь с нужной суммой и, все еще слегка вертя в сознании предметы, побрела к имперскому святилищу.
   - Где ты пропадала? – встретил ее на пороге взволнованный оракул. – Кайе уже на поиски порывался, а мы все тут места не находим.
   - К счастью, мне помогло твое предчувствие. А я и есть тот, кто хотел тебя разыскивать, - ответил ей редгард – ничуть не старше девушки и оттого и отпустивший невеликую бородку и усы, отчаянно пытаясь казаться посолиднее.
   - Рада видеть, - пожала она руку, и тот в ответ кивнул чуть вьющимися волосами.
   - Настало время и мне выйти из тени, - промолвил, приблизившись, еще один «культист» в хорошем смысле слова – на этот раз имперец, средних лет и внешности, в которой по форме лица невольно проскакивали далекие альтмерские корни. – Илус – не пугайтесь фамилии – Труптор, она вовсе не соответствует моим занятиям и интересам.
   - Кажется, все в сборе, - отметила оракул. – Ах да, забыла представиться – Лалатия, и этого достаточно. Думаю, сейчас тебе будет не до посвящения. Иди в главный зал, передохни, а как только будешь готова – мы ждем тебя здесь. Командование парадом передаю Синнолиану.
   - Пойдем, - явился он как будто бы из ниоткуда, надежно притаившийся за дальней из колонн, и вежливо перехватил ее забитый доверху рюкзак. – Что там у тебя? – повертев в руках немалую находку, спросил ее целитель.
   - Тростник, - простодушно ответила она.
   - Тростник? Но сколько?
   - Тридцать четыре или два – я сбилась со счету.
   Несколько секунд он глядел на нее молча, переметая взгляд на расстегнутую тяжесть, из которой, как в страшной повести, падали, раскрывшись, утрамбованные стебли. А после он не выдержал, почти без звука заливаясь ровным смехом.
   - Это поразительно, - наконец, ответил ей Синнолиан. – Я же просил всего-то два, а эта связка – месячный запас!
   - Извини, забыла точное количество. Не хотела же я прийти с пустыми руками.
   - В любом случае, спасибо. Ты, наверное, голодна? Пойдем, я отыщу чего-нибудь.
   - Было бы неплохо, - промолвила Энигма и уже через минуту очутилась за столом со сдвинутыми прочь приборами алхимии. В комнате теперь удушливо пахло цветом пыльника – ароматная пыльца стремила свои запахи повсюду, но вокруг них не виднелось ни букета.
   - А, совсем забыл, - спохватился целитель, спешно накрывая колбу пробкой. – Как видишь, экспериментирую. Давно уже пытаюсь вывести лекарство против вампиризма. Перештудировал массу древних записок, но рецепты там настолкьо разные, что... Если честно, ни один мне не помог.
   - Тебе? – как-то рефлекторно спросила его девушка, глядя на лицо молочной бледности.
   - Слава Маре, еще нет, - как-то горько ухмыльнулся тот. – Совсем недавно был особый пациент – его приволокла сюда четверка путешественников, а он ревел и пытался покусать их. Три дня он пробыл под моим присмотром: я оставлял ему гуарьей крови и надеялся – хоть что-то да сработает. Эффекта не было... В конце концов, он чудом улизнул и скрылся в неизвестном направлении. Понятия не имею, где теперь этот бедняга Кальварио... Но, по закону вероятности, рано или поздно мы что-нибудь придумаем... Что же это я, в самом деле? – схватился за голову Синнолиан. – Батат и вяленая скрибятина – надеюсь, подойдет?
   - Тащи, - кивнула девушка, готовясь к его скорому «допросу». Но, только тогда, когда на столе выросла тарелка со всей обещанной ей трапезой и мисочка красневших ягод, он сам, без всякого напоминания, продолжил начатую тему.
