Повесть
Серёгин долг Родине
2007год
Книга первая
Все события и персонажи, описанные в романе, являются вымышленными. Любое сходство с реальными лицами или событиями – случайное совпадение.
Автор.
Об авторе
Михаил Меньшаков, родился в Ярославле в 1959 году. По-сле окончания училища был призван в Советскую Армию. От-служив два года, пошел работать монтажником, ездил по колхозам, помогал поднимать сельское хозяйство области. Но не уживчивый характер, любовь к свободе, всегда мешали ему стать полноценным членом Советского общества:
Я видел всё за жизнь свою –
Живу в России, не в раю…
----------------
Так написал поэт М.Меньшаков о своей жизни.
Большой жизненный опыт автора, множество встреч с интересными людьми: добрыми и духовно богатыми, злыми и жестокими, людьми, чья жизнь проходила за колючей проволокой советских лагерей, предопределяют глубокую психологическую направленность его произведений.
Я много слушал мыслей умных
И все от тех, кто за дверьми…
-------------------
Это, верней всего, и побудило его к творчеству. Писать стихи и прозу начал недавно, с июня 2006 г.
Псевдоним «Михаил Меньшаков» взял в честь своего прадеда, пострадавшего в первые годы Советской власти.
А. Дашин.
«Я даю тебе, Родина, слово
Не сбегу я и не застрелюсь,
А уйду в дембеля из Ростова.
Я тогда на сынах оторвусь…?»
М.Меньшаков
ЧАСТЬ 1
Ещё гражданский
Глава 1
Проводы Ивана
Подходил к концу 1978 год, год казался благополучным.
Советская власть держалась крепко, никто даже и не мыслил, что через каких-то 13 лет всё изменится, и от старой, надёжной со-ветской власти останутся рожки да ножки.
Мужики, выпивая дешёвое красное вино, всегда первый тост выпивали за Советскую власть. При этом каждый раз приговаривали:
- Крепка Советская власть!
Вот об этом мистическом благополучии я и хочу рассказать.
Гуляла, шумела Заволга армейскими проводами. Провожали мальчишек, которые уходили этой осенью в армию. В каждой семье, в которой жил призывник, устраивались шумные проводы с буйной пьянкой, драками, песнями под гитару, плясками под гармошку, слезами матерей и невест. Обещаниям невест ждать и писать все два года. Некоторые дожидались, но большинство через годполтора выходили замуж. Парни это знали, но делали вид, что верят. Пусть хоть пишет – всё веселее. Да и в душе была хоть маленькая, но надежда:
- А вдруг дождется, чем черт не шутит. Надежда ведь умирает последней.
Серегу Корзуна тоже забирали этой осенью. Закончив кое-как восьмилетку, он три года валял дурака в профессионально-техническом училище. Профессию Серёга выбрал самую лёгкую – электрик. В те времена это самая распространенная и самая балдёжная профессия – только и делай, что ничего не делай, ходи лампочки вворачивай. Из училища не выгоняли, поэтому была возможность учиться кое-как – всё равно закончишь. Тем более, в придачу к профессии прилагалось среднее образование. Но летом 78-го лафа закончилась, и началась самая настоящая трудовая жизнь. Серёгу направили проходить практику на ТЭЦ-3, практика продолжалась недолго, не больше месяца, а затем пришлось практиканту вступить во взрослую жизнь, которая встретила его не очень дружелюбно.
Работать Серега не любил, и работяги к нему относились очень плохо. Ездить приходилось далеко, вставать рано, и он каждое утро опаздывал на работу, ходил заспанный и раздражённый. От началь-ства сыпались одни выговоры, поэтому Серёга становился ещё злее.
Повестка, пришедшая в середине осени, внесла в его жизнь что-то новое и незнакомое. Теперь жизненный путь лежал прямо в ар-мию. Идти в армию Корзуну не очень хотелось, но в тот период нашей истории служба в армии была почётной обязанностью не только у государства, но и у населения. Те, кто не служил, были не на высоте, как бы ущербные. Поэтому колхоз – дело добровольное: хошь не хошь, а поезжай, и пришлось Сереге готовиться к службе.
