– Сегодня не могу. Лабы дали, надо передрать*.
И «испарился» на три дня. А когда пришёл, она с язвительной улыбкою спросила:
– Ты что же, лабы за весь год передирал?
– Нет, и другие дела были... – Улыбку его моментально сдуло, взгляд похолодел. – Ты считаешь, я должен теперь отчитываться в своих действиях перед тобой?
– Нет. – Испугалась Тоня.
– Ну вот и хорошо. Ладно, пойду.
– Может, хоть кофе, посидишь, попьёшь?
– В другой раз. Пока что не до кофе. – Он развернулся и ушёл.
А она осталась проклинать себя за посягательство на его честь и за свою «рабовладельческую» колкость.
------------------
* (Студ. сленг) Дали переписать отчёты по пропущенным лабораторным работам с тем, чтобы после (в дополнительное время) уже без проблем просимулировать их проведение для «галочки» – у упёртых «преподов» (преподавателей) учебный план должен быть пройден «от и до», иначе не видать прогульщику зачёта.
------------------
Прождав бесполезно ещё день, она пошла к нему сама, хотела выяснить, что же случилось? Пока сосед был там – они натянуто болтали «ни о чём», а когда тот, наконец, ушёл, она спросила:
– Всё ещё обижаешься?
– Да нет – проехали. А вообще – не в этом дело. Просто у тебя сидеть мне как-то неудобно. Твоя ж соседка не уходит.
– Но если я к тебе приду, то, может, окажусь некстати.
– Давай не будем устанавливать себе жёсткий порядок – если захочешь меня видеть – заходи проведать. Я тоже буду заходить. А там, как сложится – договоримся...
Она молчала, глядя в пол и покраснев. Он сел поближе к ней – взял за руку, поцеловал, отвёл с виска повисшую кудряшку:
– Прости, но я не в силах сделать так, чтоб всё было красиво... Обстоятельства пока сильней... Но главное – нам хорошо вдвоём. Всё остальное как-нибудь организуется со временем...
Она чуть повернулась к нему – он откликнулся на этот знак...
Счастье её (сомнений не было – оно именно в нём!), так давно желанное и сотни раз уже проигранное ею в сладостных мечтах, теперь такое близкое и осязаемое – ускользало! Всё было не так, как ей хотелось. Нет, она, конечно, понимала – воплотить мечты в реальность в идеальной форме – невозможно. И всё-таки в том, что у неё было, чего-то не хватало. Сердечности? Тепла? Может быть, мужчины в большинстве своём на это просто неспособны? Но он и вообще с ней рядом был нечасто. Почему? Счастья было не досыта, а впроголодь. Но главное – оно у неё было!..
Безумной страстью (как тёть Таин муж к жене) он не пылал – был большей частью сдержан и прохладен. Всё выходило у них как-то странно – то, кажется – всё есть, то снова – будто ничего и нет. И эта неопределённость, взвешенность подталкивала её на попытки что-то изменить, дополнить и подправить, привести всё в порядок, то есть – сделать всё по-своему. Немного-то и нужно, думала она, всего лишь подтолкнуть его чуть-чуть, показать ему, как хорошо могло бы быть – если бы... Но – выходило почему-то криво – любой её шаг к тому делал не лучше – только хуже. Она и смириться с тем, что было, не могла, и – что-то изменить. И так всё повторялось вновь и вновь, будто в каком-то непреодолимом, сверхъестественном круговороте...
Его раздражало в ней – манерничанье – «томное» закатыванье глаз, «кроткие» взгляды снизу вверх, закономерно следующие за «лебединым» поворотом головы и «милые» улыбки. В его глазах эти её ужимки выглядели вовсе и не грациозно, а – смешно! Это было глупо, стыдно и не шло ей совершенно! Дешёвые попытки нравиться, выпросить дежурный комплимент. Зачем? Чтоб после выдать за признание? От всего этого его тошнило. Но она ничего не чувствовала даже и, несмотря на его знаки, всё повторяла день за днём.
„Тупа“. – Огорчённо думал он, натыкаясь на её непонимание.