   - Кажется, я знаю, что тебя интересует, - присел он с узкой стороны, разламывая пополам рисовый хлебец и скромно положив его кусок возле Энигмы. – Раз ты одна из Магов, то Сцинк должен был поведать о своих экспериментах. Я слышал от Марайна, что тот случайно выкупил записки из кучи барахла. Я мог бы его поздравить, но... Дело в том, что мне посчастливилось купить оригинал еще несколько недель тому назад и даже перепробовать все на Кальварио.
   - Выходит, это безнадежно?
   - Нет. Теперь – уже нет. Недавно мне еще сильнее повезло, - отложил он так и не укушенный хлебец и быстрым махом утащил с соседнего стола огромную, пахнущую старостью тетрадь. Записки Галура Ритари – того самого ординатора, что заболел и сумел вылечиться от вампиризма. К тому же, с тысячью приметок всех других, у кого она побывала в распоряжении. На этот раз все просто не может не выйти.
   - Можно я взгляну? – поинтересовалась девушка, и Синнолиан тут же раскрыл ее на первой из страниц. Энигма в быстром темпе одолела половину, почти не фокусируясь, а только ерзая глазами по листу, однако же и этого хватило для ближайших выводов.
   - Но погоди... Здесь ясно сказано, что он излечился с помощью вмешательства Молаг Бала!
   - В этом вся загвоздка. Святилище здесь не указано, ну да я не собираюсь идти этой дорогой. Как тебе известно, любое заклинание можно повторить с помощью правильно сделанного зелья. По-моему, даэдрическая магия – не исключение. Признаться честно, у меня все-таки вышла одна такая эссенция – правда, пришлось мне лично загонять обратно двух дремор, но без страданий нету результата. Ну, не буду тебя задерживать. Отдыхай и приходи на посвящение.
   «Кажется, они во многом рады моему явлению, - отметила она, справившись с отведенной порцией, и осторожно подняла красивую на вид ягоду коммуники. Приготовившись к ядреной кислоте, Энигма с удивлением заметила, что все они напрочь лишены этого не самого приятного из свойств. – Тоже чудеса магии? Во всяком случае, съедобные», - и вытерев руки о положенное полотенце, Энигма снова оказалась в комнате у перехода. Все в этом месте изменилось до неузнаваемости – кругом витала ровная, ничем не прерываемая тьма, и только в ближнем уголке она на полуметр теряла густоту и концентрацию, развеянная ярким огоньком свечи.
   - Прошу, - промолвила оракул, стоявшая с другими возле освещенного стола, и девушка. А вместе с нею и Синнолиан, молча уселись друг напротив друга.
   - Главное в любой религии – это доверие, - начал он вполголоса, словно бы боясь потревожить темноту. – Именно потому мы настаиваем на утверждении, что нужно не верить в Девять, но доверять им. А так как мы – посланники их мыслей, то ты должна научиться доверять и своему окружению. Не бойся. Дай мне руку, - промолвил затем целитель и осторожным жестом накрыл висевшую сантиметрах в двадцати до свечки ладонь Энигмы. – Просто доверься мне – и ты пройдешь экзамен, - с этими словами он резко пригнул ее ладонь, да так, что маленькое пламя почти закрылось ото всех, отбрасывая лишь незначительные блики. Энигма хотела уклониться, но беглое воспоминание о прошлом лабиринте, а вместе с этим – и то доверие, необходимое для полного контроля, не дали ей и шелохнуться. Странно, но она, не чувствовала боли или жгучего прикосновения, и было неизвестно, что же из двух ощущений помогло ей больше. Наконец, он поднял вверх ее ладонь и отпустил на волю, а девушка, прижав ее к себе, заметила, что та ничуть не изменилась. Увидела она и несколько другое – искрящуюся голубую магию, что ярким зайчиком отпрыгнула от его пальцев.
   - Так вот в чем был секрет? – удивилась она испытанию.
   - Вот именно, - добавила оракул. – А ведь все дело только лишь в доверии, - и двое «испытателей» невольно обменялись плутовскими взглядами.