Осенью вместе с Корзуном призывались ещё трое его друзей – это Димка, Иван и Рафик. К Димке с Рафиком Серегу не приглашали, а вот Иван был закадычным другом. Вместе учились, вместе пили, ходили на танцы, поэтому Серега и был приглашен на проводы. Иван уходил на один день раньше, и проводы оказались раньше, чем у Сереги. Просто, повезло больше, вот и шёл он к Ивану, а не Иван к нему.
Иван был небольшого роста, коренастый, черноволосый, черноглазый, подвижный парень. В училище он учился тоже ради бумажки и времяпровождения. Жил друг в частном доме, который принадлежал его родителям и стоял рядом с лесом, вдалеке от дороги. Гуляли спокойно, пили много, не боясь, что заберут в медвытрезвитель. «Луноход» туда не ездил – далеко от асфальтовой дороги, засесть в какой-нибудь деревенской луже водитель не же-лал.
Столы ломились от водки и самогонки, закуски, правда, было маловато, но это не беда: была бы водка, а закусить и рукавом можно. Даже девочки, которых на проводах оказалось всего трое, напились до чертиков. Сначала они все втроём орали блатные песни, потом плакали, поплакав вволю, разодрались и разошлись в разные стороны. Разодравшись, пьяные девчонки надули на всех губу и ни с кем не хотели разговаривать. Этим и сумел воспользоваться один из друзей Ивана. Он быстренько подсел к одной из надувшихся девчонок – звали её Ленка.
Ленка была красивая, немножко пухлая, но при этом стройная девчонка с карими большими глазами, длинными светлыми волосами, стройными ножками и большой грудью, слишком большой, для её возраста. В общем, он выбрал самую красивую из этой троицы. Подсев к девчонке, парень начал рассказывать смешные анекдоты, чем сразу привлек к себе, а значит, и к ней, всеобщее внимание. Ленка быстро успокоилась, заулыбалась, и начала воображать из себя Бог знает что. Увидев, что Ленкины глазки подсохли, парень что-то ей начал нашёптывать на ухо. Девчонка громко засмеялась, взяла со стола бутылку самогона, и они, обнявшись, ушли через дорогу в лес. Серёга, проводив их взглядом через окно до лесу, подумал:
- Вот дура деревенская, потом ведь плакать будет!
О парочке он тут же забыл и продолжал бренчать на гитаре.
На вечер у него были свои планы – он собирался посетить женское общежитие родного училища. Учащиеся уже вернулись из колхоза, и общежитие гудело, как улей, молодыми незнакомыми первокурсницами. Корзун там уже побывал, девочки ему очень понравились. Вот Серёга и решил наведаться туда после проводов, прихватив с собой бутылку-другую горячительного. Проводы продолжали шуметь буйным застольем. Гости пили много, стараясь изо всех сил выпить как можно больше.
Загадочна русская душа! То ли боясь, что водки всем не хватит, то ли по привычке ухватить побольше, а там – будь, что будет, хоть трава не расти. Закусывали мало, и когда мать Ивана стала предлагать горячую картошку с мясом, большинство уже были настолько пьяны, что валились со стульев.
В этот момент в дом влетела растрёпанная Ленка. Она еле шевелила языком. Но присутствующие её поняли хорошо – свершилось, она стала женщиной. Ленка что-то невнятно кричала, размахивала руками, громко ревела и размазывала по щекам потёкшую тушь и слёзы.
- Ничего, ничего, пройдёт! – прошамкала одна из старух, присутствующих на проводах. – Это с каждой бывает, рано или поздно. Лучше уж рано, а то можно и в девках остаться. Теперь пускай женится, мы все свидетели!
Но Ленка её не слушала, продолжая выть и размазывать слёзы по щекам. Потом она громко всхлипнула и проорала на весь дом:
- Да не люблю я его, у меня другой есть!
И опять залилась горькими слезами.
Старуха, которая её успокаивала, поучительно добавила:
- Не расстраивайся милая, и мужу хватит, и любовнику останется, до самой смерти не сотрётся, а муж не стенка – пододвинется!
