Тур - 515: "Эй, моряк, ты слишком долго плавал!" (конкурс завершен)

Да, этот  Христофор Колумб
Был явно странен, хоть не глуп,
В плену идиллий        
Другой бы в Сочи или в Крым,
А он… Америку открыл.
Его просили?!!
Она спокойненько жила:
Свои права, свои дела –
Все были рады,
Нет, он припёрся, сразу в понт -
Устрою, мол, евроремонт…
Оно им надо?!
И без него с трудом жилось:
Упал совсем на коку спрос,  
Враждуют кланы…
Ему плевать - был бы навар,  
Причём  индейцем обозвал –
Какой-то странный…
Пьёт, но не курит – это знак,
Что что-то с головой не так
И сильно, либо
Хворает -  видимо, сидел,  
Теперь устроит беспредел
На все Карибы.
И вождь решил - пришла беда…
А, может, золотишка дать
И откупиться?!
Колумб свой фарт в момент просёк
И взял, потом залили всё    
Святой водицей!!!!

По земле, воде ли, в небесах
Мчит  турист в неведомые дали.
Тем, кто одолеть сумел свой страх,
Транспортные средства домом стали...

Я бывал на всех материках,
Пересёк четыре океана,
Побывал в штормах и в облаках,
Был в пещерах, в кратере вулкана.
Подымался я на Эверест,
Проплывал Бермудский треугольник,
Трезвым проходил сквозь «пьяный лес»,
По тайге скитался как раскольник.
Любознательность унять мне не дано:
С фараоном я общался в пирамиде,
И к атлантам опускался я на дно,
И учил язык пингвинов в Антарктиде...

Телепутешествия гляжу.
Транспорта надёжней в мире нету
Кресла, на котором я сижу.
Я на нём «объездил» всю планету.

(Это знает любой украинский школьник!)

Оказалось, что древние греки
Изъяснялися по-украи́нски:
Наша мова (запомни навеки!),
А не «греческий» их сатанинский.

Диоген был казак, крут и истов:
Из бочонка бабахали рыки.
Аристотель – с Днепра, силлогизмы
Он открыл после чаши горылки.

Ну и прочие там Архимеды –
С древней вотчины укров на море:
Сам Сашок Македонский, победный,
С Атлантиды пришёл, априори.

А вокруг – дикари-дикарями –
Загнивали стада полу-орков;
Кто – в пещере, а кто – просто в яме,
Подбирая помойные корки.

Нами создано Чёрное море –
Это факт самостийной науки.
Наше слово – в Авесте и Торе,
Мы – Осириса предки и внуки.

Мы – гиганты! Титаны!! Коло́ссы!!!
А планета – побед наших клумба.
С нами – скромно, без всяческой позы –
Триста тысяч годочков триумфа.

Нынче, детки Великой Украйны,
Вам истории суть – нараспашку...
... Москали? На гиляку их, стайных!
И ничтожную ихнюю рашку.
  

          Если это утро — доброе…
          в чём я лично сомневаюсь
             Милн Алан Александр «Винни-Пух и Все-Все-Все»

Снова, как прежде, фортуна стала добра ко мне:
Вновь –
Сносит, шипя, к неблизкой земле теченьем –
Там, где горою на горизонте окаменев,
Цедит она сквозь зубы...
глоток спасенья.

Помню – корабль, погибая, звал на поминки рыб.
Выл –
Выжившим рыкал, вихрем кручёный, ветер.
Выждал. Чуть выжал! И резво, резко рванул в порыв...
Я уцелел... один.
Выплывая, бредил.

Утро согрело и осветило пустынный пляж:
Ешь –
Есть с щедрых рук песок пополам с камнями!
Долго карабкался я, взбираясь на горный кряж.
Долг за фортуной! Будь так добра...
Ко мне ли?

О, море, вечная стихия,
Как же обманчив твой покой,
А пряди волн твои седые
Покорно лижут брег крутой!

И дремлют корабли на глади
Морской, не ведая беды,
А моряки, на море глядя,
Не ждут несчастий от воды.

Так мы, друзья, в житейском море
Спокойно и легко плывём,
И счастливы, не зная горя,
В таком неведенье своём…

Но возмутится вдруг стихия –
На гибель всё обречено!
И мы в мгновенья роковые,
Как корабли, идём на дно!

Жизнь наша – лишь игра природы,
Слепого случая каприз,
Настанет час – сомкнутся воды
И нас опустят тихо вниз.

