Слово от автора об авторе
Жила-была не такая уж маленькая девочка, и был у неё знакомый сказочник. А что делают волшебники, когда нечего подарить? Правильно, они начинают заговаривать зубы. Но зубы его знакомая предпочитала не заговаривать, а лечить и потому была очень зубастая. Поначалу сказочник пытался ей скормить что-нибудь не очень большое. Но девочка росла, а с нею рос и её аппетит. И в один очень памятный день с него потребовали сказку о себе. И тогда они вдвоём взяли листок бумаги и написали множество имён. И принцесса (как девочки умудряются так быстро превращаться в принцесс – ума не проложу) собственноручно вычеркнула всех ей неугодных героев и утвердила список собственным именем. Сказочник был хоть и старый, но не очень ещё умелый… Так родилась первая часть трилогии «О Ланни для Ланни».
Конечно, сказочник мог что-то и приврать, знаю я этих сказочников, а этого знаю, как облупленного, с детских лет!
Часть первая
ЗАРУБЕЖНАЯ СКАЗКА
ПРИСКАЗКА
Долго, коротко ли сказывалась сказка…
Из заморского далёка-далека;
Из-за моря семенила плавно, гладко,
И скакала в непогоду, как волна.
Из земли, где Русью и не пахнет,
С края света, что за тридевять земель,
Чудесами изобильно ахнет…
Так, что торопитесь дети лечь в постель.
Под домашним милым одеялом
Отходя в счастливый сладкий сон
Так приятно вслушаться в сказанье,
И звучать с героем в унисон.
По тропинкам и неведомым дорогам,
На нехоженых, нетореных путях,
Ввысь карабкаться по каменным отрогам,
И летать с драконами в горах.
ГЛАВА 1 «Перед троном»
В лето года неизвестного,
В день недели мне неведомый
Созывал король наперсников,
Доверительно беседовал:
«У меня лета преклонные,
Тяготит власть королевская.
Сыновья есть – трое отроков,
Неженатых; ум, как детская.
Полон дом, а ставить некого;
По лесам как беспризорники!
Младший вовсе парень аховый –
Не от мира, олух олухом!
В мать красою, жаль не разумом;
Всё стишки ему, да песенки,
Всё б не строить, – приукрашивать:
Вензеля, узоры, лесенки.
Пастухом с дурацкой дудкою;
То со скрипкой в пришлом таборе…
И старшой! С утра за утками,
А вчера с медведем цапался!
Не обидел Боже силушкой,
А ума ему не дадено:
За собаку, видно, слышали,
Обещал наследство тятино.
Мол, умру, тогда расплатится
Всем имуществом и вотчиной,
Только с псарней не расстанется.
Отдал всё единым росчерком!
Хорошо, что соглядатаи,
Про писульку эту вызнали,
С лихоимца прорвой злата, ох –
Отступным, с жадюги вытрясли.
Средний где-то закоулками
По ночам с чумной ватагою –
Безобразят с полудурками,
А заканчивают дракою.
Уж дворяне и чиновники
Пишут, шлют мне челобитные:
«Именитые сановники,
Что ни ночь бывают битыми…»
Если раньше-то при матери
Дурь свою хоть как-то прятали,
То теперь, когда утратили
По гербу, как мухи, пятнами.
Что мне делать присоветуйте,
Как унять моих охальников?
Кровь родная, сердце сетует…
Что ответишь ты мне, спальник?»
Спальник племени дворянского,
Но характер крючкотворный:
Мысли подлы окаянного
(Жох прожжённый, хлыщ придворный).
Вправо, влево стрельнув глазками,
Меж сановными протиснулся,
И змеиным словом ласковым
С конкурентом перекинулся:
С королевским виночерпием
Представительным вельможею:
Головою дюже крепкого,
Но с огромной красной рожею.
Наслаждаясь изумлением,
Молвил к трону королевскому:
«О, светлейший, мне ли пением
Услаждать слух, неизвестно ли
Вашей милости, что дерзкому
Красноносому боярину,
Если помнится дня третьего,
Богом мысль была подарена.
И её он при свидетелях:
При шуте и при цирюльнике
О прекрасных ваших детях
Высказал; ко мне же слухи
Доползли не далее как час.
Потому быть может, стоит нам
Расспросить подробности сейчас;
А не то потом пары вина
Затуманят ум у тамады,
Несравненно красного Тимура…»
(От такой негаданной беды,
Виночерпий стал и вовсе бурым.)
Экое несчастье, право слово.