Гости сразу подхватили эту тему и стали рассказывать друг другу невероятные истории из своей жизни. Бабушка, разглагольствовавшая с Ленкой, решила рассказать о своих женских тайнах, произошедших с ней во время войны. Начала она с того:
- Мой-то уж всё равно умер, так не обидится на меня, старую, если расскажу. Вот вы говорите все – честные мы, мол, честные, мужьям не изменяли, ждали их. Может, и не изменяли, потому что не с кем было. Я про всех рассказывать не буду, обидятся ещё, я про себя скажу. Ну, год я кое-как протерпела. А вот когда весной 42-го вот здесь, напротив твоего дома, Марья, зенитчики стали рыть укрепления. Да-да, прямо там, на картах они и рыли, - ответила она Марье, вопросительно взглянувшей на неё.
- Неужели прямо там и рыли? –удивилась Марья.
- Там-там, в лесу, ты думаешь, ямы-то откуда? Вот тут я и не удержалась! Солдатики все были молодые, красивые, аж дух захватывало. – Старуху даже передёрнуло. Видимо, вспомнило старое тело те наслаждения, которые она получала от этих встреч. Глаза её заго-релись каким-то непонятным для слушающих огнём, она даже немножко помолодела, и продолжила свой рассказ. – А была я, бабоньки, - обратилась она к присутствующим женщинам, - худющая, как тиф и две испанки, смотреть через меня можно – так за год войны оголодали. Помнишь, Наталья, какие стройные были? – Наталья не ответила, только буркнула что-то себе под нос. – Ну-ну, бурчи-бурчи, - продолжала разговорившаяся бабка. – Твой-то ещё жив, тебе сам Бог велел молчать, а уж я продолжу. На чём я там остановилась, бабоньки?
- Что тощая была, как тиф!
- Не верю я, бабка, что ты тощая была! Такое брюхо, как у тебя, нажрать сложно!
- Я посмотрю, какое у тебя вырастет, - зло ответила бабка. – Ну вот, жрать хотелось каждую минуту, даже больше, чем мужика. А тут всё вместе, мужики и еда. Вот я и стала к ним похаживать, с каждого молодца по буханке хлеба и банке тушёнки. Вот как взаправду было, а не как в книжках пишут. Правда, Наталья?
- Да она честная! – заржал, как конь, отец Ивана. Вздохнув, он добавил с горечью в голосе – Все вы, бабы, бляди, и ты не лучше! – посмотрел он на жену.
Гости грустно засмеялись, а мужья зло посмотрели на жён. Одна Ленка тихонько всхлипывала, прижавшись к стенке.
- Да уж, погуляла девчонка! - подумал Серёга. – Однако уже не девчонка, а баба, - пронеслось у него в голове.
Провожающие, попив-поев, стали расходиться по домам. Кто-то уходил сам, кого тащили жёны. Но все, даже те, кто выходил, держась за стенку, желали Ивану хорошо служить, слушать отцов-командиров и писать письма родителям. Иван выслушивал наставления и кивал головой, туго соображая. Он был достаточно пьян, чтобы понимать пожелания гостей.
Ленка всё так же сидела в углу и всхлипывала. Мать Ивана потихоньку успокаивала её, гладя рукой по голове. Серёга, толкнув отца Ивана в плечо, попросил бутылку самогона.
- Возьми со стола, там ещё осталось! – ответил тот грубо.
Серёга взял бутылку, положил в карман куртки и. спотыкаясь, вышел на улицу. Голова кружилась, ноги заплетались, но он, как ледокол, двигался по направлению к общаге. От места гулянки до общаги не более километра, но Серёга тащился долго, ноги не слушались, он чуть не упал, но, удержавшись, продолжал идти.
Впереди показалась светящиеся окна:
- Вот она, долгожданная!
Подойдя к зданию, Корзун сначала убедился, что на вахте нет комендантши и милиционера. Эти двое не пустят!
Вахтёрша, кемарившая за столом, даже не подняла головы, и Серёга прошмыгнул в этот женский рай для гостей и ад для проживающих.
