Сергей был бездомным, одиноким и нищим. В свое время он много пил и приводил домой случайных собутыльников. Часто к нему наведывался участковый, у которого он числился в списке неблагонадежных. Вот и в тот раз, Сергей сильно напился и подписал бумаги о продаже своей двухкомнатной квартиры. Его заставили. Он даже не помнил, с кем тогда пил, не помнил никого из тех, кто принудил его сделать это. Но, факт есть факт. Сергей теперь был прописан в заброшенной деревне Тверской области.
Однажды он все-таки съездил по новому адресу, указанному в паспорте. Пройдя от электрички почти восемь километров, Сергей оказался в глухой деревне. Он насчитал там всего три дома. В одном никто не жил, в другом, похоже, обитал такой же обманутый, а вот третий, покосившийся почти до самой земли, как раз и был теперь его собственностью.
То, что он увидел, больше походило на второпях построенный сарай. Строению было уже лет двадцать, дощатая обивка выглядела черно-серой и гнилой. Что говорить о мебели, если даже дверь в убогом жилище отсутствовала, а в единственном окне не было стекла. Сергей хотел поговорить с обитателем второго дома, но тот был мертвецки пьян. Он потоптался на его пороге, потом сплюнул и направился в сторону электрички. По дороге ему попался покосившийся деревянный указатель, на котором истертыми буквами было написано: "Деревня Пеньки".
Недавно Сергею исполнилось тридцать четыре года, но из-за густой, нечесаной бороды, длинных волос и болезненной худобы, он выглядел на все пятьдесят, а то и старше. К тому же одет был явно с чужого плеча: потерявшие цвет брюки, которые с него постоянно спадали, он подвязал бечевкой. Свитер вид имел довольно приличный, но был не по размеру, отчего "болтался" на нем, как на вешалке. Все это Сергей нашел перед Новым годом около мусоропровода. Большой целлофановый мешок был просто забит поношенными вещами, и Сергей взял из него кое-что из одежды и пару старых занавесок.
Теперь, под Новый год, он всегда ходил по подъездам, ведь именно перед этим праздником жильцы, по примете, избавлялись от ненужных им вещей. Он даже нашёл, таким образом, себе ботинки и зимние сапоги. Пить Сергей бросил давно, ночевал, где придется. Почти полгода прожил на чердаке двенадцатиэтажного дома, где жильцы его даже жалели и подкармливали. Но однажды приехал наряд милиции и попросту выставил его на улицу. Припугнули, что если он еще хоть раз здесь объявится, то уберется восвояси туда, откуда прибыл, то есть в деревню Пеньки. Спасибо, что не избили.
С этого времени он начал просить милостыню. Усаживался в переходе метро на картонку, которую клал на холодный пол, и ставил перед собой старую сумку. На работу он так и не устроился. Его даже не брали в грузчики, и дело было не только в прописке. Нет, всех пугал его внешний вид, а выглядел он старым и больным. А вот милостыню, именно по этой причине, всегда подавали.
Сергей эти деньги, на что попало, не тратил. Вначале он расплачивался с милиционером, который был его «крышей» и оценил себя в триста рублей за день. Затем откладывал на «регистрацию», за помощь в которой, раз в три месяца платил тому же милиционеру. Но, в целом, на еду всегда хватало, а одежды, как он считал, было вполне достаточно.
Но иногда оставалась довольно приличная, по его меркам, сумма. Тогда он устраивал себе небольшие праздники. Покупал обязательно шпроты, которые очень любил, немного копченой колбасы, что-то сладкое и выпечку. Потом шел в подвал, где обитал уже полгода, постоянно пребывая в страхе, что его оттуда выгонят.
В подвале было даже уютно. Кровать он смастерил из деревянных ящиков. Сверху лежали три старых куртки и пальто, застеленные цветной занавеской. Одеяло было старое, с дырками, но зато настоящее: ватное и очень теплое. Стол он тоже сделал из тех же ящиков и каждый день менял на нем газеты, служившие ему скатертью. Проблем с водой не было. В дальнем конце подвала проходили две трубы с горячей и холодной водой, оснащенные кранами. Именно здесь он мылся, не реже одного раза в неделю, и стирал белье.
