- Эй, нельзя поосторожнее? – услышала она внезапный, звучавший явно откуда-то впритык возмущенный голос. С трудом – и точно безуспешно – пытаясь протереть глаза намокшим кулаком, Энигма все-таки открыла их и с ужасом приметила стоявшую там личность данмерской национальности, зачем-то одетую в простую, бело-пожелтевшую рубашку – и ровно по пояс на этом мелководье. «Ничего себе встреча», - заметила она, еще не совсем придя в себя от быстрого ныряния, и, краем глаза посмотрев на воду, все-таки заметила, что прятал там таинственный пришелец – свои штаны, а, точнее, их стыдливое отсутствие.
- Ну, и что ты там не видела? – огрызнулся эльф, явно недовольный таким любопытным взглядом. – Что, тоже пришла смеяться?
- С чего бы мне? – не поняла его Энигма. – Да я вообще не понимаю, что тут происходит!
- Это все Хайнаб, - начал свою песню тот. – Украл мои штаны, пока я здесь купался. Теперь вот и сижу.
- Хм, зачем они ему понадобились? Не для коллекции же...
- Ему-то незачем – разве что для того, чтоб меня опозорить, - с досадой стукнул тот кулаком по воде. – Видите ли, не понравилось, что я сказал о нем вчера. И вот что вышло – я, что называется, прикован к этому заливу.
- Но сейчас же очень рано, - вгляделась в небо девушка. – Наверное, в городе до сих пор никого нет.
- А то как же – рано. В Гниссисе всегда как в полдень. Сама посмотри, если не веришь.
- Без проблем, - и, сильно всмотревшись в мешавшие ей края обрыва, она, так и не заметив ничего и мигом позабыв о своем расположении, резко подпрыгнула навстречу утренним пейзажам, приставив ладонь в виде козырька.
- Вижу, - на громком выдохе, все еще зависнув между небом и водой, ответила Энигма и с диким всплеском плюхнулась обратно, немедленно устроив ему душ для верхней половины.
- Прекрати! – взвыла обхлюпанная жертва, выглядевшая теперь особо жалко с густо и обильно стекающими каплями.
- Я не хотела, - только сейчас поняла она, что натворила. – Кажется, я вижу... И вам нужно забрать их у Хайнаба?
- Еще и как нужно! Знаешь, что ни говори, а мне совсем не хочется тут скиснуть и раскиснуть. И не хватало еще, чтобы в меня пальцами тыкали по его вине.
- Раз уж и я в это вляпалась, то так и быть... Скажите только, как он выглядит.
- Хайнаб? Обыкновенный идиот, - поморщился в ответ ей незнакомец.
- Простите меня, конечно, но под это описание подходит как минимум половина острова! Неужели я со всех должна снимать штаны?
- Нет уж, еще чего не хватало, - явно не одобрил он такую систему поиска. – О, а вот и он, - махнул рукой в мер высокий эльф, показывая пальцем куда-то далеко за край обрыва.
- Сейчас посмотрим, - снова разогналась для прыжка Энигма.
- О нет, только не это! – вовремя остановила ее жертва обесштанивания. – Лучше уж вернись наверх, и там сама увидишь.
- Как скажете, - согласилась с ним девушка и после без всякого труда вскарабкалась на берег.
«Ну и дела, честное слово, - думала она, спешно надевая оставленные вещи. – Хорошо, хоть у меня ничего не сперли...»
- Эй, ты случайно не это ищешь? – окликнул ее ничем не примечательный – кроме своей ярко-синей рубашки – данмер. Энигма недоверчиво приблизилась и тут же заприметила, что в руках у этого типа ясно виднелись темно-коричневые и, а общем-то, изрядно поношенные брюки без ремня, который сейчас свободно болтался на шее незнакомца будто у портного.
- Что ж, вы угадали, - решила не таиться девушка. – Я пришла за ними, и вы обязаны мен их вернуть.
- Я? Обязан? – лишь рассмеялся тот, махнув рукой и этим необычным «флагом». – А зачем тебе штаны Хентуса? Да этот с’вит не сможет надеть их без посторонней помощи!
«Именно поэтому я здесь», - молча хихикнула Энигма, однако промолчала.
- Так в чем проблема? Иди и забери, - предложил Хайнаб, заготовив брюки с видом опытного тореадора. Но только лишь она, сраженная такой простой добычей, вытянула руки, как данмер мигом отодвинул их за спину, уставившись на проигравшего с довольной улыбкой. «Да уж, так я очень долго здесь буду прыгать, - решила она закончить начавшееся было унижение. – А что, если схитрить? Сказать ему что-нибудь такое, из-за чего он сам их вышвырнет? Хм... А почему бы не попробовать?» - и затем Энигма, сделав как можно более серьезно-безразличное лицо, словно бы в сторону заметила:
- Ну что ж, если вам нужно иметь с собой штаны больного пепельными язвами – это ваши личные проблемы.
- Что?! – воскликнул Хайнаб с едва не лопнувшими на выкате глазами и очень рефлекторно разжал вцепившиеся в кусок заразы пальцы, а затем – с видом ополоумевшего футболиста принялся пинать их до самого паления с неровной кромки.
- Спасибо! – раздались внизу вопли Хентуса, а только что пришедший в себя данмер так и не пронюхал всю соль этой истории.
- Я к нему теперь на милю не приблизюсь, - до сих пор отряхивая руки, воскликнул уходящий мер и тут же скрылся за изгибами дороги.
«Вот так-то лучше. Будет ему уроком», - довольно отметила Энигма и снова вернулась в свой трактир за положенным ей завтраком. Есть в такое время было ужасно непривычно, и каждый кусок с трудом влезал в ее сухое горло, однако девушка прекрасно понимала, что сил ей на сегодня понадобится даже больше, чем обычно – в конце концов, она просто обязана показать себя на высоте. Управившись с едой, она снова посмотрела на гигантские часы, заметив там почти что наступившее время грядущей тренировки. «Пора», - смекнула Энигма и, спустившись в комнату, немедленно застыла нал привычными доспехами. «Носить или не носить? Вот в чем вопрос. На всякий случай, они не помешают...» И девушка, поспешно натянув свой желтый панцирь, уже почти что не волнуясь о грядущих испытаниях, быстро очутилась возле форта, где уже с недавних пор, одетые в стандартную кольчужную броню, стояли шестеро ее коллег по совместному несчастью.
- Здорово, - кивнула ей оркесса, доспехи на которой явно казались слегка маловатыми для ее крепкой фигуры. – Это тебя послали от бойцов?
- Вроде того, - слегка обрадовалась Энигма такому теплому приему. – Но... почему же нас так мало.
- А это очень просто, - добавил стоящий рядом с ней имперец – достаточно невысокий, как для своей расы, с вечно прищуренными и словно напряженными глазами. – Здесь – всего лишь четыре имперских города – Гниссис, Сейда Нин, Дагон Фел и Кальдера. На каждый по двое, а в Сейда Нине так и вообще один. Это при том раскладе, что там все-таки оставили еще по одному из Легиона – так, на всякий случай. А форты... форты находятся рядом с городами, где есть бойцовские организации – они и возложат на себя их функции.
- Понятно, - кивнула ему та. – Интересно, а надолго ли все это?
- Говорят, что неизвестно. Две, три недели, месяц.. В общем, пока все не уладится.
- Смир-рно! – диким эхом прокатился по окрестностям чей-то поистине громовой и безудержный вопль. Энигме могло бы спокойно показаться, что летел он едва ли не с небес , ниспосланный на землю в виде грома, но нет – еще момент, и, повернувшись к форту, она без всяких проблем заметила похожую на шар – широкую, но низкорослую для орка фигуру в синей униформе, из-под открытого шлема которой буквально ужасающе, словно у реликтового мамонта, торчали длинные клыки.
- Интересно, а это кто такой? – тихо, желая не быть услышанной фигурой, спросила та оркессу.
- Опцио Бологра, твой самый страшный ночной кошмар, - оскалилась она в улыбке. – Тупее офицера еще и свет не видывал. Наверное, потому он и тренирует новобранцев – чтоб они прекрасно видели, каким не надо становиться.
- Кто здесь ржет киродильской лошадью? - громким и ехидным выстрелом послышался вопрос только что приблизившегося к ним орка, чьи желтые глаза теперь со злом и возмущением уперлись в разговорчивого новобранца.
- Это не я, это все ветер, - так же безбашенно и очень уверенно в себе ответила оркесса.
- Ветер? - поморщился тот. – Поверь мне, ветер бы никогда не вонял вчерашней суджаммой – уж разве что тогда, когда он летит из чьей-то пасти. И не буду пальцем показывать, из чьей. Я что, по-твоему, глухой как пень? – еще сильнее приблизился он к оркессе. – И вообще, меня просто бесит, когда кто-то умеет так свободно выражать свои мысли.
- Но сер, - на едином выдохе произнесла Энигма. – Зависть – это плохое чувство.
По строю в ответ немедленно прошел едва лишь различимый смех, дополненный железным грохотом кольчуги – похоже, что она действительно попала в самую что ни на есть правдивейшую точку.
- А это еще кто такой смышленый? – в момент повернулся он в сторону теперь едва ли не сгоравшей от стыда и безудержности речи девушку. – Дай я угадаю – Энигма Скайфлоу, знаменитость Вварденфелла, из тюряги – прямо в стражи? Что, захотела реабит... реатиб..., - но вскоре он, мгновенно оставив все надежды на хотя бы вменяемое произношение этого словечка, тут же продолжал. – Ну да, ну да – грехи замаливать. А то решила, небось – убью, и не посадят. Конечно, ты же думала, что мы тут идиоты полные и, увидев такого невинного ребенка, не поверим, что это не он сумел убить офицера отравленным кинжалом!
Энигма сильно покачнулась. Слова эти, казалось, произнесенные с на редкость ядовитой и убийственной иронией, тяжелым взрывом прогремели вдоль ее сознания, оставив там большие рваные следы. Реальность вкруг нее внезапно провалилась куда-то в совсем другое измерение, оставив морально уничтоженную девушку в одном огромном вакууме с собственными мыслями.
- И снова зависть – это плохо, - тихо заметила оркесса, приняв все за очередную – и очень глупую - шутку в исполнении Бологры. Однако Энигма не расслышала, ведь тихий, пускай и звучащий рядом с ней хихикающий шепот невольно превратился для нее в аморфные и словно бы летящие издалека пустые звуки. «Неужели Элон была права? – застрял в голове один единственный вопрос. – Но как же я могла... Я... я ничего не помню!»
- Так что учти - хочешь искупить – возьми себе большой кляп и выполняй все, что я скажу, - подытожил свою речь Бологра. – Только потом и надейся на спасение. Ну ладно, хватит работать языком – пора уже и к делу. Все равно вам не миновать экзамена. Для начала – встряхните как следует свои гнилые кости. Все видят, где начинается главная дорога? – махнул он рукой куда-то к храму, за дальней стеной которого и прятался их путь. – Так вот, отсюда – и напрямик до океана, а потом обратно. Это и будет ваша дистанция. Пока что без времени – хотя бы так для начала управьтесь. Ну, чего вылупились? Пошли?
- В доспехах? – неловко и словно бы чужим фальцетом промолвила Энигма.
- Нет, вообще без ничего! - снова, с издевательской гримасой уставился на нее Бологра. – Только представь себе – тут преступление, бандиты убегают, а тут несутся офицеры в чем мать их породила! Вот это удар по их мозгам! – настолько оглушительно заорал он в лицо любопытной девушке, что волосы ее немедленно взлетели дыбом как будто бы от ветра. – Скайфлоу, ты хоть сама соображаешь, что городишь? А то как же, будет у тебя время переодеться во время нападения. Да ты не беспокойся, - сильно хлопнул он Энигму в костяной нагрудник. – Уж если что, тебя потом переоденут. И вообще, запомни раз и навсегда, что тухлый фарш не будет ходить сам по себе без консервной банки.
«Он действительно считает себя великим юмористом?» - с тревогой и непониманием взглянула она в довольное лицо Бологры, однако, не желая больше нарываться, сделала глубокий вдох и быстро поспешила за другими.
- Учтите, фуражиры, - с важным видом прошелся перед ними офицер, чертя ногой широкую и слегка кривую линию, - я буду здесь на башне, так что не надейтесь меня перехитрить – ни прятками, ни магией, а особенно ты, Скайфлоу, - снова, с ехидным прищуром полировал он глазами ее костяной доспех. – Знаю я вас, магов. Запомни – одна остановка, и ты мигом выметаешься с дистанции. Считай, что тебе «неуд». Есть вопросы?
- Похоже, он не даст тебе покоя, - заметила оркесса ей на ухо, однако же Энигма до сих пор не могла оправиться от услышанного факта. «Не может быть. Это явно какая-то подстава! Почему же я тогда ничего не помню! Гипноз? Неужели из меня сделали зомби, а потом... Нет же! Нет!»
- На ста-арт! - вмиг раздался звучный хриплый голос офицера, львиным рыком пролетевший вдоль холодного и все еще серо-утреннего неба, и девушке волей-неволей пришлось забросить едва лишь скрепленные между собой лоскуты воспоминаний и, заняв удобную позицию, тут же вцепиться взглядом за низкий и туманный горизонт. – Внима-ание! – большим, все нарастающим на каждом звуке валом летела к ним волна из крика, заставляя напрягаться всем, даже самым миниатюрным нервам на лице Энигмы. «Ничего, я выдержу, - думала она, железной хваткой сжимая оба кулака и словно бы увязнув сапогами в липкой дорожной пыли. – Пускай он убедится, что я...»
- Арш! – раздался над ними дикий грохот, и ноги, будто бы от дикого испуга, тут же оторвались от земли и с редким чувством ускорения махнули по дистанции. Полет – отчаянный и быстрый, похожий на одно большое состязание с привольным ветром – вот что ощутила на себе бегущая Энигма. Пройденный висячий мост, без проблем минованный покатый травянистый холм, ловко оставленная позади неровность и большие валуны прямо на извилине дороги... Казалось, что и дальше, в стране непрекращавшихся холмов и мелких коричневых оврагов весь путь ее будет таким же легким и приятным. Но нет – еще одна, высокая и гладкая, похожая на большую лысину, с трудом и едва не на коленях преодоленная возвышенность в момент заставила Энигму как будто бы окаменеть на самой высшей точке, а после – словно робот, едва сгибавшимися ногами спуститься вниз по второй, отвесной половине.
- Ты как? – на мощном выдохе спросила ее каким-то чудом догнавшая оркесса, пока все остальные до сих пор форсировали неловкое препятствие.
- Потерплю, - устало и едва дыша ответила Энигма, чувствуя, как медленно, но очень даже верно угасает ее скорость. Шаги ее теперь мгновенно стали настолько мелко-семенящими, что каждый след бегущей девушки невольно походил на гладкую печать. А сзади уже вовсю летел тяжелый стройный топот. Прошло буквально несколько секунд – и вот уже другие, до этого почти что безнадежно отстававшие соперники на том же ровном темпе настигли девушку-комету, а после же Энигма с последней степенью отчаянья смотрела на прикрытые кольчугой спины победителей. «Ну все, еще чуть-чуть...», - с ужасом подумала уже едва бегущая. – Говорила же, что неспособна», - отметила она, почти что до земли вытаптывая желто-зеленую траву под безнадежно усталыми ногами. Однако далеко не все вокруг нее казалось таким пугающе безвыходным: исчезла прочь всего одна тяжелая минута ее изнурительного соревнования с собственной усталостью, и вот уже высокие, невероятно мешавшие покатые холмы без всякого следа исчезли на далеком горизонте, и перед глазами девушки немедленным бальзамом на гудевшие конечности мелькнула поросшая густым тростником и рисом кромка ее песчаного полуфиниша.
