- С добрым утром, – отозвался близкий голос, принадлежавший, как вскоре оказалось, сидевшему у края Оритусу, вполне похожему на прежнего себя. – Каким же я все-таки был идиотом! Сам не могу поверить, что все это наделал. Уж если бы не зодиак...
- Да, вам крупно повезло. Не каждый день встретишь того, кто обладает знаком Атронаха, - звучал ответ в районе изголовья, и девушка, перевернувшись, увидела там почтенного возраста орка в былой мелькавшей мантии. – Такие люди ни за что не могут регенерировать энергию. Но зато легко впитывают в себя чужие заклинания, пополняя собственные.
- Вот теперь я и в самом деле верю, что наша жизнь зависима от гороскопа, - признательно взглянула девушка, пожав спасителю протянутую руку.
- Да только заговорщика по имени Арус Руцилиан, хоть он и был первоклассным Магом, это не спасло. А мне, как ни странно, рожденному под знаком Вора, пришлось восстанавливать закон, - промолвил кто-то далеко стоящий, и там затем сумела разглядеть застывшего почти у выхода Рыцаря Дракона. Внутреннее чувство к высшему по званию немедленно заставило ее подняться на локтях, но Вариус тотчас же остановил несвоевременный маневр.
- Не стоит, не стоит. Ты уже сделала больше, чем я мог рассчитывать, без крови и без жертв остановив грядущий заговор.
- И только лишь ценой своей, - горестно сжал кулаки имперец.
- Надеюсь, вы его помилуете? – заглянула девушка в лицо гаранта «Свода...».
- Конечно. Ведь он был всего оружием, которое само не понимало, что творит. Но хватит о тревожном. Вы заслужили величайшую награду, о чем я должен сообщить лично Герцогу Вварденфелла. А пока что – отдыхайте, приводите себя в норму и – готовьтесь. Это еще не все предназначенные нам проблемы.
- Я уже почти готова, - ответила она, вытянув в замок свои затекшие конечности, пока Вариус, простившись, гулкими шагами уходил вдаль по коридору.
- Не могу лежать, пока другие работают, - смеясь, заметила Энигма и, привстав, тут же ощутила легкое покалывание в затянувшемся боку.
- Говорят, что нужно полежать еще немного – и все желание пройдет, - добавил Оритус. – Впрочем, ты явно не из такого разряда. Но мне пора – дела не ждут.
- Мне тоже, - заметил орк-целитель, и оба она мигом удалились, оставив ее в утреннем покое.
«Мерциус! – словно прозрела девушка. – Как же я могла! Мне срочно нужно в Балмору». Подумав так, она гигантской молнией вскочила с койки лазарета, спешно нащупав свои вещи. И здесь ее подкарауливал один большой сюрприз. Вместо былых, слегка поношенных и свежепродырявленных рубашки и штанов на спинке висели те же самые по виду, но только замененные. «Вот оно, умение исправлять свои ошибки», - решила девушка и, приведя себя в порядок, не дожидаясь экипажей, полетела в Гильдию на собственной энергии. Спокойный воздух дико разрезался ее лиловым штормом, с виду превращаясь в паутинку Изменений, ведь так быстро и проворно она еще ни разу не летала. Долг перед Бойцами звал ее вперед – туда, к едва лишь посветлевшей кромке сине-сереющего неба, где сильной пульсацией лучей теплился все приближающийся полдень. Наконец, она была на месте.
- Всем привет, я ухожу, ни о чем не спрашивайте, - произнесла она единым вдохом, так что никто из завтракавших магов даже не сообразил, о чем повествовало сие нечленоразделие. Энигма тем временем без слов натянула на себя доспехи и, выхватив из блюда бутерброд со скаттлом, почти что жестами попросила Масалини переместить ее в Альд'Рун.
Дело было сделано. Все так же торопливо и бесцеремонно пробежав по коридорам, она с видом вырвавшейся птицы порхнула на пепельную улицу, перелетя ее и приземлившись только в ракушке Бойцов.
- Как вовремя, - заметил совсем рядом, пока она пыталась отдышаться, в меру тонкий женский голос. Энигма повернула голову и... Девушка невольно пошатнулась: перед ней, держась одной рукой за складку прежней мантии, стояла бретонка Соттильд.
- Чего ты хочешь? – сглотнула та, увидев у нее, вместо комка заклятий, старый том с неясными иероглифами.
- Спокойно, я с тобой, - сделала она приятную ухмылку. – Я самого Дагота вынесу ради победы над Каммона Тонг!
- Дай я угадаю – как над конкурентами? – обидела Энигма гордую воровку.
- Все намного проще. Они охотятся на нас и переваливают всю свою вину. Считай, что мы тут в роли мстителя. Но пойдем, - провела она пришельца вниз по лестнице, и вскоре они очутились в нише зала, где с ожиданием стояли еще двое.
- Хасф? – вопросительно подняла она бровь, не ожидая увидеть здесь того, кто считала лишь посланником.
- Мы все здесь ради общей цели, - ответил за него гильдмастер, кивком приветствуя новоприбывшую. – Но дело не терпит отлагательств. Собственно, зачем я вызвал вас, Энигма – вчера, благодаря усилиям Соттильд, мы разгадали общую загадку. Вы знаете, что Ларриус на днях уезжает в Киродиил – и вместо него на время же должен был прибыть независимый инспектор. Случилось так, что уже два дня после его приезда его никто не видел. И здесь явно попахивает нечестною игрой. К счастью, благодаря умению Соттильд по части расшифровки, мы узнали, что он заперт в даэдрическом святилище на берегу возле Хла Оуда. И, что самое важное, сегодня в полдень состоится встреча их агентов.
- А что самое страшное, по слухам, агент этот – не кто иной, как член Гильдии Бойцов, - мрачно добавил Хасфат. – Круг замыкается.
- Нам пора поторопиться, - взглянула на часы в углу Соттильд. – Уже почти одиннадцать.
- Вот что, - внес стратегическую жилку Мерциус. – Мы должны попасть туда до встречи. Стражу придется обезвредить, агентов брать исключительно живыми. В святилищах обычно есть небольшой верхний ярус – идеальное место для засады. А потому – нам следует разделиться и прибыть туда с разных концов.
- Маг и воин – идеальная пропорция, - дельно заметила Энигма.
- Разумно. Тогда мы с Соттильд отправимся телепортацией в Балмору и двинемся уже оттуда. Вы вдвоем сейчас же направляетесь на юг.
