Над деревьями медленно всплыло солнце, лучи упали на болото, и Лиза в последний раз увидела его свет - теплый, нестерпимо яркий, как обещание завтрашнего дня. И до последнего мгновения верила, что это завтра будет и для нее...
Мне, конечно, не хватит таланта
Описать городок на Земле,
Где когда-то сошлась с лейтенантом
Ученица девятого «Б»,
Рассказать, как женились. И жили
То ли вместе они, то ли врозь,
Потому что стальною пружиной
Распрямлялось уже и рвалось
Это страшное лютое время,
Тридцать девять – тире – сорок пять.
Я писать о войне не умею.
Не сумел. Начинаю опять...
И проносится счастье со свистом –
Не успеешь начать горевать.
Лейтенанта убили так быстро.
И вдова, а теперь уж и мать,
Рвётся в бой, отомстить, отыграться,
И на фронт не уйти, а придти.
Так уходят порой в восемнадцать,
Чтоб не вырасти до двадцати.
В двух шагах от родного порога
Обрести свой назначенный крест.
И попасть по велению бога
На оставленный богом разъезд.
Кто же знал, что последняя виза
Дожидается где-то в раю.
Кто же думал, что Бричкина Лиза,
Оступившись, замрёт на краю.
И уйдёт, не прощаясь с тобою.
Обрекая на верную смерть.
Только небо над ней голубое,
Под которым стареть и стареть.
И не стыдно ль утюжить карнизы?
Прожигать свою юность дотла?
Жить хотела несчастная Лиза,
А спасти никого не смогла.
Все, кто должен был выжить – убиты.
Жирный крест на короткой судьбе.
И стреляет в себя Маргарита,
Ученица девятого «Б».
Как раскланялся боженька с нею?
Выгнал прочь? Кто их знает, святых.
Я писать о войне не умею.
Пишут те, кто остался в живых.
Для которых война – не картинка
В симпатичном цветном букваре.
Кто идёт по знакомой тропинке
Как по выжженной мёртвой земле.