Однако это не мешало ему наслаждаться вдруг устроившимся бытом – не то, что с матерью: „Сыт, одет, обут? Чего тебе ещё?“ У Тони это подавалось, как – «Забота о любимом» – всё для него, чтобы ему, единственному, было хорошо. А началось с того, что Тоня позвала его к себе на ужин. – Такой вкуснятины он никогда ещё не ел! Потом как-то сказала, что бельё его „не очень свежее“ и взяла постирать – с тех пор оно запахло чистотой. Он ни о чём её старался не просить, но отказаться от заботы не хотел. Пока...
Через две недели бытового счастья, он зашёл к ней, как у них уже было заведено – поесть. Но – вместо Тони натолкнулся на её сердитую соседку.
– А Тоня где? – Спросил.
– Денег пошла искать занять, тебя чтоб, паразита, накормить! Ты ж на продукты ей не оставляешь!
Ему как будто плюнули в лицо. И ответить было нечего – всё так и есть. Всё – бытовая правда. Он взрослый человек, и должен был бы сам подумать. Но – почему-то нет. Никогда не было ему ещё так стыдно. И всё-таки – через секунду стыд остыл.
„Вот подловили, бабы! – Догадался он. – Прикормили «дичь», а как расслабился, так хвать за жабры! Как разыграли, молодцы! Драматургия! А каков сценарий!.. Сдамся сейчас, а там уже и до вопроса «Не пора ли нам оформить отношения?» недалеко!..“
На следующий день он накупил продуктов, без комментариев, торжественно вручил полную сумку засмущавшейся, но всё-таки довольной Тоне, а есть приходить – перестал. И никакие уговоры больше ей не помогали...
Симпатичная (и, значит, с опытом!) подружка-третьекурсница из стройотряда учила её как-то жизни, говорила:
– Мужиков хороших мало, они нарасхват, и если хочешь, чтоб у тебя был такой, так не сиди, не жди, пока придёт, а – действуй. Мужчина – голова, а ты, женщина – шея. И от тебя зависит, куда он будет смотреть. А постараешься, и – что, и как он всё увидит. На него или на случай не надейся, а делай всё сама – с умом.
Но интригами ей заниматься не хотелось, Тоня была уверена, что если быть хорошей, то всё само к тебе придёт. Да и девчонки говорили, что такой, как она, он нигде больше не найдёт, а чтобы не гулял налево, решили присмотреть за ним – держать его «под колпаком» – если появится какая-то залётная подруга – сразу всё ей «популярно» объяснить. Никуда тогда не денется – пусть хоть и вынужденно – верным будет...
Тоня в заговоре не участвовала, но и против – в общем – тоже не была. Думать о таких вещах ей не хотелось – от них казалось, будто Солнце над душою тучами заволокло. В конце концов, она была уверена – всё у неё должно быть хорошо. А как иначе, ведь она заслуживает счастья!
А когда сомнения всё же одолевали, все только махали на неё рукой – „Не бойся, Тонька! Ты же идеальная жена! От такой, как ты, уж точно не уйдёт! Не дурак же – перебесится, и будет твой! Сиди и жди – сам приползёт!..“
ВЫПИСКИ ИЗ ПОТАЙНОЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
С женщиной надо говорить красиво. Она любит форму – позы, жесты (без самолюбования!), впечатлительность и романтичность отношений для неё – очень много. Для любовниц это часто – всё.
В стабильной связи привыкая пользоваться женщиной, мужик становится самодовольным, сытым, принимает всё, как должное, теряет чуткость и не понимает полужесты, полувзгляды, нюансы чувствовать перестаёт и тем отталкивает от себя. Чем больше его женщина обхаживает, тем яснее это видно остальным, на нём как будто бы ярлык висит – «Этого не трогай, занят!». Стандартный, в общем, метод «резервирования», но – почти безотказный. И так мужик привыкнет к «сервису», потыкавшись – к одной, к другой, почувствует, что отчего-то вдруг кругом ему облом и, не поняв, из-за чего – смирится с этим, а «Хозяйка» – тут как тут – припрёт к стене – „Женись или катись!“ А он размяк, привык и думает – „Чего ещё искать? Всё хорошо“. И – женится!!! А там (особенно после рождения ребёнка) жена снимает опостылевшую маску и – предъявляет ему счёт за все свои – в стараниях заполучить его – перенесённые страдания. – Так и выходят стервы из хорошеньких невест*.
------------------
* Здесь – ответ на вопрос, поставленный в одной из песен Юрия Лозы.
------------------