- Хороший выбор, - кивнул имперец. – Думаю, мы вполне споемся.
- Сдеремся, скорее, - кисло добавила Энигма.
- И, если никто не протестует, то можно выдвигаться.
- Чувствую, что нас ждет непростой денек, - промолвил Хасфат, упершись взглядом в далекий красный горизонт. Утро в Эшленде был еще красивее заката: как только солнце вальяжною походкой заберется на свой трон, и шлейф его розовой мантии погаснет под сильным натиском полудня на всем острове, то здесь это дивное сияние висело еще долго. Крепок сливаясь в единое и неделимое с силуэтом дальних, вечно разгуливавших бурь. То тут, то там сквозь безмятежную дневную синеву над самою землей по-партизански внедрялись мелкие разводы цвета стали, мягкое свечение красной стихии да облачный туман, что очень осторожно разносил оттенки вдоль по горизонту. И если бы, глядя на эту красоту, возможно было хоть несколько секунд не думать о ее причинах и последствиях... Однако же они были заняты другим.
- Не нравится мне вся эта история, - заметил вполголоса Хасфат, пока они, минуя высокую границу пепельных холмов, спешно входили в мир болотистого черно-зеленеющего сумрака. – Если они были быстрее нас, то, похоже, сейчас мы попросту идем в ловушку.
- А если не мы?.. – мрачно ответила она и, фраза эта не нуждалась в продолжении.
Дорога из большого вытоптанного тракта плавно обернулась маленькой тропинкой вечно отсыревшего песка, прикрытой похожими на веер травами до колен, откуда с видом шпионов выглядывали едва заметные белые и сероватые шляпки грибов. Над головами путешественников тенистыми змеями болтались крупные лианы, повисшие на полуголых темных ветках, а обоняние ловило только холод и влажные болотные оттенки. Наконец, запахло морем, и двое с облегчением нырнули из тесного леска на тонкую полоску подсоленного берега. На этот раз ей вовсе не понадобилось заклинание – лента воды между двумя кусками суши была спокойно перешагнута Хасфатом, и девушка, последовав его примеру, с легкого разгона запрыгнула на полусгнившую корягу.
- Почти на месте, - шепнул он и, пригнувшись, начал беззвучно раздвигать непроходимые кусты. Энигма поспешила следом; за несколько минут приглушенных стараний они быстро нашли свое вознаграждение – вздымавшееся в небо, пощербленное сыростью и наполовину наполовину притопленное у самого фундамента святилище, почти без стен, лишь тонкая и нестандартно высокая башня с острым наконечником.
- Кажется, все чисто, - глубоко вздохнув, он был уже почти готов сорваться с места, но рассудительная девушка вовремя ухватила его рукав.
- Постой, - напрягла она магическое зрение. – И в самом деле никого. За башню не ручаюсь, но... Вперед, - и та без колебаний растворила следопытов в тающем зеленом паре.
Внутри все больше, чем обычно, дышало своей холодной темнотой. Резные мраморные стены в каждом уголке слезились скопившейся там влагой, несмело стекая вниз по острым граням. Свечи на длинных подставках горели тускло и как-то по-особенному оранжево, слегка лишь щекоча, но ни капли не мешая темноте. Невидимый Хасфат со всей возможной силы дернул ее за руку, прильнув к углу последнего пролета. И снова ничего.
- Донесешь меня на левитации? – деловито осмотрел он зал с изогнутой, как будто в танце, статуей ящера-даэдра Молаг Бала.
- Кажется, вполне, - увидела Энигма цель – тонкий ярус, нависший почти под самым потолком и, словно специально, отгороженный по краю толстыми шипами-треугольниками. Став легче мраморного неба, она с усилием приподняла себя и компаньона, сиреневыми волнами доставив их обоих за преграду. Как оказалось, стоять там было невозможно в принципе, а потому они, присев сначала на колени, тут же улеглись лицом на край, следя через зазубрины. «Интересно, а где же остальные?» - успела тихо подумать девушка, а Соттильд, устроившись напротив в той же позе, на миг явилась в мир реальности вместе с гильдмастером. «Пока что все идет по плану», - затаилась Энигма, нервно нащупывая рукоять своей катаны. Время для искателей застыло будто по команде. Пейзажи не менялись, никто не появлялся, и новые, решительные звуки не нарушили безмолвия. Девушка едва заметно ерзала на месте – после стольких молниеносных приключений она никак не могла заставить себя быть терпеливой. Тихая, бессильная досада чувствовалась и в дыхании Хасфата. Однако напряжение росло, и вместе с ним им было все труднее удержать себя на прежней боевой готовности. Наконец, раздался приглушенный стук большого камня, и все они, заметно расслабившись в режиме ожидания, как один, приподнялись на локтях, заглядывая в треугольные отверстия между шипами. А шум все приближался. Оставив в покое выход, он скользящими шагами просочился в главный зал и, прижавшись к постаменту, застыл там невысокой черной тенью. «Помнят же о маскировке», - с досадою подумала она, разглядывая капюшон и черные перчатки. А вскоре появилась и вторая – заметно больше ростом, одетая в надраенную кость, однако же лицо ее все так же укрывала темная накидка. Команды для захвата все еще не прозвучало, но Энигма слышала, как компаньон слегка расправил ноги, переменяя положение в готовность до прыжка. «Ну, сейчас начнется...»
- Мы точно здесь одни? – переспросила костяная тень, чутьем заметив их присутствие.
- Я уверен, - ответил он и без дальнейших указаний достал припрятанный за пазуху короткий свиток. И, только лишь рука другой коснулась документа, напротив ожидавших чистым знаком блеснули искры Изменения. Хасфат на этот раз был быстрее девушки: схватив ее за руку, а в другой зажав найденный в кармане амулет, он снова появился из теневой реальности, на пару с ней покинув твердую площадку в умопомрачительном прыжке. Энигма испугалась не на шутку – до низа оставалось метра три, а они летели без страховки, но вскоре ее ужасы рассеялись, как только под ногами фиолетовым фонтаном заструились рухнувшие капли с артефакта. Сквозь пелену из волшебства, она увидела примерно таким же способом касавшихся земли Соттильд и Мерциуса. Четверо упали с двух сторон, мгновенно окружив затушевавшуюся пару, однако же как много стоили для них секунды прихождения в себя. Не медля, странная особа выхватила прочь свою цепочку золота – и жуткая волна невидимой энергии подняла их с колен, прижав к граничным стенам. Энигма не могла пошевелиться – настолько крепко захватила ее буря Мистицизма, и сколько ни пыталась та лечить подобное подобным, она в итоге лишь теряла собственные силы. Магесса висела прямо перед ней, скорчившись от напряжения, и взгляд ее с болезненной привязанностью следил за черной тенью, чьи малые манипуляции из огненного сгустка, подвешенного им на воздухе, сделали краснеющий портал. Зал медленно, но верно наполнялся слугами Забвения.