Но главной его ценностью все-таки, была электрическая плитка, которую он в начале зимы нашел на задворках магазина. Плитка была неисправна, но Сергей хорошо разбирался в электрике и отремонтировал ее. Из посуды он имел старый эмалированный чайник, алюминиевую кастрюлю, две ложки, миску и кружку. Больше ему ничего и не требовалось. Подвал хорошо отапливался зимой, в нем не водились крысы, и не пахло сыростью.
Он очень дорожил своим жилищем и боялся, что кто-то из жильцов вдруг "сдаст" его милиции. В подвал он всегда спускался осторожно, предварительно дождавшись, чтобы рядом никого не было. Но однажды он все-таки столкнулся с женщиной, которую уже не раз видел до этого. Дама всегда выглядела безупречно, но Сергею она казалась надменной и стервозной. Та внимательно его оглядела и спросила:
- Зачем вы туда идете?
Сергей испугался, но виду не показал и коротко ей ответил:
- Я там работаю.
Та пожала плечами и пошла дальше, зато Сергей, спустившись в подвал, долго не мог прийти в себя и каждый день ожидал самого худшего.
Но однажды, возвращаясь с «работы», он задумался и пошел к себе, не обратив внимания, что у подвала стоят две женщины и о чем-то беседуют. В одной из них он сразу узнал надменную даму. Неожиданно, та с ним поздоровалась, а на любопытный взгляд ее собеседницы, брошенный в сторону Сергея, ответила:
- Это мастер, он здесь работает, я специально в ЖЭКе интересовалась.
- Ну, и видок у мастера,- с удивлением произнесла та.
До сих пор Сергей не мог понять, сделала она это из жалости, или просто хотела показать свою осведомленность. Так или иначе, но к нему потом уже с вопросами никто не обращался.
- Слава Богу,- думал он, что подвал находится не у подъездов, а с другой стороны дома.
Вчера на помойке он нашел сломанный складной стульчик, который быстро починил и сегодня взял с собой. На дворе была зима, и сидеть на картонке стало опасно. Сергей очень боялся простудиться и заболеть. Он всегда помнил о том, что бомжей отказываются лечить как в поликлиниках, так и в больницах. В этот день все было, как обычно. Он поздоровался с милиционером, сел на свое место и поставил около ног сумку. Утренняя толпа проносилась мимо. Лишь изредка кто-то бросал взгляд в его сторону и из жалости подавал милостыню.
Неожиданно к Сергею подошла девочка, лет десяти, и присела рядом с ним на корточки. Одета она была в спортивную куртку с капюшоном, джинсы, на голове была вязаная шапочка, которую она тут же сняла. Девочка сидела молча, он тоже ничего не говорил, хотя понял, что ее соседство ему явно мешает.
Было уже три часа дня, и Сергей вдруг понял, что очень голоден. В переходе, где он сидел, всегда пахло свежеиспеченными пирогами, которые продавались в палатке перед выходом на улицу. Прихватив с собой сумку, он подошел к палатке. Один пирожок стоил почти двадцать рублей. Сергей проглотил слюну, понял, что это ему не по карману и вернулся на место.
Девочка сидела там же, но он уже свыкся с этим и не обращал внимания. Неожиданно она поднялась и пошла к выходу. Сергей даже обрадовался, что она ушла. Ведь уже наступало время, когда народ возвращался с работы. Это было его время. Утренняя спешка исчезла, многие покупали что-то в палатках, которые большим рядом растянулись по всему переходу. Теперь и на него чаще обращали внимание и пополняли его раскрытую сумку.
Сегодня был просто необычный день, такого дня он не помнил давно, а, может быть, его и не было вовсе. Сумка просто заглатывала звенящие монеты и мелкие бумажные купюры. Когда толпа схлынула, Сергей отсчитал стражу порядка триста рублей, и у него еще осталась довольно приличная сумма.
В предвкушении ужина, он зашел в небольшой магазин около метро, где купил себе хлеб, молоко, две банки шпрот, чай, сахар и небольшой кусок вареной колбасы. Сегодня он собирался сварить себе суп, чтобы съесть его на завтрак. Сергей уже давно понял, что суп надо есть утром, тогда еще можно хоть как-то пережить голод, который мучил его в течение дня.
Он шел домой в хорошем настроении. Ведь ему еще предстояло пересчитать заработанные деньги. В удачные дни он это делал с особым удовольствием, а сегодня был именно такой день. В подвале было сухо и тепло, с низкого потолка свисала лампочка. Сергей включил свет, разделся и повесил куртку на вбитые для этой цели гвозди. Это была гардеробная, где находилась вся его немудреная одежда, прикрытая цветастой материей.
