Хоть нравоучений, хоть поэм...
Знаю – после смерти в райских кущах
Я деликатесов не поем;
Ждут меня в аду за прегрешенья
Клещи, вилы, цепи и кнуты,
Голод, боль и прочие лишенья...
А всему виной, наверно, ты.
Как паук, запутав в паутине
Трупы жертв, справляет ритуал –
Ты меня, погрязшего в рутине,
Спеленала... я не устоял.
И до капли высосанной шкуркой,
Как в бальзаме, в скверне растворясь,
Обречён влачить судьбу окурка,
Мимо урны брошенного в грязь...