Мне, знаете, пришлось на некоторое время уехать их Москвы, где я неплохо устроился начальником снабжения Генерального штаба. Короче, я там познакомился с одним полковником, а вечером застрелил его на Чистых прудах и хорошо, что насмерть. Его наверняка бы разжаловали за дуэль. Срамота, какая! Это все-таки вам Генеральный штаб, а не клуб по интересам! Так ведь он орал: сатисфакцию! сатисфакцию! Вот и получи сатисфакцию, коли ты такой задира и бесстыдник!
Надо с ребятами посовещаться, за мной по пятам катит на бронетранспортере его двоюродный брат, тоже полковник. Вроде бы его зовут Мориарти, а может он просто дурак.
– Привет, – говорю я, – и где наш обожаемый директор?
– Не кричи так громко, Сэнди, у директора сеанс радиосвязи с Пентагоном. Тебя скоро приедет убивать полковник Мориартин, если конечно это тебя интересует, – сказал мне новый бармен, поправляя на голове стальной шлем, – что за имена! – ворчал он, протирая стекла противогаза, – Мориарти! Еврей, конечно. Я читал о похождениях одного Шерлока, там тоже фигурирует аналогичный тип – разумеется, еврей!
Мне сначала не понравилось, что наш директор принял на работу бармена, который умеет еще и читать. Небось, строчит по ночам стишки вместо того, чтобы как следует строчить из автомата.
Директор в это время спускался в зал по простреленной лестнице, с утра видать под хмельком.
– А, – говорит, – привет, Сэнди! Вот только о тебе вспоминали, долго будешь жить…
Еще бы мне долго не жить при таком усиленном питании. Я, между прочим, весь Генштаб деликатесами обеспечиваю.
– Ну, – говорю я, – выкладывай, что тут у вас новенького? Где Стив? Опять у него чмокендрохен с какой-нибудь дурой из Академии наук? Вы прекратите мне его развращать! Он такой слабохарактерный, зато сердце у него золотое. Ну, ладно, я тебе подарки привез – пулемет и миноискатель, работает как пылесос – золотишко чует, не миноискатель, а начальник оперативного отдела. Сейчас мы с тобой его, и обмоем, у меня есть восемь буты…
– Погоди, Сэнди, дай опомниться от радости нашей встречи – говорит директор, а от самого разит как от бомжа, понятно, чем он занимался у себя в радиорубке.
– Постой, Сэнди, необходимо сосредоточиться и выбрать правильную стратегию… вот!
А сам прямым ходом к стойке – это у него всегда такая стратегия, ну, а тактика – это потом. Ахнул банку рассола и как будто порозовел, затем еще коньяку – совсем стал красный и говорит.
– Сэнди, родной! Живой, слава тебе господи. А мы уж решили крышка тебе – чуть всех жидов в округе с горя не перебили. Братец твой, Стив, речь произнес в «Невских зорях», в кабаке: «Отомстим, говорит, за нашего дорогого, за нежного друга и брата, бей их ребята!». И директор зарыдал.
– Ты что, – говорю я, – ты за кого меня имеешь? Вы что тут сопли распустили? Да я на броневике ехал, самом быстроходном, какой смог спереть в Генштабе! Он здесь неподалеку стоит замаскированный под ларек.
– А, – обрадовался директор – так это мы за тобой с воздуха наблюдали? Хотели на всякий случай уничтожить, да только твой дружок Пит неудачно спикировал прямо на свалку, потому что пьяница твой Пит, алкоголик! Слава богу, промахнулись чуть-чуть, мы думали – это полковник катит без опознавательных знаков…
– Промахнулись они! Вы что, зенитную установку не заметили? Она у меня сама наводится, было бы в кого! Пойдем, попробуем, раздолбаем диетическую столовую, там наверно всякая беспартийная сволочь окопалась!
– Я, Сэнди, сам-то не летал, это Стив с Питом разведку делали, а я помчался звонить в Пентагон, у них как раз нелады с Генштабом с тех пор, как вы сняли с руководящей работы ихнего Пиночета…
– А ты за нашего товарища Пиночета не беспокойся – говорю я, – думаю, он уже устанавливает где-нибудь свой кровавый режим – газеты надо читать!
Я слегка разговорился, а между тем пора бы уж снять комбинезон, Я прихватил в штабном буфете восемь бутылочек «мой маленький бэби» – итальянская штучка для девочек, убойная сила как у обыкновенного вермута, однако я питаю к нему некоторую слабость.
