Когда придавит бытовуха.
И ты, вражиной взят в кольцо,
Лишённый голоса и слуха,
Теряя статус и лицо,
Горланишь матерные песни,
Берёшь ларёк на абордаж.
Диагноз, в принципе, известен –
Смутьян, придурок и алкаш.
Увы, народная дружина
(С повязкой алой на руке,
Блюститель меры и режима)
Осталась в розовом совке.
И не сыскать под слоем пыли,
Квартирной пыли городской
Времён, какими бы ни были
Они на памяти людской.
Когда придавит бытовуха.
А ты, вражиной взят в кольцо,
Опять от уха и до уха
Улыбку тянешь на лицо.
Горланишь плюшевые песни,
Точней – бубнишь себе под нос.
Тогда диагноз неизвестен –
Пора задуматься всерьёз.
Когда вмещает звездопады
Формат оконного А3.
Когда душевная блокада
Тебя сжимает изнутри.
И не сыскать под слоем пыли,
Под слоем жизненных белил
Ни тех, которые любили,
Ни тех, которых ты любил.
Всё те же матовые стены
И свет подъездов в сорок ватт.
Я сплю недолго и не с теми.
И сам же в этом виноват.
Март – круглый год, он беспардонен.
Как ты сама же говоришь.
И небо падает в ладони
В одном плевке от срезов крыш.
Какое небо голубое!
За этой тучной пеленой.
В него ныряешь с головою,
С хрящами. С песней – на убой.
С неверой в бога, с верой в бога.
С наивным трепетом в груди.
Весна идёт! Весне дорогу
Попробуй, сука, перейди.