Упало небо в зеркало озёр
На чернь воды оттаявших прибрежий
Заплакал лёд изщербленный и грешный
А свет мерцал задира и позёр.
* * *
Где правда, и где лож? И есть ли правда?
Измерить мир наш носом Клеопатры…
И факты, разложив перед собою,
Увидеть вид в реальности любой.
* * *
Куда девать мне вечные вопросы?
Откуда брать ответы, если есть?
Бездонные бессовестны допросы:
«А есть ли совесть? У тебя-то есть?».
* * *
Из души прогнать печенегов
И не просто, да, и нелегко.
Пушкин выгнал, и вышел Онегин,
Из меня прёт толпа дураков.
* * *
Кто жизнь изведал, и мир постиг
Тому подавно пора за Стикс.
Он мог бы точно туда идти
Пожил с проточной, и уходи.
* * *
Обрыдло быдло,
Рыдваном жизнь.
Обид обидней
Другим, кажись,
Строка и слово,
Чем жизнь сама,
Бить зеркалова
Желает тьма.
* * *
Не припомню, что значат анчоусы,
В ресторанах не лопал суши;
Я в будёнке на улице Щорса
Пролетарские хрумкаю сушки.
* * *
Кто поверит, и кто прильнёт
К запредельно кричащим строчкам;
Кто в глубины их слёз нырнёт,
Чтобы съесть со дна сладость точки?
* * *
Успокоенное теченье
Разлилось за границу дня.
Суть без слов, уст ума общенье
Как сквозь-через полымя.
* * *
Рельефность чаши через ткань покрова
Я ощутил, Он взял Слова Его,
И написал: «Вначале было слово…».
Не приложил я, и не отнял – ничего.
* * *
Расхваливать ли ветер перемен?
Вдыхая новое восторженной душой
Не стоит забывать что пред «ещё»,
«Уже» стоит на пустоте замен.
* * *
Руина – время прошлое,
Бьёт жизнь со всех сторон…
А наша память дошлая,
Как вечный Парфенон.
* * *
Под дохлой Луною стихи
Топят пароход современности;
Футуристической надменности
Неведомо чувство пути.