Что-то нужно (ждёт король!) ответить…
Но от дня когда-то прожитого
В памяти ничто тому не светит.
«Да, простит король Тимуру скромность», –
Из-за трона выкатился шут.
Спальнику взглянул в глаза, и томно
Отослал воздушный поцелуй.
«Как же, как же помню эти речи.
Он к вам не решался, мой король,
Умолял меня – шута о встрече!», -
Ткнул локтём Тимура: «Помни роль».
Виночерпия разгладились черты,
А у спальника лицо перекосило;
Зашипел шуту: «Попомнишь ты,
Шут несчастный, вот войду я в силу;
Шугану с насиженного места;
И в один уж недалёкий день
Кто-то сгинет». Тот, не глядя, крестит:
«Шут с тобою, умерший, аминь».
– Мой король, Тимур всё рассказать
Вашей тени, то есть мне вверяет.
Правда, красный?! Что молчиш-шь…
– Ну, да!
Вон и спальник, тоже подтверждает.
Экспромты лучше удаются,
Когда играет профессионал!
(Любителям игры даются:
Палач и плаха – бенефис-финал)
Но не буду долго вас томить,
Не мои хотите слушать речи.
Кончено! Шут будет говорить!
(Пусть ответственность на его плечи
Ляжет вместо беспокойной головы.
Я не рвусь на это место. Может, вы?)
ГЛАВА 2 «У трона»
Утро царственной столицы
Разгоралось новое;
Сыновей смурные лица
Солнце светом тронуло.
Как же так! Ты прав, читатель:
Тронной речи нет шута!
Будет так и не иначе, –
Речь доверенной была.
А доверие, известно,
На дороге не лежит.
Понимаю, интересно…
Только честно шут служил.
Но, о чём в пол-уха слушал
Наш король, – в своём алькове
Повторил… У стен есть уши,
У жены уж наготове.
И в отличии от стен
У неё ещё язык;
Тот без дела, назло всем,
Оставаться не привык.
Потому-то поутру
У сынов так лица хмуры…
Что ж, порой и на пиру
Слов пьют горькую микстуру.
Пир кому, кому похмелье.
Так что двое сыновей
В тронный зал для объявленья
Не по воле шли своей.
Слушатель мой удивлённый,
Да, конечно, трое их…
Но король в местах укромных
Отыскал всего двоих.
Старшего нашли на псарне.
Среднего в порту, в корчме.
Младший где, осталось тайной;
Не нашли его нигде!
В тени монарха смерть близка,
Но в тени трудно свет сыскать.
ГЛАВА 3 «На троне»
Вот король своё решенье
Объявляет сыновьям:
«На три года на ученье
Плыть за море нынче вам!
После срока возвратившись,
Вы предстанете пред троном;
Лучший (кто в науках выше),
Унаследует корону!
Ну, а младшего отправить,
Если сыщется он в срок,
Алебарды, сабли править
В оружейной! Под замок!!!»
Прошёл день…
Сборы, тары-растабары,
Суета и пыль столбом;
Повара и самовары;
Здесь и церковь, и Содом.
Загружали, разгружали;
Находили, и теряли;
Люди, кони хором ржали;
Паковали, проверяли;
Вещи нужные искали;
Не нашедши, вновь несли;
Вспоминали, и икали;
Посылали, и пасли…
Лаялись в собачьем гвалте
И борзые, и щенки:
– Загружаться в темпе вальса!
– Под фокстрот таскать мешки!
Ладно, плохо ли, но все ж
Загрузили, погрузили…
Королю раз невтерпёж,
То и в тот же день отплыли.
К западу одни ушли,
А другие на восток:
Разбежались корабли
На каком понятно кто:
Воют в парус псы на юте;
На другом пьют на корме…
Хоть и море плещет в “футе”,
Будто в псарне и в корчме.
Прошло три дня…
В замке тишь и благодать,
В городе спокойствие.
Скучно срока дни считать –
Нет в том удовольствия.
Наш король мрачнее тучи;
Шут не радует его.
Всё твердит, что было б лучше
Отказаться от всего:
От короны и от царства,
От придворных и от слуг…
Шут с ним (с этим государством),
В лапти ноги и за плуг.
Даже спальник слёг в слезах;
Вдруг, и в правду, как отсель!
Ведь король во сне сказал:
«Сеновал мне, как постель…».
Кошки в доме нет три дня –
В ночь мышиная возня.
Глава 4 «За троном»
Общий страх, одна напасть
Вместе недругов сводила.
