Людмила Максимчук / Написанные рецензии

Еврейскому поэту Аврому Суцкеверу (1913–2010)

«Хутор у тебя забрал все силы,
Наградил сердечной хромотой,
И мерцаешь ты под мерзлотой
До сих пор на дне своей могилы»
               Авром Суцкевер «Отцу», перевод В. Дымшица


Родиться евреем – в Литве –
Не то, что французом – в Париже,
Откуда ни дальше, ни ближе
К той грозной советской Москве,

Где очень нескоро узнают
О всепланетарном поэте,
Которому – небо – свидетель,
Которому – голод и ветер,
Которому – ссылка и гетто,
И ...жуткий расстрел на рассвете –

Расплата? …Одни умирают,
Другие живут и крепчают,
Удары судьбы отражают
И то, что концом называют,

Считают началом пути
Отпора, борьбы и протеста.
…Вся жизнь – постулат манифеста –
Ни вычеркнуть, ни обойти.

И всё же – не только война,
Не ужас трагедий житейских –
А голос пророков библейских
В душе отозвался – сполна.

***

…В России родиться… Не факт,
Что как-то, когда-то и где-то,
В лучах нисходящего света,
В закатных потёмках рассвета,
Достойно оценят поэта.
Обычно случается так:

Властями – затёрт и пристыжен,
Толпой – осуждён и унижен,
Не так приодет и подстрижен,
И в рейтинге – низкого ниже.
Какой неудачный портрет!
Но дух его – сила и свет.
…………………………...
…Родиться евреем – в Литве –
Не то, что французом – в Париже.

20 декабря 2018 г.

Испанскому поэту Федерико Гарсиа Лорке (1898 – 1936)

«Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море.
Далекий конь в перелеске».
Федерико Гарсиа Лорка, «Сомнамбулический романс»

* * *

Цвет зелени туманит взгляд.
Любовь моя – зеленый сад!

Цвет зелени глубок и свеж,
Ведь это – цвет моих надежд.

Цвет зелени пахуч и дик,
Тень зелени скрывает лик.

Цвет зелени в твоих слезах,
Осколки зелени в глазах.

Сок зелени в твоей горсти –
Скорей же зельем угости,

Зеленым ядом опьяни
И рядом навсегда усни...

Людмила Максимчук, май 1978 г.

ВОЙНА

Я горю в самолете и тону в корабле,
Как сапер неумелый, подрываюсь на минах.
Я воюю. Воюют со мной на Земле,
Не заботясь о целях, позабыв о причинах.

Африканцы, китайцы и потомки славян,
Пакистанцы, чеченцы, евреи, индусы
Обливают меня кипятком своих ран –
Скорпионы их войн оставляют укусы.

Просыпаюсь от боли, засыпаю — без сна,
Содрогаюсь, рыдаю, продолжаю сражаться,
И во сне меня жадно терзает война!
…Неужели так будет всегда продолжаться?

Почернела Земля от вражды и стрельбы,
От пожаров и взрывов, от напалма и смрада,
От бесцельной, тупой, беспричинной вражды,
Истекая кровями в чистилище ада.

Кто бы смог этот круг, эту цепь разорвать?
Кто б дождался времен, Человека достойных?
Что же мне остается? – Терпеть и страдать —
Все родные погибли в катастрофах и войнах…

…Как заложница – я на себя приняла
Этот груз и ответственность бренного мира.
Мне и мир — как война, мне и жизнь не мила,
И сгорает в огне моя бедная лира…
                                                                  
Людмила Викторовна Максимчук. сентябрь 2001 г.

Кому нужны стихи в такое время,
Когда торгуют словом и душой,
И чем дешевле, тем приятней бремя
Телесной жизни, тяжести большой?

Кому нужны? Душа об этом знает...
Когда душа себя не нагружает,
А в лености и сытости живёт,
То тело ей охотно подражает –
Такой союз к добру не приведёт.

За трапезой устроившись удобно –
Вина бокальчик, чёрная икра –
Заглянем в телевизор… Бесподобно!
Возьмём газету – пробежим подробно:
Реклама, спорт, строительство – неровно
Зевнём… Ах, спать пришла уже пора!

* * *
...Нелёгкий труд – писание построчно,
Рядами, в рифму, сохраняя стиль,
И чтобы образно, и чтобы точно,
И чтоб не сразу – в урну и в утиль,
Но чтоб мгновенно: карандаш, чернила,
Бумага, мысль, толчок – и началось!
Кому нужны стихи? Когда б мне было
Дано не то, мне легче бы жилось!

Людмила Максимчук, 28 февраля 2010 г.

МЫ 2. Мы были, мы же и остались.

                             МЫ

Мы не боимся Страшного Суда.
Мы ничего на свете не боимся.
Сегодня скажем «Нет»,
А завтра скажем «Да»
Тому, чего с брезгливостью стыдимся.