– Давай, – говорю я, – принимай дружок гостинцы. Миноискатель должен тебе понравиться – вот он переключатель на золото и тяжелые сплавы. Может, прямо здесь и попробуем?
– Ни в коем случае! – закричал директор. – Ну, зачем спешить? – и оглянулся на бармена, – А может у тебя еще один такой имеется? – спросил он подозрительно.
– Для друга – сколько угодно, – отвечаю, – я пока еще начальник снабжения Генштаба, и если меня не подстрелят…
– Не надо, не утруждай себя, Сэнди – грустно сказал директор – вещь хорошая, слов нет. А знаешь? – тут он слегка оживился, – У моей тещи есть дача…
– Понимаю, – говорю я, – ну и что?
– Да нет, ничего, теща, знаешь ли, еще жива…
На улице завизжали тормоза – мы с директором за дробовики да к окнам, а бармен навел на дверь свой карманный бомбомет. Входит Стив и с ним какая-то девчонка, оба пьяные и вооружены как настоящие бандиты. Стив обрадовался, увидев меня, чуть не заплакал от счастья – девчонка даже приготовила поскорее носовой платок. Но Стив только высморкался, а плакать передумал.
– Привет, – говорит он, – Сэнди, рад видеть тебя не через прицел – ха-ха-ха! – это он, конечно, пошутил, – Как тебе эта девочка?
– Ничего, – отвечаю, – вот только оружия на ней многовато, ты не находишь?
– Это, – говорит Стив, – на нас по дороге напали и даже не знаю кто – просто нарушители порядка. Мы их забросали гранатами, а оружие пришлось прихватить с собой – молодежь стала такой невоспитанной, найдут самый распаршивый автомат и давай палить почем зря! – он отцепил от пояса флягу. – Так вот, мы их гранатами забросали и теперь на углу Большого и Зверинской оба их самосвала славно догорают и вони от них много, надо бы в аварийную позвонить, – и он хлебнул грамм триста, – на, – говорит, – подкрепись. Это бренди «старый негодяй», помнишь, как мы насосались этого пойла у меня на ферме под Вырицей?
– Еще бы не помнить, – говорю я, – ты еще тогда застрелил ни в чем не повинную лошадь! Вот ты и есть самый, что ни на есть старый негодяй, я тебя за это не полюбил, Стив, так и знай! Джентльмен, который…
– Брось, – говорит он, – из лошади мы сделали колбасу – видишь, над стойкой висит? еще осталось…
Я отцепил одну колбаску и съел, вкусная колбаска!
– Ладно, – говорю я, – дело прошлое! – и передал флягу директору казино, но он только руками замахал.
– Ни в коем случае, – закричал, – только ереванский коньяк – у меня больное сердце!
Больно он жалостливый, всех готов пожалеть – вот сердце и болит! А так нельзя, нужно быть мужчиной.
Я тем временем с девчонки пулеметы поснимал и посадил ее к себе на колени. Стив сказал – пусть сидит, но только не мешает, нам необходимо обсудить кое-какие дела и разведать обстановку.
– Здесь неподалеку, – сказал Стив, – появился вместительный ларек. Что-то я раньше его не замечал, Так вот – продолжал Стив, разжевывая лошадиную колбасу – это, мальчики, вовсе не ларек, а знаете что?
– Знаем, знаем – сказал директор – это броневик!
– Правильно… а вы откуда знаете?
– Успокойся, – говорю я, – это мой броневик, я утром на нем из Москвы приехал.
– Ну и ладно – усмехнулся братец – мы ведь его тоже…
– Что вы его тоже!? – заорал я.
– Да ты не волнуйся, все в порядке. Малышка мне говорит, дескать, давай и его тоже – на всякий случай. Но я говорю – подождем, может это братишка приехал отдохнуть. Броневичок мы, конечно, заминировали – мало ли что…
– Правильно сделали – говорю я – я его тоже заминировал, как вы только не…
– А мы его сначала того, а потом снова этого. Прежде чем заводить, загляни под днище – там четыре магнитки по углам и одна посередке… Ну, да чего там, давайте выпьем! Малышка, сбегай за горючим, возьми канистру в машине. Как, по вкусу вам пришлось?
– По вкусу, – отвечаю…
Тут на улице грохнули из автомата, и кто-то завопил, будто его насмерть застрелили. Но Стив сказал, чтобы мы не беспокоились по пустякам – это девочка пошутила. Ее наверно снова хотели изнасиловать.
– Я этого не вынесу! – закричал директор, выхватывая из-за пазухи десантный нож, – Я сейчас перережу себе вены!