Девушка еще сильнее напрягла свою энергию, но белый снег развеивания бессильно танул, даже не покинув ее пальцев. Пригвожденная к стене не хуже чем картина, она с кошмаром наблюдала за еще одним ужаснейшим пейзажем: едва лишь монстры, созданные безымянным магом, с голодом уставились на свои мишени, напарница его выхватила тонкий меч и укрылась за спиною тени. Посланники не успели и моргнуть, как та с железным хладнокровием пронзила его насквозь, оставив истекать на тихо покрывающемся красным мраморе. Энигма в один миг упала на ноги, все еще не в силах оторваться от с трудом дышавшей жертвы. Лишь краем своего внимания она увидела, как подлая убийца несется вдаль по незамеченному, пробитому в стене полузатопленному коридору. Едва последовав за девушкой, Хасфат и Мерциус схватились за оружие и смело вклинились в толпу прибывших к ним элементалей; Соттильд упала на колени, руками магии закрыв его сквозную рану; Энигма ясно понимала – бежать ей придется в одиночку.
Глотая в себе чувства, она стрелой сорвалась прочь, перелетев кривой порог, и с плеском угодила в тонкий, с изгибом протянувшийся канал подземного ручья. Хитро расставленные повороты могли без всяческих проблем укрыть от нее бегущую подальше, но только громкие, шлепавшие звуки, отдававшиеся в камне и воде, предательски давали весть летевшей вслед Энигме. Убийца спотыкалась и прихрамывала, явно получив себе ущерб от подлой скользкой гальки, а девушка в порыве непередаваемого гнева рвалась за ней без остановок, готовая вот-вот отдернуть вниз тряпичную завесу тайны. Неведомая тень свернула в переулок и, ударившись о воду тяжкими ботинками, вмиг остановилась посреди развилки. «Ну, вот ты и попалась», - подумала та в предвкушении, уже протягивая руку к капюшону. И здесь она сама, сраженная доверчивостью жертвы, в мгновенном обороте предстала перед ней, протягивая руку с прежним амулетом. Энигма отлетела на валун, и даже верные доспехи не смогли спасти ее от жуткой боли. Девушка упала, и пока беглянка, тихо выругавшись, поднимала оброненный документ, из темного укрытия ее слетела пара длинных рыжих прядей. Пытаясь из заправить, она еще сильнее покачнула капюшон, и вскоре перед ней возникло бледное, нордическое лицо незнакомки с ярко-зелеными глазами. «Айдис!» - не промахнулось ее поблекшее сознание, и боль падения немедленно переросла в куда более ужасную тревогу. Гильдмастер не ответила – сцепив зубы, она снова растворилась в капюшоне, оставив обессиленную девушку сражаться с магией усталости. Когда она пришла в себя, то было слишком поздно – глубокая пещера за миги растворила силуэт, а расстояние навеки погребло ее стучащие шаги. Дрожа от гнева и бессилия, Энигма возвратилась в зал ни с чем.
- Я не смогла ему помочь, - привстала на ноги Соттильд, не шевелясь, глядя на пепельно-бледневшее лицо убитого посредника. – Рана была слишком глубокой.
- Не вини себя, - добавил только появившийся бретонский офицер – высокий, худощавый, со светлою прической и тем самым рыцарским доспехом. Теперь, и только теперь она заметила открытую настежь и хитро спрятанную среди стен тайную дверь. – Конечно, мы лишились «Языка», но ведь не все еще потеряно.
- Боюсь, что все, - тяжело дыша, промолвила Энигма. – Я упустила Айдис.
- Я так и знал, - взглядом мрачного предчувствия окинул своды Мерциус. – Я уверен, в гильдии она больше не появится. А если и так... Предлагаю пока что не трогать изменника. Уверен, так мы только испугаем более крупных рыбешек. Вы свободны. Я лично займусь вашей безопасностью, - обратился он к пленному, и вскоре же святилище было оставлено наедине с великой полутьмой и вековым молчанием.
- Хасф, - несмело обратилась девушка, когда они вдвоем переместились к храму у Балморы. – Как ты думаешь – она меня найдет?
- Не думаю, - сохранил он прежнее спокойствие и даже попытался улыбнуться, но вместо того расплылся в выражении большой душевной муки. – Она не сможет просто так до тебя добраться. И, если она и правда одна из Каммона Тонг, то наверняка попробует подстроить хитрую ловушку – так, чтобы все выглядело закономерно. Но тогда ты можешь попросту в нее не попадаться! Будь осторожна, чаще бывай на людях... Уверен, еще пара дней – и мы поймаем уже не хвост, а голову этой проклятой гидры.
- В таком случае, у меня есть, к кому обратиться за защитой, - промолвила она и, попрощавшись, достигла телепорта.
- Верни меня в столицу, - без лишних слов скользнула та к платформе Масалини, немедленно увидев себя в облаке кружившегося Мистицизма. «И в самом деле, чего же это я переживаю, - думала она, погруженная в себя, шагая через плазу. – Есть множество людей, которые смогут обеспечить мне прикрытие. В конце концов, я и сама достаточно хитра, чтобы обминать ее ловушки. Не волнуйся – и не через такое проходили», - вернул ее назад порыв холодного ветра, хлестнувший по щекам на узком окружном балконе. Свежая пощечина как следует сумела отрезвить ее ушедшее в тревоги пленное сознание – теперь же девушка припомнила, что с недавних пор находится уж если не за каменной, то за большой серебряной стеной...
