Любовь швыряет во тьму, а после ведет обратно
Того, кто страстей ночных вкусил, и запил вином.
И если вдруг хватит сил дойти тебе, вероятно
Ты станешь богом, но прежде побыть придется волхвом
И вот в пустоте небесной, ты видишь - звезда сгорает
И темная дева снова пытает тебя во мгле
И только прошедший муки еще до конца не знает
Какие это печали, скитания по земле.
И где-то в плену иллюзий, отвергший впервые силу.
Он будет смотреть устало, на пламя в ночной тиши
И где-то дерутся люди, а рядом ведьма бесилась
Но ты отвергаешь полночь. Но ты на помощь спешишь.
Любовь до небес бросает, но хватит ли сил подняться,
Об этом никто не знает. Заранее, и в глуши.
Какие-то чародеи, драконы и девы снятся.
Пройди по дороги Прави, Яге о том расскажи.
И может быть, в час заката тебе ответит старуха
Красавица Мокашь снова, закружит, в плену души
Болото твоих ошибок, твоих сомнений разруха
Но только не стой на месте, а к звездам опять спеши.
Побуды тебе внимают, и ждут от тебя решенья.
Какая -то боль утихнет, и ведьма шагнет в тот миг.
И снова в огне кромешном ты станешь странной мишенью
Для дивных страстей и ярости, для мудрых последних книг.
Путь воина и пророка, тебе ложатся на плечи
И шкура убитого волка, и странный такой венец
Но вот ты уже уходишь, от ярости человечьей
Туда в глубину познаний, начало там и конец.
И вырвался из объятий Морена однажды Волох
И только Кощей во мраке, его назад повернул.
И дивная птица снова спасает, но дикий холод
В бессмертие он очнулся, и в бездну он заглянул
Другие спокойно пашут, другие лихо воюют
И где-то во мраке дивном им снятся такие сны.
И только плен чародея, над Русью воскресшей будет
И мы его снова встретим, воскресшие в миг весны
КНИГА ВОЛХВА
Вот и рассказала нам свою сказку Яга. А сказка особенная оказалась. О власти и о страсти. От кого еще в заповедном лесу можно такую историю узнать. И волк и филин, да и остальные духи, уж не говоря о чертях, слушали ее очень внимательно, даже дышать перестали.
А было это так. Морена обижена была на красавца Волхва, и никак не могла забыть, как она столкнулась с ним, и поняла, что очень хочет одного, того, чего и всем земным девам хочется. Ночку провести.
Берегиня, рядом оказавшаяся, а они все время шастали рядом и хотели ей угодить, догадливая оказалась, и поняла, о чем мечтает богиня.
А что богини они тоже живые существа, и оказаться в красивых руках , такого красавца.
А когда о страсти его все русалки только и говорят, кому же такого не захочется. Но она при том, еще и богиней, а не смертной оставалась. И до сих пор никто и ни в чем ей не отказывал, она даже и представления не имела о том, что значит отказ. И тут уже приближалась игриво, и плащ упал внезапно, на плечах покатых не удержался. А под плащом мало что было, как и положено богине, да и зачем ей лишнее одеяние, если она собралась туда, где все равно раздеваться придется.
Одна только сплошная морока с одеждой и бывает.
Она зажмурилась и видела, как медленно, а может и не медленно отпускается в высокую траву, черти верещат, Берегини отворачиваются, русалки ей страшно завидуют. Но этих ничто смутить не может, вот и пускай любуются , сколько захотят. Она уже не видела и не слышала ничего, и до остального мира не было ей дела совсем.
И он, никогда не улыбавшийся , чародей с серьезным лицом. О котором только мечтать можно.
Она сама слышала, как одна из девиц, когда речь о нем зашла, спросила:
- Я должна ему отдаться?
- Об этом мечтали все, но, скорее всего, это не понадобится, - говорил ей князь.