– Вот псих, – сказал Стив, – давай я тебе сам перережу. – А-а, расхотелось! Довольно тебе пьянствовать, отдохни. Это у него от контузии, – добавил он, – перепало старикашке автомобильным колесом по голове. Знаешь, эти черные мерседесы стали взрываться безо всяких причин, рекомендую по ним не стрелять, мне кажется это диверсия международного характера! – сказал Стив и хлебнул за себя и за директора.
– Знаю – говорю – все знаю, не зря я работаю в Генеральном штабе начальником снабжения! Это проделки ЦРУ. Никак не приучить этих возомнивших о себе спекулянтов работать цивилизованно, обязательно надо им все взрывать да портить, Мы обрубим щупальца этому осьминогу западной демократии.
– Правильно, – сказал Стив, – задайте им перцу. Вот она, жертва ЦРУ, – показал он на нашего дорогого директора – что с человеком сделали, совсем не может пить! Да что он – железный?
– Я резиновый, – пробормотал директор, медленно падая под стол, – я не протекаю – налейте в меня коньячку…
Пусть директор полежит пока. Девчонка вернулась с канистрой бренди и швырнула за кадку с пальмой пару дерьмовых пистолетов. Еще она сказала, что бесстыжий воришка хотел угнать их новый джип.
– Мой джип, – закричал Стив, – где он!?
– Я его сбросила в люк, чтобы после не воняло. Вынул придурок два дешевых пистолета и говорит: раздевайся! Видно у парня с мозгами непорядок, по утрам полагается одеваться, а не…
– Хрен с ним, – проворчал Стив, – главное машина на месте. А ну, живо, раздевайся!
Директор очнулся, выполз из-под стола и снова стал пить как обожравшийся мясник. Он сказал: – Надо подкрепиться. Вот-вот полковник нагрянет, некогда будет и рюмочку пропустить.
Через десять минут у директора снова радиосвязь с Пентагоном. Там уже обещали приготовить на полковника досье и компрометирующие его бабушку материалы – попляшет полковничек!
– Странно, не видать полковника, – побормотал Стив – задерживается почему-то.
Сам бы на его месте он давно поднял бы в воздух эскадрилью тяжелых, штурмовых вертолетов. Если полковника до сих пор нет, то раньше обеда ждать его бесполезно. Стив его определенно недооценивал, поэтому снял штаны и сказал: – Надо побаловаться с малышкой, пока ее не пристрелили – уж больно горячая девочка!
Не знаю, что именно он имел в виду.
Я сказал, что полковник в целях конспирации прилетит пассажирским рейсом Москва – Ленинград.
– Весьма вероятно, – сказал образованный бармен, снимая на минуточку свой шлем.
Оказывается у него белокурые волосы и сияющая рожа юного воина. Мне становится симпатичным этот бармен. Я велел ему закатать рукава, дал в руки автомат и сфотографировал его с Малышкой под пальмой. Классный получился снимок: бармен с голой девкой и оба с автоматами. Я позвонил в «Плейбой» и еще в несколько журналов. Скоро мне пришлют мои гонорары.
Директор вернулся, наболтавшись по видео с ребятами из Пентагона и принес свежий отпечаток – гнусная харя полковника – ни дать, ни взять его ненормальный двоюродный брат, даже хуже. Он снят в форме наших афганских стрелков – сразу видно, стреляный воробышек! На лбу шрам – наверно его бутылкой треснули в походном борделе – тоже, знаете, вредно для здоровья, и братец у него был дурак… Да, мужики из Пентагона сказали, что помочь не могут, дел по горло – ликвидируют агентуру в форте Нокс, чью – непонятно, нашу скорее всего. А вот полковник им крайне необходим, очень просили взять живьем и не попортить – большие деньги обещали. После обеда всплывет ихняя субмарина возле ближайшего к нам плавучего ресторана и возьмет полковника на борт. Постарайтесь, говорят, если не затруднительно…
– За такие деньги, – промычал Стив, – за такие денежки, – они с Малышкой пыхтели на диване, – да за такие деньжищи можно ух-ты, ох-ты, эх-ты как!
– Интересно, – сказал директор, – а сколько мародеров возьмет с собой полковник для разведки боем и поддержки огнем, или как там у вас называется?
– Уши закладываю, – сказал бармен в стальном шлеме, – он припрется один!
В это время принесли письмо, запечатанное жевательной резинкой защитного цвета. На конверте надпись: СЭНДИ БЛЭКУ, ИЗМЕННИКУ И ПРЕДАТЕЛЮ.