   - В любом случае, ты с нами, - продолжил Кайе, вновь зажигая освещение.
   - Думаю, на сегодня ты свободна, - вслед за ним промолвил Илус. – Уж разве что если хочешь помочь в опытах Синнолиану – у него всегда полно работы.
   - Конечно же, хочу! – громко воскликнула Энигма, чем даже слегка смутила его.
   - Осталась всего одна формальность, - продолжил тот, найдя на столе что-то вроде учетного журнала. – Впиши туда себя. Вот, рядом с остальными.
   - Не проблема, - схватила уголек Энигма и, выполнив сей ритуал, немедленно заметила, что возле имени целителя имелся лишь тщательно затертый пальцем отпечаток. «Человек без фамилии... Неужели Сцинк был прав?», - подумала она, но промолчала.
   - И, если ты готова, то можешь отправляться, - схватился он за сумку, перекинул ее через плечо на длинном ремешке и вежливо приоткрыл дверь девушке.
   Над хмурым городом из камня плавно парила алая дымка родившегося заката. Ярко-оранжевое, будто бы расплавленное солнце тяжелыми каплями стекало во Внутреннее море, застывая там привычной золотистой рябью. Пронесся легкий ветерок, и вдруг стало прохладно и как-то на удивление легко после наполненного жаром одного из последних деньков лета.
   - Наверное, ты прекрасно понимаешь, что одним тростником мы тут никак не обойдемся, - разрушил он то и дело проносившееся по траве стрекотанье насекомых. – Нужны еще другие, растущие поблизости цветы и... Кажется, я вижу, - вгляделся он в далекий горизонт, и дальняя скала, ютившаяся  возле побережья, немедленно пошевелилась кружившимся над ней наездником. Птица тут же приподняла свой клюв и, заметив пристальное вниманье сразу двух пар любопытных глаз, стремглав рванула им навстречу.
   - Подожди, - остановил он девушку, готовую пустить к ней сгусток шока. Создание метнулось на таран, все набирая скорость и готовя плетку для удара, но тот стоял не шелохнувшись, вытянув к ней руку. От страха девушка зажмурилась, не в силах видеть эту битву, однако, как только та хотела раскрутить свое оружие, широкий пояс Изменений окутал ее перья в плотное кольцо. Наездник громко просвистел, как будто от стыда, и с умиленным видом склонил голову набок.
   - Вот так. Всего одно перо, - промолвил Синнолиан и милосердно выдернул уже едва болтавшееся на месте украшение. – Пошли, пока я контролирую, - скомандовал он, и вскоре двое надежно скрылись меж деревьями, найдя себе огромную цветочную поляну.
   - А что нужно собирать? – на всякий случай, уточнила девушка.
   - По большей части все, что видишь. Секрет эссенции я открыл всего-то день назад и много чего перепортил. Сработал только черный пыльник. Теперь же я хочу сделать то же самое и с остальными из растений, а может, и не только с ними.
   Но сейчас голову Энигмы занимали не цветы с алхимией – ей очень хотелось узнать, почему же этот человек так просто лишил себя фамилии. Не выдержав, она, срезая образец, спокойно и открыто поведала о мыслях.
   - Знаешь, пусть это покажется тебе невежливым... Меня сейчас терзает одна мысль касаемо твоего прошлого...
