Память и надежда, так говорим мы, чтобы обозначить хоть на йоту конкретнее свое прошлое и будущее.
Так ли со всеми? Проходит без малого четыре года, а ты уже вспоминаешь о том, что было, как о делах "давно минувших дней". Господи, тогда уже даже интернет существовал, но и это превратилось в прошлое. Открываешь альбом со старыми фотками, смотришь - там лучшие друзья, которых после ТЫ никогда не видел больше. Идешь по Хрещатику, проходишь мимо здания мэрии, и что-то как дерг тебя внутри! Остановишься, посмотришь на дорогу. Асфальт, машины ездят. Улыбнешься и дальше пойдешь. Почти четыре года. Целых четыре. Всего четыре.
Почти четыре года назад, в конце ноября напротив мэрии расположилась пара палаток. Неприметных таких в ТО время. Там вобще тогда стоял целый палаточный городок, раскинувшийся от почтамта до Бессарабки. Хорошее время было - интересное. Мое положение, оно же состояние, оно же мироощущение, давало сто очков форы таким знаменитым метафорам, как белая ворона или Englishman in New York. Я был луганчанином на Майдане. Причем, "оранжевым" в душе и, частично, на одежде. Майдан тогда был рад всем. Неправда, что были только львовяне, волыняне и "представители других западных областей Украины" (так на ОРТ называли Майдановую публику). Приехало немерянно одесситов в оранжевых накидках "Одесса таки Так!". Донечане попрятались было в "Глобус", шлялись по Киеву, встречались со своими из другого лагеря под "Родиной Матерью", но на ночь всегда приходили обратно на Майдан, по убеждению, а не из любопытства. Их тоже было много. И крымчан - тоже. Всех было, а луганцев - не было.
Я знал, конечно, что дома есть такие же, как и я, что они со мной и душой и мыслями. Но в Киеве я был один, так казалось.
Переживали жутко: мать звонит (ей вобще по барабану политика - главное дебет с кредитом свести), а я в "Глобусе" греюсь.
- Ты где? Никуда не ходи! Там по телику такое показывают! К вам милиция едет, армия из Москвы, ОМОН.
- Та ма, я в общаге сижу, воно мени нада чи шо)))
- Смотри мне. Ладно, на с Толиком (отчимом) поговори.
А дядь Толя свой чел:
- Ты где? - тихонько спрашивает.
- Известно где.
- Молодец, хвалю. По "пятому" тебя не показывали, так что не засветился пока. Ну давай, аккуратно там.
- Блин, не показывали, жалко, а мы тут так ярко на эту стеллу с "бабой с веником" забрались. Ну посмотрите, может видно там в экране чуть-чуть.
Посмеялись, попрощались.
На следующий день друг лицейский звонит. Полтора года пока в Киеве жил, он мне ни разу не звонил. А тут нате:
- Брат, ты там как? Держись, мы через два дня приедем - устроим им там бело-синий парад на Майдане! Приходи, в обиду не дадим, наших будет - почти все приедут!
- Та знаешь, Жека, я как бы... ну... - и тут, как ужалило в язык что, - ляпнул, - не "голубой" я. Ну... "оранжевый", вобщем.
Это была самая долгая двухсекундная пауза в моей жизни.
- Да?... - а потом - самая долгая трехсекундная пауза в моей жизни. - Ну все равно держись. Береги там себя, не пропадай! Не мерзни лишний раз, лучше домой на ночь сходи. А то холодно у вас там, я смотрю. Ну пока.
- Пока.
КАКАЯ ВРАЖДА ИЗ-ЗА ПОЛИТИКИ ТУТ МОЖЕТ БЫТЬ???
Еще два дня ходил, как приведение. О чем-то думал, о чем-то говорил с киевскими друзяками. Но чувствовал себя одиноким. Ведь дома и вправду все верили, что мы кушаем "наколотые апельсинки", что дядья Юща служили в СС "Галичина", что нас захватит Америка, что наш мазафакер "лучше ИХнего", только потому, что он наш, "донбасский".