Эбенгард, как прежде, смело приветствовал ее своими тянувшимися за мостом каменными объятьями укреплений. Как прежде, прошагала та широкий двор с колодцем, обведя глазами выделявшийся трактир, на вывеске которого плясали две упитанные рыбы, и мысленно пожелав благополучия аргонианской миссии, все так же неизменно запрыгнула на лестницу ко входу главной крепости, и вскоре потревоженные чувства смело стали в прежнее умиротворение. «От судьбы, конечно, не уйдешь, но можно попытаться», - заключила Энигма, тут же потянув на себя увесистую дверь. В зале же было на удивление пустынно. Служивший здесь едва не домом для правительства и главным местом заседаний, на этот раз он оказался в жутком одиночестве, и только желтая, сновавшая между колонн мантия секретаря огромной бабочкой порхнула в ее сторону. Девушка встревожено сглотнула.
- Скайфлоу? – спросил ее данмер с неподдельной сухостью, какая может быть лишь у машин и истинных флегматиков. – Вам послание от герцога. Он только что уехал и велел передать вам это в руки.
- Кажется, я знаю, что это, - улыбаясь, схватила та пакет, готовая увидеть на бумаге ту самую обещанную благодарность. Ради такого светлого момента она едва ли не прыжками вырвалась из города и, найдя себе опушку с большим столетним деревом, рухнула в цветы, неспешно распечатывая документ и изредка поглядывая на совсем не кажущийся прежнею громадой окропленный солнцем город. Наконец, она закончила свою нелегкую возню – отложив мешавшую обертку, она с подскочившим до небес настроем ездила глазами по отрывчатому почерку. «как вы могли догадаться с самого начала, я искренне благодарю вас за выполнение столь ответственного задания на благо Вварденфелла и целой Империи. Наверное, вам тяжело представить, что именно вы сделали своим вмешательством – сохранив жизнь Императора от его же боевого мага, вы лишили нас ненужной войны с Киродиилом и нескольких тяжелых лет правительственной смуты... Впрочем, перейдем сразу к делу. Ввиду всего, что сделали вы после своего появления в рядах Легиона, я лично представляю вас к высшей награде, - Энигма в нетерпении отложила первую страницу и снова впилась глазами в текст. – Но и это еще не все. Моим решением вы имеете право бороться за высший титул Рыцаря Дракона. Сегодня же, после заката, состоится ваша дуэль с действующим главой Герцогской стражи Вариусом Вантациусом. По старой традиции, оставшийся в живых получит все. Приказ подписан и обсуждению не поддается».
Энигма сжала лист обеими руками, тотчас же превратив его в бесформенный и вымокший комок. Та самая стена металла, на которую она надеялась, вмиг обросла колючими шипами. Город поник буквально на глазах: из твердого оплота, в лучах укрывавшегося солнца он стал похожим на мрачные стены каземата. Девушка вмиг ощутила себя накрепко прижатой к этой стенке, и лезвие занесенного Хризамера почти готово было опуститься на ее обессиленные плечи... Не думая и не желая думать, она, до глубины души пронзенная обратной стороной успеха, сорвалась с места к Вивеку. И только там Энигма, потеряв былой запас адреналина, устало прижалась к верхним перилам Чужеземцев, глядя на сливавшуюся с небом воду полупрозрачного залива. «Как же так, - думала она, хватая первые попавшиеся мысли. – Неужели я, дабы остаться, должна... Не верю. Герцог не мог такого сделать, - до сих пор стояли перед ней картины посвящения, вызывая мягко подкатывавшуюся горечь. – Нет, хватит, - тряхнула она головой – да так уверенно, что сама же создала перед глазами звездочки. – Я точно схожу с ума. Мне надо срочно свидеться с Марайном. Уж этот скептик мигом поставит меня на ноги». И, только оказавшись возле Масалини, она немедленно обшарила глазами помещение, не видя никого, кроме нее.
- Кого разыскиваешь? – настороженно спросила ее та.
- Кого-нибудь, - бессильно бросила она. – Желательно Марайна.
- Да укатил он только что. Сказал, что это важно. Со всех отделений забрали боевых магов и колдунов. Видать, и в самом деле нужное.
- Значит, Улени тоже нет..., - заметила она вполголоса.
- Да что случилось? Выкладывай давай! – уперлась проводница.
- Пока что ничего. Но вскоре случится.
- А, так это ты о своей дуэли? – раздался голос только что вернувшейся оркессы. – Тут радоваться надо – такой же шанс раз в жизни выпадает!
- Я не смогу, - шепнула та сквозь дымку тихого отчаянья.
- Чего же ты не сможешь? – лишь развела руками Шарн. – Ты же сама выбираешь себе доспехи и оружие! Да что тебе стоит с твоей магией...
Энигма не ответила. Вместо того она, не оборачиваясь, дошагала до кровати и наглухо закрыла ширму.
- Чего это она? – недоумевала та, но девушка уже не слышала. Беседа с братьями по чарам не принесла ей нужного успокоения – наоборот, ее теперь еще сильнее жгла былая безысходность, сдавливая чувства изнутри. Энигме было тесно – тесно в этой комнате, в своих доспехах и собственной же коже. «Зачем я с головой ушла в эту карьеру? – кляла она себя, схватившись за виски. – Зачем затеяла войну с этим Бологрой? И что я доказала? Что?! Сама же виновата...»
Наконец, в комнате ей стало совсем невыносимо: сжимаясь от тяжелой внутренней дилеммы, она стрелой взлетела на свободу и пешим ходом побрела навстречу Гниссису. Мягкий ветерок, переполняемый зеленой свежестью травы, тщетно пытался успокоить ее нервы, но девушку все еще трясло от жуткой, неясно зачем явившейся необходимости идти против себя. Она не видела другого выхода – кроме как предательства своих же идеалов.
- Энигма! – рванулся ей навстречу близкий и знакомый голос. Вернувшись из себя, девушка остановилась; она и не заметила, как тихо дошагала до леска неподалеку нужного ей города, где и приметил ее Оритус.
- Рада увидеть здесь родственную душу, - ответила она почти вполголоса. – Мне очень нужен кто-то...
- Кажется, я понимаю, - кивнул он, и до этого надежно спрятанное беспокойство мигом проступило на его лице. – Я только что узнал о поединке. Знаешь, я бы вполне мог тебя поздравить – если бы не знал, что для тебя сделал твой соперник.
- А есть ли другой выход? – спросила его девушка, чувствуя единую надежду в этом человеке.
- Боюсь, ты не уйдешь от поединка. Уж слишком строгие здесь правила. Когда-то, в свое время, был такой же случай: мастер не смог сражаться со своим учеником.
- И что он сделал?
- Сам подсыпал себе яду, - поморщился тот и только сейчас сообразил, что он наделал.
