Сонник для Корделии
XXI
Пир – нести к позолотным столам
Дорогие нектары иль яды,
Крыс одушенных чур зеркалам,
Ах, напудритесь, злые гияды.
Белый, белый винтажный сумрак
Холод невских свинцов упокоит,
В наши очи фиванский арак
Прелиен: червень каддишей стоит.
Воскричим ли, зане дождались
Бледных теней Циана со Итой,
Где цветы по ланитам стеклись
Во белилами тьме перевитой.
XXII
Арабески вифанских ночей,
Мессы поздние, таинства млечность
Виноградных и стоят ключей,
Собиенных о нашу калечность.
Мы еще Гефсимань обнесем
Ледяными пасхалами, хлебы,
И вина горекнижникам сем
Подольем, чтоб не гневались небы.
А лишь только войдут балевать
Фарисеи, цениться звездами –
И начнем в свечи пурпур сливать,
Источенный ночными садами.
XXIII
Несть возвышенней этих духов,
Грасс вдохнет лишь арму теневую
Златоосных сиреней верхов,
Пей, Геката, дьяментность живую.
Парфюмер ли, садовник, сюда
Вам спешить, расползаются верви,
Сех колодниц укажет Звезда,
Преязвят шелковичные черви.
Разве Сена тусклее Невы,
Бесноватые вздуются Рени –
Станут кровию мертвые львы
Всеписать золотые сирени.
XXIV
Хлебы ночи темней и темней,
С маков горькой изнанкой слиенны,
Се Геката и феи о ней,
Мы тоскою страстной упоенны.
Монастырские тлеют пиры,
Тьму пасхалы червовые вяжут,
На кулич вязи щучьей икры
Иудицы похмельные мажут.
Ах, воспомнят ли нас и таких –
Сочервленных больниц зеркалами,
Во старизнах всенощно ярких,
С перевитыми кровью челами.
XXV
Звезды, тихие звезды горят,
Плащаницы ль, тенета собросим,
Эльфы с нами легко говорят,
Ничего мы к столам и не просим.
Асфодели во злате срывать
Как вседивно, сколь потчуют яды,
А и станем еще пировать,
Веселитесь, младые гияды.
Ах, доселе вкушают, пиют
Отравленные вина царицы,
Где менины клико прелиют
На застольный фаянс и корицы.