И тогда из грядущего века
Незнакомого человека
Пусть посмотрят дерзко глаза,
И он мне, отлетевшей тени,
Даст охапку мокрой сирени,
В час как эта минет гроза.
А.Ахматова.
Ну, здравствуй, сестра-голубка,
Позволь мне сыграть на дудке
Послесловья словесным раздольям,
Что повисли на гётевских кольях.
Слышишь, также вертятся тряпки
На ветру непонятных …ятей,
Что на синих Карпатских высотах…
Да в проклятых Мазурских болотах…
Нет, не тряпки – обрывки слова…
Тишина… Вдруг слеза с иконы…
И в груди этот стон сжимаешь…
Замолчи!.. Или пули – стаей…
Только слёзы текут, как реки…
И размыты брега, нет – веки…
И свеча на столе распластана;
То ли ночь, то ли солнце несчастное…
И пустырь монастырского храма
Не заглянет сквозь зимнюю раму…
Я играю на дудке слова,
А глаза твои жгут с иконы.
И опять эти слёзы – реки
Поперёк новизны столетий…
Ты же помнишь, чернела арка,
И фальцетом млела флюгарка…
Ну а я, молодым повесой,
Чуть мерцал над фрегатной лесой…
И я не был ещё человеком,
С напряжённым от жизни веком,
Только ты всё сказать стеснялась,
Что не пули – забвенья боялась…
И моленья ни солнцу, ни свету,
А гробницам и тёмным мессам.
Плачешь… Века кровавые раны…
Не вини себя, это – тираны…
Голос разума сердцем выстрадан,
Как тепло над огнём и искрами.
Только щёки не скульею впадиной,
А вином непотресканной градины…
И я слышу, опять говоришь
Ты с сосульками лопнувших крыш:
“Сон поэта, ты вечно со мною,
Так побудь хоть минутку с женою…
Это ты моя чистая совесть,
Так воскресни, сожжённая повесть!..”
И ночная поёт кутерьма;
Запах воли, а цвета – тюрьма…
Поглощает страдания тишь…
Только капли срываются с крыш…
***
Обнажённая молодость снов...
Онемевшие пальцы от стужи…
В облаках выплетается шов…
И никто тебе больше не нужен…
Глубину кровотока реки
Не разрежет движение пальцев…
Я стою на краю. Потерпи,
Не вонзится униженный скальпель…
А движение тает в сети,
Словно ток по извилистым лескам…
И мгновения острой тоски
Расплескаются по арабескам…