Квинтет голосов в колокольном звоне
Доносится эхом издалека.
Всё помнят стены в Парижском Соборе
Идет к нам история через века…
И лишь слабый голос не в такт всему хору
О судьбах других нам с тобой пропоет,
И не заглушить соло общему звону
Так пусть вся история вновь оживет!
1.
Besos para colpes
Парижские улицы мгла наполняет,
И призрак заката исчезнет во тьме
Лишь в центре костер и народ развлекает
Цыганка, танцуя при полной луне.
Всего один взгляд – заворожен навеки,
Пред чарами вечером не устоишь!
Ресницы черны, чуть опушены веки,
Не двинешься с места и не убежишь.
Лишь только один, то звонарь Квазимодо,
С особым восторгом на деву смотрел.
Казалось, он ей превосходную оду
За пару мгновений придумать сумел.
Глаза загорелись, а сердце желаньем
Горит прикоснуться к цыганке на миг.
Готов он поклясться хоть всем мирозданьем,
Что ночью желание осуществит!
2.
Неудобства, которым подвергаешься, преследуя вечером хорошенькую женщину
Все тихо, на площади угли потухли,
И нету сиянья большого костра
По темным и узким парижским проулкам
С козою бредет Эсмеральда одна.
Все тихо настолько, что страшно ей стало,
Она оглянулась – там нет никого.
Но тень догоняет, и сердце упало.
Она поняла: не спасет ничего.
А тень превратилась в ужасного монстра,
Без слов он схватил, как пушинку ее.
Не спас ее ножик, хоть очень он острый,
Бессильно тут даже было копье.
Но что же за чудо? Как свет среди ада,
Примчался на помощь наш Феб Шатопер.
И он не один! С ним его же охрана.
И шепчет цыганка: mon shere!
Она посмотрела на Феба и сердце
Забилось и громче и чаще в сто крат.
В любовь приоткрылась заветная дверца
И в рай превратился полночный тот ад.
Застыли секунды, и время застыло…
О, Эсмеральда! Ты полюбила!
3.
Клод Фролло
А в келье угрюмой, в Парижском Соборе,
Недвижный, как статуя, Фролло сидел.
Себя обличал он в смертельном позоре –
Любить Эсмеральду, увы, он посмел!…
Не может забыть грациозных движений,
И образ красивый стоит пред лицом.
Ах, сколько же много свершил прегрешений
Ах, как виноват он теперь пред Творцом!
Как он ненавидит, и как же он любит
Цыганку, что смела любовь пробудить!
И душу свою, он подумал, погубит
Скажи, о Создатель, как дальше мне жить?!
Но что теперь Библия, церковь, святое?
И дьяволу душу свою отдает.
На небе не будет ему уж покоя,
Так пусть на земле он любовь обретет!
4.
Флер де Лис де Гондлорье
А Феба ждала Флер де Лис молодая
С подружками время свое проводя,
Она волновалась (ах, скоро свиданье!)
Да шила, в окно между делом глядя.
Велись там беседы на светские темы
Какая же ткань предпочтительней всех?
Читали романы, баллады, поэмы
Ну, вот вам и круг всех девичьих утех.
Подруги ее, как и Флер, лицемеря
Хвалили друг друга, себя… что сказать?
Словам же своим никогда и не веря,…
Да что говорить?…ах, парижская знать.
Часть вторая.
1.
И ночью и днем Эсмеральда страдает
Любовью своею лишь дышит она.
И встретиться снова с любимым желает.
Но нету его, и цыганка одна.
Слеза за каплю воды
К столбу был привязан горбун Квазимодо…
И камни в него беспрестанно летят.
Не нужно ему состраданье народа.
Лишь каплю воды… но его не щадят.
Насмешки, проклятья посыпались градом,
Издевки и ругань… о, сладкая месть!
Казалось, что площадь сейчас стала адом…
Тот гнев невозможно ничем уж пресечь.
А бедный звонарь, умирая от жажды,
Твердил только это: «О, дайте мне пить!»
И счастье ему улыбнулось уж дважды –
Цыганку он видит и хочется жить.
В немой тишине шла она к Квазимодо
И с ласковым видом воды поднесла.
Такой доброты он не видывал сроду.
По страшной щеке покатилась слеза…
Как опасно доверять свою тайну козе.
Был мартовский вечер, Париж погружался
В пурпурный закат, что лился с высоты.
И в небе мерцающий блеск развевался
От вечно холодной и бледной луны.
В богатом же доме, напротив собора,
Девицы, смеясь, коротали досуг,
И вышивки, нити, златые узоры,
Занятьем служили прелестнейших рук.
Лишь статный, красивый слегка фатоватый,
Наш Феб Шатопер нелюдимый сидел.
Под нос он, наверно, себе же бравады
И славные гимны давно уже пел.
Вдова Гондлорье все сосватать пыталась
Свою Флер де Лис, ну куда уж ей там!…
Ее Феб не слушал. Она не смущалась.
И не было края бездумным словам.
Беседа тянулась мучительно долго.
Казалось, что всем надоела она.
И не было в ней даже капельки толка.
Лишь серость и скуку она привнесла.
Но вот среди хмурой, унылой палитры
Цыганка, как свет, появляется тут.
На площади с козочкой милой танцует…
А вскоре ее к Гондлорье позовут…
Феб
Она появилась, как свет среди ночи.
Блистая своей неземной красотой.
И как же черны распрекрасные очи!
Нигде на найти красоты уж такой.
Она затмевала незримым сияньем
Всех чопорных дев, что столпились вокруг.
И им уступала одним одеяньем.
И лишь белизною прелестнейших рук.
И вот, не спеша, капитан к ней подходит,
И просит ее перед ним станцевать.
И он говорит, что красивой находит
Ее.… Ну и как же ему отказать?
Под взглядами злостными светских красавиц,
Краснеет, смущается сильно она.
И нет у нее ни богатых тех платьиц,
Ни денег… лишь только одна красота.
А милая козочка, сев в уголочек,
Случайно рассыпала буквы свои.
Откинув копытцем златым узелочек,
Вмиг «Феб» написала Джали.
А Флер, увидав злополучное имя,
Подумала: «Нет, не колдунья она!
Она мне соперница!»… «О, ты богиня!» -
Подумал же Феб…
«Уходи! Прочь пошла!!!»….
Цыганку прогнали, а Феб же за ней.
А Флер уносили в одну из дверей…
...продолжение следует...