- Давай, ты сможешь, - одним гигантским выдохом произнесла только что развернувшаяся оркесса и тут же взлетела по холмам, словно по ступенькам, на прежнее нагорье, ведя за собой всех остальных. «Уж если бы», - сквозь зубы подумала Энигма, однако увиденные ею картины пока что призрачного и вес еще неясного успеха, в момент соединившись вместе со словами ее коллеги по несчастью, тут же распахнули за спиной большие крылья скорости и мигом наполнились поистине гигантским ураганом воздуха. «Я смогу!» - едва не закричала в себе Энигма, и внутренние зовы в момент заставили ее сорваться с места и, сделав резкий поворот, с удвоенным рвением и силой настигать все удалявшихся соперников. Но девушка сейчас и вовсе не имела больше ничего, кроме этого самого старания – ноги ее устало заплетались в какие-то совсем уже невероятные фигуры, а горло с каждым новым вздохом все судорожнее сжималось в один сухой и тихо скрипевший от тяжелого дыхания комок. Энергия ее мгновенно исчерпала свои наверняка последние ресурсы, и уже вконец измотанная Энигма, до сих пор с трудом удерживая бешеные темпы, от сильной концентрации была не в состоянии заметить лежащий под ногами маленький булыжник. Но именно такая, казалось бы, невероятно жалкая и совершенно нелепая вещица стала роковой для нашего горе-спринтера: немедленно – и с дикой силой – влетев в него едва не треснувшим ботинком, несчастная Энигма с диким полустоном немедленно взлетела в хмурое утреннее небо и тут же рухнула на землю в довольно-таки болевой вариации на тему «как стать звездой». Ударившись о камень подбородком и едва ли не выпрыгнув из собственной кирасы от инерции, она сейчас как никогда чувствовала себя разбитой в прямом и переносном смысле. «Приехали», - заметила она, все еще дрожащими от напряжения руками очень осторожно касаясь своей немного счесанной и горячей кожи.
- Скайфлоу, ты что там, заснула, или как? – злобным ветром донеся до нее окрик всевидящего Бологры. – Ану не спать во время испытания!
Однако Энигма была уже не в силах – руки ее теперь, вместо того, чтобы плавно и уверенно поднять на ноги свою хозяйку, в ответ лишь обреченно затряслись, а после же девушка немедленно упала навзничь, как никогда, отчетливо прислушиваясь к безумному дыханию.
- Финиш! – снова прогремел его тяжелый выкрик. – Все управились, кроме этой Скайфлоу. Кто-нибудь, уберите с дороги эти хаммерфелльские отбросы.
- Давай руку, - заслышала она сначала быстрые шаги, потом – и тихий шепот явившейся оркессы. – Ты как же это умудрилась?
- Сама не знаю, - тряхнула Энигма головой с едва ли не отъехавшей в далекую сторону челюстью. Во всяком случае, именно такие ощущения вовсю клубились в ее измотанном, покрывшем взгляд едва заметной дымкой ошарашенном сознании. – Просто... просто я вообще не понимаю, зачем нужны все эти тренировки! Когда я вижу что-то страшное, я вполне могу удрать – ну, потому что знаю, зачем все это делаю. А тут... Все кажется бессмысленным.
- Нечего болтать, - прервал их поднебесный голос. – Возвращайтесь, и поживее.
Делать нечего – подняв Энигму на ноги, ее спасительница затем бодро зашагала к видневшемуся форту, а вконец разбитой девушке не оставалось больше ничего, кроме как тихо последовать за ней навстречу Гниссису.
- Вот она, героиня дня, - презрительно усмехнулся ей Бологра, только что покинув свой пост на верхотуре. – Я что-то не совсем все понимаю: это ж как ты сумела стать местной знаменитостью, если ни даэдра не умеешь? А, чего помалкиваешь? Дай я угадаю – небось, те барды, что тебя здесь прославляют, получили за то свою награду? Признайся честно – сколько ты им заплатила? А хотя нет – не думаю, что такая мелкая бездарность способна хоть что-то заработать. Ты ж могла и другие услуги предложить, - отрывисто и ехидно рассмеялся орк, заставив Энигму ненавидящим взором устремиться у его гоготавшему лицу. «Была бы моя воля, я в на тебе такие услуги проделала своей катаной», - дрожала она, нервно сжимая готовые к удару пальцы, однако вовремя остыла.
- Все вы в Хаммерфелле одинаковые, - продолжил Бологра свою тираду. – Знаменитость... Ты драться хоть умеешь, а, легенда? Или только ногтями при случае? Впрочем, тебя даже бить как-то боязно – сразу развалишься на части и превратишься в вонючее желе. Маро, ты с ней будешь первым. И смотри мне, чтобы без всякой магии, - зло улыбнулся он в сторону Энигмы.
Девушка в ответ тут же подвинулась навстречу своему противнику, и скоро вокруг них поспешно образовался широкий круг коллег и зрителей по совместительству. К ее огромнейшему счастью, парень этот оказался тем самым имперцем, с которым ей удалось поговорить до прихода офицера, а потому его всегда прищуренные, будто бы от солнца, серые глаза вполне естественно показывали ей всю предстоящую гуманность такого поединка.
- Ну, чего застыли? – гаркнул на них Бологра в виде дрессировщика. – Оружие! К бою!
Энигма не стала дожидаться повторного приказа: с тонким и приятным лязгом показав на свет свою любимую катану, она затем в стремительном ударе прикоснулась к его черневшему на солнце тяжелому клинку из чистой стали. Еще момент – и их такие непохожие друг на друга лезвия, будто часовые стрелки, несколько раз пересеклись под разными углами, своим холодным, резким скрежетом сумев зажечь в бойцовских лицах ярый огонек спортивного напора. Сделав быстрый и красивый, но в то же время необходимый поворот вокруг своей оси, Энигма в ловком танце прирожденного к сражениям мигом захватила его меч где-то высоко над головой и даже сама не замечала, как в тот момент с азартом улыбнулась, соперничая с блеском тонкого восточного меча. Казалось бы, и сам имперский джентльмен немедленно сообразил, что все его поблажки тут были явно лишними, однако командование боевым парадом уже успело твердо перейти на сторону Энигмы. И та, наконец, выпустив на волю стального пленника и, на всякий случай, ухватив катану сразу в две скользящие ладони, резко и наотмашь прочертила в воздухе горячую прямую, немедленно услышав едва ли не кастрюльный грохот. И только когда она, успев растратить все имевшиеся силы на этот самоуверенный удар, уже бессильно опустила в землю круглый кончик железного орудия, все только что произошедшее мигом расставилось по своим логическим местам. Никак не ожидая такой стремительной атаки и, к тому же, будучи слегка поменьше ее в росте, Маро попросту не смог нормально увернуться от тонкой и летящей к нему молнии меча, мгновенно схлопотав удар по верхней части открытого, стандартного для униформы шлема.
- Не страшно, - промолвил он с улыбкой и после – уж очень основательно тряхнул слегка звеневшим содержимым.
- Скайфлоу, ты что, другим местом начала соображать?! – взвыла хриплая сирена в горле офицера. – Ты что, поубивать нас всех решила, или как? Учти мне, еще одна такая выходка, и я быстро научу тебя хорошим манерам.
- Я не хотела... Просто так получилось, - бессильно развела она руками.
- Так получилось, - грубо передразнил ее Бологра. – И вообще, что за стиль боя у тебя? Это всего лишь тренировка, а ты дерешься до последнего. Твоя задача – лишить противника оружия, но уж никак не жизни.
- Погодите, сер, - замялась вдруг Энигма, ясно чувствуя в себе потребность быть услышанной. – Насколько я знаю, все тренировки нужны для того, чтобы потом использовать свой опыт. Конечно, я против лишнего насилия – но все должно быть максимально похоже на реальность. А так... Разве вам не кажется, что мы здесь занимаемся немного бесполезными вещами?
- Ты смотри – тебе, похоже, мозги дополнительные в голову засунули, - ничуть не понял тот ее прозрачных объяснений. – Да только они сейчас в конфликте с первыми. Запомни раз и навсегда, Скайфлоу – приказы здесь отдаю я, и я же решаю, что мы будем делать. Скажу прокукарекать двести раз – и все исполните. Скажу бежать со штанами на затылке вместо колпака – и побежите все как миленькие.
«Тоже мне царь и бог», - сокрушенно подумала Энигма, сочувственными и всепонимающими взглядами обменявшись с Маро и оркессой.
- Считайте, что я тут царь и бог, - словно бы читая ее мысли, добавил офицер. – И думать здесь буду только я. А ваша задача – в исполнении... И вообще, Скайфлоу, - набрав побольше воздуха, рявкнул он с нечеловеческою силой. - Что у тебя за боевая стойка? А ну-ка стань в исходную позицию, - и девушка затем немедленно исполнила его простую просьбу. – Ну ты вообще, - начал свою тираду тот, придирчивыми шагами обходя ее по кругу. – Да по тебе же можно целые романы со страшилками писать – «Зловещий человек-полено», не иначе. У тебя хоть что-то гнется, кроме языка? – спросил он и сильно толкнул ее в наплечник. Энигма в ответ весьма конкретно пошатнулась, однако так и осталась в удобной для нее позиции.
- Во всяком случае, мне так удобно, - заметила она, без устали пытаясь проглотить прилипший к горлу мерзкий ком из чистой ненависти.
- Удобно что делать? Людей смешить? – не унимался Бологра. – Ану ноги шире и угол прямее!
- Как скажете, - внезапно дрогнувше ответила Энигма, тут же поставив сапоги в некое подобие фехтовальной стойки.
– О, еще лучше, - остался недовольным орк. – А еще шире ты поставить не могла? Может, на шпагат усядешься? Ну, чего раскорячилась? Горшок тебе подставить? – принялся он самолично – и довольно-таки резко – поправлять ее не нравившуюся позицию. – И хребет свой ровно сделай, а то сгорбатилась как беспозвоночное. Вот. Так и стой до конца тренировки. И чтобы мне не шевелилась, - довольный собой, сказал Бологра, а после – демонстративно отвернулся и мигом принялся «воспитывать» уже следующую пару.
Энигме сейчас было действительно не по себе. Но нет, это не просто пасмурное, а по-настоящему хмурое и дождливое настроение заключалось не только и не столько в держании неудобной для нее и глупой позы, а в гигантской ране, запекшейся на самой душе от острого и ядовитого клинка холодных оскорблений. Казалось, даже сам Бологра до конца не понимал, что же он наделал, а острый кусок его словесного оружия до сих пор виднелся в ее ране, то и дело воскресавшими в сознании произнесенными словами. «...Романы со страшилками писать... бесхребетная... тоже мне легенда..., - словно трассирующие пули, яркой огненной эмоцией летали призраки его отборных выражений. – Считайте, что я тут царь и бог...» Да как он вообще смеет такое говорить? – нечеловечески задрожали ее руки под тяжестью катаны. Энигма уже не чувствовала боли в напрягшихся от положения коленях – теперь же абсолютно все ее большое мироощущение немедленно накрыла тяжелая и душащая пелена эмоций. – Это... это, по крайней мере, несправедливо! В конце концов, пусть я и не самая способная, но я – прежде всего, человек. И никто, никакой Бологра не имеет права... Да что же я пытаюсь доказать. Все это теперь бессмысленно...» Внутри нее неспешно, но сейчас уже на редкость уверенно рождался образ фаталиста. До сих пор, серьезнее, чем никогда ощущая на себе горячую словесную пощечину, она уже почти была готова пустить на волю рвущиеся соленые потоки. «Не смей рыдать, - с трудом глотая мысли и комки, промолвила себе Энигма. – Ни в коем случае...» Не зная, что поделать с этим безумно кружившимся внутри нее ураганом сбесившихся эмоций, она лишь обреченно приподняла свое лицо с печальным выражением Луны, пытаясь хоть таким нехитрым способом - и вместе с тихим ветром – подсушить отнюдь не своевременные реки. Но небо лишь ярко ослепляло ее своими утренними красками, и слезы гигантской обиды еще сильнее подступили к сжавшемуся горлу. Энигма опустила взгляд – казалось, что злорадный офицер и вовсе позабыл о ее существовании – он так же, как и прежде, возился с остальными, ровняя им удары и по ходу отпуская едва лишь различимые издалека усмешки. «Ему на все плевать», - заметила она, и Маро в тот самый момент как будто бы случайно повернулся к ней, увидев и сумев абсолютно точно разглядеть ее невыразимую печаль, покрывшую лицо холодной паранджой. В ответ же к ней немедленно взметнулся сильный и очень ободривший ее взгляд всегда прищуренных зрачков, в момент придав ей силы для дальнейшего сражения с собой. «Я выстою», - решила для себя Энигма и, сильно тряхнув взлохмаченной прической, с новой порцией энергии застыла в неудобной позе.
- Маро, ты что на нее вылупился как влюбленный гуар? – незамедлительно последовал ответ Бологры. – Сейчас же вроде не весна, и тварям размножаться рано. Ну что, Скайфлоу, как ты там поживаешь? – наконец, закончил он былые тренировки и генеральскими шагами подошел к Энигме.
– Лучше не бывает, - скривила она губы в подобие довольной ухмылки.
- Ладно уж, хватит с тебя. Разогнись, позорище, - и девушка затем, несмотря на самое заветное сейчас желание распрямить и в самом деле одеревеневшие конечности, медленно и показательно, словно бы нехотя, вернула себе прежнюю позицию. Будь она одна, Энигма бы сейчас с великой радостью сняла свою защиту и аккуратно растирала с трудом возвращавшиеся в норму мышцы. Но нет – и снова перед ней стоял Бологра, вынуждая вновь и вновь изображать из себя стальную леди и безжалостно давить гнетущие эмоции, о которых твердо знали лишь ее знакомые...
- Немного физкультуры тебе не помешает. Равно как и остальным – не забывайте, что скоро ваше испытание. И только попробуйте его не сдать – конечно, кроме тебя, Скайфлоу. Ты и в суранском борделе неплохо поработаешь, - грубо хихикнул он в сторону Энигмы.
- Скажите, сер, - громко и внезапно, сама не ожидая от себя, втянула она воздух. – Кого вы больше ненавидите – людей в общем или же меня в частности? – и взгляд ее в тот миг стал настолько вопросительным и обреченным, что все присутствующие немедленно поежились от такого оборота.
- Редгардов в общем и тебя, Скайфлоу, в частности, - мигом приблизился к ней офицер, глаза которого теперь вовсю горели желтым испепеляющим огнем. – Ты разве историю не знаешь, чучело смазливое? О, конечно, о чем же я это говорю – какая история, ты даже Азбуку, небось, не знаешь! – буквально взревел Бологра от защемленной душевной струнки. – Разве это не твои даэдровы предки, побери их Малакат, вытеснили мою расу из вашего Хаммерфелла? А, людишки, стыдно? Стыдно даже вспоминать об этом? И ни один, ни один источник среди ваших хроник не говорит о таком событии! Тоже мне, цивилизованные и воспитанные. Давно бы уже вернули историческую справедливость, но нет – у вас даже духу не хватает это рассказать! – до боли сжал он два кулака, и девушка в ответ невольно содрогнулась, заметив ужасавшее маниакальное сияние в его налившихся глазах.
- Но это вовсе не значит, что за дела далеких предков должны страдать невинные, - с гордо приподнятым подбородком выступил вперед Маро, явно позабыв про все возможные последствия. – У них не было другого выхода после гибели целого континента – и, между прочим, у вас тоже оставалось немало территории.
- Та-ак, - раздулись его ноздри, словно трубы у гигантского центуриона, и целые клубы ненавистного пара враз достигли лица смело застывшего имперца. – Маро, великий адвокат всех времен и народов. Ты, наверное, только и думаешь сейчас, как круто выпендрился перед ее лицом. Что ж, твои проблемы, а на меня ты никакого впечатления не произвел. И руки об тебя марать я тоже не собираюсь. А то, что ты изволил гавкнуть насчет предков – да разве ты, имперская башка, не в курсе, что именно дети всегда отвечают за поступки родителей? И потому-то я хочу, чтоб нынешнее племя не зазналось и не стало таким же черствым по отношению к другим.
- Путем унижения и оскорблений? – непонимающе взглянул на него парень.
- Тебе какая разница, недоросток?! – злобно покосился он на едва ли достававшего до его плеча имперца. – Ну все, хватит на сегодня лирики – свободны, голодранцы. А завтра мы посмотрим, из чего вас сделали – отходов или стали.
Теперь уже Энигма не могла сдержаться – едва лишь ненавистный Бологра мигом зашагал куда-то к форту, она будто бы умалишенная сорвалась с былого места и на диком ускорении приблизилась к ближайшему здесь дому-панцирю. Укрывшись за его сплошной стеною, девушка в момент вернула себе спасительное чувство одиночества. Но вместе с ним пришли совсем другие ощущения – и вновь его язвительные, пекучие внутренние молнии большим комком застыли где-то посреди и тонкими, однако действительно всепроникавшими зарядами достигли каждой ее клетки. Для слез уже не существовало железного занавеса – сейчас они лились немым дождем, ровной и даже безучастной пеленой обняв ее сжимавшиеся от боли щеки. Слово ранит и калечит, и ее поистине гигантский шторм эмоций был явной иллюстрацией для этого.
