Стоят над лежащим противником со взглядом жестоким и твердым.
Строгая черная форма, на рукаве горит свастика,
Память подскажет услужливо: еврейских погромов классика.
Пахнет горящими шинами и дымом печей Бухенвальдских.
И вспыхивает в подсознании холод расстрелов февральских.
Для них не имеет значения цвет кожи, возраст и звания
Они своего не стесняются, омытого кровью призвания.
Поставив себя выше Бога, свое начинают судилище
«Сверхлюдям» нашего времени не страшен ни Бог, ни чистилище.
Седой ветеран прослезится, увидев позорную сцену,
Произнесет с огорчением: «Взрастили достойную смену»
Играя бейсбольными битами, дань моде отдав заграничной
Свою объясняют позицию в форме простой и циничной.
Здоровые, крепкие парни, кричат об идее кичливо,
А только почувствуют голод, в «Макдоналдс» идут торопливо.
За русское ратуют дело и словом прикроются русским,
Но носят одежду и обувь, пошитую мастером прусским.
Не нужно дурной пропаганды, мне свой выбор сделать позвольте.
В свое приглашают движение. А я им не верю, увольте.
15.03.2009