- Оритус, - подняла глаза Энигма, где уже едва держались обжигающие слезы. – Оружие с тобой?
- Зачем? – отшатнулся тот, прикрыв рукой висящий меч на поясе.
- Убей меня, - смело и уверенно взглянула та ему в лицо.
- Нет уж. Я и так сделал слишком много глупостей. И не позволю никому.
- Но ты спасешь меня, - продолжила она с болезненным напором. – Избавишь меня от мучений. Все равно я не смогу...
- Даже не думай, - строго взглянул на нее парень. – Это – твоя судьба, и ты не можешь просто так ее отвергнуть.
- Тогда – прощай, - промолвила она и шагом сомнамбулы направилась куда-то к самому заливу.
- Стой же! – рванул за нею Оритус; но девушка нарочно растворилась в пелене невидимости...
... Квадратные шипы стены невозмутимо вырисовывались на фоне ясно-голубого неба. Удобно приютившись на высоких укреплениях, они как будто бы вгрызались в его приятную дневную синеву, служа посредниками между небом и землей. Стены пустовали, и только лишь странная плечистая фигура в темном одеянии стояла, свесившись куда-то в город неопределенным взглядом. Минуты погодя из прежней башни показалась еще одна особа в синеющих доспехах, которые с трудом могли бы подойти к ее данмерским ушам и черной, закрученной у шеи в узел шевелюре. Посланница скользнула по проходу, с кошачьей грацией минуя шип за шипом. На миг фигура встрепенулась, и глубоко задумчивые, железно-серые глаза как-то ненавязчиво коснулись ее взглядом. Данмерка застыла, вытянувшись по швам – похоже, она не ожидала увидеть здесь свое начальство.
- Извините, сер, - виновато пробормотала девушка. – Не узнала вас без доспехов...
- Не страшно, Элиан, - впервые за вес время назвал он ее по имени. – Впрочем, я больше тебе не начальство.
- Вы о дуэли? – заискивающе спросила его та. Вариус остался молчаливым.
- Я вас прекрасно понимаю, - тихо кивнула ему Элиан. – вы сами спасли ее от Ордена Дозора, а теперь...
- А теперь она за день пытается добиться всего, к чему я шел годами! – до боли сжал он кулаки. – О чем думал Ведам, давая ей согласие? Неужто он готов принять заявку от любого встречного?
- Да уж, - смутилась данмерка, не угадав его настрой. – Но ничего, вы справитесь – вам ведь доводилось драться на дуэли...
- Но не с друзьями, - резко оборвал он собственные мысли. – Ты прекрасно знаешь, кем был прошлый Рыцарь – лжец и интриган, прикрывавший мафию. Такого я готов хоть прямо сейчас схватить за горло. Но, возьми меня даэдра, она же девушка! И она спасла Ларриуса. Плевать мне на связи с разведкой, на видения, на странности – на все! Я не пойду против нее с нею же найденным оружием.
- Понимаю, кодекс рыцаря, - сочувственно взглянула Элиан, еще ни разу не слыхавшая от Вариуса столь прямолинейных мыслей. Сейчас на нее сквозь вечно думающий взгляд смотрела неприкрытая душа...
- С другой же стороны – как на меня посмотрят, если я позорно убегу? – впивался он глазами в камень. – Где же моя честь и положенная храбрость? Сдаться перед никому не известной крестьянкой?.. Стендарр, что же я говорю! Я же совсем лишился логики за эти полчаса.
- Так что вы сделаете, сер? – заискивающе спросила его данмерка.
- Не знаю, Элиан... Похоже, ничего...
... Прежний и единственный, раскинувшийся вдалеке от берегов спокойный островок. Милая обитель трезвых мыслей, странно умевшая вернуть ее на место. Едва запрыгнув на утес, девушка опять нашла свою поляну и, примяв собой траву, облокотилась головой на твердый ствол шептавшего от ветра дерева. Она была одна, оторванная здесь от странного мира подлостей...
«Выход есть всегда, - думала Энигма, касаясь жесткой коры горячим от раздумий лбом. – Я не намерена с ним драться. Предатель благодетеля – страшнее греха и придумать тяжело. Но Мара... неужто я должна уйти ради его спасения?! – вновь засияли тягостные слезы, росой ложась на травяной покров. – Неужто и ему не больно?.. В конце концов, он честно заслужил своей карьерой, а я... А я здесь явно лишняя», - взглянула та на бешеные волны, стучавшиеся об утесы, и странная, простая и одновременно так ужасавшая идея снова проскользнуло по сознанию. Пугаясь собственной жестокости, она обеими руками обхватила дерево, никак не желая ринуться в пучину. Но выхода все равно не было. «Я не позволю тебе», - ругалась та сама с собой, и в борьбе этой случайно зацепила странный ящик, лежавший здесь еще при первом появлении. Расхлябанные доски мигом распустились как бутон; в центре этой композиции мягким синим светом блеснуло нечто зачарованное. Уняв в себе бушующие страсти, она несмело отодвинула мешавший мусор, и девушке в момент пришлось закрыть лицо рукой – оттуда на нее, блестя глубокой синевой Восстановления, глядел округлый треугольный щит из чистой кости. Новые идеи вмиг захватили ее голову. «Поединок не может длиться вечно... И, если я сумею заблокировать удары, то наша честь и совесть останутся чисты. Пускай все это будет хорошо разыгранным спектаклем. Он должен понять меня. Думаю, что, выиграв немного времени, я точно заставлю герцога переменить свое решение».
На острове ей делать больше нечего – схватив свою находку, Энигма, не дожидаясь экипажей, стрелой взлетела в ближнюю мишень – Альд'Рун. Так быстро она не бегала даже по ночному Вивеку – идеи сами несли ее вперед, приподымая над травой и серой пылью. Доспехи не мешали, а щит смиренно болтался на руке, ожидая приказаний. Сердце в груди девушки, подобно птице, стучалось вон из клетки, окрыленное спасительным решением. Пролетев лесок навылет, она без отдыха форсировала пепел, перелетая через рыхлые валы и гребни и сумев остановиться лишь у панциря родной организации.
- Эрраниль, - позвала Энигма проводницу, едва ли не шипя от жутко скрипевшего дыхания. – В столицу, срочно.
