Да, он последний романтик
На берегу водоёма
В воду вплетает камни
Чайки над ним проплывают
Думают, хлебом накормит
Но не постичь чайкам
Той вековой печали
Преисполняющей сердце
Камни оставят круги
Чайки нырнут в бездну
* * *
Вот он – последний герой
Рыцарь, искусный воитель
Чести образчик, традиций
Верный слуга и хранитель
Взглядом проводит закат
Любу к груди прижимает
Взводит крючок револьвера
Пулю глотает виском
Падает наземь холодный
* * *
Последний дед кряхтит на тахте
А доктора всё нет
Последний дед искал секрет
Загробной жизни
Последний дед, за ним – века
А за веками – веки
Последний дед кричит: «Татьяна,
Я дед последний,
Обезьяна,
Открой же форточку скорей
Был дедом я последним
А отныне – воробей»
И действительно воробьём взъерошенным улетает
* * *
Был Пушкин последним поэтом
И Лермонтов тоже последним
И Баратынский последним
И Тютчев, конечно, последним
Некрасов был очень последним
И Фет непременно последним
И Надсон безвольно последним
И Брюсов трагично последним
И Тэффи немного последним
Цветаева тоже последним
Ахматова тоже последним
Есенин ужасно последним
И Маяковский последним
И Блок аутентичный последним
И Пастернак с Мандельштамом
И Гумилев с Сашей Черным
Бальмонт безмятежно последним
Введенский посмертно последним
И Заболоцкий последним
И Хармс неуемный последним
И Вагинов рядом последним
Твардовский как будто последним
И Бродский при жизни последним
И Евтушенко последним
И Вознесенский последним
Мартынов, извольте, последним
Рождественский вечно последним
Некрасов другой но последним
* * *
Я не верил до последнего
Что когда-нибудь последнего
Фёдора увижу
Нету больше Фёдоров
Только Фёдор Фёдоров
Последний из Фёдоров
Остался
* * *
В последний раз смотрю на тебя
В последний раз
А завтра в шесть часов утра
Уеду на Кавказ
Так поцелуй меня скорей
В последний раз
Да что ты делаешь, свинья,
Не в левый глаз
же
* * *
Вот говорят: «Последние уходят
Шестидесятники. «Как жаль...»
А я считаю: слава богу, что уходят
И не задерживаются.
Ведь если вдруг представить ситуацию,
Что по неведомой причине
Они не станут уходить, и обретут бессмертие,
О, сколько маленьких детишек
Не смогут по ночам уснуть
Припоминая наставление отца:
«Не будешь слушаться – придет шестидесятник».
* * *
Она – последняя из нас
Кто видел Сталина не раз
Она – последняя из тех
Кто предавался с ним утехам
Её не станет в скором времени
Как жаль, за свой недолгий век
Она не полюбила снег
И даже не была беременной
* * *
Случайно толкаю плечом пассажира
В метро, извиняюсь, но остается осадок,
Мужчина не подает виду, но я-то знаю,
Как ему заколебала толкучка и визг
Случайно наступаю на ногу мальчику
Мальчик щурится, вижу, что больно
Вновь извиняюсь, но остается осадок
Я-то знаю, мальчику и без того плохо
Приедет домой, получит от папы ремня
За плохую успеваемость в школе
А тут еще на ногу наступили, так некстати
Кстати, мальчик-то последний
* * *
Фашист последний встал на лыжи
Последним солнцем умываем
И катится с последней горки
Маша последними руками
И эхом радостным последним
Последний вечер наполняет
И вдруг исчезло все на свете
Лишь я пишу, и улыбаюсь
[strike]* * *
а были ли последние
ты что издеваешься
ответь, были ли?
я не знаю
ладно, извини
[/strike]
* * *
Последняя минута лета
Как ты порочна ночью этой
Последняя минута осени
Не исчезай – тебя так просим мы
Зимы последняя минута
У марта снежная в плену там
Последняя минута мая
Непроизвольно исчезает
И вновь последняя минута
Чего-то там и почему-то