Мишка Гюльбарий
Сутулый, выкурив одну сигарету, сразу же взял другую, докурив её, он посмотрел на Вовку и спросил – ну что, пацанчик, ты сделал для себя, выводы?
Вовка, потрясённый рассказом Сутулого, произнёс задумчиво – выводы, какие выводы, никаких выводов я не сделал.
- А ростовские потом куда делись?
– А тебе срок добавили?
- Добавили, добавили, целый пятерик, и поехал я ровно через год на взросляк, в Казахстан, там и познакомился с твоим дядей. Он тогда уже в авторитете был, и не малом, и дружок его, Леший тоже. То ли, пожалели они меня, то ли у Бога очков захотели заработать, спасли меня тогда, от верной гибели спасли.
- Как это было, расскажи? – попросил Вовка.
- Чего рассказывать – то, накормили, обогрели, в семейку свою приняли, я тогда совсем доходяга был, хоть и вор.
- Не хочу вспоминать Казахстан, я тебе лучше повеселей, что – нибудь расскажу, если воды принесёшь – попросил дядя Боря.
Вовка взял маленькое ведёрко и пошёл на колодец, после таких рассказов о тюремной жизни, воровская романтика потихоньку стала выветриваться из его башки.
- Неужели и сейчас так же, смогу я такое выдержать? – задавал он себе вопрос и, не находил ответа.
- Надо побольше о современной тюремной жизни расспросить, он ведь совсем недавно откинулся – думал Вовка.
Его мучили сомнения – может, врёт, добавляет себе значимости, вот, мол, какой я мученик, батя с братьями почему – то такого не рассказывали, а ведь они тоже сидели немало.
Вовка налил в ведёрко воды и вернулся в домик.
Сутулый, зачерпнув ковшиком воды, вылил в кружку, выйдя в огород, он выплеснул, спитой чай на грядку.
Вовка, наблюдавший за ним, обратил внимание на то, что за неделю жизни в домике гость завалил всю гряду спитой заваркой.
- Ты наверно уже целую зарплату на огород вывалил – сказал он Сутулому, показывая на гряду.
- Это только начало, посмотришь, что будет через месяц – засмеялся Борис. Вода в кружке закипела, он, вывалив туда осьмушку чая, закрыл её блюдцем.
- Счас глотнём чайку, купеческого, и опять можно жить.
- А до чая, что жить нельзя, вроде и так живём?
Сутулый посмотрел на Вовку и сказал, улыбаясь – чай не пьёшь, какая сила.
- А попил, совсем ослаб – пошутил Пузырь.
- Если утром чифира не попьёшь, вот тогда ослабнешь, с него болеешь хуже, чем с водки.
- С водки пьяные ходят, а с чаю я ни разу не видел пьяных, для чего его пьют? – спросил Вовка.
- Для подъёма тонуса, он как наркотик действует, веселее становится, силы прибавляется, ну и вообще настроение поднимается, если ещё колёс добавить – пояснил Борис.
- Каких ещё колёс, от машины что ли?
- Нет, так таблетки зовут в тюрьме – засмеялся Сутулый.
- А, А, А.
- Вот тебе и А.
- Дядя Боря, а ты расскажи, что – нибудь про сейчас?
- Что значит про сейчас? – переспросил Сутулый.
- Про наше время, как сейчас сидят, ты ведь недавно освободился?
- Давно, полгода уже на свободе – ухмыльнулся Борис.
- А ты где последний раз отбывал свой срок?
- На Шексне – ответил Борис.
- Это река что ли такая?
- Река, речушка – согласился Сутулый. Хочешь, расскажу, как зеков в рыбаки набирали, рыбу на обед ловить.
- Хочу – обрадовался Вовка.
- Я уже полсрока отсидел, пришёл на зону этап, а в нём малолеток человек тридцать – начал свой рассказ Сутулый.