- Нет проблем, - вмиг проступило беспокойство сквозь желто-оливковую кожу, но та и ухом не повела, отправив девушку по месту назначения. Здесь и заканчивался ее победный марафон со временем: достигнув Арены, она с немалого разгону влетела в ее пояс, тут же натолкнувшись на чьи-то старания уйти. Таинственная личность, застряв у самого порога, явственно пристукнула доспехом о доспех и, подняв глаза, они уже хотели громко возмутиться друг на друга. Но только лишь до этого момента.
- Что ты здесь делаешь? – вместо приветствия промолвила Ритлин. – Округ оцепили, вовсю идут какие-то приготовления... В общем, нас с бойцами чуть ли не из квартир повыгоняли.
- Я объясню тебе, но только не сейчас. Мне снова понадобилась твоя помощь.
- Никак, с тобой это и связано? – спросила та, но увидела в ответ кривую ухмылку неопределенности. – Что ж, если это очередное дело чести, то моя катана к твоим услугам. Пойдем, я знаю место чуть потише, - и перед ними за несколько минут мелькнули округи соседних Хлаалу и Телванни, последний из которых приветливо раскинул мост на с виду безлюдный остров-полумесяц. – Дальше не пойдем, - почти на берегу, под тенью двух резных высоких крон, остановила девушка Энигму. – Дальше – поместья, а мне не хочется проблем, если мы ненароком заденем их нетчей или грядки.
- Или же рабов, - с горестью и отрешенно добавила она.
- Ну, так что тебя интересует?
- Щит, - снова встрепенулась ученица. – И все, что можно сделать с его помощью.
- О, да целую тележку – защититься, оглушить, переломать оружие, сбить с ног и принести на нем врага в качестве трофея.
- Да мне бы по защите...
- Без проблем. О, кстати, неужели это он? – присела Ритлин, хватаясь за находку. – Слышала на днях легенду, будто какой-то индорилец, уходя на пенсию, взял и рассовал свой зачарованный доспех по Вварденфеллу. Мол, кто найдет, того и тапки. А это вроде как его «Индорильский помощник».
«Что ж, не все Тупицы Вечные. И не все Вечные – Тупицы...»
- Мы тут немного отвлеклись... В общем, что мне нужно для хорошего владения?
- Реакция. И хватка. Собственно, все, а остальное – практика. В принципе, уже за час ты отработаешь все базовое.
- Тогда начнем. Думаю, несколько часов в запасе у нас есть.
Пожалуй, еще никогда в своей карьере Ритлин не видела такой упертой до победы ученицы. Не будучи сильной по сложению, она, сцепив зубы, выносила мощные удары, и хотя ее неровно сложенные пальцы, то и дело с непривычки ударяясь о поверхность, доставляли множество проблем, Энигма игнорировала боль. Она держалась крепкой хваткой, с невиданной доселе целеустремленностью глотая знания по капле. Удар, блок, поворот, подсечка сыпались огромным градом с двух сторон; за все часы, проведенные ими в отработке, девушка ни разу не просила перерыва.
- Ну все, кажется, закончили, - промолвила инструктор. – Во всяком случае, я больше не могу. Неплохо для начала. Можно сказать, усиленный курс. И все-таки: я выполнила свою часть, а теперь – дело за тобой. Скажи мне, что все это значит.
- Турнир, - и слово это уже не вызывало у девушки былых эмоций обреченности. – Я и Рыцарь Легиона. Но, как ты понимаешь, драться я не собираюсь.
- Одной защитой ты точно не отделаешься, - лишь покачала головой инструктор. – Я лично смотрела предыдущий бой. Без явного исхода он не завершится.
- То есть?.. – вновь ощутила та тиски душевного бессилия.
- Тебе придется драться, кем бы он для тебя ни был. Дальше – все зависит лишь от герцога.
- В любом случае, спасибо, - ответила она погасшим голосом и жестом попросила оставить в одиночестве. Ритлин, сочувственно взглянув вместо прощания, спешила удалиться прочь. Волна, казалось бы, давно уж укрощенных чувств с прежними силами вскипала в ее мыслях. «Значит, все безвыходно», - вновь осмотрелась девушка, увидев перед собой казавшийся огромной глыбой город испытания. Тягучие, светло-голубые сумерки медленно сгущались за ее спиной, опутывая лес черной паутиной тени. За несколько часов, проведенных на воздухе, угасло истекавшее малиновым пламенное солнце, давая путь едва видневшийся здесь светло зеленеющей луне. Кругом стало прохладно и печально; закат, которого она боялась, все-таки пришел.
Энигма подошла к мосту до Телванни, несмело заглянув в зеркальное сияние воды. Сейчас на нее, дрожа от холода и ужаса, глядело маленькое, беззащитное и сжавшееся под доспехами создание, бессильное пойти против себя и принципов. «Мара, прости меня, - до боли прикусила она щеки, и колкие слезинки выступили на лице соленым рикошетом. – Я не пойду против него... И, если что, то позаботься о моей душе... Пора», - встряхнула себя девушка и, с раненой, едва прикрытой под щитом душой смело направилась к Арене...
... Минуло два часа тяжелых испытаний и раздумий. Привычное к сражениям, проверенное временем и тягостью ответственности, даже такое сильное создание дрожало изнутри и колыхалось, не делая шаги навстречу выводам. Его ни на минуту не могли оставить в одиночестве: солдаты и офицеры, почти что равные и низшие из подопечных, все время находили для себя пути к далекому куску стены на юге, принося советы, и решения, и сострадание. Да только эта самая душа, прошедшая сквозь трубы, воды и огонь, одним широким жестом тишины враз отметала все намеченное ими. И, только лишь увидев перед собою Ларриуса, почти готового уехать с документами ради дела всей его карьеры, он снова ожил на несколько мгновений и вместо привычного «до встречи» сказал ему «прощай». А после, простояв еще минуту, горгулья отклеилась от постамента, шепнула: «Пора» в нагретый колебаниями воздух и, тяжело стуча, спустилась вниз по башенному ходу...
... Энигма с трудом могла узнать привычную Арену – все в этой цитадели битв переменилось до неузнаваемости: толпились люди, густо перемешанные с ординаторами, мелькали синие доспехи, и многие из всех, разделенных толпой, кричали на другую половину оживленной улицы. «Неужто у них и в самом деле нету сердца?» - с невыразимою печалью посмотрела девушка, боясь нырнуть в кружившееся море.
