Портреты юдиц с грациями
Седьмой фрагмент
Сколь урочно еще потакать
Небу дщерям бестенно-кургузым,
Яд и мирру гиадам алкать,
Мы царицам кивнем желтоблузым.
Ах, оне лишь пречествуют сех
Гостий Тривии, их наднебесность,
Звезд ли мало на темных власех—
Пусть рисует винтажи словесность.
И юродные дочери мглу
Солиют в небодержные чаши,
И к пустому насядут столу,
Тени мертвых угодников зряши.
Пятнадцатый фрагмент
Виноградные лозы темны,
Дышат негой цветов ягомости,
Фаворитки ущербной Луны
Жгут беленой игральные кости.
На пиры их тийяды влекут,
Кирки именем див обольщают,
Мед лесной и серебро цикут
Поднося, млечный рай обещают.
Но вседержный июль промелькнет
И церковные флоксы зардятся,
И в дьяменте эдемских тенет
Боги мглы их вином усладятся.
Двадцать девятый фрагмент
Пудрой темной власа навиют
Оглашенные вдовы чумные,
Меж амфорников бляди снуют,
Из ритонов пиют юродные.
Дивно шествие мертвых царей,
Безобразны опять герцогини,
Челядь ядом балует псарей,
О лекифах не спят ворогини.
Что, Фурина, еще и занесть
Институткам к столовьям овальным,
Где оне веселятся как есть,
Исклоняясь ко грешницам свальным.
Сорок второй фрагмент
От портретников темных бегут
Юны млечные, их ли неволить
Феям Ада, зерцала им лгут,
Ирод-царь будет нощно мирволить.
Озлаченые рамы, шелка
Танцовщиц, бельэтажей кармины,
Яко ангелов месть высока,
Станем патиной тлить керамины.
И вседарствуют нищенкам хлеб,
Аониды прельстятся винтажем,
И начнет легкомысленный Феб
Белых граций смущать эпатажем.
Пятидесятый фрагмент
Август дичью пурпурной манит
Утонченных летящих юнеток,
Всяка дева лишь ангелей мнит,
Истеняя серебро монеток.
Ах, Кардея, гнилые плоды
О небесных корзинах темнеют,
Налиются червицей сады,
А деревы легко пламенеют.
Хлад высокий слетит и найдут
Во трапезные челяди, виться
Мглой серебра и дев оведут
Маком алым – в истерике биться.