Сейчас Ты где-то в океане,
Плывешь как будто в порт Рангун,
Ночами плохо спится маме,
Прочла прогноз, что там тайфун.
Там ураганы и цунами,
И уровень волны высок,
И потому не спится маме,
Вся в мыслях: " Как Ты там, Сынок?"
Механик - тяжкая работа,
При шторме надо устоять,
Ещё, поломки устранять
И в воскресенье, и в субботу.
Меж часовыми поясами,
(Когда Ты спишь, у нас заря),
Найди минуту, звякни маме,
Скажи: " Волнуешься Ты зря "
Что в море, что на берегу
Проблема  часто поджидает.
Я что сказать Тебе могу:
"Кто устоит- тот побеждает."
А мы не вечны. Знаешь, с нами
В любой момент всё может быть.
Найди минуту, звякни маме,
Нам это может жизнь продлить.

  
Гаврила с детства был пиратом,
Он и рождён на корабле.
Пираты? В море каждый рад им:
Пират всегда навеселе.

И делится своим весельем
С любым, кого пошлёт Нептун:
Тот, кто дерябнет это зелье,
Хохочет до́ смерти, летун.

Летит за борт, чаруя рыбок.
Акулы лыбятся в волнах...
Мир моря так прекрасно-зыбок,
Что не в восторге лишь дурак.

Гаврила любит жизнь морскую:
Остро́ты сабель, тяжесть фляг...
Хохмит, из пушек салютуя:
«Весёлый Роджер» – смеха флаг.

Пират в любой таверне дома.
Он за столом, под звонкий стук,
Споёт вам про бутылку рома
И про какой-то там сундук.

Нет, зря в прочитанном романе
Рисуют этаких задир:
Пират – удачное названье,
У них не жизнь, а вечный пир!
  

Океан бушует, точно пьяный:
Чайки, волны, тучи, корабли...
Штой-то мне на палубе погано –
Ну давай, скорее вниз пошли.

В кубрике шатается посудка,
Кру́жки сами пляшут на столе;
Глянь (того гляди лишусь рассудка...) –
Прямо цирковой парад-алле!

Траулер, конечно, не «Титаник» –
Айсбергов в Каспийском море нет,
Жизнь идёт нормально и без паник:
С камбуза сигнал – готов обед.

Семь несчастных баллов – не двенадцать...
Я сильней кита собою горд:
Всё элементарно, доктор Ватсон!
А пока пойду блевать за борт.
  

Уморительное море
На картинке в рамке пляжа,
Лежаки в курортном соре –
Мы на них с тобой приляжем.

Волны, солнце, туалетик...
Что ещё для счастья нужно?
Песню пой, солёный ветер!
Полежим – пойдём на ужин.

Кто там? Пиво? Нет, газеты...
На́ хрен! Отцепись, ребята:
Бомбы, взрывы – это где-то.
Здесь же – тихо дремлет Ялта.

Колумбы так и шляются по свету,
А с ними их команды каравелл.
Я вот возьму – и на́ море поеду,
С женой, есте́ссно, – я ж не очерствел!

Хотелось бы, конечно, в Эмираты,
Да в кошельке капуста не взросла.
Цена на самолёт туда... куда ты! –
Закуска не для всякого козла.

Колумбов посылаю в колумбарий,
А мне и в Сочи море – супер-класс!
Вдвоём мы на песочке покемарим,
Не хуже всяких Ницц сойдёт для нас.

Курорт! – шезлонги, жрачка и дельфины,
И Солнце лихо головы печёт.
Конечно, жаль, что мало дармовщины...
Но станем загорелыми, как чёрт

Домой приедем – скучно, се́ро, дачно:
Уставься в телевизор, пей бурду,
Про нашу жисть судача и ишача...
И вновь юга́, но – в будущем году.
  

Мне не выплакать дождями горьких слёз,
Что ноябрьская распутица приносит.
И уже пора задуматься всерьёз,
Почему в моей душе весною – осень…

И откуда золоченье сентября
Проступает сквозь цветение сирени…
Может, это всё ненужное? И зря?
Вся душа истосковалась от сомнений.

А бывало, что в осенний горький час
Мне звучали колдовские песни Леля,
И опаловые звёзды по ночам
Всё манили нас в Купальские купели…

Почему, ну, расскажи мне, почему
Стынет лето, укрывается туманом?
Маячок моей любви горит сквозь тьму –
Но не видим он ослепшим капитаном…

Грей? Да нет, другое имя у него -
То, что вышептано жаркими ночами…
Отчего, ну, расскажи мне, отчего
Умирать должно любви безгрешной пламя?

Капитан мой зряч. Но смотрит – не туда,
И не те уже отмеривает даты…
Тихо тают за кормою города –
Те, где были мы счастливыми когда-то…