- Сюда» Мы здесь! – раздался голос инструктора, и вскоре две пары рук с легкостью дотащили ее к узкому проходу. – Надеюсь, ты готова? – спросила Ритлин, когда они уже стояли под свисавшим козырьком.
- Надеюсь, - бессильно выдавила та.
- Я тоже надеюсь, что мне сегодня будем, чем заняться, - подхватила и вторая «пара конечностей», как выяснилось, принадлежавшая Синнолиану. – Если у Орваса найдется хоть пара человеческих эмоций для остановки боя...
- Орваса? Но герцога зовут Ведам, - не понимая, исправила его Энигма.
- В том-то все и дело, - пояснила ей разведчица. – Герцог уехал часа так четыре назад, оставив тебе послание, а тот - его брат, исполняющий обязанности. И, боюсь, у этого Хлаалу совести в кармане не окажется.
- Может, не будем торопить события? – строго взглянул на нее целитель, видя, как девушка снова упала в былую безысходность. – Пойдемте, все минется.
И, вслед за длинным коридором, перед глазами их раскинулась небольшая комната с наглухо закрытыми двумя решетками. Одна из них, стоявшая немного поодаль, перекрывалась стражей и замком, вторая – беспрепятственно глядела на Арену, приподнимая ввысь свои железные шипы. Стоя внутри долгого «кишечника путей», они могли спокойно рассмотреть, что же творилось на высоких переполненных трибунах.
- Странно, что у них нашелся повод радости, - мрачно и вполголоса произнес Синнолиан, глядя сквозь решетки.
- Это толпа, мой начинающий идеалист, - с видом великого жизненного опыта промолвила Ритлин. – И, в принципе, ей вес равно, обычная ли это битва или же дуэль с фатальным добиванием. Хлеба и зрелищ.
- Синнолиан, - словно проснувшись, резко обернулась к нему девушка. – Ты сможешь... исповедать меня?
- Конечно, - ответил он, дрогнув от предчувствия, и, как только та припала на колено, сначала докоснулся лба горевшей ярким синим собственной ладонью, а после – медленно и с напряжением чертил сияньем полосу от одного плеча к другому. – Девять богов, одна душа, одно прощение, - закончил он, подав ей руку, и мощная искра тревоги мигом пробежалась по руке большим разрядом. Похоже, она была решительна в своей идее.
- Время, - произнес охранник, снимая замок с преграды. Дверь в ответ противно заскрипела и, качнувшись, отворила точку невозврата.
- Пора. Удачи, - приблизилась к ней разведчица. – И помни главное: не делай глупостей.
- Следуй за своей судьбой, - добавил Синнолиан, и та смело зашагала навстречу последней решетке. Дух влажного песка и раскаленного от зрителей воздушного пространства разом коснулся ее обоняния, и прежняя душа, до этого почти спокойно сидевшая внутри, врезалась в виски волной тепла и крови. Шумела яркая толпа, засевшая на тонких верхних ярусах, что-то говорил стоящий сверху мер, но все внимание бойца за миг соединилось в точке за решеткой – бело-серебристой, с видневшейся через плечо тяжелой рукоятью Хризамера. «Похоже, он не сдастся», - горестно зажала щит Энигма, увидев столь уверенно застывший силуэт, - ведь расстояние не позволяло ей заметить низко опущенный взгляд в никуда...
- Начинайте! – вернул ее в реальность громкий вопль, звучавший с высшего балкона как с небес, и острая решетка с выкриком металла опустилась под фундамент. – Оружие! – добавил звучный голос. Девушка, не глядя на соперника, широким нервным жестом извлекла свою катану, и та затем бессильно опустилась длинным маятником. Рука ее еще сильнее сжалась на оружии, как только прозвучал тяжелый лязг клейморы Рыцаря, и подкругленное острие меча с бессилием уперлось носом в почву, а и без того напрягшиеся нервы слились в один большой комок трепещущих узлов. «Прощай», - подумала она, не в силах даже глянуть на соперника. Однако зря...
Секунды летели мимо них обоих, а те, на злобу зрителей, стояли без движений, сканируя песок. Наконец, набравшись смелости, Энигма первой оторвала взгляд от почвы; почувствовав внимание, Вариус последовал за ней, и даже через пару метров на лицах дуэлянтов были отчетливо заметны огоньки рождавшейся надежды. Зрители недоуменно покосились на едва ли не смеявшихся от радости противников, а тем же было все равно, что о них подумают другие. И только узкая, почти что незаметно приютившаяся тень с досадой сжала зубы от случившегося, но так и не сдалась: достав что-то из кармана, она прозрачным пасом отослала мелкий сгусток магии. Никто из наблюдавших был не в силах рассмотреть, что именно сделал этот мер, за исключением Энигмы: в момент настроив зренье на мистический манер, она увидела едва-едва светившуюся вспышку Колдовства, летящую навстречу Рыцарю. Внезапный страх схватил ее за горло, но девушка так и не успела предупредить его – настолько молниеносно та вживилась под серебряный доспех. Вариус мгновенно покачнулся, а его глаза, до этого нормальные, блеснули странным светом блекло-бежевого. Еще секунда мелких колебаний – и тот, без страха и упрека обхватив свое оружие, понесся ей навстречу. «Контроль!» - успела только подумать Энигма, выставляя щит. От редкого напора, мощнейшим выбросом энергии влетевшего в ее преграду, соперница не просто пошатнулась, а, крепко уцепившись сапогами в землю, проехала по ней, оставив борозду. Публика восторженно взревела – наконец-то она получила обещанное зрелище, а девушка, искоса взглянув на кость своей защиты, враз увидела на ней огромный четкий шрам. Заклятье полностью схватило его непробиваемую волю: не ведая, что он творит, Вариус с усиленным упором нанес еще несколько царапин, чья глубина, в конце концов, наделала уже непоправимые пробоины. Энигма упиралась как могла, но верное прикрытие за несколько секунд рассыпалось на ровным счетом четыре элемента. В руке вместо привычного щита лежала лишь его пощербленная рукоятка. Девушка не знала, что ей делать: загадочные чары до сих пор не отпускали Рыцаря, а времени меж бесконечными шагами в попытке увернуться явно не хватало для развеивания. Не уловив момент, она разом упала на песок, ловко перекатившись от нависшего у самой головы заточенного лезвия. «Кажется, я поняла», - смекнула та, и сильный Хризамер немедленно вонзился в перетоптанный песок у ее кирасы. Медлить сейчас было недопустимо, предать давно готовые принципы – тем более – отбежав куда подальше от временно безумного, она успела за секунды воскликнуть: «Лучше кошки» и. овеянная блеском грации, взлететь в открытый воздух. Понадобились всего доли мало кем замеченных мгновений, и девушка с изящной легкостью перевернулась прямо посреди полета, минуя подвернувшееся лезвие, а после – со всей возможной концентрацией ударила ногами по нагруднику. И план ее осуществился без проблем – вмиг оглушенный Рыцарь с невиданным доселе ускорением взметнулся в дальний угол и, выронив в песок оружие, спиной вперед столкнулся к приросшей к выходу колонне. Только сейчас она могла перевести свое дыхание.