- Не стоит убиваться из-за одного кретина, - услышала она чей-то ободрявший голос и, все-таки сглотнув большой соленый шар, тут же повернулась в сторону нашедшего ее имперца. Наспех избавив себя от кольчужного доспеха, сейчас он давал ей гораздо больше шансов рассмотреть свои черты – ни капли не прикрытый челкой высокий лоб, редкий для его расы светло-русый «ежик», слегка выдающийся вперед горбатый нос и тот самый, почти коронный взгляд с прищуром, являвшийся его прямой визиткой.
- Спасибо, Маро. Я ценю твою поддержку.
- Нет, нет, это – всего лишь моя фамилия. Я Оритус, и так мне будет намного привычнее.
- Энигма. Мне тоже, - ответила она, протягивая руку, которая была незамедлительно пожата в крепком жесте.
- Я прекрасно понимаю, что Бологра – наверное, действительно последний идиот на этом острове, - начал он с глубокой задумчивостью. – К тому же, как ты видишь, заядлый расист по части редгардов. И, если честно, я совсем не удивлюсь, если узнаю, что он поклоняется Мехрунесу в святилище за городом. Но, знаешь, есть одно отличнейшее выражение: то, что не убивает меня, делает меня сильнее.
- А и правда, - заметно просветлело лицо девушки. – Зато теперь я точно знаю, как держать самоконтроль.
- А насчет экзамена – можешь совсем не беспокоиться. Я многое о тебе слыхал и не считаю это сказками. Просто сегодня – посвяти еще несколько часов для тренировок, и я уверен, что ты сможешь. Удачи, Энигма.
- Удачи, - кивнула она и, быстро стер уже наверняка последние остатки грусти, бодрыми шагами направилась в свое трактирное жилище.
«Делает меня сильнее, - никак не давал ей покоя начавшийся мыслительный поток. – А ведь в этом что-то есть. Тогда – нечего залеживаться! Пора бы начинать активное использование всех былых уроков». Подумав так, она немедленно схватила свои вещи и на самом максимальном из всех возможных ускорений вырвалась на волю от гнетущей обстановки.
- Стойте! – крикнула она, завидев только что причаливший к обрыву экипаж. – Подкинете в Альд’Рун? – спросила она альтмеристого эльфа, который всего лишь день назад привез ее за чертежами.
- Залазь, - вяло и как-то безучастно ответил тот, однако все же обратил свое внимание на ее бешеный энтузиазм. – Что-то случилось?
- Нет, но вскоре случится, - заметила она, одним большим прыжком усевшись в седле у насекомого.
Пейзажи внизу летели незаметно – казалось, без того сидя на гигантской высоте и едва ли не касаясь неба головой, Энигма сейчас и вовсе летала где-то в облаках далекого завтрашнего дня. «Я точно знаю, кто мне поможет», - твердила она без остановки, невольно попадая в ритм спинным покачиваниям. И сила ее внутренней уверенности была настолько необузданной, что девушка уже с трудом держалась на горбатом туловище страйдера. Ноги теперь буквально сами рвались в неблизкий путь, подстегнутые дико клокочущими мыслями, и ей же не оставалось больше ничего, кроме как уж очень своевременно губить в себе идею резкого прыжка и отчаянного бега.
Дорога оказалась быстрой и размеренной – прошло еще совсем немного времени, и их стремительный жучок в лихом маневре развернулся в сторону высокого и узкого каменного трапа. Энигма же в ответ, почувствовав сигнал к дальнейшим действиям, одним большим прыжком очутилась на помосте и, даже не оглядываясь, рванула к своей цели.
- Эй, а деньги? – громко закричал ей караванщик, на что остановившаяся девушка, мигом отсчитав ему коронные двадцать дрейков, в широкой петле телекинеза послала наверх свою оплату. – Маги полоумные, - заметил он вполголоса, глядя, как Энигма на полном ускорении влетает в родимый гильдейский панцирь. Оказавшись в ее привычном мелком холле, она тут же полетела вниз по лестнице и, едва ли не сбив на землю подвернувшегося Оррена, тут же приземлилась руками на крышку столика в попытке отдышаться.
- Привет искателям, - заслышала Энигма голос управляющего. – Где ты пропадала? Я уже сама думала отправиться на поиски. Ну что, как там поживает Бетамец?
- Он – совсем неплохо, а я – на полпути к его разгадке, - решила она пока что подержать в секрете тайну Легиона. – А, скажите... сколько у меня в запасе дней?
- Думаю, еще парочка найдется. Но чем скорее, тем, конечно, лучше.
- Хорошо. Я справлюсь, - кивнула ей Энигма и тут же удалилась к хорошо знакомой Иниэль.
- Привет. Подкинешь до столицы? – все еще горя своей идеей, на легких крыльях подлетела та к магессе.
- Привет, чего уж нет? – ответила эльфийка, явно уловив ее оптимистический настрой. Минуло всего лишь несколько секунд ее висения в пространстве, и девушка затем уже уверенно заметила себя стоящей посреди былой платформы у ступенек.
- Привет, Энигма! – встретил ее голос «единственных мозгов Требониуса».
- Пока, Флакассия, - махнула та своей рукой, а после – на быстром ускорении достигла выхода. И путь свихнувшейся от радости кометы лежал теперь на ближний юг от нынешнего округа, навстречу знакомому ей и даже слегка исследованному округу бойцов.
- Мир вашей Арене! – влетела Энигма в круглый зал и тут же забуксовала в густом песчаном настиле.
- Несовместимые это вещи: мир – и Арена, - улыбнулась в ответ Ритлин, спешно отдаляясь от партнера совсем еще недавних – судя по ее тяжелому дыханию и вытянутой катане – спаррингов.
- Я к тебе, - сделала Энигма несколько шагов навстречу. – Ты сможешь за сегодня превратить меня в хорошего дуэлянта?
- Смогу. Так, где тут моя волшебная палочка? – смеясь, заметила она. – Ну ладно, шутки в сторону. А зачем тебе нужны такие навыки?
- Неважно, - как можно быстрее отмахнулась девушка. – Так, всего лишь дело моей чести. «И чести всего народа», - невольно заметила она и тут же содрогнулась от пришедших мыслей.
- Вот это я понимаю по-нашенски, - хлопнула ее по плечу инструктор. – Другие кавалеров вызывают для разборок, а ты – сама со всем управишься.
- Эмансипация – это круто, - добавила Энигма, желая как можно скорее замять неприятный для нее разговор о чести.
- Так в чем твоя проблема, союзник?
- В непривычном стиле, - ответила она уже спокойно, заметно повеселев от такого обращения.- Видишь ли, мне нужно просто выбить у него оружие, но уж никак не зубы вместе с головой.
- Я тебя прекрасно понимаю, - кивнула Ритлин. – Распространенная проблема – для тех, кто видывал реальные бои. Вон, и это чудо по имени Инар едва в меня сегодня не попало, - и, до этого спокойно стоявший в стороне, тот самый данмер в нетчевом жилете и ботинках лишь виновато посмотрел в сторону инструктора, сильно передернув открытыми плечами.
- Извини. Просто у меня вообще богатая биография по этой части, - продолжил он как ни в чем ни бывало, руками в мягких наручах отряхивая усыпанные песком темные штанины.
- А пьяные драки в трактирах не считаются, - быстро урезонила своего подопечного Ритлин.
- Да ладно, с кем ни приключалось, - и легкий румянец стремительно проступил на свет через его пепельную кожу. – Один раз – не считается.
- Ну ладно, Энигма, займемся тобой. Прежде всего – целься не в свободные места, которые невольно открывает тебе противник, а, собственно, в его оружие. А чтобы выбить его, делай как можно более резкий и сильный удар. Можно с лязгом и всеми соответствующими звуковыми атрибутами – это должно как следует оглушить твоего оппонента. В общем, лови момент – а уж тогда, когда он будет менее всего готов к атаке – выбивай.
- Понимаю. Но для этого мне нужно позабыть все старые привычки?
- Вовсе нет. Я знаю, что ты будешь сражаться с недругом, но все-таки: постарайся внушить себе, что ты не хочешь причинить ему вреда. Дай себе команду – и ты уже настроишь сознание на нужный лад. И вообще, ненависть – плохая штука во время поединка – она только мешает тебе сосредоточиться. Так что, даже если этот твой противник конкретно насолил – например, две сотни дрейков занял, как некоторые, то все равно не стоит калечить его на дуэли.
- И это радует, - хитро улыбнулся ей Инар.
- Кажется, усвоила. Может, дадите мне урок?
- Пожалуйста. Давай, занимай исходную позицию.
- А вот с этим у меня как раз проблемы, - мрачно ответила Энигма. – Неудобная она какая-то.
- Не волнуйся, это просто, - заметила Ритлин ее воскресшую тревогу. – Чуть-чуть прямее, ноги под углом и – готово.
- Да? Что-то я и в самом деле чувствую себя деревянной куклой, - осмотрела она свои дрожащие колени.
- Ничего. Потом привыкнешь. Зато это – отличнейшая нейтральная позиция, с нее можно очень легко и без лишних движений перейти в любую стойку. Ну что, поехали? – промолвила она и, дав Энигме время извлечь на свет оружие, с силой перекрыла ее едва начавшийся маневр.
- Хорошая хватка, - заметила Ритлин, изрядно пошатнувшись от такого блока. Однако она не унывала после своей секундной неудачи: еще мощнее, чем до этого, устроив резкий натиск на соперницу, ее катана, словно молния, без устали и точно попадала в сталь противника. Мечи их скрежетали и даже иногда повизгивали будто чьи-то ярые фанатки; вертелись и владелицы, делая по несколько шагов направо и налево.
- Никогда не отступай назад! – промолвила Ритлин, делая большой и крепкий блок. – Это – знак того, что ты бессильна. Не давай ему надежды раньше времени.
- Стараюсь, - выдохнула усталая Энигма, и снова их орудия сияющими стрелками вертелись на циферблате боя. Однако Ритлин была неумолимой – еще шажок, еще непредугаданный маневр, и та в стремительном ударе коснулась ее тонкого меча, заставив девушку от шока и вибрации разжать до этого надежно сомкнутые пальцы.
- Неплохо для начала, - взглянула на нее инструктор, сейчас же заметив следы глубокого неверия в собственные силы. – У тебя все получится – ты и без того отличный воин. Надо только слегка отрепетировать несколько приемов, - и затем Ритлин, надев на себя уже давно привычную маску наставника, принялась долго и старательно пояснять Энигме все, на самом деле, нехитрые дуэльные особенности. И девушка была на редкость терпеливой ученицей – ведь ей очень хотелось доказать вес то, о чем сегодня она боялась даже высказаться...
- Тебе еще не надоело? – покосилась инструктор на скучающего данмера, усевшегося прямо на желтом песке и явно позабывшего про темный цвет своих штанов.
- Да ладно вам, зато какое зрелище – и сюда ходить не надо, - ответил ей Инар, рисуя под ногами кончиком кинжала.
- Деньги, что ли, с тебя взять за просмотр? – с иронией взглянула на него Ритлин. – Ну что, Энигма, еще по одной? В смысле, схватке?
- С меня хватит, - тяжело ответила ей девушка, чувствуя себя не лучше сдувшегося шарика.
- Ну ты даешь – всего слегка подрались, а дышишь уже как двемерская машина.
- Нет уж, по-моему, вполне достаточно. Что ж, спасибо тебе за помощь.
- Всегда готова, - пожала ей руку инструктор. – И, кстати, не мешало бы тебе выносливость подправить.
- Уж извини – ноги я себе другие не приставлю, - в шутку откланялась Энигма и с очень смешанными чувствами покинула Арену.
«Дыхалка ты моя, дыхалка... нравится тебе, что ли, подводить меня в такие важные моменты? И как бы мне тебя подсовершенствовать? Совсем же неуправляемая стала», - и здесь в ее сознании возник образ «отдыхавшего» Марайна. Энигма ясно вспоминала, как плавно и размеренно качалась грудь волшебника, в момент угомонившись после тяжкого сражения. «Так, значит, все дело в его самоконтроле? И если же я смогу разузнать у него о кое-каких подробностях... Ур-ра! Идея!» - решила вдруг Энигма и на совершенно новом ускорении взлетела вверх на плазу Чужеземцев.
- Флакассия, а пошли-ка меня в Балмору, - с разгону обратилась она к ходячему четырехстороннему порталу.
- Да без проблем, - взмахнула та руками, как будто отбивая от себя постоянного клиента, и вскоре же Энигма с безмолвной радостью приветствовала темно-зеленые родные стены.
- Энигма-а! – буквально взвыла Гальбедир, кидаясь на шею едва лишь появившейся подруги. – Я так рада твоему визиту! Ну что, рассказывай, что там у тебя, и желательно побольше.
- Все как всегда, - спешно освободилась та из давящих объятий. – Работа, общение...
- О, с этого места поподробней.
- Какие там подробности, - лишь махнула она руками. – Все хорошо, и вес тут, - решила она ни в коем случае не выдавать случившийся скандал.
- А управляющая как?
- Ты знаешь, Эдвинне я доверяю даже больше, чем Ранис. Она в меня верит. И без всяких подозрительных заданий.
- Вот видишь, я же говорила! А наша... буквально места себе не находит – она, конечно, вслух помалкивает, но я же вижу по лицу! А недавно я лично слышала, как она общалась с каким-то парнем о тебе. Ты случайно не знаешь, кто такой этот Омавель? – медленно, чтобы не сбиться, спросила ее эльфийка.
- Знаю, - тихим, заглохшим голосом ответила Энигма, не в силах перекрыть поток родившихся воспоминаний, когда перед ее застывшими глазами единым мощным градом пролетели ядовитый дротик и те слова о грядущей встрече с Молаг Балом. И это внутреннее ненастье девушки играло в ней с такой необычайной силой, что бешено ревущий ветер правды огромными кусками отрывал тот занавес великого доверия, до этого висевший над гильдмастером...
- Что с тобой? – схватила ее за плечи перепуганная Гальбедир, однако Энигма в ответ лишь затрясла своей прической.
- Все отлично. А он – так, старый знакомый, - проговорила она словно заводной и давно уже не чищеный механизм.
- Но погоди... Ты же сама говорила, что приехала сюда недавно!
- Правда? – несколько смутилась та ее познаниям. – Что ж... значит, он приехал вслед за мной... Ладно, оставим это дело. Ты случайно не знаешь, где Марайн?
- Случайно знаю – сидит себе на крыше после недавнего задания. Злой, как последняя никс-гончая, хоть на цепь сажай. Его что там, в этом Тель Аруне, покусать успели?
- Спасибо за предупреждение. Я пойду, - уже развернулась она к выходу.
- Стой! Охота тебе нервы портить, - догнал ее возмущенный ответ подруги. – Лучше не трогай Марайна - с его проблемами и твоим ужасным настроением.
- Да нет, у меня как раз все наоборот, - спешно возразила ей Энигма. – Когда в чужих проблемах ковыряюсь, и самой как-то легче на душе. Так что пойду его лечить, - сказав так, уверенная девушка в момент пересекла их главный зал и бодрой походкой хотела двинуться на выход. Однако не тут-то было – едва лишь она успела поравняться с ширмой, отделяющей кровати от соседнего пространства, а заодно и от негильдейских посторонних глаз – как тут же уткнулась носом в чьи-то складки синей расшитой мантии.
- Простите, - подняла она свой взгляд, не без удивления приметив, что хозяйкой сего нехитрого наряда оказалась не кто иная, как сама Ранис. – И здравствуйте, - смущенно улыбнулась ей Энигма, и страшная догадка одним гигантским валом вдруг застыла посреди ее высохшего горла. «А ведь она могла все слышать», - заметила та с диким ужасом и, стараясь ничуть не выдавать свою тревогу, заискивающе взглянула на гильдмастера.
- Добрый тебе день, - ответила та своим скрипучим голоском, и девушка с большим удивлением подметила, что успела изрядно соскучиться за этими почти что двернопетельными трелями. «Пронесло», - решила вдруг она и, желая как можно скорее обогнать все возможные вопросы, мигом достигла двери на верхний ярус, привычно подтянувшись на давно уже несиженую крышу, Энигма так и не заметила там ни единого движения. С другого ее края, свесив свои ноги, а вместе с ними и печальный, как никогда сердитый взгляд в сторону брусчатки, сидел тот самый «злой» волшебник.
- Здорово, - мрачно откликнулся Марайн, не поднимая головы. – Уж извини, что сегодня я без реверансов.
- И так обойдемся, - ответила она, тоже усевшись на краю и подставив свое лицо под теплые потоки солнца. – Что с тобой стряслось? Скажи, ты же знаешь, что я никому не выдам. Это как-то связано с Морин?