Сергей почистил картошку и сварил себе суп, в который добавил макароны и банку тушенки. Пока варился суп, он вскипятил чайник и заварил в кружке чай. Потом отрезал два куска хлеба, положил на каждый из них по три шпротины и моментально все съел. Этого явно было недостаточно, и он сделал себе еще один бутерброд.
Сегодня он мог себе позволить такую роскошь. Ведь, пересчитав деньги, понял, что такой суммы после всех затрат, у него еще ни разу не оставалось. Он насчитал почти восемьсот рублей и впервые решил отложить немного на "черный день". Тайник он сделал в небольшом выступе за самой широкой трубой, куда и положил заначку, завернув ее в целлофановый пакет. Потом просмотрел две газеты, которые всегда приносил с собой, и лег спать.
Утром он сытно позавтракал, дошел до метро и сел на свое обычное место. В это время сумка его всегда была почти пустой. Но где-то часам к десяти уже начинали подавать. Как правило, это были неработающие женщины, лениво прогуливающиеся по магазинам. Сергей уже знал, что кто-то из них обязательно даст ему не мелочь, а бумажную купюру. Это, в основном были десятки, но их могло быть и несколько.
Вдруг к нему подошла вчерашняя девочка и опять, сев на корточки, примостилась рядом. Сергей даже растерялся, увидев ее, и первый с ней поздоровался. Она в ответ только кивнула и продолжала сидеть, вглядываясь в проходящую толпу. Иногда она вставала и куда-то уходила, но потом опять возвращалась. Он решил, что таким образом она разминает затекшие ноги. Вот и сейчас она опять ушла. Сергей уж было обрадовался, что ушла совсем. Но та все-таки вернулась. В руках у нее были пирожки.
Два из них, она молча протянула Сергею. Тот застеснялся, но под ее настойчивым взглядом, взял их и сказал спасибо. Она никак на это не отреагировала, нехотя жевала пирожок и разглядывала прохожих. Девочка посидела еще с полчаса, потом встала и, не прощаясь, ушла.
Больше в этот день она не возвращалась, но Сергей уже забыл о ней, ведь у всех рабочий день закончился, а его основное время работы только начиналось. Сегодня к нему в сумку опять попала довольно приличная сумма, из чего он, неожиданно для себя, сделал вывод, что ему стало так везти после появления незнакомой девочки.
Она стала приходить каждый день, молча присаживалась около него и внимательно вглядывалась в проходящую толпу. Казалось, что она кого-то ждет. Девочка всегда молчала, из чего Сергей сделал вывод, что она немая. Когда она в очередной раз пришла, он с ней поздоровался и назвал свое имя. Неожиданно она, тихим голосом произнесла: «Ася». Сергей даже опешил, услышав ее голос, она это поняла по его виду и спросила:
- Вы думали, что я немая?
Ему пришлось признаться, что это так. Ася не обиделась, а сказала, что все так считают, потому что она вообще очень редко разговаривает. Сергей ее спросил, сколько ей лет, на что получил короткое: «одиннадцать».
- Тогда почему ты не в школе? - спросил он.
Она нехотя ответила, что в школу не ходит, а занимается дома с преподавателями, но это бывает по вечерам, поэтому ей уже пора домой. С этими словами она поднялась и молча пошла к выходу.
Глава вторая.
После ее ухода, к нему подошел милиционер. Он поинтересовался, знаком ли Сергей с этой девочкой. Тот ответил отрицательно.
- А вот мне девчонка знакома, хотя я никогда с ней и не разговаривал. Она и до тебя сюда приходила, сидела на твоем месте и кого-то ждала. Странная, я ведь за ней давно наблюдаю.
Сергей только пожал плечами и ничего не ответил, но неожиданно почувствовал к Асе острую жалость. Он не мог понять причину возникшего чувства. У него вдруг появилось желание поговорить с Асей и, если это в его силах, помочь ей. Но та, будто прочитав его мысли, уже три дня не появлялась в переходе. Сергей даже начал беспокоиться, не случилось ли с ней что, но спросить было не у кого. Вот уже три дня ему почти не подавали. Сергей даже остался должен стражу порядка за один день и вынужден был воспользоваться отложенной заначкой.