Вариус лежал в полусознании – отчаянный толчок, а с ним и только что исчезнувший контроль усердно помутили его кружащееся по просторам размытое видение мира. Девушка тем временем сумела отдышаться и сделать к нему недостающие шаги. А зрители не унимались: порция тяжелого адреналина, полученная вместе с этим боем, никак не давала им возможности остаться на местах.
- Бей! Бей! – летело отовсюду, а где-то находившийся в толпе тот самый заместитель не делал нужной остановки. Энигма ясно ощущала, как за ее спиной, прильнув к решетке, стояли, напрягшись, Ритлин и Синнолиан; чувствовала, как все внимание одной организации – кто с болью, а кто и с предвкушением следило за ее малейшим жестом, как билась в своих криках жадная толпа и как невидимый отсюда псевдо-герцог сжал в замок свои конечности. Но выбор был за ней: найдя в себе магический ручей, она широким голубым прибоем отпустила на свободу свою магику, глядя, как он все еще несмело поднимается на ноги. С трибун послышался протяжный крик – лишенная радости, со смешанными чувствами махнул руками Легион, и только они двое снова стояли рядом – по одну и ту же сторону жизненного ринга.
- Здесь нам больше делать нечего, - промолвил Вариус, пока взбешенная толпа искала что-нибудь для града неприязни. – Пойдем, - подал он свою серебристую ладонь, и только сейчас Энигма заметила, насколько маленькой казалась утонувшая там до кисти конечность.
Еще один этап нелегкой игры под названьем жизнь нашел свое логическое завершение. Все было позади – и все было достойно своих принципов. Они шагали вдаль все по тому же извилистому коридору, откуда начиналось ее былое испытание, и чувствовали редкостное безразличие к незамолкающей толпе за пройденной решеткой. Среди песка истоптанной арены, брошенные и поврежденные, лежали щит и Хризамер, слегка зарытые, будто по старой индейской традиции, в знак примирения. Энигма шла спокойно, ровняя шаги с никуда не торопившимся компаньоном, и не желая больше ничего, кроме как медленно идти, растягивая свой момент триумфа. «Зря же я в нем засомневалась», - подумала она, когда Вариус уже открыл ведущую наружу дверь. И здесь была толпа, но только совершенно непохожая на прежних зрителей арены – те, кто хотел лишь только крови, давно ушли, оставленные тут ни с чем; стояли другие – те самые, кто радовался и ликовал такому неординарному поединку за карьеру, встречавшие их бурными овациями. «Сколько же вас!» - приятно удивленная, заметила Энигма, и вскоре из скопления, в сопровождении охранника, отделился сам законный герцог.
- Слава Триединству, я никогда бы не подумал, что все так закончится, - под мигом стихший гром эмоций промолвил тот. – И, если бы я только знал, чем обернется мой отъезд...
- Так, значит, вы ничего не назначали? – с удивлением почти на грани шока взглянула на него Энигма.
- Орвас, - ответил герцог, испепеляюще глядя в никуда.- Это вполне похоже на его проделки. Мало того, что дописать мое послание, так еще и сделать вызов от твоего имени... Нет, это переходит все пределы. Он свое получит.
- Главное – все обошлось, - заметил Вариус, только сейчас почувствовав, как занемела его сжатая рука, и слегка распрямил пальцы.
- Нам давно следовало пересмотреть эту традицию. Тем более, теперь, когда появились и достойные соперники.
- Конечно, это нужно, - прибавила она. – Но только я решила уходить. Знаете, мне стыдно даже говорить, что я пришла сюда за доступом к развалинам. И, раз я достала чертежи, доказала здесь все, что хотела, и, в общем, выполнила долг, то мне пора. Маги меня уже заждались.
- Как хочешь, - пожал плечами герцог. – Честно говоря, я впервые вижу, как из Герцогской стражи уходят по собственному желанию.
- Да я и попала сюда не по своему, - переглянулась она с Вариусом.
- Во всяком случае, не возражаю.
- Тогда – прощайте, - в порыве чувств попыталась девушка обнять свое начальство, и это стоило ей хорошего прыжка наверх вместе со звоном соединившихся доспехов. Вновь ощутив себя свободной, Энигма в несколько шагов достигла выхода из города, спокойно двинувшись навстречу ночи и Балморе.
Кругом на Горьком Берегу витали влажные болотистые сумерки. Горевшая вверху зеленая луна отбрасывала вниз чуть синеватое сияние, накрыв им заросли грибов и трав, и свет этот по волшебству переменил знакомые пейзажи. Добавив в них загадку полумрака. В траве протяжно пели скрибы, высовывая то и дело усики для беглой разведки территории. Спал проплывавший миом Сейда Нин, подмигивая ей двумя глазами-факелами, и, только она вышла на холмы, за чьей вершиной простирался ковер аскадианской росписи, как низко висевший в небе спутник, овеянный фатой из звезд, и так всегда огромный, показался ей невероятно досягаемым. Энигма махнула вниз, шагая по вьющейся тропинке, и вскоре никогда не замолкавшая Балмора показала перед ней свои огни приветствия. Дойдя до Гильдии, она, чтоб не тревожить остальных, сама открыла дверь своим заклятием. Внутри все было по-привычному спокойно: магессы, растянувшись каждая на свой манер, не слышали ее сквозь только что пришедший сон. Энигма замерла над ними, словно мать, рассматривая каждую, и только после этого нашла свое до сих пор украшенное канатом место. Еще очень долго она смотрела в потолок, покрываясь то и дело улыбкой облегчения от пришедших на ум воспоминаний, но жуткая усталость брала верх. Мысли за несколько минут смешались в причудливое месиво, унося прошедшую все испытания в далекую реальность...