Вот засранец! Мы еще посмотрим, кто из нас изменник, а заодно и предатель! Читаю:
МЕРЗАВЕЦ! ВОТ СЛОВО ПОРЯДОЧНОГО ЧЕЛОВЕКА, СКАЗАННОЕ ТАКОМУ ПОДОНКУ КАК ТЫ! ВО МНЕ КИПИТ КРОВЬ ОТЦОВ! ТЫ У МЕНЯ ПОЛУЧИШЬ ПО ЖОПЕ! ЖДУ ТЕБЯ ЧЕРЕЗ ЧАС ВОЗЛЕ БАНИ ТАМ, ГДЕ ПИВНЫЕ ЛАРЬКИ. Я БУДУ УБИВАТЬ ТЕБЯ ГОЛЫМИ РУКАМИ. ГВ.ПОЛКОВНИК МОРИАРТИ.
– Ну, – говорю, – я пойду пивка попью, – где мой дробовик?
– А может лучше броневик разминируем – спрашивает Стив, – хотя мне не очень хочется, чтобы меня увидели сотрудники (Стив директор этих самых бань, как вы помните).
– Сиди, – говорю я, – я возьму твой джип, а пулемет на нем есть?
– Два, – отвечает братишка, – спереди и сбоку. А что?
– Тогда я пешком пойду, – отвечаю, – боюсь, полковник сдрейфит. У тебя ведь там еще всякой всячины понавешено?
– Есть малость, – смутился братец, – но это как посмотреть!
– Я так и думал. Пойду пешком, хотя и много чести будет для выродка с дырявым лбом.
Полковник – я его узнал – дул с пролетариями пиво и то лупил себя в грудь, то хлопал по ляжке, где у него висел огромный пистолет. Я взобрался на какое-то бомбоубежище.
– Алло, полковник, – крикнул я, – куда вы пьете столько пива, у вас почки ни к черту!
– А-а, это ты гомосексуалист проклятый? Угнал самый лучший бронетранспортер и радуешься!? Бросай оружие, предатель! Сейчас я буду убивать тебя голыми руками! – и полковник отстегнул свой здоровенный пистолет.
– Ну, как? Ты готов изменник? – он принял позу вроде той, которую принимают каратисты, прежде чем получить по зубам.
– Соблюдайте субординацию, полковник, – говорю я, – перед вами генерал-майор Генерального штаба по снабжению товарищ Сэнди Блэк, – и ставлю дробовик на боевой взвод, – а ну-ка, падла, руки вверх!
– Гадина, – заплакал полковник, – я же выбросил пистолет!
– Вот именно этого и не следовало делать, хотя этим вы и спасли свою занюханную жизнь – за нее нам большие деньги заплатят, мы вас продадим нашим заокеанским знакомым – все равно вы сейчас уроните честь мундира и вас выгонят со службы.
– Никогда, – зарыдал полковник, – никогда!
– Никогда, – это здорово сказано, – говорю я, – а ну-ка снимайте сапоги! Так, хорошо, теперь галифе… я тебе, что сказал? Снимай, сука, портки! – я слегка повел стволом дробовика, – И трусы не забудьте снять. Какой же вы все-таки грязнуля, полковник! Расстегните, пожалуйста, мундир, оторвите погоны. Ордена можете не снимать – все равно вы их недостойны. А теперь пойдемте со мной, таким вы мне очень нравитесь, здорово вы олицетворяете нашу военную мощь… Имейте в виду: это всего лишь начало вашей карьеры предателя Родины! Скоро вы будете и страну продавать, и выкладывать врагу военные секреты! Только не лгите полковник, вы все равно ничего не знаете. Ну ладно, пошли. Да не подпрыгивайте вы так, вы же офицер. Идите строевым шагом. Раз-два, раз-два… отлично, полковник!
Стив с директором заканчивали канистру, когда мы с полковником вломились в бар.
– Что я говорил? – сказал бармен, вытряхивая мешок для полковника, – Я же говорил, что полковник придет без штанов!
– Да замолчи ты, – сказал Стив, – дай полюбоваться!
Полковник утирал вонючий солдатский пот – мы с ним здорово промаршировали.
– М-да, – сказал, наконец, Стив, – не думал я, что вы такой опасный человек, полковник. Глядя на вас со смеху помрешь. Сэнди, как ты думаешь, милый, – возьмут его в таком виде на вражескую подлодку, или выдать ему напрокат штаны?...
* * *
Журнал Часы. 1985