На первом этаже были технические комнаты и кабинеты обслуги, а вот на втором и на третьем жили все те, к кому так стремилась Серёгина душа. Проскочив на четвертой скорости первый этаж, Корзун ввалился в первую попавшуюся комнату.
- Здорово, красавицы! Скучаете без меня? А уж я-то как без вас!
Давайте, Ивана проводим в армию, у меня вот и бутылочка есть, - и Серёга поставил на стол бутылку самогона.
– Мечи на стол, что есть в печи! – сказал он с улыбкой разливая самогон по чайным чашкам.
В нос шибануло резким запахом сивухи. Серёга поднял свою чашку – он налил себе побольше.
- Ну, дай Бог Ивану служить хорошо и мне тоже! – Потом, подумав, добавил:
– Чтоб член стоял, и деньги были!
Выпив залпом чашку самогона, и положил в рот щепотку соли, он предложил:
- Ну, давайте знакомиться, значит! Я – Серёга, учился тоже здесь, а вот теперь в армию ухожу. А вы чего не пьете, брезгуете или не уважаете? – начинал он злиться на девчонок.
Те, испугавшись пьяного парня, схватили свои чашки и попробовали выпить самогон, но это у них не получилось. Пригубив чуть-чуть самогонки, девчонки сморщились и поставили его на стол.
- А ты получше ничего принести не мог? Гадость, какая! – перебивая друг друга, возмутились они.
Корзун разозлился ещё больше.
- Королевы, что ли? – сказал он недовольным голосом. – Где я вам коньяку возьму? Я не Рокфеллер, что было, то и принёс!
Девчонки ещё раз попробовали выпить, но морщась, поставили чашки на стол. Серёгу распирало, то ли от злости, то ли от выпитого спиртного. В этот момент в коридоре заорал грубый мужской голос:
- Куда лезешь, мать твою? Стой!
Серёга, испугавшись сам, не зная кого, слил самогон в одну чашку и залпом выпил.
- Убирайте побыстрей! – приказал он девчонкам. Он встал и, покачиваясь, направился к двери. Приоткрыв маленькую щелочку, незваный гость посмотрел в коридор:
- Никого, ложная тревога!
- Давайте продолжать, у меня ещё осталось, - тряс он бутылкой самогона, но девчонки осмелели, и пить больше не хотели, а самая шустрая сказала:
- Не приставай к нам, козёл пьяный, и вали отсюда, а то комендантшу позовём!
Серёга от такой наглости чуть не выскочил из штанов. Он выглянул через щелочку в коридор, и убедившись, что никого нет, пошёл в атаку.
- Да я вас порву на тряпки, стервы деревенские! Мне – грубить? – заорал он.
Схватив табуретку, Серёга хотел ударить говорившую девчонку по башке но, вовремя опомнившись, со всего размаху бросил её в окно. Табуретка, разбив оба стекла, вылетела с грохотом и звоном на улицу. Стёкла посыпались в разные стороны. Серёге это даже понравилось. Он схватил вторую табуретку, благо их было много, и запустил во второе окно. Результат был тот же – звон и грохот. Корзун собрался уже и третьей табуреткой запустить в окно, но это сделать ему не дали. В комнату влетел разъярённый физрук. Тот был дежурным по женскому общежитию. Физрук, крупный двухметровый мужик, как котёнка, схватил Серёгу за шкирку, приподнял и, вытащив на улицу, выкинул, как ненужную вещь.
Пока Серёгу тащили, он орал благим матом, вспоминая всех родственников физрука, подтверждая свои слова ударами ног и рук. Оказавшись на сырой траве, дебошир быстро пришёл в себя, посидел, подумал, достал сигарету, закурил и, спотыкаясь, побрёл к ос-тановке. В голове крутилась навязчивая мысль:
- Зачем стёкла перебил, придурок? Напишут заяву в ментовку, поеду вместо армии на зону.
Придя, домой Серёга, допив бутылку самогона, умылся и лёг спать.
- Завтра свои проводы как-то надо пережить, - засыпая подумал он.