Стыдимся, но грешим по воле зла.
Ни покаяния, ни слез, ни стона –
Хотя в котле уже кипит смола,
И отрастают зубы у дракона…

Людмила Максимчук, январь 1992 г.

Все мы здесь родились. Никуда нам не деться от этого факта.
От корней. От стволов. От желтеющих, сохнущих крон.
Будем пьесу играть без сценария, но до последнего акта,
За оградой садовой под тихий малиновый звон.

Только дети... Вот дети-то в чем виноваты?
Что все в том же саду и от тех же корней проросли?
И сценария нет. И развязка близка. И предания святы...
Или так у нас много детей? Или мало на свете земли?

   Людмила Максимчук. октябрь 1990 г.

«Как много было тут и крови, и страданий,
Как здешние места в былые времена
И в наши дни  полны больных воспоминаний!»  
            
Сервантес, перевод М. Ватсон, «На взятие форта»  

*    *    *
Сразиться с ветряными мельницами – можно, и вполне.
Сразиться с водяными мельницами – гораздо сложнее.
Сражаться с жерновами судьбы  – ?!                                                                  

Людмила Максимчук, 25 февраля 2010 г.

Нас обманывают с рождения,
И до смерти нам будут врать.
Только нужно ли нам прозрение,
И хотим ли мы правду знать?

Или вместо житья несытого
В каземат захотелось вдруг?
Или за одного небитого
Двух убитых швырнем на круг?

Или в черную пропасть падая,
Обязательно вниз смотреть?
Или легче нам будет с правдою,
Чем с неправдою, помереть?
                                      
Людмила Максимчук, март 1990 г.

Пришелец! Ты вошел в мой опустевший дом,
Принес с собой метель и вьюгу спозаранку.
Ты разбудил меня. Проснулась я с трудом…
Я видела во сне цветущую полянку.

Пришелец! Ты сказал, что голоден и слаб…
А на поляне той — ковер из земляники…
Ты знаешь — про нее? Входи, ты так озяб,
Что посох твой примерз к полам твоей туники.

Пришелец! Ты похож… Не помню… Не могу
Я знать и понимать… Да ты прости невежду…
Поближе подходи к столу и к очагу,
Согрейся и поешь, и просуши одежду.

Пришелец! Что с тобой? Плоха моя еда?
Мой земляничный торт остался на поляне…
А здесь… Не обессудь… Для моего труда
Хватает тех запасов, что скопились ране.

…Пришелец! Ты уже согрелся и поел.
Немного отдохнул… Пурга угомонилась.
Я собрала тебе в дорогу… Ты хотел
Мне что-то рассказать? …Прости, я утомилась.

Пришелец! Поспеши! Ты медлишь? Почему?
…Остаться? …У меня? — Плохая я хозяйка…
Я не гоню тебя, но кто ты — не пойму,
Хотя понятно мне, что ты — не попрошайка.

Пришелец! Что? …Ушел… Откуда здесь — пирог?!
Он пахнет земляникой… Что я натворила…
Все! Вспомнила теперь, да в этом малый прок…
Вот так же, год назад, Ты приходил, Пророк,
А я тогда тебе и двери не открыла…

Людмила Максимчук, декабрь 2001 г.

Тёплый ветер с тёплого востока,
Влажный жар с центральных поясов
Вздрогнули от встречного потока
Воздуха с холодных полюсов

И закат малиновый пронзили
Тысячи сверканий грозовых.
Радугой фонтаны восходили
В каплях брызг, горящих и живых.

В каплях брызг - в короне - королева
Этих гроз, ветров и облаков,
Оторвавшись от тоски и гнева,
От шершавых скал, сухих песков,

Я лечу!.. Купаюсь и ныряю
В краски, вихри, звуки высоты,
Свой восторг души соизмеряю
С детским представлением мечты.

Я лечу! Сама себе хозяйка,
На пути к реальности - во сне!
...Облачков кокетливая стайка
Весело ласкается ко мне,

Провожая по дороге к трону,
В эпицентр всех ветров и вод.
Облачкам ли подарить корону,
Или увенчать небесный свод?

Всё - дарю! Всему дарю свободу,
И сама свободна наконец!
...Разверну к востоку и восходу
Водный трон и ветреный дворец.

Красота! Восторг! ...Проникновенность
Духа и материи души
Ощущаю так, как раньше - тленность
Бытия, растертого в гроши...

Всё к востоку всходит и восходит
От тепла, от утренней зари.
Часовые стрелки переводит
Тонкий луч, зажжённый изнутри...

* * *
...Просыпаюсь. Надо мной высоко
Блик от солнца - яркий лепесток.
Тёплый ветер с тёплого востока
Распахнул окошко на восток!

Людмила Максимчук,  июнь 1997 г.