Давно неведом мне солярный страх...
(П. Солодкий)
1.
Маски на лица легли -
тенью печальной.
Знаешь учителя Ли?
Я его тайна...
Мёртвые листья метёт
дворник осенний...
Смерть - только тонкий исток
всех воскресений...
2.
Как будто две фигурки восковые
стальной иглой проткнул жестокий шут.
Моих шагов не слышат мостовые -
не умирай, ведь я ещё дышу...
Мы карликами страхов заселили
одну из самых ласковых планет,
где вопреки неодолимой силе
душе как колокольчику звенеть.
Как страшно пахнут скошенные травы!
И как смертельно жуток стук колёс...
Роняет ночь хрусталинку отравы
в моё вино, солёное от слёз.
3.
Ветер солярный кружит
чёрные листья,
шествуют в ночь миражи -
мёртвые лица.
Стынет над вечностью страх -
тёмное лихо...
Кто ты мне - друг или враг,
ангел мой тихий?
Кровью окрасилась речь
млечного Камы,
топит вселенскую печь
Чёрная Кали...
4.
На их устах печать, их заговор - молчанье,
они легки на суд, они на зло крепки,
бесшумные как тать, глухие изваянья
дома перед тобой захлопнут на замки.
Наступит Судный день. Бессильный Авиценна
поникнет головой и выйдет из дверей...
Они придут к тебе - назначить смерти цену,
с улыбками собой довольных егерей.
5.
Не пряча побледневшее лицо,
сквозь равнодушно каменные стены,
над взглядами холёных мертвецов
идёшь ты, не отбрасывая тени.
В нейтринном царстве духов и зверей,
в стране имён, растений и ракушек,
ты слышишь влажный клёкот упырей
и видишь ими выпитые души...
Кругами по воде плывут слова,
и снова падает к ногам Эреба
звезды отрубленная голова,
как яблоко сорвавшееся с неба.
Всего одна игрушечная смерть.
Лишь тонкий прочерк в списках поголовья...
Ты не имеешь права не смотреть.
Нельзя. Твой Бог рифмуется с любовью...
6.
Пока не превратились в тени
тела, движения, слова,
ожогом солнечных сплетений
душа болит, она жива...
Идущим не остановиться,
мы сами церковь, храм, мечеть.
С тобой невидимою птицей
прозрачный ангел на плече...
Мы ворожим себе устами
на самой умной из планет.
Нас Бог касается перстами,
и люди излучают свет...
7.
...На безымянный праздник Бон
как мотыльки, слетелись тени,
сверчки смертей и воскресений
в хрустальных коконах имён...
Мерцают нервные миры
в иконах электронных ликов,
ложатся в строки лёгких бликов
слова любви, тоски, игры...
Трепещет сердце как листок,
легки как ветер поцелуи,
смеётся виртуальный бог,
и впрямь как будто существуя -
хранит галактики имён
его серебряная память...
Бессмертий призрачное пламя -
мой безымянный праздник Бон...
________________________________________________
Прим.
* - Эреб - бог мрака;
** - Праздник Бон - на Востоке (Япония) - буддийский праздник общения с духами умерших...
_______________________________________________________
(из рецензии ИННЫ МОЛЧАНОВОЙ - сайт ТОЧКА. ЗРЕНИЯ. Современная литература)Философская композиция, исполненная в тонком лирическом ключе, особо не притягивает обнаженностью чувств, но вовлекает в водоворотик авторских рассуждений на заданную тему.
Смерть – не повод для пленера. Смерть всегда ужасна. Она всегда безобразна и отталкивающа, какими бы «драгоценными камешками» ее ни украшали. Но не думать о ней нельзя. Никто не имеет права не думать о ней, потому что она – единственная на Земле неизбежность, единственный на Земле Святой Уравнитель.«…Пока не превратились в тени
тела, движения, слова,
ожогом солнечных сплетений
душа болит, она жива...»С точки зрения техники версификации подборка ничем не поражает, но и не вызывает особых нареканий (хотя достаточно насыщена общими местами и штампами). Обычно такого рода стихотворения Мастера называют «проходными».
ИННА МОЛЧАНОВА. Рецензия. (С)