- Нет уж, ты не угадала – это не как-то, а самым прямым образом связано с ее придурковатым папашей Телванни, - и после этих слов он настолько крепко сжал оба кулака, что ногти его, казалось, должны были тотчас же вцепиться в ладони почти до дыр. – Он, видать, хочет из меня рыцаря состряпать благородного. Ну надо же – взял сегодня и послал меня к Мехрунесу!
- Да уж, я верю. Приятного тут мало, - кивнула в ответ ему Энигма. – Меня сегодня тоже к Малакату посылали – ну, чтоб он меня побрал...
- В том-то и все дело, что по-настоящему, - снова скривилось лицо волшебника. – Он, видите ли, прозрачно намекнул, что хочет иметь у себя его Бритву.
- Конкретно, видать, зарос этот Телванни, - с ужасом хихикнула Энигма, представив себе мохнатого советника.
- Да нет же, - явно не оценил тот ее юмор. – Бритва Мехрунеса – это такой кинжал – особой закалки, с ядом, и бреет он, что называется, доспехи своей магией. Проблема в том, что мне придется вызвать это мерзкое создание – и уже у него спросить дорогу. Если бы я знал, через какую статую...
- А это уже действительно проблема, - замыслилась Энигма, ясно понимая, что сейчас уж точно не время для «дыхательных» советов. – Никаких наводок?
- Абсолютно. Хоть иди в Забвение и спрашивай.
Энигме в ответ тут же захотелось ободряюще поддакнуть раздавленному и оскорбленному Чернокнижнику, но вместо того она едва заметно помотала головой и с нею же и погрузилась в напряженное молчание. Отгадка была рядом, тихо, но уверенно шептало ей сознание, быстро переворачивая вес тома в библиотеке юной памяти. И – странно – но именно вот там, стряхнув с ближайших полок фолиант с названьем «Маро» за доли секунды отыскало нужное высказывание. «И, если честно, то я совсем не удивлюсь, - далеким эхом плыла фраза, - если узнаю, что он поклоняется Мехрунесу в святилище за городом...»
- Город! Мехрунес! Бологра! – громко и отрывисто прокричала девушка, прогнав куда подальше парочку летевших мимо нетчей.
- Это что, заклинание для вызова? – поморщился Марайн, обеими руками спасая уши от звукового взрыва.
- К сожаленью, нет, но это – ключ к разгадке. Так что вперед, на поиски. Я точно знаю, что оно где-то за Гниссисом.
- Да – скептически взглянул на нее маг. – И где находится этот твой Загниссис?
- Не знаю, как насчет твоего места, а нормальный Гниссис находится на северо-западе, - продолжила Энигма, криво улыбнувшись. «Эх, а если я не сдам экзамен, то будет мне действительно Загниссис...» Но, быстро отряхнувшись от подобной перспективы, она снова углубилась в только что родившиеся планы.
- Значит так, - командным голосом начала Энигма. – Сейчас мы с тобою срочно едем – летим, плывем, телепортируемся, нужное подчеркнуть, - а там уже на месте разбираемся яс нахождением святилища. Я надеюсь, ты хоть знаешь, как его призвать?
- Да вот, позаимствовал на память у одного отступника, - едва ли не из рукавов извлек он криво вырванные книжные листки. – Вроде как заклятье, там мы его и проверим. Только скажи мне еще раз, где твой Гниссис, а то я тут не сильно местный.
- Это на северо-западе, повыше Альд’Руна. Там еще залив...
- Кажется, припоминаю, - кивнул Марайн, вставая на ноги. – Может, хоть доспехи сбросишь? Что-то я сегодня не в настроении тяжести тягать.
- Нет уж. Считай это моим панцирем.
- Ладно уж, надеюсь, ничего с нами не случится. Ну что, вечный груз? Цепляйся как положено, - расставил он руки в позе «как стать звездой», и затем Энигма тут же ухватилась за костлявый транспорт. На миг Марайн прикрыл глаза, с глубоким вздохом направляя свои магические реки, а после, громко выдохнув горячий от усилий воздух, дикой фиолетовой кометой сорвался в полуденное небо. Энигма сейчас вовсю переживала на себе последствия закона гравитации: горло ее неистово дрожало, с большим трудом проглатывая сгустки пульсировавшего вокруг нее урагана. Кружились хороводами густые, ярко-сиреневые искры Изменений, коврами застилая летящих магов, однако теперь ей даже нравились такие ощущения. Полет их выдался на редкость долгим и мучительным; на этот раз Марайн, не знавший стопроцентно короткого пути к развалинам, сильно занизил свою планку высоты, а потому они летели низко и неспешно, едва ли не касаясь верхушек костяными сапогами.
- Ты мне всю броню попортишь ветками! – громко возмутилась девушка, не выдержав такого резкого массажа.
- А ты мне все кости доломаешь своей защитой, - ответил ей волшебник, никак не думая взлетать на прежние позиции. – Ну все, готовься, - добавил затем он, резко снижаясь для посадочных маневров.
- Э-э... Это угроза? – внезапно севшим голосом, на всякий случай, вопрошала та, но бешеная комета лишь сцепила свои зубы, делая широкий круг над пожелтевшими холмами.
- Все, приехали, - мрачно изрек тот, чуть-чуть не покосив растущую там удушайку.
- Как это – приехали? – осмотрелась Энигма, однако так и не заметила вокруг абсолютно ничего, что смогло бы напомнить ей о памятнике древнейшей данмерской архитектуры.
- А вот так – приехали, и все. Топливо закончилось, - тяжело вздохнул он вместо нормального ответа.
- И чем желаешь подзаправиться? Тут вокруг только и лежит что сено.
- Я же тебе не лошадь ездовая, - возмутился он в ответ. – А магику ты точно не родишь за пять минут.
- М-да, проблема, - заметила она, спешно разворачивая карту. – Где мы хоть сейчас?
- А Вивек его знает... Где-то на Нагорье – может, у Кальдеры.
- Далековато будет, - отчаялась Энигма и после уточнила. – А что с твоей энергией? Совсем плохо или еще терпимо?
- Совсем плохо терпимо, - уперся он глазами в горизонт. – Говорил же, что в доспехах... А я не галеон воздушный – так, шлюпка, и не больше.
- Может, пойдем туда пешком?
- Смеешься? Тут, я вижу, одной милей не отделаешься. Сам-то я, может, туда и доплетусь, а что с тобой поделаешь?
- И пометку не поставила, балда, - полувслух, а полумысленно заметила Энигма, готовясь стукнуть себя по лбу, однако вскоре же ее сознание и память мгновенно реабилитировали себя большой и светлой мыслью. – Слушай, а если я стану твоим транспортом?
- Ага, на плечи взвалишь и потащишь, - никак не одобрил тот подобную идею. – Не думаю, что из тебя хороший летчик.
- Но я могу попробовать, - спешно возразила ему девушка. – Глядишь, так и долетим каждый своим ходом.
- Попробуй, - слегка повеселел волшебник. – Только я за последствия не отвечаю.
«Что ж... Если я заварила всю эту кашу с перегрузкой, то мне ее и расхлебывать», - смекнула решительная Энигма и тут же шагнула на самый центр поляны. Девушка затем неспешно наклонила голову к земле для большей концентрации и, словно бы для равновесия, расставила конечности с накрепко зажатыми в кулаки ладонями.
- Ты б еще и помахала, - удивился маг таким приготовлениям, но та вовсю старалась игнорировать мешавшую сейчас действительность.
- Легче неба, - тихо и замедленно, будто тайну целого столетия, произнесла она искомые слова, чувствуя, как рвущаяся на свободу волшебная энергия сильно и отчаянно пульсируя в ее дергавшихся руках. Напряжение росло, однако та вовсю пыталась удержать себя от преждевременного заклинания магического двигателя.
– Легче неба, - ровно и спокойно повторила вслед Энигма, уже буквально искрясь от медленно рождающихся чар. Пальцы ее болели уже нечеловечески, а сапоги у начинающего летчика с трудом держались на земле от фиолетовой спирали, в виде огромной лужи от волшебного дождя налившейся на чистый грунт. Теперь она была уверена – настало ее время.
- Легче неба! – воскликнула она так оглушительно, что крик ее, казалось, яркой молнией пронзил светлевшие над головами небеса. И те в ответ, мигом пораженные ее голосовым аккордом, плавно ниспадали на самое притихшее нагорье, жадно поглощая ликовавшую магессу – скорее, именно в таком ключе, чем собственный полет, виднелось ей неспешное парение наверх.
- Эй, ты там поосторожнее на первые разы! – кричал Марайн, глядя на красивый вертикальный взлет с поджатыми ногами для пущего эффекта. Однако же Энигма с большим трудом могла воспринимать едва-едва видневшуюся красно-серебряную точку, навеки оставшуюся для нее в уплывшей из-под сапог далекой земле...
Небо – единственное и, пожалуй, самое верное из всех пришедших ощущений, в момент накрывшее собой почти что невесомую Энигму. Вокруг нее большими завитками летал беспечный ветер, а взгляд не менее беспечной девушки тихо поглядывал в синеву без начала и конца... Однако Марайн был пугающе точен – едва лишь он снова приоткрыл свой возмущенный рот, чтобы позволить всем хорошим выражениям немедленно настигнуть купавшуюся в небе девушку, как та, уж чересчур разнежившись в подобной ванне, мигом утопила в ней былой контроль над телом и, снова ощутив свой вес, гигантской костяной гранатой полетела вниз на мага.
- твою же Гильдию, - еле слышно произнес свидетель катастрофы, мигом накидывая на нее какое-то густо лиловое заклятье. И, только горе-левитатор хотел с опасного разгона прикоснуться к твердой почве, как вдруг под ней спасительной волной взлетел магический фонтан, своим ключом немедленно смягчив ее падение и тут же поставив перед лицом у возмущенного Марайна.
- Ну я же говорил – не корчь из себя скального наездника, - ворчал он с видом разозленной няньки. – Лететь вверх гораздо проще, чем лететь вперед, и не надо этим увлекаться.
- Гм... Так вот почему ты выдержал меня с доспехами? Ну, когда мы летели домой с твоим кольцом?
- Да, вот именно – а здесь я и дороги-то не знаю. на высоте – уж очень плохо видно. К тому же, надо рассчитать все по-нормальному.
- Погоди... Когда я взлетала, то видела Кальдеру. Это точно она, ее ни с чем не спутаешь. Значит, значит... Мы вот тут, - ткнула она в карту, показывая их примерный маршрут. – Гниссис – на северо-западе отсюда, совсем недалеко. А те развалины... похоже, они где-то здесь, - обвела Энигма мелкий отросток полуострова, ютившийся над самым городом в виде резного козырька.
- Проблемой меньше. Похоже, что у тебя талант по части всяких карт.
- Да нет, в них я постоянно проигрываю, - грустно заметила она. – А, может быть, во мне и правда полководческие корни, - на миг задумалась Энигма, и отчего-то эта мысль вдруг показалась ей вполне серьезной и правдивой.
- Ладно, генерал, твое нереварское величество, - прервал ее Марайн. – Надеюсь, ты все-таки изволишь сегодня полетать.
- А как же, - тут же приготовилась она к пилотированию собственного тела, снова набирая побольше воздуха и магии. Прошла еще одна, тягучая секунда напряженной концентрации, и затем Энигма, вновь сжимая кулаки, с редким ускорением взлетела вверх по наклонной траектории. Марайн рванул за ней, однако он с трудом сумел догнать вошедшую в азарт магессу, стремительно и беспроблемно набиравшую высоту и километры. Расчет ее был прост и до предела ясен – достигнув примерной середины нужной ей дистанции, мигом спикировать вниз с воображаемой вершины. Да только вся эта магическая радость была немедленно омрачена единой маленькой проблемой: накрывшись с головой лиловым покрывалом своих чар, Энигма едва лишь могла видеть летевшие сквозь облака пейзажи.
- Снижайся! – взвыла рядом шипевшая комета, и девушка, мгновенно уловив его команду, сразу опустила голову, заставив совсем расслабленное тело мигом полететь за ней безвольно трепыхавшимся костяным знаменем. Сил у Энигмы было еще предостаточно: буквально сжимаясь от летевших в самое лицо порывов холодного течения, она ничуть не стала брать пример с осторожничавшего волшебника, медленно и плавно снижавшегося в управляемом падении. Наоборот, она все поддавала магического жару – до тех пор, пока сама не испугалась размазанных и бешеных картинок перед уже ничего не разбиравшими глазами.
- Тормози! – захрипел Марайн, еще сильнее снизив и без того черепашью скорость своего падения, однако Энигма не расслышала. От неуемной скорости она вконец успела потерять любую ориентацию в пространстве, и звуки его голоса, как будто призрачная песня, крутились перед ней напополам с ревущим ветром. «Что я наделала?!» - с ужасом смекнула девушка, не в силах уловить происходящее сквозь бешено мелькавшие пейзажи. Теперь ей было страшно: без устали пытаясь разглядеть все приближавшуюся землю, она в последний миг с усилиями победила мешавшую ей дымку, да только зря – еще момент, и ошалелый взгляд кометы тут же уперся в аквамариновые волны – в самом прямом и самом переносном смысле этих слов.
- Тише едешь – целой будешь, - громко возмутился вслед Марайн, и фраза эта прозвучала для Энигмы тихим бульканьем сквозь толщу прозрачного препятствия.
- Зато помылась как следует, - невозмутимо показалась ее довольная и мокрая макушка. – И вообще, ничего ужасного.
- Да уж, главное, что мы на месте, - помог ей выбраться волшебник, и девушка, стряхнув с себя уже последние остатки влаги и зеленых водорослей, немедленно увидела, где сейчас находится. Совсем лишь невеликий, отрезанный от суши полуостров с тончайшим и отчаянно глодаемым волнами перешейком, у самого конца которого робко и несмело приютилась еще одна заплатка грунта на бесконечно синем полотне. И эта маленькая вставка, в свою очередь, была довольно-таки экзотического вида – резная и рельефная, из розового мрамора, имевшая в себе тысячелетнюю историю...
- А ведь действительно красиво, - невольно захватило дух у «летчицы» - настолько гармонично купался в чистых водах его уже давным-давно затопленный фундамент. Казалось бы, сам безымянный архитектор, еще в свою далекую и дикую эпоху твердо знал, что же случится с его творением с годами – и эту невольную, случайно порожденную сознанием догадку как никогда сильно подкрепляла чуть наклоненная ограда, чьи крупные осколки и булыжники в художественном беспорядке лежали под водой, укрытые тенистым призраком полудня и осторожно плетущимися ввысь по ним растениями.
- Я заметил одну странную штуковину, - рассуждал Марайн, вместе с девушкой спускаясь в царство воды и мрамора. – Во всех развалинах есть какая-то особая... притягательность, что ли? Вроде же халупы халупами, которых время не то, что не щадило, а еще и наказывало вместе с инквизиторами...
- Ты прав, - впервые за долгое время, снова кивнула она бывшему скептику. – Наверное, все дело в их энергии.
- Кстати, о ней родимой – ты как себя чувствуешь?
- Нормально, - честно сказала Энигма и тут же отпустила себе легкую пощечину. «Прямо как тот аргонианин», - припомнила она фатальную ошибку Заки, но, только лишь открыв рот для исправления, была немедленно же сбита возгласами радостного мага.
- Отлично. Я тоже, как ни странно, вполне восстановился. Тогда – вперед?
- Конечно, - захлопнула она челюсть с совершенно противоположными словами, немедленно теряя искусственно подделанное выражение якобы уставшего лица. «Семь раз отмерь – и только один прокаркай, - заметила Энигма уже мысленно. – Не умею я лгать, и что поделаешь... Но это – даже к лучшему. Так спится легче...»
Тяжелая, овальная и как будто бы нарочно неудобная дверь башни мгновенно встретила пришельцев глухим зловещим трением о каменную арку. Еще всего один шажок – и та немедленно захлопнулась, отрезав путешественников от прежнего большого мира, и сейчас они тихо стояли посреди прихожей, с двух сторон окруженные высокими светилами на кованых изящных ножках. «А вот теперь – ни шагу назад», - скомандовала себе Энигма, еще совсем не ощущая, однако уже ясно предчувствуя возможную тревогу.
- Боишься? – тут же уловил ее идеи маг, спешно наколдовывая легкий – и, главное, бесшумный – полет вдоль мраморных ступеней.
- И да, и нет, - лишь пожала та плечами. – Я всегда боюсь в таких местах. И притом – всего лишь одного.
- Чего же, интересно?
