В таком приятном расположении духа он вышел из издательства. Остановился на ступеньках и закурил, щурясь на уже не жаркое сентябрьское солнышко. Даже погода соответствовала его духовному равновесию – золотая пора, золотое настроение.
– Извините, у Вас огонька не найдется? – кто-то вышел из того же здания, что и он.
Павел Иосифович обернулся, протягивая зажигалку. Перед ним стоял жалкий, совершенно задрипанный человек, пытающийся сохранить интеллигентный внешний вид. Это ему плохо удавалось: затёртый воротник рубашки и галстук, который был писком моды в 70-х. Костюм, похоже, был ровесником этому галстуку. Одним словом, эдакий инженер, которой раньше просиживал жизнь в болоте под названием НИИ им. Кого-нибудь, но не сумевший устроиться в жизни после того, как лавочку прикрыли за ненадобностью.
Таких было много в 90-х, но сейчас этот инженер выглядел анахронизмом – всё-таки большинство его товарищей по несчастью научились вертеться и, следовательно, более-менее сносно жить.
К тому же, этот худой сутуловатый человек с жёлтыми от табака усами вовсе не был инженером. Павел Иосифович узнал его:
– Митя! Это ты!
Это действительно был Митя. Дружили они чуть ли не с детского сада. Потом за одной партой сидели в школе. И даже вместе пошли в один и тот же институт. Павел Иосифович всегда завидовал Мите. Потому что Митя всегда и во всём считался гением. Ему всё давалось легко и без труда. Начиная со старших классов девчонки боготворили Митю за его рассказы и особенно стихи. То же самое было в институте. Павел Иосифович, тогда просто Пашка, по примеру своего друга тоже занялся литераторством. Но получалось у него не то чтобы паршиво, а так, средненько.
Однако сейчас эта посредственность неплохо кормила Павла Иосифовича, а вот гениальность Мити ни к чему хорошему, видимо, не привела. Завидовать было нечему.
Митя тоже пытался узнать собеседника. Он взглянул в маленькие глазки, еле заметные из-за лоснящихся щек, пробежался взглядом с головы до ног, потом снова уставился в глаза. Наконец узнал:
– Паша, ты ли это? Какими судьбами здесь?
– Да вот в издательство рукопись сдавал.
– А что за книга?
Павел Иосифович с довольным видом раскрыл портфель и протянул Мите покет-бук в красно-чёрной обложке. Это был детектив.
Митя взял книгу и сразу же стал читать четвертую страницу обложки, где краткая справка об авторе.
– Постой, но ведь тут написано, что автор – Виктор Камнев, отставной полковник ФСБ, побывал в горячих точках … – удивлённо начал Митя
– Понимаешь, Мить, полковника ФСБ Камнева не существует. Просто покупатели такого чтива гораздо лучше относятся к отставным майорам, полковникам и т.д. Ну, в общем, чтоб писали люди, которые пороху понюхали, понимаешь. А с моей фамилией такие боевики выпускать… Ну, ты же знаешь – Павел Иосифович всегда стеснялся своей фамилии – не воспримет публика. Так что я там указываюсь как редактор. По сути редактор и есть. Я не всю книгу пишу целиком – какие-то главы делают другие люди, так быстрее. А я потом вставляю их и причесываю, чтоб более-менее стиль соблюдался.
– И как, кормит такая редактура?
– Очень даже неплохо. Вот эти книги расхватывают как горячие пирожки. А ты то сам как?
А я вот тоже рукопись сдал. Они – Митя кивнул на здание издательства – согласились мой роман напечатать. Знаешь, я полгода не мог его пристроить. Я вообще раньше в другом издательстве печатался. Но там сказали, что мои книги не идут, и новый роман не взяли. И у других тоже отказ. Вот эти согласились. Не знаю, может у них пойдёт – издательство крупное, книгораспространение у них здорово налажено. Правда гонорар маловат. И раньше-то не очень платили, а тут вообще – вся надежда на роялти.
– Слушай, бросай ты свои романы. Я знаю, у тебя ещё со школы здорово получалось. Но, понимаешь, людей способных оценить это по всей России пара тысяч наберется. И не будет у тебя никаких продаж, и роялти будут одни слёзы. Лучше, знаешь, что, они сейчас новую серию открывают. Им люди нужны. А ты такое чтиво левой ногой можешь писать. Ещё я в другом издательстве серию веду, тоже могу к делу пристроить. Гонорары не ахти какие, но там книжечку сделаешь, здесь чего-нибудь перехватишь – будешь вертеться, на хлеб с маслом хватит.
– Не могу я, Паш. Я сейчас за новую вещь сажусь. Знаешь у меня такая идея возникла… – Митя, рассказывая о новом романе, сразу преобразился. Он превратился в Бога, который задумал сотворить новый мир. В этом мире будут настоящие люди. У них буду настоящие страсти, трагедии, драмы, радости и переживания.
А у Павла Иосифовича вдруг испортилось настроение. Он снова стал завидовать. Завидовать человеку, который от бомжа отличался только наличием галстука. Павел Иосифович внезапно вспомнил про какие-то дела, торопливо распрощался и пошел к метро. Вряд ли сегодня обед и жена доставят ему удовольствие.