   - Кажется, я понимаю, - поднял он глаза от луга. – Фамилия. Точнее, ее полное отсутствие. Что ж... Мы с тобой знакомы уже давно, а потому, если тебе интересно..., - продолжил Синнолиан, сосредоточив взгляд на сорванном и нервно переминаемом в руке цветке. – Дело в том, что у меня ее действительно не было от рождения. Первые дни жизни я провел в храме на руках у девушки-целителя, возле которого меня и обнаружили со странною запиской: «Прости меня, Мара, но я не могу его оставить». Позже ходило много слухов, кто же это был – простая нищенка, одна из жриц и даже герцогиня... Чаще всего я слышал о наемнице из Темного Братства. К счастью, или, скорее, к сожалению, меня решила взять одна богатая бездетная семья, надеясь на наследника. А я... По-моему, я и в самом дел родился не похожим на них человеком. Поверишь или нет, но я с самого начала испытывал большое отвращение к знатной жизни. Родители проводили время как настоящие дворяне, а я – всячески пытался улизнуть, подальше, на природу. Мой круг общения был очень невелик – наверное, потому мне и сейчас трудно сходиться с новыми людьми. Та самая целитель, дававшая мне первые уроки волшебства, старый монах-хаджит, поселившийся у стен нашего города, мой лучший и единственный наставник, и книги... Куча книг, которые я умудрялся спасать из старой, перебираемой ими библиотеки, и которые они считали неправильными. Но в один прекрасный день, когда мне исполнилось восемнадцать, я понял, что так продолжаться больше не может. Они без моего согласия хотели женить меня на дочери графа –  и я взбунтовался. Впервые, но по-тихому: взял с собою только пару книг и посох – тот, что подарил мне мой наставник, поймал корабль до Саммерсета и навсегда покинул Анвил. Знаю, что это было некрасиво, но... Меня звало туда призвание, ведь я давно уже понял, чего хотел от этой жизни. Теперь, когда закончилась моя учеба в школе Восстановления, я здесь, готовый совершить пусть и посильный, но все же вклад в проклятый Даготом остров.
   - По-моему, ты сделал нужный выбор, - помолчав, промолвила Энигма, тронутая минутным откровением целителя.
   - Вопросы выбора – самые сложные вопросы в мире. И... пусть это тоже покажется  невежливым, - набрал он воздух, пропитанный прохладой, - но... Я столько о тебе слышал от других – слышал разного, и не всегда им верил. А теперь, раз уж у меня появился шанс узнать от первого лица... Если тебе не трудно, просто объясни – что же на самом деле случилось с тобой на Вварденфелле?
   Энигма промолчала, сама по себе  сжимаясь в подозрительный комочек. Будь это любой  другой из случаев, она бы очень аккуратно перебрала в голове события, решив, что же сказать такому любопытствующему и, по заветам Кая, скрыть все конфиденциальное, Любой другой – но только не сейчас... Девушка сама не знала, что же нашло на нее в тот спокойный миг. Как будто бы из ниоткуда, нахлынула волна чистейшего доверия, своею теплотой разрушив холодные доспехи логики, и все те мысли, все эмоции, все чувства, прорвав собой плотину духа, лились из нее прочь, не зная остановки. Энигма не могла замолкнуть – да и не она, а странная душа, сокрытая под маской за неделю выросшей и посильневшей, опять просила выхода наружу. Она вес говорила – говорила о себе, о своем нехитром прошлом, о тех обрывках памяти, не клеившихся в целую картину, о корабле, о Сейда Нине, о Клинках, И Магах и о Каммона Тонг. Лишь Нельс остался без внимания – сама душа не могла и не хотела поднимать наверх столь тягостный вопрос. Говорила прямо, честно и без фальши, закусывая губы и снова обнажая почти  заросшее бронею сердце вечного ребенка. Синнолиан слушал ее молча, в поднимавшихся  обрывках голоса и громком шепоте угадывая настроение рассказчика бесхитростной истории. Он не переспрашивал, не задавал вопросов, и лишь иногда вставлял задумчивое слово, стараясь уберечь ее от боли хлынувших воспоминаний. А та, не зная почему, смотрела без отрыва на вечно бледное лицо с глазами-безднами, с каждою секундой видя в них что-то родное... наконец, сошел на нет ее порыв из прошлого, и все то, что знала лишь она и красная тетрадь, стало теперь тайной для троих. Энигма вдруг пришла в себя, и новое, приглушенное ранее чувство стыда заговорило в ней с гигантской силой. Разум вдруг сказал ей, что та навеки испортила былые впечатления, рассказав ему единственную правду. Но нет -  завидев ее странное смущение, он с мягкой улыбкой посмотрел в сторону девушки, не имея ни тени злости и укора.