Однако на следующий день она вновь появилась и примостилась рядом с ним. Сергей вдруг решился и спросил:
- Ася, мне иногда кажется, что ты кого-то ждешь?
Она посмотрела на Сергея таким взглядом, что у того сразу отпала охота продолжать этот разговор, и он замолчал.
Немного помолчав, Ася очень тихо произнесла:
- Я жду папу, который уже давно ушел на работу, и все никак не возвращается.
– Как давно? - спросил Сергей.
- Да уже около года,- с печалью в голосе, ответила она. Мама говорит, что он умер, но я не верю. Ведь тогда мы с ним как раз и расстались в этом переходе – он поехал на работу, а я пошла в школу.
Сергей даже не знал, как себя вести. Продолжить беседу он не решился, поэтому ждал, что она скажет дальше. Но Ася вдруг спросила у Сергея, где тот живет. Он назвал ей улицу и номер дома, про подвал, естественно, промолчал.
- А я живу на Пришвина, недалеко от метро.
Ему хорошо была известна эта улица. Он ведь жил именно на Пришвина, пока не попал в деревню. Да и место в подвале он выбрал недалеко от той улицы, поближе к бывшему дому. Он так ни разу там и не был. При одной мысли, что увидит свой дом, свои окна, у него сжималось сердце и становилось тоскливо.
Чтобы поддержать беседу, он спросил девочку, в каком доме на Пришвина она живет. Ася ответила. Сергей опешил - ведь это был тот самый дом, его дом! Не в силах унять охватившую его дрожь, он поинтересовался номером квартиры.
- В двенадцатой,- ответила Ася.
У Сергея похолодели руки – это был номер его квартиры.
- Вы что, ее купили? - спросил Сергей, хотя понимал, что в любом случае ничего не сможет предпринять, ведь все документы были им лично подписаны.
Ася на него с удивлением посмотрела и ответила:
- Папа ее купил, продав старую, которая была маленькой. А теперь у нас хорошая квартира с большой кухней.
Сергею не надо было объяснять, что это за квартира, он ее великолепно помнил. Он понимал, что Асины родители ни в чем не виноваты. Но, неожиданно для себя, вдруг почувствовал неприязнь к девочке.
Он спросил у Аси, почему та не учится в школе, а занимается с преподавателями дома. Девочка ему ответила, что после того, как папа пропал, она даже лежала в больнице, и врачи после выписки рекомендовали ей домашнее обучение.
– Но он же обязательно вернется,- добавила Ася.
Сергею показалось, что в ее словах уже не было прежней уверенности.
Потом она встала и, впервые попрощавшись, ушла. Настроение у Сергея было полностью испорчено. Он еще посидел около часа и, даже не дождавшись, когда схлынет основной вечерний поток, забрал свою сумку, расплатился с милиционером и вышел на улицу.
Шел снег, был легкий морозец, но Сергей был тепло одет. Неожиданно ноги сами понесли его к дому на Пришвина. Это было совсем близко, но Сергей впервые, после всего случившегося, шел туда. Он очень волновался, хотя уже свыкся не только с потерей квартиры, но и с тем, что жил он теперь в подвале и не работал, а побирался.
Если бы не эта случайная встреча с Асей, он вряд ли когда-нибудь пошел туда. Но вот, наконец, и тот самый дом. Сергей прошел через арку и стал смотреть на свои окна. Свет горел только на кухне. Квартира была на третьем этаже, окна не были занавешены, поэтому ему было все видно. За столом сидели Ася и ее мама. Они ужинали, но делали это молча. Сергей еще немного постоял, почувствовал, что мерзнет, и пошел домой.
Ася день ото дня становилась более разговорчивой. Казалось, она стремится наверстать все, о чем так долго молчала. Девочка очень много рассказала о своей семье. Сергей понял, что ее жизнь до определенного момента была счастливой. Родители любили друг друга и Асю. Но вот когда речь заходила об отце, Ася сразу менялась в лице и говорила, что папа ее не мог умереть от инфаркта, потому что был очень молодой.
Она считала, что отец просто ушел от них, но обязательно вернется, поскольку очень ее любит. Сергей ей сказал, что умерших обязательно хоронят, значит должны были хоронить и отца, если он и в самом деле умер. Ася немного растерялась и ответила, что никаких похорон не было. Сергей промолчал, но про себя решил, что такую ранимую девочку могли и куда-нибудь отправить на это время.