Князь Славен только и мечтал заполучить его в союзники, а это никак ему не удавалось, никому не собирался служить волхв, вот и послал Деву -красавицу к нему князь, чтобы хоть что-то знать о могущественном чародее.
- Это произойдет нынче, -- подумала богиня, и там, где твоя девица ничего не сможет, там Морена, богиня смерти все сделает сама.
Правда , запугать его даже гибелью скорой, вряд ли удастся. Он по другим правилам и законам живет, и не она ему смерть принести должна, но ведь должен же он хоть какое-то почтение к такой богине чувствовать.
И вот уже они отпускаются в траву.
Лицо Ярилы мелькнуло перед ней. И она в тот момент подумала, что если ей придется выбирать между богом страсти и смертным волхвом, она бы выбрала его, потому что он суров и недоступен, а ей так надоело быть с тем, кто с радостью готов на все, и сделает все, что от него потребуется, и даже больше.
Нет, эти никуда не убегут, а вот он - совсем другое дело.
И мысленно она уже была в траве мягкой, почти шелковистой, так дурманно пахли цветы, такие бабочки и пчелы там кружили.
Она решила про себя, что не станет подобно девице смущенной или вздорной бабе глаза закрывать, она должна видеть его , так близко, она должна заглянуть в его глаза, когда он приблизится, и может быть тогда она поймет то, что скрыто от всех остальных. И одна на всем свете будет знать тайну волхва. Хотя ведь может и так оказаться, что тайны никакой нет, ее придумали те, кто так и не смогли к нему приблизиться.
Она была рядом, так близко , что слышала запах меда от него исходивший.
- Отойди, мне от тебя ничего не нужно.
Их глаза встретились. Мгновение они смотрели друг на друга. Она еще не верила тому, что слышит, а может быть, в потоке страсти и не слышала ничего, так захватило ее это волнение, такое сияние от него исходило, что и Морена сама не удержаолась.
Он развернулся и пошлел прочь. Морена продолжала стоять.
Черти заверещали снова рядом, зашуршали шмели, бабочки бесстрашно порхнули прямо перед ее лицом.
Разноцветные и красивые бабочки .
Стрибог подлетел откуда-то и подхватил ее. Он всегда успевал вовремя и своего никогда не упускал.
И она с радостью оказалась в его объятиях. Что это была за ночь. Он благодарил Волхва, зная, что тот его никогда не подведет. И только он мог подарить ему Морену, хотя ни о чем таком совсем и не думал.
Она поднялась с ложа его. Сначала только счастье было в душе, но потом она припомнила поляну и волхва. Его непроницаемое лицо, его отказ.
И она поняла, что не сможет оставить этого просто так .
Месть, вот что ей нужно было больше всего.
Она сразу же припомнила всех, кто поможет ей отомстить Строптивцу.
Перун слишком далеко , до него не дотянуться, Стрибог всегда с ним заодно, Семаргл только посмеется, и от нее за помощь огня и страсти потребует, а она не хотела пепелиться в его объятиях.
Ний, конечно, остается Ний.
И Морена двинулась во тьму, уверенная, что свершится возмездие, и он еще пожалеет о том, что так случилось, сам придет, приползет к ней, и она его просто отшвырнет, а может и не отшвырнет, там видно будет
Морена вошла в мрачные чертоги Властелина Тьмы .
Что случилось потом , мы знаем из записок, которые оставил нам один поэтичный черт по имени Иосиф. Он был летописцем Ния, и записывал важные события , там происходившие, чаще всего писал он их стихами, и остается только развернуть такой свиток на котором стоит пометка о встрече Морены с Нием и узнать, что же там произошло.
Черт был мудр и бесстрастен, ему не зачем было кого-то обманывать.
И он начертал вот что:
Она спустилась к Нию в Пекло снова, и долго там бродила в тишине.
И властелин был мрачен и взволнован. - Не говори об этом парне мне.