- Неизведанности, - нежданно для себя повысила она свой шепот – да так, что вековые стены вмиг ухватили ее слово и быстрой звуковой волной спустили в главный зал.
- А кто ж ее не боится, - согласился с ней Марайн. – Но хватит философии – боюсь, нас и так уже давно заметили.
- Пошли, - почти беззвучно кивнула ему девушка, и вскоре же на цыпочках засеменила по ступенькам. Однако девушка была сейчас уж далеко не невесомой, и сапоги ее предательски постукивали тонкой костяной симфонией.
- Прямо как лошадь, - возмутился ее летающий напарник.
- А что я могу поделать? – шикнула на него Энигма. – Я силы экономлю.
- А как же, понадобятся они тебе, если нас из-за угла прибьют, - ворчал в ответ Марайн, но беспокойство его было слегка излишним – ведь, едва спустившись в главный зал, двое путешественников встретили там всего лишь двух союзников даэдрического храма, а именно – вековую темень и грозно гудевшую повсюду тишину.
- Похоже, у жрецов сегодня выходной, - осмотрелся волшебник, а девушка для усиления догадок немедленно шепнула: «Звезда вночи», - и мигом осветила все пустые мрачные углы.
- Отлично, - потер он руки в алчном предвкушении событий и, как следует порывшись у себя за пазухой, тут же извлек на свет мятую и пожелтевшую бумажку, куда более годившуюся для других житейских целей.
- Ну что, можно начинать? – взглянул он на отчего-то побелевшую Энигму, тяжелыми шагами приближавшуюся к статуе – тому самому четырехрукому чудовищу с огромным топором и кровавым взглядом камня...
- Знаешь, что-то мне нехорошо от такой идеи, - мигом пролетел перед глазами почти калейдоскоп из жутких кадров и воспоминаний.
- Думаешь, я в восторге? – передернул плечами маг. – Надо, что уж тут поделаешь. Так, один должен зачитывать, а второй – химичить с Мистицизмом. Сможешь произнести всю эту абракадабру? – и, увидев затем ее нерешительный кивок, тут же продолжил. – Но только не слишком пафосно, а то я колдовать от смеха не сумею.
Энигма повернулась к статуе и вес еще дрожащими от ужаса руками ухватилась за бумажку. Нахлынувшие мысли с трудом могли позволить ей продолжить ритуал. «А если что-то пойдет не так?» - случайно припомнила она о Молаг Бале, так резко и неожиданно, огромной пламенной волной явившегося из аквариума у Гальбедир. Но вскоре, мигом перекрыв свои чувства под напором выжидательного взгляда компаньона, резко вдохнула влажный и холодный воздух.
- Из царства глубин, - дрогнувшим звуком сорвались прочь первые слова, и Марайн, сильно взмахнув обеими руками, тут же окутал их противно зашипевшей белой дымкой. Энигма резко дернулась. Никак не ожидав подобного сюрприза, она большим прыжком на месте обернулась к источнику шипения, и тот в ответ мигом скривил ей недовольную физиономию.
- Сейчас же перестань бояться, - злобно взглянул на нее тот, с трудом держа в себе магическую концентрацию. – Читай же, пока еще не поздно!
- Из царства глубин, - начала она сначала, вовсю стараясь подровнять дрожаще-прыгающий голос, - из дальнего и призрачного мира, где царит дух вечного хаоса и бесконечных разрушений, где сильны огненные муки тех, кто заслужил своей печальной участи средь пепла и магмы, я призываю господина боли. Тебя, кто разрушает все, что недостойно его имени. Тебя, кто обрекает на страдание всех жалких и презренных, - на миг у девушки перехватило горло от такого пафосного и одновременно жуткого по содержанию вызова даэдра. Марайн тем временем разбушевался не на шутку, и белый туман вокруг двух призывателей кружился и свистел теперь едва не в такт ее испуганным словам. – Так приди же к своим последователям, явись на зов и покажи нам истинную мощь, на которую способна лишь твоя и только твоя природа! – вскричала вдруг Энигма, увлекшись вдруг таким ужасным делом, и купол Мистицизма вокруг них оглушительно взорвался словно бы воздушный шарик, обдав волшебников холодным снегопадом.
- Не получилось? – с резким выдохом произнесла Энигма, напуганная грохотом.
- Похоже, что так оно и есть, - с неподдельной грустью – и даже легким голодом по части приключений – осмотрелся вслед за ней Марайн.
Действительно, в пустом и мрачном зале все осталось как и прежде. Не загорелись глаза статуи, яркими зрачками обводя двух смелых вызывателей. Не прогремел гигантский, сияюще-огненный и очень разрушительный по своим последствиям взрыв магии, тут же приоткрыв за собой светящийся ход в другое измерение. Совсем ничего – ни звука, ни картинки и ни действий.
- Вранье все это, - махнул широким рукавом волшебник, а девушка тем временем немедленно откинула с тяжелых плеч внезапно явившиеся грузы из кошмаров ожидания. Но как они ошиблись в этой мысли... И едва лишь Энигма только повернула свою голову в сторону Марайна, желая сказать ему: «Пошли», - как звуки ее голоса мгновенно поглотились возникшим сильным грохотом. Казалось, что сами стены этого даже более чем древнего строения начали поспешно и решительно откалываться прочь огромными пластами.
- Ложись! – взвыл за спиною маг, с силой повалив ее на землю, и только теперь уже не на шутку перепуганная девушка смогла под новыми углами посмотреть на вес происходящее. Лежа на ударенной спине, она без всяких ошибок и препятствий взглянула в дальний угол, заметив там сразу двух появившихся дремор. Смятение в один момент гигантским комом захватило ее горло, однако неприятные сюрпризы на этом уж явно не заканчивались: в совсем другом углу, как будто бы боксеры перед поединком, нервно и готово переминались еще двое лавовых противников. Да только эта мрачная четверка, ничуть не смотря на свое законное местонахождение, твердо избрала себе беспомощно разлегшихся противников... «Что же теперь будет?» - первой пришла в себя Энигма и тут же поняла, что нужно действовать.
- Беру на себя левых, - промолвила она Марайну и, мигом вскочив на ноги, тут же протянула к ним сверкающие холодным зачарованием пальцы.
- Дух Скайрима! – громко и отчетливо, будто бы для пущего эффекта, завопила магесса, летя к ним навстречу с протянутыми руками, и целая волна убийственного холода большим светло-голубым торнадо пронеслась по залу наперерез солдатам из Забвения. Прицельно-беспощадно, без всякой надежды на какие-либо увертки, он тотчас же настиг одного особо шустрого соперника и резким течением мороза свалил его на пол. Изрядно раненый и ослепленный, он был уже не в силах подняться вновь, а только лишь, оставив на полу свой длинный меч, без всякого конца пытался протереть до сих пор сиявшие ярко-голубыми искрами глаза. Энигма же, в момент почувствовав в себе дух предстоящего сражения, с удвоенными скоростью и силой настигла его растерявшегося соратника и в резком прыжке взмыла у него над головой, сверкая только что вынутым из ножен Буревестником. Удар – и до этого вполне уверенный в себе дремора мигом обронил короткий, даже слишком короткий для такого расстояния клинок и неподвижно растянулся возле своего почти дожарившегося в холодном гриле брата по Забвению.
Марайн же был не менее – если даже не более – отчаянным в этом нелегком поединке. Как и подобает всем нормальным магам, он не стал бежать навстречу двум и так несущимся к нему дреморам. А вместо того он и вовсе придумал элегантное решение: собрав в себе буквально все оставшиеся после левитации усилия, он, тут же запрокинув голову и приметив там бегущую опасность, попросту взмыл в открытый воздух спиной к своим соперникам, а после, сделав лихорадочный кульбит, с видом опытного ныряльщика перевернулся между потолком и полом, немедленно расставив свои руки. И вот ради чего: едва лишь двое уже вполне готовых к будущей расправе слуг Забвения почти синхронно и с невеликим промежутком взметнулись навстречу магу, как он за одно мгновение сумел приземлиться точь-в-точь посередине между бегунами, легко коснувшись лавовой коросты, что мигом задымилась большими хлопьями порожденного мороза.
- Охладитесь, ребята, - взвыла лиловая комета, быстро превратившись назад в эльфийского волшебника.
- Красиво, - посмотрела на него только что управившаяся Энигма. – Как будто в цирке.
- Ну уж нет – там на тебя шуты с кинжалами не бросятся. Разве что если он при храмовой лечебнице...
- Это все твои проделки, - грозно взглянула Энигма в сторону Мехрунеса, для пущего эффекта даже вытянув свой укоряющий – и по совместительству – указывающий палец. Статуя в ответ не промолчала – вмиг раздался странный и словно бы из ниоткуда идущий тихий гул, похожий на ярое скрипение двух встретившихся плит, а после и ее глаза, немедленно сверкнув кровавым огоньком, все так же незамедлительно погасли, открыв за собой эховый и на удивление усталый голос принца даэдра.
- Зачем ты вызываешь меня, смертный? – сказал он тоном отца, которого уже порядком утомили его же неугомонные детишки. – Уж не надоело ли тебе твое жалкое существование? Я мог бы запросто раздавить тебя одним единым пальцем, а ты еще осмелился говорить со мной, малявка, - и интонация его казалась скорее измученной и обреченной вызовами посланников, нежели ударно-громовой, какой отчетливо представляла ее почти готовая всерьез перепугаться рыка девушка. – А, впрочем, - на миг замялся голос принца боли. – Если ты заговорил со мной, то, значит, ты управился с моей охраной. Что ж, ты заслужил право на вопрос, - величественным тоном прозвучало в дрожащем от тембра воздухе. – Но только всего один, - добавил Мехрунес куда более вяжущимся с ним сильным криком.
- Скажи мне, где находится Бритва, - с решительным вдохом шагнула вперед Энигма – так, как будто бы сейчас она стояла в каком-нибудь строю и только и ждала команды для движения. «Тьфу ты, опять этот Бологра вспомнился», - тряхнула она головой, слегка подправив до этого, казалось, идеальную осанку настоящего солдата.
- Бритва, мой верный кинжал..., - заметил он с глубоким сокрушением, и девушке стало слегка неловко от задетой раны на, казалось бы, непробиваемой душе. «Никогда бы не подумала, что все даэдра такие вот сентиментальные. Еще чего доброго, расплачется дождем из камней и метеоритов...» Однако разошедшаяся Энигма с силой заставила себя прикрыть былой мыслительный поток, который уже начал активно сооружать в ее сознании некое подобие гигантского, вполне подходящего для случая носовичка, и с новой энергией прислушалась к словам даэдра.
- Бритва, уничтожитель людей и мер..., - пропел он таким душевным голосом, будто бы она была единственным одушевленным существом во всем Забвении. – Она попала в руки недостойного хозяина и теперь лежит вместе с ним в родовой гробнице Алесов возле Молаг Мара, ждет своего часа... который, может быть, настанет благодаря твоим усилиям. Иди же, смертный, и принеси ее ко мне!
- Обязательно, - промямлила в ответ Энигма, едва не извиняясь перед этим глубоко несчастным лордом за то, что совсем случайно ковырнула его древнее ранение. – Я пойду, - спросила она уже замолкшую и снова застывшую в недвижимости статую печального принца, и та в ответ лишь блекло сверкнула своими гигантскими глазами, вмиг превратив их в былые каменные сгустки.
- Похоже, мы его обидели, - заметила она, взглянув на как-то сосредоточенно и в то же время безразлично застывшего Марайна. – Но кто же знал, что даже великие тираны...
- Великие тираны – они всегда как дети; глупые, обидчивые и на редкость сопливые дети. А вес это насилие – так, чтобы не показывать свою внутреннюю сущность.
- Мне даже как-то не по себе от встречи с ним...
- Тогда – иди в Забвение, стань на колени и извиняйся там до потери пульса, - презрительно хмыкнул ей скептик. – Ладно уж, закончим с лирикой. Пора и математикой заняться. Вообще, в Молаг Маре полным-полно тех родовых гробниц – почти что как грибы после дождя. По легендам, где-то там находится место рождения Альмалексии. Так что будем долго и нудно его отыскивать.
- Ничего, с воздуха мы как-нибудь управимся, - лишь пожала та плечами с великой надеждой на госпожу Удачу.
- Тогда – вперед, навстречу ветру, - неохотно согласился с ней Марайн, и двое путешественников уже без страха и опаски миновали прошлый коридор и бодрыми шагами вышли на изрядно увлажненную прибоем каменную тропку.
- Молаг Мар – где-то на юго-востоке отсюда, - отметил он, схватив ее заношенную карту. – Ну что, и как мы туда доберемся?
- Хотелось бы полетом, - ответила ему Энигма и, и тут же присмотрев поваленный кусок забора, словно по трамплину, взлетела по нему наверх, а после – с широким птичьим взмахом окунулась в свою воздушную дорогу. «И кто только сказал, что рожденный бегать летать не может?» - отметила она, с неподдельным чувством детского восторга отрывая свои ноги от промокшей чавкавшей земли. Волшебник несся вслед за девушкой, буквально в полуметре от нее шипя и разливаясь лиловой газировкой Изменений. Она уже не чувствовала в себе какой бы то ни было полетной неуклюжести – исчезло все, и даже ощущение собственного веса, от которого теперь осталось лишь одна сплошная эйфория. «Вот уж действительно, - снова подумала Энигма, кое-как приглядываясь к стремительно менявшимся пейзажам. – Хочешь забыть о лишнем весе – левитируй!» И так они летели, обгоняя ветер, буквально наперерез его невидимым волнам в лазурном море неба, но вот и скорость, а вместе с ней – и странная ликующая радость вмиг заставила двух летчиков утратить свою былую ориентацию. Энигму сейчас крутило и несло без воли собственного тела, на несколько секунд сцепив с пернатой и едва ли не окутавшей ее хвостом особой. Наездник этот не рассчитывал усилий – и вместо того, чтобы мигом обогнать какого-то там жалко симулирующего полет бескрылого создания, был тут же снесен набок родившимся волшебным ускорением, оставшись там один – и с длинным носом.
- Так тебе и надо, птица! – на вес аскадианские пейзажи вскричала девушка-комета, все набирая и без того космическую скорость.
- У тебя с ней личные счеты? – заглушая магию, воскликнул вслед Марайн.
- Ага, с ними вместе взятыми. Потому что они всерьез считают меня деликатесом в костяной кастрюле.
- Понятно, - лишь кивнул волшебник, желая не отвлекать от дел начинающего путешественника по воздуху.
- А как мы узнаем, что уже Молаг Мар? – тут же спохватилась Энигма, увидев под ногами цветущие ковры Аскадианских островов.
- Как только встретим пепельную бурю, значит мы на месте. Впрочем, ее мы долго не увидим – глаза забьются пеплом.
- Черный же у тебя юмор, - почти что тихо возмутилась девушка – сейчас они летели как никогда близко и бесшумно.
- А кто сказал, что я шучу? – без смеха и обид произнес Марайн, а после – мигом нырнул в собственную мантию пугливо-страусиным образом.
- Эй, ты чего? – не поняла его Энигма, но тут ее растерянным словам немедленно вторил скрипучий голос ветра. От странной неожиданности летчика качнуло, в момент закрыв ее пейзажи широким шлейфом магии, однако лиловые очки ее мгновенно уступили место пугающей реальности: лица Энигмы в диком импульсе коснулся ураган, холодным пеплом грубо чирконув по щекам кометы, и красной, буквально застелившей весь далекий мир волной взметнулась вечная стихия...
- О, привет из Молаг Мара, - сквозь мантию и ветер прошипел Марайн, пока Энигма наконец-то ухватилась руками за ничем не прикрытую голову, но именно тот самый, коварный мелкий пепел уже успел по-партизански тихо переполнить собой нос и весьма удачно приземлиться на слезившиеся веки.
- Я ничего не вижу! – глотая серые снежинки, кричала ему та, и каждое движение теперь было на несколько порядков хаотичнее, чем все другие, проделанные в чистом и ничем не заслоненном небе.
- Так дела не получится, - мигом согласился с ней напарник и, подумав лишь секунду. громко завопил единственно возможную команду. – Снижаемся!
- Рискну, - не видя ничего из-за текущих слез, ответила Энигма и, мигом сцепив зубы, с видом бывалого орла сорвалась в затяжное и резкое пике. Свистели рассеченные потоки, своим отчаянным прибоем выбивая девушку с намеченного курса, пронзительно ревело и стонало аморфное пепельное чудище, а все ее усилия нормального полета сейчас уже без всякого утрирования походили на нелепое падение.
