Молитвами, сутрами, затая дыхание, и
Знаешь, есть в нашей ангельской жизни особый устав:
Мы к друг другу не жмемся пернатыми стаями.
Прохожие по-привычке шарахаются, увидев нимб:
И задают один и тот же: «Это игра?»
Каждый считает: рано ему умирать.
Каждый считает, что лучше бы это другим.
А я сижу на крыше и завариваю зеленый чай,
По той же привычке кутаясь в длинный шарф.
Вспоминая, как кто-то молил: «Не умирай»,
Когда я, идиот, перестал дышать.