Если ты есть, полюбуйся, о Боже,
Как на экранах, забитых битком,
Хитрые самодовольные рожи
Бойко пекутся о благе людском.
Галстуки, тройки, очки и бородки,
Главный российский алкаш посередке.
Вот, понима-а-ешь, такая фигня —
Ради меня и на благо меня?
Ради меня раскупают заводы,
В металлолом отдают пароходы,
Задницей мыслят, а не головой.
Ради меня предаются народы,
В первую очередь — собственный, свой.
Этих зарезали, тех обманули,
Прочих взорвали, загнали под пули,
Всех, кто мешает, — под бомбы, под нож.
Сирых раздели, убогих разули,
С нищих содрали по семьдесят кож.
Гробит страну, раздирает на части
Чертов инстинкт поклонения власти,
Проклятый мною отныне и впредь.
Боже, как хочется умереть!..
Если ты есть, отвлекись на минутку,
Взором пытливым пройдись по Руси
И оцени свою глупую шутку.
Кто же тебя, Всемогущий, просил?
Видишь: любому плевать на любого,
Пропито дело и продано слово,
Совесть распята и вера мертва,
И ничего не осталось святого —
Баксы да бабы, вино да жратва.
Мир окружающий скучен и тесен,
Этому миру я не интересен.
Боже, как хочется вдруг умереть,
Чтобы не слышать бессмысленных песен,
Чтобы в людскую не тыкаться плесень,
Чтобы на этот бардак не смотреть.
Но отупело, до рвоты, до дрожи,
Буду на всех перекрестках орать:
Эй, всемогущий, всевидящий Боже,
Как же не хочется умирать!..
Чертов инстинкт выживания в драке:
Хочется жить. Даже в этой клоаке.
Ну, а поскольку не жить невозможно, —
Истово, до выкипанья ума,
Молча, с оглядкой, тайком, осторожно,
Хочется верить, что кроме дерьма,
Кроме шприцов на заплеванной лестнице,
Кроме братвы в обалденных авто,
Кроме обкуренной пьяной прелестницы
В драных колготках и грязном пальто,
Кроме бичей возле мусорных баков,
Кроме шуршания денежных знаков,
Что заменили и совесть, и честь,
Кроме Доренко, вранья и «Однако»
Есть еще — мало, конечно, но есть! —
Те, кто от дружбы не ищет навара,
Те, кто любовь не считают товаром.
С ними не принято «бабки» считать,
С ними приятно «за жизнь» поболтать,
Выпить пивка и попариться в бане.
С ними возможно, отвратно живя,
Думать, душою почти не кривя:
— Жизнь продолжается, братья-славяне!..
Чертов инстинкт ожидания чуда —
Верим, поскольку живые покуда.
1999 г.