- Щит земли! – безумным, едва ли своим голосом воскликнул маг, и странный, шипяще-удивленный звук вкупе с так и не замеченной сиреневой волной немедленно упали под ноги – или же, если им не повезет – под самые головы отчаянных пилотов собственного туловища. Энигма была уже не в силах контролировать полет: она без всякой остановки приближалась к блекло сереющему грунту, и даже редкая по силе во многом всеобъемлющая подушка безопасности была не в состоянии понизить ее неукротимую инерцию. «Ну все, я долеталась», – без шуток подумала Энигма, сжимаясь от грядущей боли в маленький комок, но нет – мгновенно подхватившись мистическим потоком, она на удивление легко и плавно приземлилась на фояду, упав лицом в шершавую и пепельную ванну.
- А я же говорил – как только, та сразу, - улегся рядом с ней Марайн, наконец-то вынырнув из своего тряпичного противогаза.
- А куда теперь? – обеими руками протирала та невидящий и мокрый взгляд.
- Как это – куда? Для начала – вниз, - тут же ответил ей волшебник и, снова сотворив магический батут, тихо и спокойно съехал вместе с ней к широкому подножью. - Смотри-ка – дверь! – вмиг оживился тот, вскочив на ноги. – Это уже неплохо для начала. Хотя бы пересидим тут бурю, а дальше и подумаем, что делать.
- А тебя не смущает, что это – какая-то гробница? – приподнялась за ним Энигма, вес так же безуспешно протирая почти что разлипшиеся веки.
- Скелетов бояться – от бури не укрыться. Ты что, и в самом деле трусишь? Да тут работы на две минуты максимум. По-моему, куда страшнее оставаться здесь – с такой завесы кто угодно может выскочить. Пойдем, так будет лучше и разумнее.
- Пойдем, - все же с опаской промолвила она. – Хотя бы прочищу взгляд, а там и разберемся.
Марайн ничуть не стал с ней пререкаться – он тут же ощупал вход на случай всяких неожиданностей, а после – уже вполне уверенно в себе открыл его обеими руками. Внутри здесь было сыро и темно – по большей части, каждое из этих свойств тесно переплеталось с другим своими тяжкими последствиями. По желтым стенам склепа медленным холодным потом стекала вниз пещерная слеза, и даже факела, висевшие тут сплошь и рядом, будто часовые, были уже давным-давно погашены подобной атмосферой. Словом, все здесь казалось тихо и зловеще – даже для заброшенной гробницы.
- Похоже, эти Равиро не слишком любят своих родственников, - с любопытством осмотрела урны девушка, когда ее глаза вернулись в норму, а застывший в ужасе волшебник тут же наколдовал желанный свет.
- Небось, служили они все даэдра, - с огромным подозрением взглянул он на пустые стены. – Ни книг, ни молитвенников, ни одного святого обелиска...
- Но это же всего лишь одна комната, - упорно не соглашалась с ним Энигма, хотя ей и самой было слегка не по себе от такого мрачного приветствия. – Я пойду вперед и все разведаю.
- На твоем месте, я бы этого не делал, - тихо ворчал маг, пока она, держась за стены, шла навстречу темноте. – Да здесь даже хранителей не видно! И, если б они были...
Однако он тут же замолк на жалком полуслове, едва лишь сильный, ни с чем не сравнимый леденящий душу крик ужасным эхом пронзил его в момент окаменевшее сознание.
- Энигма? Энигма, что с тобой?! – вскричал Марайн и тут же ринулся наперерез глядевшей на него из сумрака опасности. Девушка застыла словно вкопанная; окутанная столетней тишиной, она никак и ни за что не ожидала такого взрыва до этого спокойного и безмятежного холодного пространства. Она немедленно качнулась на своих дрожащих от ужаса ногах, судорожно пытаясь уловить следы грозящей ей опасности. Но было слишком поздно: едва лишь она в нечеловеческом испуге ощупала уже последний сантиметр кричащего пространства, как прямо из зловещей темноты, приветствуя ее безумно-радостыми воплями, взлетела к ней коричневая тень. Энигма растерялась и, тут же ощутив, как тонкие пальцы незнакомки уверенными жестами вцепились в ее шею, а после, теряя уже наверняка последние остатки равновесия, словно поломанный солдатик, рухнула на каменный пол.
- Только не это! – раздался где-то вдалеке голос испуганного мага, и злобное создание в ответ немедленно затихло, упершись в девушку своими напряженными глазами, и теперь у жертвы собственной уверенности наконец-то появился шанс как следует вглядеться в тихо рычавший силуэт. Казалось бы, самая обыкновенная на вид чернокожая девушка – не старше и не младше самой Энигмы, с коротко остриженной прической, одетая в темную безрукавку и длинную коричневую юбку. Черные, словно бы готические губы незнакомки были слегка прикушены от царившего здесь напряжения тревоги, а взгляд ее твердо устремился в сторону своей «добычи». Но что же это были за глаза – и без того большие, с гигантскими зрачками, блестевшие каким-то белым и едва ли не маниакальным призрачным сиянием. Девушка голодно улыбнулась, и все сомнения ее в момент остались позади родившейся догадки, - ведь ровно вслед за этой таинственной улыбкой на блеклый свет немедленно явилась пара обильно покрытых слюною клыков.
- Вампир! – непонятно для кого провозгласила та давно понятный вывод. Однако кровосос решила не задерживаться на достигнутом: прошла еще секунда – и руки ее отчетливо блеснули ярко-малиновым потоком сорвавшимся оттуда крупных искр. Энигма ухватилась за запястья, стараясь понемногу ослаблять до этого едва ли не железную вампирическую хватку, но все усилия голодного чудовища, а вместе с ними и эти странно крутившиеся, обильно застилавшие лицо цветные блики упорно не давали ей возможности спасения. Вампирша напирала, до приторных слезинок сжимая горло магией и силой, однако ее же вовсю напряженные конечности не только и не столько оттого дрожали мелкой дрожью. «Она... похожа на меня», - заметило вдруг пораженное сознание, и руки до этого вполне уверенно державшегося «корма» мгновенно застыли на месте без движения. Девушка противно зашипела, и вопли ее уже с трудом можно было назвать нормальной речью человека, а через этот буквально оглушающий все чувства гул немедленно донеся крик ничуть не растерявшегося мага.
- Шторм огня! – разнесся по окрестностям его звенящий вопль, и обе руки волшебника за миг стали похожими на две гигантские огненные чаши. Пламя летело беспощадно – и вот уже оно, едва покинув дергавшиеся от напряжения конечности, широкой полосой блеснуло на искривленном лице у кровопийцы, а после, немедленно слепив один гигантский сгусток, большой и раскаленной огненной волной коснулось озверевшего вампира. Теперь уже Энигме было не до смеха: девушка в ответ завыла словно горн и тут же превратилась в один большой, нечеловеческою хваткой сжимавший ее горло пылающий костер. И вырваться на волю у несчастной пленницы не было уже единственного шанса – настолько крепко и настолько беспощадно сжимали ее почти что запылавшие от магии конечности...
- Марайн!!! – взвизгнула она, на жалких остатках своей силы отпихивая взбеленившуюся от огня и боли девушку. Жар сильно прикоснулся к бледному лицу Энигмы, а страшные глаза двумя большими сферами вцепились в сдавшегося узника. Марайн не растерялся: собрав в комок оставшуюся магику, он скрежеща зубами шепнул ей: «Ис’ерен», - и разошедшаяся огненная жертва с криками отчаянья мигом отпустила горло пленной, а затем – гигантской огненной кометой взметнулась в сырой гробничный воздух, упав на землю лишь безжизненными сгустками чернеющего пепла.
- Ты в порядке? – рванулся к ней Марайн, протягивая синюю выздоровительную руку, но девушка с трудом могла прийти в себя от только что увиденных картин.
- Почти, - наконец, тряхнула она головой, глядя, как уже последние черные снежинки плавно опускаются на ее кирасу темным следом.
- Говорил же я тебе – не стоит лезть к ним в гости, - с миной отъявленного скептика покосился на нее волшебник. – Сама, что ли, захотела стать обедом?
- Кто же знал..., - притихшим голосом заметила она. – И все же мне не дает покоя ее внешность...
- Между прочим, все вампиры немного на одно лицо – злобное, голодное и бледное, - ответил тот с видом знатока. – Не думаю, что нужно об этом беспокоиться.
- А если она моя сестра? – дала Энигма волю странным мыслям.
- Ладно тебе, не прикидывайся склеротиком. Ты что, сестру свою не помнишь?
- Вообще-то я даже родителей своих не видела, - заметила она с на редкость тихой интонацией. – Быть может, так оно и есть...
- Понимаю. Сирота и изгнанник, - заметил Марайн как будто между словом.
- О чем это ты?
- Да так, припомнилась тут старая легенда. Впрочем – не сильно ты похожа на этого Нереварина.
- Ничего. Когда-нибудь и он найдется...
- Извини, что прерываю твои мечты о светлом будущем, - вдруг резко спохватился маг, - но, знаешь, не прельщает меня перспектива стать элитным завтраком.
- Пошли, - кивнула ему девушка, и ровно через несколько секунд они уже растерянно стояли возле коварно обманувшего их входа.
Буря в этом маленьком районе стремительно редела и уже почти что насквозь демонстрировала им холодное, аквамариново-стальное небо с редкими вкраплениями пепла. Кругом же путешественников стояло невообразимо звенящее пустынное молчание.
- Ну, и куда теперь? – быстро оглянулась по сторонам Энигма, не видя ничего, кроме бесконечных фояд и потресканной сырой дороги.
- Взлетим – тогда все и разведаем, - невозмутимо ответил ей Марайн и с ускорением ракеты поднялся в до сих пор серое от ушедшей бури и безрадостное небо.
- Что видно? – спросила его девушка, желавшая слегка поэкономить собственную магику и сейчас – надолго ослепленная взметнувшимися к ней сиреневыми выхлопами.
- Сегодня мы везучие. Она вон там, на северо-востоке от меня... Единственное, что я вижу возле города.
- Вперед, - промолвила довольная Энигма и, тут же прошептав заветные слова, мигом рванула за спешившим магом.
- Мягкая посадочка, - добавил тот, отряхиваясь, когда она примерно тем же способом коснулась мягкого, как будто специально взбитого для них пепельного склона. – И все же хорошо, что тут был ветер.
- «Гробница Алесов»,- провела та рукой по вырезанным на двери иероглифам. – Что-то мне все это уже не нравится.
- Терпи – а то что же будет, когда мы зайдем вовнутрь? Но стоп – что ж я за тиран такой? Ты и так мне помогла, что дальше некуда. И, если у тебя действительно другие планы, то можешь идти, город совсем рядом. А то, знаешь ли, по степени проявленного героизма Морин и так скорее за тебя выйдет, чем за меня.
- Не глупи, - хлопнула его по плечу Энигма. – Она не в моем вкусе. И вообще, у меня другие интересы. Я останусь – в конце концов, мне тоже любопытно взглянуть, чем бреется Мехрунес.
- Да уж, личная жизнь и быть даэдра – это очень занимательно, - подметил он и тут же обернулся к полукруглой дверце, а после они оба, внимательно осмотрев ее на факт наличия сюрпризов, аккуратно приоткрыли ход навстречу приключениям.
- А здесь намного светлее, - осмотрелась девушка, без всяких проблем скользя по ярко освещенным факелами стенам. Сейчас они стояли на вершине узкой, песочно-желтой лестницы, которая своими от силы десятью ступенями вела их к новой, изрядно обросшей пылью деревянной преграде.
- Все чисто, - с удивлением обследовал ее волшебник.
- Похоже, что подарки ждут нас впереди, - кивнула она со слабой уверенностью в хорошее и ближнее к ним будущее. Наконец, уже последнее препятствие на дороге двух искателей немедленно сдалось, с тихим и скрипучим комментарием показывая им широкий зал, по темным углам которого недвижимо ютились низкие трапеции и крепко слитые со стенами колонны.
- Готично, - не удержалась от шепота Энигма, делая неспешные и гулкие шаги вдоль мрачного прохода.
- И снова я не верю, - насупился Марайн, с особой напряженностью включив свое мистическое зрение. Тут кто-то есть, и это не хранитель. Слишком уж сильная для него энергия. И явно немалые габариты.
- Что-то меня это не радует, - заметила вслух девушка. – Но где же он тогда? Не думаю, что прячется за урной.
- Мне тоже это интересно, - вздохнул он вместо громкого ответа.
- Ладно уж, пошли вперед. Все равно стояние нам не поможет.
«Пугающая атмосфера», - никак не могла успокоиться Энигма, прислушиваясь к каждому незначительному шороху – будь то громкие шаги ее сапог или же слабое подрагивание факельного пламени. Тьма вокруг искателей неспешно расступалась под напором желто-зеленого магического света, сантиметр за сантиметром открывая им похожие друг на друга углы и закоулки. Наконец, еще один контрольный поворот явился перед напряженными глазами путешественников – и третья по номеру, такая же деревянная и полукруглая преград, ничем не защищенная и не имевшая в себе намека на запор.
- Что-то мне упорно подсказывает, - тихо заметил маг, - что именно вот там находится его ненаглядное сокровище.
- Скорее уж, ненабритное, - вторила ему Энигма, продолжая быстрые шаги навстречу дверце. – Все чисто, будем открывать, - промолвила она и тут же обернулась в сторону волшебника. Но, не успела девушка как следует увидеть своего застывшего напарника, как своды этой каменной пещеры мгновенно затряслись от мощного, едва не ураганного рычания где-то за ее спиной. – Ты чего? – повернула она голову, вполне ожидая заметить там дико хохочущего от розыгрыша Марайна. - Дурацкая шутка, ты понял? – добавила она, сильно передернувшись от ужаса сюрприза. Хотя никто и не подумывал устраивать тут клоунаду, и даже сам волшебник, лицо которого испуганно сияло едва не вампирическим оттенком белизны, стоял не шелохнувшись и боялся оглядеться.
- Что за? – громко спросила она воздух, однако нехитрая – и явно нехилая – по шорохам разгадка мигом возникла за их спинами из первой, ничуть не замеченной гигантской ниши. Высокое и круглое чудовище, покрытое зеленой чешуей и с желтым брюхом, могло б напомнить лишь какую-то фатальную ошибку бывалого селекционера, скрестившего по глупости гигантского варана и плюшевого мишку, добавив к ним совсем немного от гиппопотама. Страшилище оскалилось, блеснув округлыми глазами с видом уже победителя, а после – стремительно рвануло к ним на толстых ногах-колоннах. Еще всего один момент – и его тяжелая, похожая на молот огромная «рука» немедленно пристукнула по полу в сантиметре от Марайна, свалив его вибрацией и грохотом. Энигме было как никогда страшно от всего увиденного – одна, в уже ничуть не кажущемся таким гигантским зале, с надежно вырубленным ударом компаньоном – и почти лицом к лицу к ужасному созданию... Но страх за жизнь волшебника мгновенно пересилил ее собственные страхи, и девушка, ничуть не дожидаясь, пока он раздавит медленно бегущего назад из мира обморока, сама же подошла к нему поближе, и вот его чешуйчатый таран, мгновенно приметив уже реальную опасность, резко оставил пока что спящий груз и вместе со стремительностью ветра полетел к ее застывшей голове.
- Лучше кошки! – припомнила она заклятье Валлы, и ноги, вместо того, чтобы беспомощно разъехаться по полу и споткнуться о Марайна, в легком и уверенном прыжке перелетели через вновь открывшего глаза беспомощного мага. Создание промазало, с досадным ревом растрощив на гальку, казалось, почти вечным минерал, а девушка тем временем схватила в охапку – к ее счастью – легкого и маленького эльфа, закинув его через плечо. И, пока рассвирепевший монстр немедленно повернул к ним свою морду с озлобленной улыбкой, Энигма, не теряя времени, тут же прошептала: «Легче неба», - и ярко-фиолетовой стрелой рванула в темный потолок. Настигнув чудище врасплох, она уверенным прыжком упала на его большую голову, готовая извлечь на свет просившееся в бой оружие, но вдруг ее большой помост мгновенно покачнулся, и толстые конечности-кувалды поспешно взмыли к ним наверх, прогоняя тех как будто насекомых. Энигма потеряла равновесие – в нелепом танце съезжая на веки чудища своими сапогами, она уже отчаялась коснуться едва лишь задеваемой ладонью рукоятки Буревестника. По капле, жест за жестом, но нет – раздался оглушительный, поистине ужасный рев, и девушка незамедлительно слетела вниз на пару с магом, почти уже коснувшись камня под ногами...
