Дружба и хлеб.
А на Джазовой улочке
Решенье судеб.
А в других переулочках
Какая-то муть.
Мне найти бы ту улочку.
Не застрять, не свернуть...
А на Джазовой улочке
Звучит саксофон.
А в других переулочках
То ругань, то стон.
Я считаю внимательно
Синкопы-шаги.
Я ищу указатели...
Но не видно ни зги.
На Джазовой улочке под восьмым номером значился трехэтажный дом. Появился на свет этот дом в начале прошлого века. Имел он тогда два этажа, номер его был нечетный, да и улица называлась совсем по-другому, ведь о джазе тогда и не слышали вовсе. Строить в ту пору умели, но время, как известно, точит даже камень. Теперь стены стали рыхлыми, и строение утратило прежнюю уверенно-незыблемую прочность. Однако время совсем не отобрало у дома уют, и даже мансарда – чудо послевоенного самостроя - нависала над обитателями и гостями Джазовой улочки не угрожающе, а как-то покровительственно.
А вот подвал был в доме всегда. В прошлом – дворницкая, впоследствии – склады непонятного назначения, потом – сапожная мастерская, теперь же, в конце восьмидесятых годов, здесь расположилась откровенная забегаловка со всеми причитающимися атрибутами: сосисками, пивом (по две бутылки на порцию сосисок), кофе-чаем, замусоленными столешницами на высоких столпах, топорным сигаретным чадом и толпой с виду праздной разношерстной публики.
То ли состав толпы дал название улице, то ли Джазовая улица призывала бомонд по определению, - это наверняка останется загадкой даже для самых дотошных исследователей неформальной культуры конца второго тысячелетия. Факт в том, что каждый день с обеденных часов и до позднего вечера в неимоверной давке, пуская по кругу драгоценные бутылки пива и тлеющие сигареты со следами помады на фильтре, делясь распиленными на кусочки сосисками и хлебом, измазанным томатным соусом, в «Зосе» собирался цвет передовой молодежи: юные пока еще не признанные поэты, художники всех мастей и направлений, начинающие музыканты, философы-второкурсники с далеким нефиксированным взглядом, сомнительные девушки-герлы, фанаты местного рок-клуба, панки, металлисты, трешевики, хиппи…
Здесь, в тусклом подвале, создавались и распадались музыкальные группы, на салфетках писались строфы новых стихотворений и текстов к песням. Здесь звучала литературная речь вперемешку со сленгом. Здесь кипели страсти, зарождалась любовь, крепла дружба. Здесь аскали на дренч и скипали на тусовочный флет, метнувшись кабанчиком через соседний переулочек (кто ж не помнит «сухие» годы да точки в переулке Чайковского, где можно было взять сухарь по три-четыре, да крепляк по пять-шесть?). Здесь звонкий смех и звон гитар; здесь не протолкнуться, не наесться и не напиться; здесь пьянеешь от концентрации мыслей, эмоций, слов, чувств, троллейбусной близости знакомых и малознакомых людей; здесь рождаются, вызывают восторг и тут же забытыми канут в Лету крылатые афоризмы; здесь смущают умы апокрифы и Дао-притчи; здесь цитируют Библию, Коран, Ницше и Велимира Хлебникова…
Здесь хорошо посвященным и уютно неофитам.
Здесь, в тусклом подвальном кафе «Зося» в доме номер восемь по Джазовой улочке.
Видео-версия песни в группе "Церера" http://vkontakte.ru/id79261688#/video-13693826_152650617
или http://www.youtube.com/user/illuzionproduction#p/u/5/Zza8LQsA904
