И будет тёплый сахар между пальцев.
И тень, чуть-чуть подтаявшая тень
На дне зрачка устанет проявляться,
Как негатив твоих фоторабот.
Ты жив и здрав, ты -- внутренности сот,
Медовая горячая отрава.
Охотничья орава.
И будем мы и несколько других:
Текучих и покладистых, как глина,
На этом свете не было таких:
Воистину опасных, но невинных;
И будет свет и звон колоколиный,
Упавший на сверкающий паркет
Осколками хрустального сервиза.
Мы простоим в падении сто лет,
Подобно белой башне в старой Пизе,
Врастая полуобморочно в грунт,
Но наши тени рядом упадут
И будут быть оттенком тёмно-сизым.
18/06/09