- Легче неба! – следом взвыл Марайн, и готовая было приземлиться навзничь куча мала вмиг обернулась для создания сплошным немалым сгустком Изменений, а потом, резво сменив былую траекторию, с чувством пока что призрачного спасения упала за его спиной.
- Вперед, - пришла в себя от ужаса Энигма, заметив впереди то самое неизвестное пространство и тут же потащила за руку сопротивлявшегося мага, и затем, буквально протаранив собой двери, мигом застыла посреди невеликой комнаты.
- Как хорошо, что ты очнулся, - заметила она, пытаясь отдышаться, в то время как чудовище гремевшими шагами приближалось к их укрытию.
- Ну да – от твоего полета и скелет проснется. Кстати, зря ты тогда через меня переступила – примета плохая, расти не буду... Ой, нет, - с трудом сообразил он, что сражение еще не завершилось.
- Не беспокойся, - лишь махнула рукой на вес Энигма. – Давай, концентрируй свою магику, а пока что – наслаждайся этим зрелищем.
- Каким еще? – переспросил ее волшебник, однако дальнейшие события не требовали ни малейших разъяснений. Уже вконец разозленное, лишенное обеда обманутое ими чудище, сражаясь с собственным огромным весом, летело к двум застывшим путешественникам - при этом совсем не догадавшись, что, как только оно на всех парах достигнет узкого прохода, то так и останется на месте, не в силах преодолеть рассчитанную явно не на него преграду.
- Ты видел? Каково, а? - хитро улыбнулась она Марайну, глядя на едва не безнадежно застрявший в проеме силуэт.
- Круто. Но не будем останавливаться на достигнутом, - промолвил он, за миг показывая ей искрившиеся молнией конечности, а после они оба в диком урагане пустили свои сферы к застывшему в негодовании гиганту. Раздались почти что оглушительные, немедленно укрывшие пространство бело-голубые вспышки из энергии, от которых несчастное создание, как будто плюшевого мишку, тут же отшвырнуло в самые далекие углы.
- Справились, - довольно потер руки волшебник, глядя на такой буквально умопомрачительный полет тяжелого чудовища. – Поделом этому огриму.
- Я до сих пор не могу сообразить, как такое, - показала девушка руками его примерные размеры, - могло сюда попасть. Ее что, строили вместе с этим чудом?
- Да нет, это всего лишь то, о чем я тебе рассказывал. Раз поклонялся этот «недостойный владелец» всем даэдра, то и пришли они к нему – чтоб не скучно было. А так как они – просто духи, которые получают свое туловище уже здесь, то и выходят вот такие казусы.
- Смотри – а вот и он, этот горе-данмер, - оглянулась вперед Энигма, увидев там еще одни невысокие ступеньки, ведущие к широкой каменной плите. И действительно, на ней в смиренной позе лежал тот самый эльф, а если быть вернее, все то, что осталось от него за энное количество десятилетий: изрядно пожелтевшие и высохшие кости, очень аккуратно скомпонованные в целый и ничем не тронутый скелет.
- Не вижу я здесь Бритвы, - пессимистическим взглядом окинул он самого знаменитого Алеса.
- Может быть, он где-то в урне?
- Вряд ли. Уж если его не сожгли как положе, значит, он круто в свое время накуролесил – так, что аж предки тут переворачиваются. И, тем более, - ты что, станешь вытряхивать на пол все урны, чтобы его найти?
- Ну уж нет, я еще не настолько пала. А вот ты у нас, кажется, ни во что не веришь...
- В духов-хранителей и загробные проклятья – еще и как верю, всей своей шкурой. Не хочется мне испробовать на ней все это великолепие.
- Тогда нам повезло, - нагнулась Энигма к бывшему Алесу, заметив под его рукой некое подобие старого клинка. Точнее, старого – это уж слишком вежливо и мягко для такого ржавого, пощербленного и действительно доисторического куска неясного металла.
- Смеешься с меня, что ли? – вдруг дико разразился тот безумным хохотом в звенящее от эха помещение. – Ну и шутник же ваш Мехрунес, наверное, он с Шигоратом не так давно переобщался. Знаешь, я бы как-то побрезговал на его месте такую Бритву к лицу приближать в целях гигиены.
- А если подумать логически? – решила не сдаваться девушка, припомнив былые приключения с кольцом. – Насколько мне известно, артефакты – довольно-таки капризные вещицы. Они даже не приживаются у некоторых – и потому-то исчезают.
- Веришь или нет, но исчезают они по несколько иной причине в виде загребущих рук. Неужели твой знакомый до сих пор не посвятил тебя в свою работу?
- Так, еще одно плохое слово, - покосилась на него девушка, - и я лично побрею тебя этим даэдрическим приспособлением.
- Ладно, замолкаю. Не хочу почувствовать себя овцой паршивой. Значит, он пока что не использовал тебя в своих великих приключениях...
- Марайн! – расстроено и как-то слегка бессильно взглянула она в сторону волшебника. – Поверь мне на слово – уж как бы я его не уважала, но на такие авантюры я ни за что не соглашусь.
- Хорошо, забыли. Как-то само вдруг вырвалось при слове «артефакты». Так что там с твоей теорией?
- Ну... В общем, примерно так: если он и в самом деле был таким ужасным, то клинок его вполне мог потерять всю заложенную туда энергию. Испортился он, в общем.
- И стал такой бесформенной железкой? – все еще скептически спросил ее волшебник.
- Вот именно. И если мы покажем ее Мехрунесу...
- ... То он с нас громко посмеется и заявит: «Все, ребята, хватит, я с вас пошутил».
- И все же мы должны проверить, - схватила она оружие с таким внимательным лицом, как будто бы оно и в самом деле могло рассыпаться до мелкой ржавчины от каждого неверного касания.
- Так уж и быть, - вздохнул в ответ Марайн. – На счастье, я поставил там пометку, так что можем и проверить. И все-таки меня не покидает чувство глупой шутки...
- Сейчас увидим, - приблизилась к нему Энигма, хватая на себе порывы белого мистического облака, одной большой змеей коснувшегося к двум застывшим путешественникам. Стихия громко зашипела, словно бы предупреждая их о важности быть повнимательнее, и не прошло и нескольких секунд, как те мгновенно вынырнули прочь из резко сгустившегося пара – но только лишь уже у самого порога, ведущего к знакомому Нагорью.
- С возвращеньем нас обоих, - уверенно шагнул Марайн в былую даэдрическую полутьму.
- А что теперь, нам снова придется его вызывать? – спешила за ним Энигма, едва ли не через две ступеньки перешагивая навстречу властелину разрушения. – Что-то мне не сильно хочется зачитывать эту ужасную абракадабру.
- Поверь мне как бывалому – ужасной абракадабры ты еще не видела. Вот лучше почитай работы Требониуса... А наш друг Мехрунес – быть может, он и сам решит явиться нам навстречу. Мы ж не с пустыми-то руками...
- Какой я тебе друг, смертный? – раздался сверху все тот же утомленный голос. – От одного моего рукопожатия ты сможешь распрощаться с собственной конечностью.
- Верю, - внезапно побледнел Марайн и, цвета серой простыни, так и застыл, не дошагав до статуи всего лишь пару метров.
- Моя Бритва, - вдруг оживился грустный тембр. – Как же ты мало похожа на то грозное оружие... Но ничего – я тебя исправлю, - решил Мехрунес, и прямо в ладонях у Энигмы немедленно случился взрыв кислотно-красной магии. Железка эта как будто бы исчезла из них всего на несколько мгновений, и новое, совсем другое по ощущениям оружие необычайной формы докоснулось ее зажатых кулаков. Девушка открыла свои пальцы и, тут же удивившись, как это она умудрилась не порезаться, с любопытством приподняла в воздух заметно подросший бело-серебристый зачарованный кинжал.
- Носи с честью мое великое оружие, - пафосно заключил Мехрунес. – И да направит оно твою руку для уничтожения.
- Дудки, - заметила она, когда глаза огромной статуи тихо превратились в каменные сферы. – Он еще завербовать хотел нас напоследок. Не на того напал, - промолвила она, и после, обернувшись к выходу, сказала. – Пойдем, здесь нам делать больше нечего. Марайн в ответ немедленно кивнул, и вскоре двое путешественников, довольные находкой и собой, в кромешной тишине стояли посреди Нагорья.
- Как видишь, интуиция – хорошая штуковина, - заметила Энигма, пока волшебник был не в силах насмотреться на их общую находку. И вообще, от сердца всегда ключи разыскивают, а у тебя – кинжал...
- Я уже давно начал сомневаться, подойдет ли он, - заметил маг с какой-то невыразимой внутренней эмоцией. – Этот Готрен, возьми его Забвение... По-моему, он попросту играется со мной, хочет как можно скорее прибрать к рукам всю гильдию. А я, как дурак, ведусь на все его ловушки.
- Не беспокойся – твои чувства сильнее любой политики. Если она действительно любит, то и останется с тобой без всяких званий.
- А если нет?
- Тогда уйдет. Туда ей и дорога.
- Этого я как раз побаиваюсь, - немедленно опустил он взгляд к играющей волне. – И в самом деле – зачем ей сдался какой-то там плешивый маг?
- Да ладно, перестань, - ободряюще взглянула на него Энигма. – Чужая душа – потемки, а женская - и вовсе темнейшая тьма без начала и конца.
- Пожалуй, ты права, - вмиг перестал он раскисать на свежем воздухе. – Но что-то мы здесь явно застоялись. Пора бы и домой лететь.
- Целиком с тобой согласна, - кивнула она Марайну, и оба они быстро настроились на будущее передвижение по воздуху, готовясь вмиг расправить свои лиловые, еще не выросшие крылья. Полет ее удался на удивление приятным и размеренным: изрядно подпитавшись от столетнего святилища и уже давным-давно не чувствуя в себе былого энергодефицита, Энигма летела словно бы большая костяная птица, которой от рождения положено вот так привольно бороздить небесные просторы. По самую макушку увлекшись этим чувством, она и не заметила, как плавно и спокойно приземлилась на теплую от солнца крышу своей гильдии.
- Приехали, - изрек Марайн, со вздохом приземляясь где-то рядом. – Действительно, что чувства окрыляют.
- Да уж, если бы они еще и помогали..., - как-то особенно печально – и с намеком – взглянула на него Энигма.
- Помогали? А какие у тебя проблемы?
- Да вот, завтра мне придется сдать кое-какой экзамен – у Бойцов, - решила она все-таки прикрыть свою тайну Легиона, - а у меня с дыхалкой... Ну, сам понимаешь – что-то в духе двемерского центуриона получается. Надеюсь, ты сможешь дать мне кое-какой урок – если, конечно, дела не поджимают...
- Конечно же, не поджимают! – вскричал тот после секундного молчания. – А если бы и поджимали, то с радостью б отправил их в глубокий длинный ящик. Так что, приступим прямо здесь?
- Давай, - кивнула Энигма в знак согласия.
- С чего бы мне начать... Наверное, начнем мы это с места – для того, чтобы как следует привыкнуть. Так... Прежде всего – прими самое удобное для тебя положение. Не обязательно меня копировать, - взглянул он на заложенные по-турецки ноги. – Сядь как хочешь. Вот так,- окинул он уже подогнутые под себя конечности в виде хвоста русалки. – Теперь – просто расслабь все мышцы. Сильнее, так, чтобы кукла из тряпок получилась. И – просто дыши, медленно и размеренно.
- И это все? – с кривой улыбкой недоверчивости взглянула на волшебника Энигма.
- Почти что все – но только не забывай, что выдыхать нужно через рот, а заодно – сконцентрируйся как следует на самом процессе. Не думай ни о чем. Можешь еще подсчитывать их – одного-единственного слова «раз» будет вполне достаточно. Ты сама почувствуешь, как только начнешь уходить в себя.
- Нет, погоди, - снова прервала девушка его простые объяснения. – То есть мне надо всего лишь медленно дышать и ни о чем не думать – и что, я сразу погружусь в себя?
- Все несколько сложнее, чем ты думаешь, - качнул головой волшебник. – Для полного – и действительно осмысленного - погружения требуется еще и философская основа. Но так как тебе это не сильно нужно, то и голову забивать подобным не советую. Тут же еще и религиозные подтексты, так что, если ты и в самом деле готова предать свои веру...
- Еще чего мне не хватало, - чуть было не подпрыгнула она от свежей информации. – Нет уж – она не раз меня спасала.
- Вот это я и имел в виду, - лишь кивнул Марайн такому возмущенному ответу. – И потому-то лично я предлагаю тебе самый простой и, можно сказать, домашний вариант всех этих упражнений.
- Теперь понятно, - ответила уже спокойная насчет деталей Энигма. – Что ж, попробую, как это у меня получится.
- Запомни – ни о чем не думай, - напомнил ей Марайн, пока сосредоточенная девушка с силой выдохнула воздух, контролируя затем каждое движение мерно покачивавшейся груди.
Раз... Она была уже почти спокойная: руки ее вдруг немедленно застыли на коленях, перестав, наконец, встревожено касаться твердого доспеха, а тело – плавно релаксировалось под действиями этой старой техники. Раз... Однако же Энигма все еще держала в себе кучи аккумулированных за день тяжких мыслей – мелькали Хентус и Хайнаб, раздувшие такую глупую историю с обыкновенными штанами, горели желтые, злые и прищуренные, глядевшие почти в упор глаза Бологры, и ободрявшим светом вторили им взгляды Оритуса и так и оставшейся для нее безымянной оркессы. Раз... Тихо уходя в себя, она невольно припомнила, как просто и совсем не концентрируясь сидела она под тонким деревом, ожидая, пока внутри улягутся все новые идеи. В сознании ее вновь дунул легкий холодный ветерок, и он, неся в себе прохладу той далекой ночи, мигом умчал ее тревоги за самые далекие границы подсознания. Раз... Сейчас ей было тихо, слегка тепло и удивительно легко сидеть вот так, вдали от мира и всего ненужного. Наедине с собой – и не иначе – можно было называть ее глубокую сознательную невесомость. «Кажется, вес вышло», - смекнула вдруг Энигма, чувствуя, что в самом деле ни о чем теперь не мыслит, медленно летя в почти космическую пропасть неизведанной себя. И страх внутри нее вдруг стал настолько сильным, что девушка, уже не в силах погружаться, с громким и тревожным вдохом вылетела на привычную поверхность.
- Это было... страшно, - взглянула она в лицо перепугавшегося мага. – Я... ничего не видела... только темноту, и она... летела... Я даже не знаю, куда именно.
- Нашла чего бояться, - спокойно улыбнулся ей волшебник. – Поначалу и не такое могут видеть, когда залазят внутрь. Знаю я это ощущение – кажется, что все вокруг исчезло, а ты куда-то падаешь. Но ничего – это ж самое начало твоего пути. Потом будет интереснее.
- Что будет потом? – тут же спросила его Энигма, и в самом деле чувствуя себя спокойной и расслабленной.
- А это уж у кого как. Но обычно – сначала и вовсе ничего не видишь, а потом буквально через несколько минут по возвращению в реальность, находишь в себе решение какого-то особо надоевшего вопроса. Иногда и прошло можно в деталях вспомнить, но только вот зачем...
- Прошлое, - повторила она как заведенная. – О нем я как раз и ничего не помню. Точнее, не о всем – только две недели до приезда и арест.
- Какой такой арест? – криво взглянул на нее маг, но девушка мигом закрыла себе рот обеими руками. – Ты что, кого-нибудь того?..
- Да, говорят, какого-то там стражника, - глупо улыбнулась ему та, решив свести все на нелепицу. – Взяла свои крестьянские лопаты вместе с граблями и ка-ак...
- Тоже мне, народный мститель, - тут же понял он всю несерьезность ее громких заявлений, однако же Энигма вмиг застыла словно вкопанная, и перед ее глазами быстрым, почти что ничего не значащим секундным кадром промелькнуло лежавшее на клумбе тело в доспехах Легиона, а руки мгновенно ощутили, как докоснулись до чего-то теплого и жидкого, застывшего на лепестках ее любимых белых роз...
- Ты что, совсем в медузу превратилась после медитации? – спросил ее слегка испуганный Марайн, глядя, как медленно и постепенно приходит в себя девушка от только что увиденных.
