он пошуметь изрядный мастер.
Всегда готов, наш пионер,
бить лоб – на счастье и об счастье.
Шумим! И днём, и в яме ночи.
Шум – наше право: мы ж – народ!
От века пошуметь охочи –
предупреждаю наперёд!
Гаврила – первый среди шумных.
Особенно, когда поддаст:
так не шумели даже гунны,
хотя Аттила был горазд.
«Шумел камыш, деревья гнулись»,
а ночка рыканьем полна:
поёт Гаврила, чуть ссутулясь
от дозы белого вина.
Стаканы бьёт, орёт гортанно,
правительство зовёт жульём...
А что? Питаться кашкой манной?
Будь-будь! Пока шумим – живём.