Деталька (Юмореска)

Косте понадобилась простенькая деталька, диск с отверстием. Зачем конкретно понадобилась – не суть важно, мало ли зачем оно может ремонтникам пригодиться, особенно ежели с разными несерийными насосами приходится дело иметь. Но, как всегда, в ящиках с металлоломом, которые рано или поздно вытеснят работяг из их мастерской, ничего подходящего не нашлось. То диск слишком тонкий, то отверстие слишком большое.
Что делать? Взять, и сделать деталь самому. Материал нашелся – обрезок жести достаточной толщины.
Правда, чтобы круглый диск выточить – токарный станок нужен. И навыки работы на нем, у Кости нет ни того, ни другого. Есть в мастерской токарь Сторожук – вечно хмурый, вечно заваленный работой по самый загривок. Он потребует оформленный по всем ГОСТам сразу чертеж с санкцией начальства, еще, небось – в трех экземплярах. И сделает за неделю.
Прикинув и поразмыслив, Костя понял, что круглый диск, в сущности и не нужен, сойдет шестиугольник. А шестиугольник – вполне по силам самому Косте, расчертить жесть, вырезать ножовкой, подравнять напильником. Стало быть – за дело.
Для начала – расчертить. Накернил жесть, упер ножку циркуля в ямку от керна, провел окружность нужного диаметра. Дальше – школьными приемами разделил окружность на шесть секторов, соединил метки с помощью линейки – шестиугольник готов! Осталось вырезать и подравнять.
Когда крепил жестянку в тисках, намереваясь применить ножовку для разрезания, вошел Анатолий Алексеевич, сосед по мастерской. Почмокал губами, почесал пузо. Расспросил, что это за новый проект, намекнул насчет дефицита ножовочных полотен и недостатка времени на ручную работу, дал дельный совет:
– Тебе все равно придется к слесарю идти, чтобы отверстие сверлить. Так пусть он и сам этот шестиугольник гильотинкой вырежет. Так что обратись лучше к Лешке, у него сейчас работы нет.
– А он чертеж не потребует? С подписью шефа? – усомнился Костя. Он плохо знал слесаря, тот показался еще угрюмей, чем токарь.
– Кто, Лешка? За такую фигню? Да мы чего, не одно дело делаем? Иди, ничего не бойся, скажешь – я попросил! В крайнем случае, Лешка нифига не сделает, так и ты тогда нифига не теряешь.
Костя постучался в комнату слесаря, осторожно открыл дверь. Слесарь Лешка (для Кости – Алексей Михайлович) прихода гостя не заметил: он сидел к двери спиной и как раз обедал хлебом, салом и кофе, а заодно – разгадывал кроссворд. Все делал основательно, неторопливо, важно: рассмотрит хлеб-сало, выберет место, аккуратно откусит, задумчиво прожует. Потом сделает неторопливый, смачный глоток из поллитровой чашки. Аккуратно отложит хлеб-сало на блюдце, отставит чашку. Возьмет ручку, впишет в кроссворд слово, полюбуется, отметит разгаданный пункт кроссворда в списке заданий. Отложит ручку, повторит все операции.
Костя простоял за спиной слесаря почти три цикла хлеб-сало – кофе – кроссворд, пока решился тихо кашлянуть. Слесарь обернулся, посмотрел на Костю недоуменным взглядом и нейтрально произнес:
– Чем могу быть любезен?
– Вот! – выставил Костя жестянку с нарисованным шестиугольником. Потом сообразил, что держит заготовку рисунком к себе, перевернул. – Вырезать надо.
Слесарь прикасаться к заготовке не стал, потому что он в данный момент, все-таки, кушает, а жесть была грязновата.
– Абразивным кругом придется резать. Или фрезой, – произнес слесарь, разглядев заготовку.
– А может – гильотинкой? – подал голос Костя.
– Гильотинкой испортить можно, – с ноткой превосходства заявил слесарь. – Чуть ошибешься – и все. И повести может, а вам же, я так думаю, ровная деталь нужна.
Последняя фраза была произнесена с некоторой насмешкой. Ну что ж, слесарь – человек опытный, ему виднее.
– Хорошо бы в серединке отверстие просверлить, – продолжал слесарь. – Тогда сподручнее будет фрезой работать, у меня и приспособа завалялась подходящая.
– Да! – вспомнил Костя. – Отверстие по центру тоже нужно… десятка!
Слесарь добродушно усмехнулся, произнес:
– Хорошо, сделаю. Оставьте на столе и приходите через час – полтора.
Костя ушел перебирать насос окрыленный.
К слесарю он зашел через час пятнадцать минут. Тот был занят, что-то отмерял штангенциркулем, потому только кивнул, не поднимая головы, в сторону стола, где складывал готовые изделия.
Деталька сделана на совесть: выровнена, заусеницы убраны. Даже отшлифована, красота, хоть на выставку. Грязными руками прикасаться не хочется.
Но это был не шестиугольник. Шестиконечная звезда. Как символ Израиля, только в середине – отверстие, потому, скорее всего, это, все-таки, японский сурикен.
Как такое могло случиться – понятно, когда Костя расчерчивал жесть, он рисовал отрезки «с запасом», продлял в обе стороны, причем – далеко. И получилось, что нарисовал не только шестиугольник, но и эту самую звезду Соломона.
Когда слесарь отсмеялся и понес деталь к гильотинным ножницам – лучи звезде Соломона обрезать, – то заявил:
– В следующий раз – без чертежа не возьмусь.