Иосиф Бродский
Кораблю интриг и репрессий худо –
Он уже не флагман, а так – посуда,
Заклепали жерла, готовят в жертву,
Ибо новый век... ибо Двадцать Первый.
Мы глядим тоскливо на дыры в днище,
Мы в броне каверны и щели ищем,
Мы кричим на пирсе, дурны и босы,
А ведь раньше были на нем – матросы.
Мы еще заменим, живя без дела,
Пустоту души пустотою тела...
Впрочем, правду шепчут прилива волны,
Что заменим вряд ли... Скорей дополним.
Нам еще лежать в перезревших маках
И ловить ножа в припортовых драках,
И тряпье сдирать, заголяя раны,
Вымогая звание: «ветераны»...
Дескать все мы – жертвы чужих ошибок,
И оглохли мы от чужих глушилок,
И нам воздух спертый милей озона,
Ибо так учили тюрьма и зона...
Только все мы прежде любили кубрик,
И в порту любили поклянчить рублик,
И сходя на берег, несли подружке
Продуктовый пай к юбилею пушки.
Но и этой правде выходят сроки,
И напрасны крики, напрасны доки,
Мы свою уже получили заводь...
Что бы там ни строили – нам не плавать.
Наши дамы красят седые букли,
Мы готовим фото для рамок в крепе.
Вот и все… Остыли в кострищах угли.
Остается пепел… Холодный пепел.