   - Прости, что я так неосторожно задел твои чувства любопытством. Но, похоже, я сделал верный выбор. Я поражен твоей честностью до глубины души! А теперь, когда  ты дала волю прошлому... Просто отпусти его. Отпусти его так же, как и я свой прошлый опыт. Он все равно останется с тобой в твоем характере, но навсегда покинет твои сны и нервы. А завтра, если пожелаешь, сразу же после рассвета я могу помочь тебе вернуть тот самый выпавший фрагмент. Тогда ты снова станешь прежнею собой, но для начала – отпусти все это.
   - Обещаю, - кивнула она задумчиво. – Но только скажи мне: почему ты так беспокоишься?
   - «... И если я встречу любого, в котором почувствую боль и тревогу, пусть даже скрытую, я сделаю все для их изгнания...», - промолвил Синнолиан, отпустив на землю мятый цветок. – Финал клятвы нашей школы. В тебе же я увидел серую и выжженную пустошь... Считай это моим священным долгом.
   - Теперь я понимаю, - ответила Энигма и устремилась взглядом к небу, чье ярко-голубое покрывало сменилось на темно-синюю накидку с пока что редкими серебряными блестками и полупрозрачным медальоном зеленеющего спутника. – Вечереет. Наверное, мне давно пора к Сцинку.
   - Я провожу тебя до Вивека, - поднялся он с земли, и двое неспешно направились к аморфным от вечернего тумана контурам столицы. Энигма  больше не шагала – она буквально парила над землей, взлетая в воздух при каждом своем шаге. Такой легкости, такой безмятежности и такого умиротворения она давно уже не чувствовала. Этот странный и вроде бы ничем не примечательный с виду человек в который раз служил ей лучшим очистителем встревоженной души.
   - Кажется, пришли, -  заметил тот, когда они достигли хода к чужеземцам. – Думаю, дальше ты и без меня неплохо разберешься.
   - Тогда – до встречи, - промолвила Энигма, в порыве благодарности желая обменяться с ним рукопожатием, и неловко зацепила его сумку. А после легкая поклажа, приятно шелестнув цветами, рухнула в траву, лишенная поддержки. – Опять я в своем репертуаре, - улыбнулась девушка, присев за непослушным грузом, но вдруг случилось так, что они оба, почти одновременно ухватили единственную лямку и потянули на себя. Заметив неладное, двое подняли глаза от сумки... Энигма словно ощутила электрический удар. Две разные души, две ауры, два состояния и две большие мысли, так непохожи царившими стихиями, смотрели прямо друг на друга сквозь нерушимые доспехи вроде бы спокойных с виду лиц. Она знала его не первый день, но именно сейчас ей явственно казалось, что та видит все впервые; и вечно бледное, застывшее в серьезности лицо, и ни на кого не похожие по цвету и форме глаза, и все его черты, пусть с легкой диспропорцией, казались ей чистым воплощением гармонии...
   - Что-то случилось? – спросил он, поднявшись на ноги, и девушка, придя в себя, как будто лань, испуганным прыжком вскочила вслед за ним.
   - Нет-нет, все в порядке, - сделала она непринужденное лицо, но прежний образ никуда не испарился. – До встречи... Синнолиан, - почти шепотом, произнесла Энигма и кинулась наверх, минуя переход за переходом. И бег этот был для нее единственным шансом на забвение.
   - Мне у Сцинку, - произнесла та сбивчиво, увидев на посту Флакассию, и времени телепортации хватило с головой, чтобы Энигма собрала все нужные идеи воедино.
   - Добрый вечер, - произнесла она уже в Садрите, счастливо приземлившись прямо за его спиной.