- Малолетки же на своей зоне сидят – удивился Вовка.
- На своей они уже отсидели, совершеннолетние стали, вышли, натворили по – новой дел и, опять в зону – пояснил Борис.
Вовка закивал головой, мол, понятно теперь.
- Ну, вот прошли они все процедуры, что положено, помылись, подстриглись, кто зарос, переоделись и, раскидали их по отрядам, к нам в отряд пришли сначала трое, потом ещё добавили пятерых.
Числился у нас в отряде Колька кривой, он сам из работяг, но блатные поставили его на наряды, исполнительный он был, блатным всегда по две нормы выводил, и с работягами умел ладить.
Одна беда шутковать любил кривой, его хлебом не корми, дай, кого – нибудь разыграть. Вот и созрел в его башке коварный план, как разыграть молодёжь и, срубить с них наварчику.
Разнёс он по отряду быль, что администрация набирает бригаду, из вновь прибывших жуликов, желающих ловить рыбу для нужд колонии. А ему, кривому, приказали составить список из таких желающих, вот и стали подтягиваться к нему все желающие.
Стариков, это кому больше двадцати пяти, кривой сразу отшивал, а с вновь прибывшей молодёжью, вёл беседы.
Умел он развести человека, влезть к нему в душу, наобещать с три короба а, добившись желаемого результата, тут же про всё забыть.
Не мучили его угрызения совести, за обман таких же, как он зеков, не опасался того, что закидок могут и убить, не боялся и наказания со стороны администрации.
- А как менты смогли бы узнать о его обмане? – спросил Вовка.
- Как, как очень просто, он ведь им обещал, что работать будут на воле, бесконвойниками, ловить рыбу сетями.
- Это как бесконвойниками?
- Бесконвойники, это зеки, работающие за территорией зоны, без охраны, а на ночь приходящие обратно в зону – пояснил, Сутулый.
- Ясно – закивал Пузырь головой.
- Набрал он бригаду из десяти человек, получил с каждого, в знак благодарности по триста грамм чаю, предупредил ребят, что скоро их вызовут и, тут же про всё забыл.
- Нет, вру, не про всё он забыл, был среди желающих порыбачить парнишка Мишка, кликуха Гюльбарий, вот про него он как раз, забывать и не собирался.
- А чего так? – заинтересовался Вовка.
- Понравился он ему, решил кривой из него девочку сделать, сам – то он, почему кривой был? По этой самой причине, по первому сроку сыграл с ним какой – то беспредельщик в игру,
«пикой в глаз, или в жопу раз», вот он и решил это повторить.
- А чем рыбалка закончилась? – спросил Пузырь.
- Да ни чем, остались ребята с носом – ответил Борис.
- А чего десять человек не могли наказать одного он, что такой здоровый? – удивился Вовка.
- Обыкновенный мужик, среднего роста, худощавый.
- А что они могли ему сделать, ничего.
- На пику посадить, у них в носе не кругло, начальству настучать, западло, суками станут, их самих порежут. Поговорили с мужиками, те посмеялись и говорят – в большой семье еблом не щёлкай.
- На этом и успокоились, каждый остался при своём.
- Дядя Боря, а почему все зеки тощие? – вдруг спросил Вовка.
- А вот попадёшь туда, узнаешь, на таких харчах сильно не разжиреешь – улыбнулся Сутулый.
- Что так плохо кормят?
- Плохо, не то слово, надо другое подобрать, отвратительно, как скотину, да и той шамовки мало.
- Да – вздохнул собеседник. А что дальше про Гюльбария? – спросил он.
- Давай я сначала чайку глотну, а потом доскажу.
- Глотай – согласился Вовка.
Сутулый взял кружку, отпил из неё несколько маленьких глотков, поставил на стол, и продолжил свой рассказ.
- Пацанчик – то по глупости первый раз попался, приказали им в школе гербарий собрать. Походили они с дружком в парке, а там из деревьев клён да берёза, больше ничего нет, а рядом ботанический сад, листьев этих всяких девать некуда.
