Чтобы не видеть тотальной попойки —
Дома, на даче, в лесу, на помойке —
Чтобы на этот кошмар не смотреть.
Чтобы не видеть, как похоти ради
Потный жлобина уверенно гладит,
Дозу вколов иль нажравшись вина,
Пышные формы обкуренной бляди,
Не чувствующей почти ни хрена.
Глупую, пошлую, пьяную в стельку
Тащит в квартирку, валит в постельку,
Вырубив к черту симфонии Баха —
Тискать и лапать, лапать и трахать,
А после по морде — и в кровь ее, в кровь!..
Вот оно, чувство с названьем Любовь.
Сами дебилы — и дети уроды.
Чертов инстинкт продолжения рода,
Проклятый мною отныне и впредь.
Боже, как хочется умереть!..
Если ты есть, полюбуйся, о Боже,
Как на экранах, забитых битком,
Хитрые самодовольные рожи
Бойко пекутся о благе людском.
Галстуки, тройки, очки и бородки,
Главный российский алкаш посередке.
Вот, понима-а-ешь, такая фигня —
Ради меня и на благо меня?
Ради меня раскупают заводы,
В металлолом отдают пароходы,
Задницей мыслят, а не головой.
Ради меня предаются народы,
В первую очередь — собственный, свой.
Этих зарезали, тех обманули,
Прочих взорвали, загнали под пули,
Всех, кто мешает, — под бомбы, под нож.
Сирых раздели, убогих разули,
С нищих содрали по семьдесят кож.
Гробит страну, раздирает на части
Чертов инстинкт поклонения власти,
Проклятый мною отныне и впредь.
Боже, как хочется умереть!..
Если ты есть, отвлекись на минутку,
Взором пытливым пройдись по Руси
И оцени свою глупую шутку.
Кто же тебя, Всемогущий, просил?
Видишь: любому плевать на любого,
Пропито дело и продано слово,
Совесть распята и вера мертва,
И ничего не осталось святого —
Баксы да бабы, вино да жратва.
Мир окружающий скучен и тесен,
Этому миру я не интересен.
Боже, как хочется вдруг умереть,
Чтобы не слышать бессмысленных песен,
Чтобы в людскую не тыкаться плесень,
Чтобы на этот бардак не смотреть.
Но отупело, до рвоты, до дрожи,
Буду на всех перекрестках орать:
Эй, всемогущий, всевидящий Боже,
Как же не хочется умирать!..
Чертов инстинкт выживания в драке:
Хочется жить. Даже в этой клоаке.
Ну, а поскольку не жить невозможно, —
Истово, до выкипанья ума,
Молча, с оглядкой, тайком, осторожно,
Хочется верить, что кроме дерьма,
Кроме шприцов на заплеванной лестнице,
Кроме братвы в обалденных авто,
Кроме обкуренной пьяной прелестницы
В драных колготках и грязном пальто,
Кроме бичей возле мусорных баков,
Кроме шуршания денежных знаков,
Что заменили и совесть, и честь,
Кроме Доренко, вранья и «Однако»
Есть еще — мало, конечно, но есть! —
Те, кто от дружбы не ищет навара,
Те, кто любовь не считают товаром.
С ними не принято «бабки» считать,
С ними приятно «за жизнь» поболтать,
Выпить пивка и попариться в бане.
С ними возможно, отвратно живя,
Думать, душою почти не кривя:
— Жизнь продолжается, братья-славяне!..
Чертов инстинкт ожидания чуда —
Верим, поскольку живые покуда.
1999 г.
