Осыпается черная роза, на шелковой пряди две капли "Nuit de Noel".
Время - в горле ланцет, но движенья ловки и податлива скорбная мина,
И слова опрокинутся в вечность, как мачты на скользкую мель.
Все любимые сказки услышаны - можно дышать по инерции, верить и делать покупки
(Палачей и рабов на галерах одна ослепляет волна),
Бесконечный смотреть сериал и вертеть жернова мясорубки.
Чаша крови и слез переполнится, всех одаряя сполна.
Мы закрасили звезды подлунных миров и героев чужих кинохроник,
Перерезали сотни веревок - воздушные змеи и банка горчицы взамен.
Безвоздушный кошмар превращается в слабый джин-тоник,
И гранатовый сок не оставит красотами стиля исколотых вен.
Одноразовых снов и стаканчиков много - завидую вам, манекены.
Притворяться, сквозь зубы приветы цедить нет особой нужды.
Театральный эффект, два на три полотно - горизонты моей Ойкумены,
Гулкий ропот в конце, два поклона, а птицы искусству чужды.
Всесторонний обзор и полемика - той из немого кино было проще, наверно.
Ну, глаза открываешь пошире и что-то лепечешь - вот агнец, спасенный ножом.
Попурри из любимых молитв - "Да минует нас мелочность, горе и всякая скверна" -
Эту дикую смесь мы в хрустальном флаконе свой век бережем.