Вот они стёклышко выдавили и влезли туда, и вместо того, что бы набрать листьев и смотаться, устроили там погром. Истоптали цветы, ветки сломали у редких деревьев, в общем, нахулиганили, мальчишки одно слово.
- Взяли их быстро, на следующий день, как бывает в таких случаях, администрация сада свалила на пацанов все свои недостачи, и влепили им по три года колонии.
- Там и получил он свою кликуху Гюльбарий.
- А почему Гюльбарий, а не гербарий? – поинтересовался Вовка.
- Это его в отряде так прозвали. Узбек спросил – ты за что сидишь?
- Мишка ответил – за гербарий. А тому слово гербарий не выговорить, вот и пошло с его подачи гюльбарий.
- Когда получишь свой первый срок, и тебя как – нибудь обзовут.
- Я бы хотел красиво, например: Туз, Король или Генерал.
- Ишь куда хватил, сразу в авторитеты метишь – засмеялся Сутулый.
- А за что он второй срок получил?
- Второй? – Борис задумался.
- Второй за дело, вышел уже совершеннолетний, деньжат привёз, пальцы веером, в общем ухорь, с мыловаренной фабрики.
- Приоделся, костюмчик новый, коцы блестящие, причастился полулитровочкой, и похилял на танцы.
- Подцепил там девочку, сладенькую, уговорил её на нехорошее и после танцев, рванули они к нему домой. И всё бы было хорошо и складно, но подстерегла беда в виде пачки сигарет, дев-чонка курящая и он курящий, а купить негде, всё закрыто.
- Глянул Гюльбарий по сторонам, ларёк «союзпечать», за стеклом красуются пачки болгарских сигарет, интер, опал, стюардесса.
- Он, не долго думая, стук по стеклу, пару пачечек достал, ещё ручку зачем – то прихватил, четырёхцветную, ну и до хаты, до дому. А через день за ним воронок прикатил, и в КПЗ. Менты шустрее садовников оказались, повесили на него все ларьки, что были вскрыты за последнее время.
- На суде всплыло, что в это время он сидел, и успевал грабить, но у нас судят не за то, что украл, а за то, что попался. Да и вёл он себя на суде плохо, отказывался признавать свою вину, выкрикивал словечки разные, вот судья ему и вкатила по – полной, пятерик строгого режима, и оказался Гюльбарий на Шексне.
- А разве так бывает? – удивился Вовка.
- Бывает сынок, бывает, на наших зонах процентов двадцать, двадцать пять, случайные пассажиры, не свою пайку хавают – с горечью ответил Сутулый.
- А чем он так кривому понравился? – опять спросил Вовка.
- Да уж больно он на девку смахивал, пухленький, задок кругленький такой выпирает, личико как у девчонки, приятненькое, а ресницы длинные, как накрашенные, вот он и клюнул.
- Разузнал всё про него и, подкатил на хромой козе – мол, земляки мы с тобой, пойдём чайку попьём.
- Угостил раз, угостил другой, его же чаем, от работы освободил, стал везде за собой таскать, через неделю Гюльбарий ходил ухарем, всех задевал, разговаривал нагло, развязно.
Через месяц его было не узнать, из простого зека, работяги, он превратился в наглую шестёрку кривого.
Кривой повсюду таскал его за собой, и поддерживал во всех его склоках и потасовках с работягами.
Прошёл ещё месяц, кривой решил, всё хватит, пацанчик столько проблем нагрузил на свои маленькие плечи, что сам выбраться из этой ямы не сумеет.
И в один прекрасный момент кривой просто прогнал от себя Гюльбария.
- Пошёл вон, сморчок, пока я тебя на пику не посадил. Обескураженный такой развязкой Мишка, не знал что делать, будущее перед ним вырисовывалось страшное.