И тут, как всегда, в один прекрасный день (так как все подобные таким дням - прекрасны, даже если болото под ногами и снег на голову), идем с моей тогдашней пассией в "Украинский дом", несем мед и теплые вещи, проходим мимо мэрии - стоят! Две палатки, а около них, на хрещатицкой оградке, служившей то ли границей городка, толи доской объявлений, картоночка прикреплена, "Луганск". Я подбегаю, ору, как дурак: "Свои!!!" Чуваки опешили просто! Они думали - я их знаю. Они были не далеки от истины.
- Ребята! Луганчане?
- Ну, луганчане, - пробурчал тот, что постарше.
- Земляки, блин! Я думал нету вас в Киеве.
- Да и нету нас почти. Девять человек всего, - ответил тот, что помладше, и покосился на мою физиономию (как я тогда выглядел? забавно, наверно. глаза горят, морда красная, щетина, слипшиеся от снега волосы). Увидел оранжевую ленточку на рюкзаке, вроде расслабился.
- А вы откуда сами?
- А тебе зачем? - старшой спрашивает.
Я сначала не понял чё не так, а потом догнал - боятся, что ряженый вынюхивает.
- Та ладно, не хотите - не говорите, не милиция, чтоб вопросы задавать. Не мёрзнете тут?
Посмотрел на свою подругу. Она лишь коротко так качнет головой, мол - давай, для этого ж и несем.
- Берите, - протянул пакет
- Это вам,- отозвалась моя спутница.- Чай пейте с медом. А вещи, если маленький размер, подстелите, чтоб не на земле спать, ну или хоть ноги укрывать.
Старший оценивающе на нас посмотрел, потом на пакет, взял и передал младшему.
- Мы с завода имени Пархоменко. Нас начальство давит, а мне похуй... кхе... Извините, девушка. Мы отпуск взяли за свой счет - и в Киев. Нельзя же чтоб никого тут из наших не было. Вся страна тут, а мы что? Вот и приехали.
- Молодцы.
Поговорили немного, они рассказали про все по чуть-чуть, еще сказали, что завтра уедут - деньги кончаются. Но добавили:
- Будет еще два автобуса из Алчевска с нашими. Из Луганска транспорты такие не пускают, так они все туда подтягивают. Ищите.
На последок мужик сотворил "спасибо", смотря на мою девушку. Видно было, что дома практики в "спасибо" у него маловато будет, но прозвучало козырно.
Нет, не искал. Смысла не было, главное знать, что ты не один.
Пассия моя вышла замуж. Не за меня, слава Богу. Мы в хороших отношениях. Ребят этих я больше не видел. Увижу ли? Я почти всегда в Киеве.
Про смысл всего происходившего тогда и происходящего сейчас говорить не хочу. Время покажет, что можно будет сказать. А матюки можно и приберечь (хотя так хочется иногда).
Мы растим свое поколение на политических дрязгах, на прагматических отношениях, на случайном сексе, на Диме Билане и ар-эн-би, на Андруховиче и ОЭ, на УНА-УНСО и Русском Блоке, на хреновой игре Динамо и чуть менее хреновой игре Шахтера. И наше поколение осознает, что все мы очень разные, может даже - слишком разные, чтобы понимать друг друга. Но, быть может, нам повезет, и нас назовут поколением Майдана. И не потому, что какой-то хер с его помощью победил другого хера. Просто только там я видел ВСЮ Украину вместе (да-да, в одном месте и это - Майдан Незалежності, а не то, что вы подумали).
Я думаю об этом каждый раз, проходя мимо здания по адресу Хрещатик 36. Смотрю на асфальт, на перегородки, на машины, на людей. Смотрю и, как бы не было хреново на душе, улыбаюсь. Воспоминания дарят надежду.