- Да, пожалуй, слишком уж расслабилась, - кивнула она со всей невозмутимостью, глядя, как неумолимый горизонт уверенно скрывал под собой тревожные и уже наверняка прощальные до завтра солнечные блики. – Рано что-то сегодня закат, - бросила она куда-то во все розовеющее небо, покрытое вдали аморфной дымкой из песочно-кремовых игривых облаков. – Ладно, мен пора. Надо бы как следует отдохнуть и подготовиться, - бросила она Марайну и, хлопнув его по плечу, с растерянной улыбкой долетела до ступенек, а после – быстрыми, уверенными в себе шагами пересекла Одай, стремительной походкой зашагав к своему гостиничному дому в неблизком сейчас Гниссисе. «А если Элон и в самом деле не соврала?» - никак не давали ей покоя сумрачные мысли. Дорога же ее на этот раз была и в самом деле красивой до необычайности – на целом Вварденфелле закат горел уже повсюду, плавно застилая небо ярко-малиновым, похожим на дымок изящным покрывалом. Так близко – и так, казалось, досягаемо горели ровные, почти заметные лучи снижавшегося солнца, и даже серый пепел в его свете переливался какой-то непередаваемой по цвету золотистой гаммой. Однако вес это великолепие сейчас рассматривалось ею только и исключительно сквозь призму собственных раздумий. «Но ведь и Бологра говорил об этом. Неужели просто совпадение? Слишком уж много тогда сходится. Нет, все, больше не думай об этом ужасе! Придет время – тогда все и решим. А сейчас мне нужно отдохнуть и подготовиться». Подумав так, Энигма шагала уже без малейших остановок, и вскоре ставший уже привычным для нее город уверенно мелькнул видневшимся у пропасти трактиром.
- У вас нет ничего интересного? – остановилась девушка у пестрого прилавка уличной торговки. – Я имею в виду какой-нибудь истории.
- ну, лично у меня есть только биография – достаточно занятная история, - хихикнула она вместо ответа. – А если так, то выбирайте, - махнула та рукой на чинно лежавшие в ряд книги.
- Так, «История...», «Астрология»... Хм... « ». Должно быть интересно. Я беру ее.
- Двадцать два дрейка - и она ваша, - промолвила она, вполне довольная такой сделкой.
Энигма в ответ лишь слабо кивнула головой и тут же извлекла на свет свой нереально малый и видавший виды тощий кошелек. Распрощавшись с нужной суммой, девушка затем всего лишь в несколько шагов достигла здания у пропасти и, спешно наколдовав себе невидимость, решила как можно быстрее и незаметнее проникнуть в свою комнату. И, едва она на всех парах достигла нужной двери, как странный голос за спиной, почти одновременно с деревянным скрипом зазвучал для нее симфонией из чистой неожиданности.
- Энигма? Вы скрываетесь от меня? – раздался в воздухе вопрос, и девушка, неловко обернувшись, одним касанием к дверной ручке сняла с себя защитные покровы, робко и несмело взглянув за свое плечо. И, естественно, она, наученная слушаться редкое по силе седьмое чувство, давно уже подозревала, чем, скорее всего, закончится эта невидимая партизанщина. Позади нее, блестя доспехами, стоял великий – и одновременно бедный – сосед по трактирному пространству.
- Да нет, просто так вышло, - глупо оправдывалась та перед явившимся Дариусом. – Это совсем не то, что вы подумали.
- Знаете, лично я не думаю, что провинившийся не будет искать себе укрытия после всего, что он наделал, - хмуро посмотрел на нее генерал, и девушка затем невольно ощутила в воздухе дух приближавшегося шторма. – Как вы могли, Энигма? Пререкаться с начальством, открыто высказывать свои расистские наклонности да еще и, в довершении всего, едва ли не убить одного из кандидатов. У меня в голове все это не укладывается.
Девушка стояла неподвижно, уже от первых фраз лишившись дара речи и движений, а четкий голос Дариуса теперь летел к ней слабым, как будто удаленным звуком. Сознание ее в упор не понимало – и, собственно, не могло и не умело понимать произошедшее, однако резкая, похожая на ветер сильная догадка мгновенною волной прошлась вдоль позвоночника. «Бологра», - незаметно для себя сжала кулаки Энигма, то тотчас же другая, пропитанная чистым реализмом новая идея в момент сдержала оклеветанную от необдуманных поступков. «Подумай – кто я такая, а кто он, - чеканило мгновенно подмененное соображение. – И кому из нас поверят, если я начну оправдываться? Значит, мне нужно...»
- Сер, я признаю свою ошибку, - потупив глаза, сказал она ровным громким шепотом. – Просто я сорвалась, и... Но клянусь – это был мой первый и сразу же последний раз.
- С трудом, но все же верю, - кивнул ей Дариус. – Экзамен все покажет. К тому же, ваше особое пред... Впрочем, это уже лишнее, - и с этими словами он тут же удалился в свою комнату, захлопнув дверь одним широким жестом.
Энигма была вне себя от ярости. так просто, так легко и так цинично ее еще ни разу не обманывали. «Да уж, правильно тут говорят: лучшая защита – это нападение. И притом нападение на беззащитных», - думала она, с силой и злостью бросая на пол только что снятые доспехи. Выхода здесь не было и не предвиделось. Что может доказать она, пускай и героиня местного масштаба, против его наглых заявлений. «Лучшее, сто я могу с ним сделать, так это показать себя во время испытания. А сейчас – не стоит даже тратить нервы. Скоротаю вечер по-тихому. Тем более, с помощью вот этого», - тут же захватила она книгу и, уложив ее на полусогнутые ноги, с большим усилием заставила себя наконец-то сосредоточиться на плавно расплывающихся перед глазами символах.
«Пока ему не исполнилось десяти, Ойн Парнафаказис был среди лучших семей Гнисиса. Они ходили к лучшим портным, учились у одних учителей, играли в одной особенной компании. Когда умерла его мать, а отец узнал, что деньги, на которые они жили, были получены воровством, он быстро оказался совсем в другом обществе, к которому был непривычен. Они обеднели.
Ойн в конце концов научился зарабатывать на жизнь тем единственным, для чего подходил: садоводством. Со временем он вырастил великолепный сад ивового пыльника, золотого канета, чоквида, белого блоата и кустов трама. Он сам вырос очень неинтересным человеком - кроме садоводства он почти ничем не занимался. Необразованный, несимпатичный, несобранный. И все же он тосковал. Тосковал по девочке, которую знал еще до того, как на него обрушились неприятности, радостно смеявшейся кудрявой девочке по имени Бенита Горгот. Однажды, в игре он защитил ее от забияки, и ее восхищенный взгляд стоил того, чтобы жить ради нее.
Как то раз весной он работал в саду, и услышал как кто-то за высокими кустами трама говорил о женитьбе Седуры Индорил Павфлек Мамуны, одного из самых богатых и уважаемых дворян Гнисиса на Серджо Бените Горгот. Сердце у него оборвалось. Она нашла другого, а прошло только девять лет с тех пор, как она так посмотрела на него, когда они играли.
Весну сменило лето, а лето - осень, и Ойн многим продавал свои травы, в том числе и Кене Йакин Бэлу, известному в городе лекарю. Он был учителем и Ойна, и Бениты, и он сказал юноше, что ее муж нездоров. Ойн сдержал свою радость и продолжил свои дела.
Вскоре, Седура Индорил Павфлек Мамуна серьезно занемог и умер, несмотря на все старания лучших лекарей, даже Йакин Бэла. Когда в этот день Ойн принес свои травы, он сказал "Если вы еще общаетесь с Бенитой, пожалуйста, передайте ей мои соболезнования."
"Н-чу," сказал Йакин. "Как будто я могу поговорить с ней, а все эти ее советники. Они пытаются найти для нее нового мужа, а она говорит, что выйдет замуж только за сильнейшего во всем Морровинде."
"И кто это?" спросил Ойн.
"Хорат Сильный," ответил Йакин. "Говорят, что он способен поднять фургон всего лишь двумя пальцами."
"Вы можете научить меня заклинанию, которое увеличит мою силу," сказал Ойн. "Умоляю, научите меня."
"Хорошо," согласился Йакин. "А взамен ты отдашь мне весь твой урожай корней трама в следующем году."
Ойн согласился на это и Йакин научил его заклинанию, увеличивающему силу. Обучение заняло у Ойна некоторое время, он видел как магическая энергия проходила сквозь него, пульсируя в его мускулах, наполняя его силой гораздо превосходящей данную природой. Когда Ойн встретил Хората на улице Гнисиса, он прочел заклинание и вызвал его на поединок.
"Я - Хорат Сильный," сказал тот, "Посмотри как я подниму фургон только двумя пальцами." И он так и сделал.
"А я - Нимлом Могучий," ответил Ойн, немножко приукрасив. "Посмотри как я подниму конюшню, в которой стоит твой фургон всего лишь одним пальцем." И он так и сделал.
По Морровинду быстро разнеслись слухи: самый сильный человек на свете жил в этой провинции. Ойн отправился к своему другу, Йакин Бэлу.
"Леди Бенита слышала о силе Нимлома Могучего, и сказала, что ошибалась. Она искала не сильного мужа, но умного, великого ученого. Самого лучшего в Морровинде."
"Кто это?" спросил Ойн.
"Кена Варфел Томасин," ответил Йакин. "Говорят, он может одолеть любого мужчину и любую женщину в поединке ума."
"Вы можете научить меня заклинанию, усиливающему мой ум," сказал Ойн. "Умоляю вас, научите меня ему."
"Хорошо," отозвался Йакин. "Но за это ты в следующем году отдашь мне весь свой урожай белого блоатрута."
Ойн согласился, и следующие две недели Йакин обучал его заклинанию и его использованию. Он учил его, как надо защищать свой разум от внезапных нападений проницательности других, как открываться внезапным мыслям и теоремам, которые наполнят его сознание. Когда он встретил Варфела Томасина в гильдии магов Гнисиса, он прочел заклинание и бросил ему вызов.
"Я - Кена Варфел Томасин, и могу доказать, что Акатош, Нирн и Обливион едины," сказал Варфел, и написал математическую формулу, показывавшую, что это и в самом деле было так.
"Я - Кена Зомбел Мокафа, и я могу доказать, что тебя не существует," ответил ему Ойн. Он написал математическую формулу, подтверждающую это, и Кена Варфел Томасин исчез на этом же месте.
По Морровинду быстро разнеслись слухи: самый умный человек на свете жил в этой провинции. Ойн отправился к своему другу, Йакин Бэлу.
"Леди Бенита слышала об уме Кены Зомбел Мокафы, и сказала, что ошиблась. Ей не нужен ученый, а человек, стойкий как скала. Лучший во всем Морровинде."
"Кто это?" спросил Ойн.
"Я бы назвал Мастера Комбову," ответил Йакин. "Говорят, он способен просидеть в синем пламени двадцать минут."
"Вы можете обучить меня заклинанию, которое усилит мою выносливость," сказал Ойн. "Прошу вас, научите меня."
"Хорошо," ответил на это Йакин. "Но за это ты отдашь мне весь урожай чоквида в следующем году."
Ойн согласился, и следующие несколько недель он обучался заклинанию, которое сделает его стойким как скала. Он учился тому, как противостоять холоду, ядам, огню, и любым разрядам молний, прогоняя боль в особое волшебное пространство и уничтожая ее. Выучившись, он встретился с Мастером Комбовой в Торговом Доме Мадач.
"Меня зовут Мастер Комбова," сказал парень и подтолкнул ведьму рядом с собой. "Кена Лелес, призови для меня синее пламя." И он просидел в бушующем пламени двадцать минут.
"Мастер Комбова, меня зовут Мастер Вомф," сказал Ойн. "Кена Лелес, призови для меня синее пламя." Ойн просидел в бушующем синем пламени почти час.
По Морровинду быстро разнеслись слухи: самый выносливый человек на свете жил в этой провинции. Ойн отправился к своему другу, Йакин Бэлу.
"Леди Бенита слышала о выносливости Мастера Вомфа," сказал тот, не слишком одобряя последнее прозвище Ойна, "И сказала, что ошиблась. Она искала не выносливого человека, а проворного, ловкого акробата. Лучшего во всем Морровинде."
"Кто это?" спросил Ойн.
"Я назвал бы Функразота Приифа," сказал Йакин. "Говорят, он самый ловкий боец и карманник в Морровинде."
"Вы можете обучить меня заклинанию, которое усилит мою ловкость," сказал Ойн. "Прошу вас, научите."
"Хорошо," отозвался Йакин. "Но за это ты отдашь мне весь урожай золотого канета в следующем году."
Ойн согласился, и Йакин научил его заклинанию, которое усилит его импульсы волшебством. Через несколько недель Ойн обучился вытеснять свою энергию магической, видеть мир замедленно, так как его видит очень быстрый человек. Наконец, Ойн пришел к Функразоту, когда тот выполнял свои обычные упражнения на поле за городом. Ойн прочел заклинание и подошел к акробату.
"Узри же силу великолепного Функразота Приифа," сказал вышеупомянутый и попросил своего партнера атаковать его мечом. Он без особых усилий отражал удары щитом десять минут, а потом показал, что он украл кошелек юноши.
"Очень впечатляет, Сер Прииф. А теперь узри силу несравненного Газуфа Моуга," сказал Ойн и попросил партнера Приифа нападать на него. После того, как он двадцать минут отражал его удары щитом, оказалось, что он украл кошелек Функразота Приифа.
По Морровинду быстро разнеслись слухи: самый ловкий человек на свете жил в этой провинции. Ойн отправился к своему другу, Йакин Бэлу. На этот раз дверь оказалась закрытой, но он услышал внутри голоса.
"Вы слышали о несравненном Газуфе Моуге?" спрашивал Йакин Бэл. "Он кажется вполне подходящим женихом."
"Правда в том, кена, что меня он интересует не больше Нимлома Могучего, Кены Зомбел Мокафы или Мастера Вомфа," отвечал женский голос, показавшийся Ойну знакомым. "Мне придется придумать новое испытание для поклонников, пока я разыскиваю свою настоящую любовь."
"Вы не желаете выйти замуж за сильнейшего, умнейшего, выносливейшего, проворнейшего жениха?" спросил старый лекарь.
"Нет, совсем не желаю," сказала женщина. "Мне пришлось придумывать эти испытания, чтобы отвадить тех, кто хотел жениться на мне из-за денег, моих, и моего покойного мужа. Правда в том, что я никогда не забывала о мальчике, который был добр ко мне, когда я была маленькой, и храбро защищал меня от забияк. Его зовут Ойн Парнафаказис."
Ойн ворвался в комнату, и он и Бенита снова были вместе. Они тут же поженились. Неделей позже, он вернулся к Йакин Бэлу, и выучился укреплению своего характера в обмен на урожай ивового пыльника. И с тех пор они с Бенитой жили долго и счастливо».
«Молодец. Не растерялся», - тихо засмеялась она такому счастливому и хитрому финалу. Ей снова стало тихо, тепло и даже по-непривычному безветренно на горизонте мысли. И только лишь былые, никак не покидавшие сознания озлобленные нотки плавно стелилась черной бурей пепла на безмятежные картинки...
Энигма отложила книгу и тотчас растянулась на кровати, слушая свое спокойное дыхание. Сегодняшний урок не стал напрасным – теперь она и в самом деле не размышляла ни о чем, бодро и сосредоточено следя за каждым вздохом. Глядя в потолок, девушка тем временем словно бы глядела вглубь идейного колодца, видя там себя и прошлые события, а перед глазами ее тихо мелькали блеклые, почти что немые сцены из жизненного кинотеатра, обильно перемешанные с книжными фантазиями. «Но если не сдался... Значит, я тоже обязана бороться», - вдруг подумала Энигма, и фраза эта мигом затмила остальных своей предельной ясностью. И, казалось, что теперь уже никто не сможет поломать ее недавно возрожденную самоуверенность. «Наша жизнь сродни большому зеркалу, - снова, далеким и приятным воспоминанием неслись слова ее приемной матери. – И от того, как ты в него посмотришь, зависти то, что ты увидишь...» Какой же все-таки мудрый человек нашел меня в корзинке... Ничего, уж завтра я насмотрюсь в него, и притом так, как этого еще не делала», - решила для себя она и после – наконец-то взглянула за пределы маленького треугольного окошка, в котором ясно виднелся темно-синий кусочек неба с бисерными звездами. Словом, на улице была уже не ночь, однако и сиявший полдень уже давно ушел, чтоб снова возвратиться. Энигма вздохнула с облегчением – еще один тяжелый день остался позади, но расслабляться ей сейчас нельзя и не положено. И потому она, до сих пор чувствуя внутри свою глубокую измотанность, сняла с себя все лишнее и тут же нырнула под тонкое и жесткое – словом, полностью трактирное по типу одеяло, вращая в голове воспоминания о доме и стопроцентно зная, кого же увидит она в грядущем тихом сне...