В одиночку – всем пропасть;
А гуртом, глядишь, и сила.
В тронном зале за престолом
Собрался триумвират:
Спальник Каин молвил слово
Виночерпий, будто брат,
Тем словам его внимал;
Речь порой рукою правил;
Шут тех братьев разнимал,
И хоть это против правил:
Спальника пугал оскалом,
Правдой изредка кусал,
Кривдой – чисто зубоскалил,
Острым словом – кровь пускал.
Тем не менее, к утру
Порешили дело миром,
Бросив трона конуру,
Подались к своим квартирам.
Дружба стайная мышей
Принесла свои плоды!
Как хандру прогнать взашей?
Короля влюбить должны!
Чтобы трёхполярный мир
Не взорвал однополярный, –
Сделать брак для той любви
При дворе непопулярным.
Дружбе кошек и собак
Дружно положить пределы.
Неравён час – равный брак!
А неравный – празднуй смело.
Машет киска хвостиком –
Признак раздражения;
Завилял у пёсика –
Знак расположения.
Влюблённый словно в малахае –
Слышимость в ушах плохая.
Глава 5 «Далеко от трона»
В королевстве, но другом
Жил король (как без него?).
Да, он в праве был своём,
А вот правил за него
Тот король, которого
Порешил триумвират
Чуть взбодрить по скорому;
Без существенных затрат.
Ну, короче, жил да был,
На досуге с дочкой книжки
Полистать, прочесть любил,
А досуг – без передышки…
Только в нынешнее утро
До досуга недосуг:
Мчит гонец с конём каурым!
У крыльца уж! В двери стук!
Спрыгнул, передал депеши,
Ахнул чарку, рукавом
Закусил, и пал сердешный
С богатырским храпом в сон.
Папа с дочкой письма делят,
Рвут из рук наперебой;
В кои веки в княжий терем
С почтой прибыл вестовой!
Королевские печати!
Перевязь под сургучом!
Тугра документ венчает!
Поскорей узнать о чём!
Так: «Великий и ужасный…»
«Властелин земель…». Угу…
Дай-ка я: «Как солнце красный…»
«Князь… Король…». Ещё: «Сёгун…»
В общем, так; на третий день
Докопались и до сути:
И легла на лица тень:
«Где такую мы добудем?»
Коль не можешь сам найти, –
Кто-то должен принести.
ГЛАВА 6 «Неизвестно где»
Дело в том, что в том письме,
Если выражаться кратко,
Было сказано: ко мне
Переслать с гонцом обратно
Балерину юных лет;
Стройною, с лицом приятным;
Чтобы знала степ, балет,
Пляски под кларнет с баяном,
Вальс, фокстрот и лэньку-еньку,
Языки заморских стран;
С голосом, умелым пеньем…
Если хоть один изъян!
То… врагу не пожелаю!
Триста пунктов сплошь угрозы.
Самой страшной, полагаю:
«Хрен вам виза Дед Морозу!»
«Ну, и где её искать?», -
Наш король рёк в потолок.
Эту фразу суток пять
Повторял, и дальше б смог.
Но на счастье остальных
Распахнулась дверь в палату,
И король тотчас затих.
Только нет с несчастьем сладу.
В зал стремительно вползла
Бабка брата сводной тёщи,
Та, которая была
Королю… не вспомнить больше.
Дальше на воде кисель
Деверя был с шурином;
Иль вода на киселе, –
Трижды обмишуришься.
Хоть и дальняя родня,
А закон гостеприимства
Свят веками! Отменять?
Легче победить мздоимство.
Впрочем, то пустые речи,
Никакая, а родня!
Говорят, не тянет плечи
Ноша, ежели своя.
Только эта утверждала,
Словно юная девица,
Что потянет! И желала
Весом в доски сцены впиться!
«Или не пригожа я?!»
Зала целиком смолчала…
«Аль не слаще соловья?!»
Что-то в зале заворчало…
«Может, языков не знаю?!
Скажет кто; не егоза?!
Я станцую и сыграю!»
В зале собралась гроза…
Грянул гром, и хлынул ливень;
Захлестнул шальной волною!
Из дворца потоком вынес
Сор словесный со свиньёю.
Тут в себя пришёл гонец,
Видно, краем зацепило,
От грозы промок вконец;
Молвил королю спесиво:
«Мне пора, давай товар;
Нам служивым недосуг!
Повремёнка не в навар,
Платят сдельно мне за круг!»