- Ася, а у тебя есть еще кто-то из родни, ну, бабушка там, или тетя?
- Бабушка есть, живет под Москвой, в Лыткарино. Мы к ней часто в гости ездим по выходным дням, а летом я у нее бываю почти все каникулы.
- А где ты была в то время, когда тебе сказали, что папа умер?
- Я это узнала, находясь у бабушки. Правда, каникул тогда не было.
- А бабушка никуда не уезжала, пока ты у нее была?
- Да, на два дня уезжала, а меня оставила у соседки по лестничной площадке. Бабушка сказала, что ей срочно надо в Москву по очень важным делам.
Ася вдруг замолчала, а потом спросила у Сергея:
- Вы считаете, что в это время папу и похоронили?
Он в ответ кивнул и посоветовал ей попросить маму, чтобы они вместе с ней съездили на могилу отца. Она сможет там поплакать, может даже поговорить с отцом – так многие делают, навещая умерших родственников. Тогда ей сразу станет легче, и она перестанет ждать его в переходе.
- Лучше знать горькую правду, а если еще и верить тому, что умершие все видят с того света, то папа сейчас очень переживает за тебя. Надо свыкнуться уже с тем, что случилось, и сделать так, чтобы и он успокоился. Надо опять со всеми разговаривать, ходить в школу и постараться стать такой же, какой была до его смерти.
Ася внимательно его слушала, иногда он замечал, как она слегка кивала головой, явно соглашаясь с ним. Потом поднялась, сказала, что подумает над их разговором и, попрощавшись, ушла.
Два дня девочки не было. На третий день она пришла и сказала, что сделала все так, как посоветовал Сергей. Папа действительно умер, она была на его могиле, долго плакала и просила у него прощения. А когда они поехали домой, Ася стала разговаривать с мамой. Они договорились, что после зимних каникул она уже будет учиться в школе.
- Я это пообещала папе, поэтому все обязательно выполню,- сказала Ася.
И Сергей ей сразу поверил. Они еще просидели вместе около двух часов. Ася стала очень разговорчивой и начала задавать вопросы, на которые ему вовсе не хотелось отвечать. Он и сам знал, что живет неправильно.
– Сколько вам лет? - вдруг спросила она. Вначале я думала, что вы очень старый, а когда поговорила с вами, поняла, что это не так. И голос у вас молодой, и рассуждаете вы не как старик, да и глаза у вас тоже молодые.
Сергею пришлось сказать, что ему скоро исполнится 36 лет. А выглядит он так старо из-за бороды и длинных волос.
- Может быть вы больны, раз нигде не работаете?
- Нет, я здоров, но из-за моего болезненного вида, меня нигде не берут.
- Так не бывает, давайте я с мамой поговорю, она у меня заведует кадрами на большом предприятии. Только скажите вашу специальность.
Сергей сказал, что он слесарь-сантехник, но что прописан в деревне Пеньки, говорить не стал, иначе вопросов было бы еще больше. Он постарался перевести разговор в другое русло, но Ася на него посмотрела так, будто его в чем-то заподозрила. Потом она попрощалась и ушла. Сергей после ее ухода потерял всякий интерес к своему промыслу – ему было все равно, кидают деньги в сумку или проходят мимо. Такое с ним было впервые.
На следующий день он все-таки сидел на своем обычном месте, но к середине дня вдруг почувствовал себя плохо. Его знобило, сильно болела голова, начался кашель. Кашель был настолько сильным, что просто разрывал грудь. Сергей заметил, что народ стал обходить его стороной, думая, по всей видимости, что у него туберкулез. Подошедший милиционер посоветовал пойти домой, выпить лекарство и отлежаться. Денег за сегодняшний день он не взял, да их у Сергея и не было.
Он с большим трудом поднялся и пошел к выходу. Купил в аптечном киоске анальгин, ведь головная боль уже становилась нестерпимой. Он даже не помнил, как дошел до своего подвала, выпил лекарство и прямо в одежде упал на кровать. Чувствовал он себя настолько плохо, что даже забыл закрыть дверь, ключ так и остался торчать снаружи. Сергея мучила жажда, он знал, что сейчас бы ему помог горячий чай, но не в силах был сдвинуться с места. Потом он уже не помнил, что с ним было, он просто куда-то провалился.
(продолжение следует)