Кто-то – в помещиках близких болот Подмосковья,
Кто-то – всю зимы рисует в журнале латынь,
Кто-то – всю зиму проспал у костра на зимовье.
Кто они? Эти странные, странные люди.
Кто они? Эти странные, странные судьи.
Я их не помню, не знаю, не буду, не буду
Видеть когда-нибудь в чьём-то кино…
Знаю одно…, знаю одно…,
Знаю одно…, то что:
Кто-то на корточках, кто на коленях,
Кто за рулём, кто на заднем сиденьи,
Кто у костра, кто у газовых плит,
Кто не проснулся, и тот, кто не спит,
Кто-то в кровати, кто под столом,
Кто с автоматом, кто-то с крестом,
Кто-то здоровый, кто пьяница, псих –
Все они, все они песен моих
Никогда не услышат, и в этом не рады –
Ведь нет благодатней и слаще награды,
Чем знать, что кому-то страшно и больно,
Но я их лишу этой странной забавы,
Жалко не знаю: сколько их, сколько?
И кто они? Эти странные, странные люди.
Кто они? Эти страшные, страшные судьи.
Я их не помню, не знаю, не буду, не буду
Видеть когда-нибудь в чьём-то кино…
Знаю одно…, знаю одно…,
Знаю одно…, то что:
Кто-то сегодня – в наместниках дальних пустынь,
Кто-то – в помещиках близких болот Подмосковья,
Кто-то – всю зимы рисует в журнале латынь,
Кто-то – всю зиму проспал у костра на зимовье.
Кто-то здоровый, кто пьяница, псих –
Все они, все они песен моих
Никогда не услышат, и в этом не рады –
Ведь нет благодатней и слаще награды,
Чем знать, что кому-то страшно и больно,
Но я их лишу этой странной забавы,
Жалко не знаю: сколько их, сколько…
31 января – 01 февраля 2002 г.