– Враз не сыщем. Нам сперва
Всё обдумать бы слегка.
– Я на службе, мне плевать;
Думать вам, а я слуга!
«Папа, милый мой отец», –
Прозвучал принцессы возглас:
«Балерина будет… Есть –
Я умею, также голос…».
В дочь свою король всмотрелся…
Белокурой вьюгой власы;
В щёки стыд, алея, въелся;
Карих глаз сверкают стразы;
Губ вишнёвых сок налился,
Плавны головы движенья...
Не был бы отец, влюбился!
Но своё произведенье.
Танцам разным обучал…
Языком владеет знатно…
Отпускать, рубить с плеча?
Да, наверно, время… Надо.
– Слышь, гонец, скажу в приват
Про наследные права…
– Я служивый, мне плевать,
Что принцесса, что ботва!
– Значит, так и порешим;
Сутки сборы, утром едем!
Ты смотри там, не греши;
Помни, ты принцесса, леди...
Закрутилось, завертелось
Колесо каретное;
Долго ль, коротко ли едет, –
Довезёт заветное…
Главное соображай;
Не заехал за Мажай?
ГЛАВА 7 «А тем временем»
День седьмой. Король тоскует.
То в постели днём пылится,
То средь ночи забушует –
Пыль столбом по всей столице!
Вот и в этот день седьмой
Звездочёта звал в палату;
Гороскоп составить свой
По небесному раскладу.
Прежде чем небесный чтец
Королю явился ликом,
Звездочёта встретил бес –
Обликом во тьме безликим.
И невидимая тень
Королевского шута
Искусила: «”Знаний свет”,
Задержись на полсловца…»
Задержался, половину
Слова слушал, остальное
Взял деньгами, брови сдвинул;
Королю запел иное…
Мол, к державному на днях
Явится любовь земная!
Близко, скоро, при дверях!
Звёзды это точно знают…
Наш король словам внимал;
Рот раскрыл, развесил уши;
Если, что не понимал,
Конспектировал на ложе:
– Значит, Спика светит в Деве?
Надо же, сто лет живу,
А найти могу на небе
Только полную Луну!
Между тем и свет теней
На востоке пробудился,
Спит король на простыне, -
На Венере отрубился.
А астролог за второй
Причитающейся частью
Вышел взять на коридор;
Не из жадности – на счастье.
А потом и вовсе сгинул,
Видимо искать пошёл…
От царя и от секиры
Скрылся очень хорошо.
Плуту бегать не впервой,
Быстротою ног живёт;
До сих пор раз с головой,
Значит, где-нибудь всплывёт…
Лекций сон взял на ура
Короля, как школяра…
ГЛАВА 8 «Сон в руку»
Снится, будто бы в столицу
В разукрашенной карете
Доставляется девица…
Гвалт в народе: «Едет! Едет!»
Из немыслимой дали;
С сумасшедшего далёка
Разыскали, привезли…
И трещит молва-сорока!
Бабы на мостках полощут
Сплетни, заодно бельё:
Так и сяк, в прикид, на ощупь, –
Как енот в реке своё:
– Знаем этих мы красавиц!
– Расфуфырилась, как цаца!
Есть такое слово «зависть»,
Но немыслимо признаться.
За каретой мчат мальчишки;
Словно грозди с фонарей
Вниз свисают ребятишки
(Кто помладше из парней).
Ну а, взрослые юнцы
Надувают гордо грудь;
Напрягают бицепсы
(Если есть хоть что-нибудь).
Франтик не фигуристый,
Ветхий старичок
Выставляют улице
Толстый кошелёк!
Конный, знай, красуется;
Пеший ближе лезет:
Петушится улица
(Знать, накуролесит)…
Знать кипит расстрельная;
Сабельно-шальная;
Шпажная, дуэльная –
Пена прёт пивная.
Кабаки портовые, –
К кулаку привычные:
Морячки бедовые,
Молодцы фабричные…
Ох, вам разгуляться;
Эх, повеселиться;
Повод есть? Стреляться!
Нет? Руками биться!
Тёртые мазурики
В той толпе толкутся;
Обирают жмуриков;
На ножах секутся.
Старые воители,
Порохом умытые, –
Пали победители;
Их сердца разбиты.
По престольной катится
Точно энфлюэнция;
Кругом юбки-платьица
Жизнь столицы вертится…
Ко дворцу карета,
Двери отворили…
«В интересном месте!
Нате, разбудили!», -
Как не выспавшийся чёрт,
Вниз с окна король орёт…