По дымящемуся краю небосвода.
И в отчаянье неистово кричал
Старый филин о потерянной свободе...
И метались души, пойманные в сеть,
Именуемою «Время – И – Пространство»,
И хлестала их тугая злая плеть,
Заставляя всех брести по скорбной трассе.
Эта трасса называется судьбой.
И, в пленении, над дикими местами,
Шли и наши души, милая, с тобой,
Перебиты до прозрения хлыстами.
Но прозренья не давали ничего!
Ничего они с тобой нам не давали,
Потому что пониманья торжество,
Ах, с умением помирится едва ли. –
Предсказать – порою – НЕ предотвратить!
Оттого восток – темнее и темнее,
Что печалью полыхающая нить
Ярко вспыхивает золотом и тлеет.