   - Здравствуй, - в своей манере, откликнулся гильдмастер. – Как твои дела? Надеюсь, что-то получилось?
   - Начну с плохого – ваши опыты уже проделывались, и ничего из этого не вышло. Но есть и другое исследование, написанное излечившимся. Завтра же мы начнем его проверку.
   - Я знал, что у вас получится, - протянул Сцинк с долей восторга. – Но я пока что занят срочными делами, а потому решил отдать вам все свои заметки, - и, подойдя к столу, он спешно вынул несколько тетрадей. – надеюсь, это поможет тебе и Синнолиану, - и ровно на последнем слове сердце ее будто провалилось в холодные глубины, с легким жаром выныривая прочь. «Да что со мной такое?» - никак не могла понять она то состояние.
   - В любом случае, спасибо, что подняли эту проблему, - ответила Энигма, приходя в спокойную норму. – До встречи.
   - До встречи, - кивнул Сцинк, и Иниэль, как лучший телепат, без лишнего расспроса отнесла ее в Балмору. На первом этаже было пустынно и спокойно. В своей каморке возилась по уши ушедшая в работу хаджитка, мурлыча под нос какую-то неясную мелодию, там же сидела Масалини, с задумчивым видом держа на коленях книгу как ребенка, но никто не замечал ее присутствия. Самой Энигме не хотелось видеться с коллегами. Сняв с себя натершие за день ботинки, она молча уселась на кровати, прислонив плечо к стене. А дивный транс не отпускал ее сознания – там прочно, словно монолит, застыло одно единственное имя. Оно являлось в мир на тихом вздохе, теряя силу на конце и медленно сливаясь воедино с тишиной. Она не знала почему, но ее упертое сознание все повторяло без конца заветные четыре слога. Синнолиан... Синнолиан...
   - Синнолиан – это твоя новая мантра? – весело и иронично звучал над ней голос Марайна. Девушка встряхнула свои мысли и как-то пристыжено посмотрела в его сторону. – Ладно, ладно, пошутил. Ты как вообще?
   - Я? Странно, - ответила она куда-то в воздух, словно переняв его манеру. – Такое впечатление, что во мне поселилось таинственное нечто, и оно руководит моим умом.
   - Ничего, после того лабиринта я вообще себя вяленым скрибом чувствовал, едва пищать не начал. Отдыхай, и все пройдет.
   - Я надеюсь, - ответила она, прикрывая следом ширму. Шли долгие, невыносимо долгие два часа перед наступленьем темноты. Пришли назад все маги, уже освобожденные от заданных проблем, и теперь весело переговаривались, то и дело замечая, где же до сих пропадает ушедшая с утра – и незамеченная ими - притаившаяся Энигма. Марайн с видом бывалого хранителя пытался отвоевать ее покой, но девушка не слушала, полностью нырнув в свою же душу будто во флакон. Таинственный образ не покидал ее сознание – стоило Энигме только прикрыть собственные веки, как снова на нее в упор глядели два неба хмурой осени, а глубоко в ушах, как будто музыка, звучало его имя... Человек-серьезность, человек-преданность, человек-спаситель... и просто человек, такой как все и непохожий на других. Волшебное слово никак не оставляло ее мыслей...
   - Ну, как прошел сеанс медитации? - весело и непринужденно спросила Гальбедир, взбираясь на верхнее место.
   - Отлично, промолвила она, до сих пор укутанная теплом кружившейся над ней мечты-загадки.
   - Гасить свет или нет? – воскликнула Шарн и, увидев лишь кивки, развеяла магические светочи. Вокруг стало темно и как-то по-особому привычно от устроившихся по бокам коллег. Немая тишина старательно пыталась убаюкать ее встревоженные нервы, а она... А она, уже лежа под тончайшим одеялом, молча улыбалась в пустоту, овеянная гревшим ореолом, что за секунду сотворило лучшее на свете заклинание – Синнолиан...