С ним договор я заключу едва ли. И не хочу, чтоб стал моим врагом.
И вот она в тревоге и печали, все про любовь твердила, про любовь
-Опомнись, ты о чем теперь , Морена. Он правит миром, Велес только тень.
И сладостная эта перемена, его с ума свела уже совсем.
И эти люди так близки сегодня к его красивой , трепетной руке.
И только эта жизнь - слепая сводня. И коршун по поднебесье улетел.
Она внимала, но не понимала. Он с Велесом в сражение готов
Отправиться. О чем молчит устало, и почему не может он с волхвом
Расправиться. Какая злая сила, его тревожит. Мутная луна.
Светила обреченно и спесиво. И поняла, она совсем одна.
И странно растерялась вдруг богиня. А он еще сидел в кромешной тьме.
И думал: - Верно, не страшны другие, что боги, там, где лишь волхвы в цене.
И этим миром правят чародеи. А боги лишь взирают свысока.
И потому я ничего не сделаю. И только спесь седого старика,
его покоя и огня лишала. И где-то черти шустрые неслись .
И замер, и очнулся он устало, когда Стрибог явился- Снова, Ний,
ты о волхве печалишься , не стоит Он сломлен девой рыжей, он поник.
И страхи перед ним твои -пустое - Но нас обоих победит старик.
Твой плащ и трон мой он легко захватит. И черти подчинятся, и ветра.
И хохотал Стрибог: - Да что ты, хватит. Ковш медовухи - боль унять пора,
И шумно до рассвета пировали. Во тьме ветра носились и слова.
И все волхва седого поминали. И проклинали грозного волхва.
УКРОТИТЕЛЬ ЗМЕЕВ. Славянская сказка
Кот Баюн возник первым, когда Яга закончила свою сказку.
Ему тоже не терпелось рассказать то, что произошло с Волхвом дальше. Таких подробностей из жизни богов он не знал, конечно, а если бы и знал, то не решился бы промурлыкать, потому что Нию донесут.
Это только Яга могла про него говорить. Но ведь недаром появилась поговорка о том, что можно Яге, то никак нельзя коту.
Да и про Змея рассказывать, можно в немилость впасть к Старухе - сын он ее все-таки родной, и как бы она его не ругала сама да не костерила, а ведь в обиду почти никогда никому не давала. А потом станешь , хоть и ученым , но бродячим котом, и не только сметаны с блинами, но и просто избушки на куриной ноге не видать тебе, как собственных ушей.
И все -таки кот решился, история была больно интересная, и она уже сама по себе сочинялась, ему только и осталось рассказать.
Начал кот осторожно, но старуха, молча что-то у печки делала, и он продолжил все смелее.
И снова и русалки, и Берегини замерли , даже Домовой высунулся из своего укрытия и слушал.
- Видно все-таки задела его Морена наша за живое, - говорил между тем кот, потому как в чертогах своих в одиночестве никак Волхв заснуть не мог.
И сколько не ворочался, но понял, что надо подняться , да и прогуляться немного, тогда сон сам и придет.
И пошел он вдоль берега, отошел только немного , а тут шум, треск такой, словно конец света пришел. Но это только Змей наш Горыныч летел.
И все знали, а уж Волхву каждая ворона и собака рассказать норовила, что поссорился Горыныч накануне с самим князем Славеном.
Только успел он сцапать девицу, чтобы показать ей мир с высоты Змеиного полете, а тут князь на него напал, девицу отбил. Правда, она такой радости не выдержала, да и померла ненароком, то ли Змей ее придушил сильнее прежнего, пока у князя вырывал из рук, в общем, девица уже без надобности была обоим, князь при всех духах пригрозил, что убьет Змея и дорого не возьмет, Змей , улетая, ругался самыми нехорошими словами, и любой Кикиморе стало понятно, что не спустит он князю, и пакость какую обязательно устроит. Только ведь всегда так было, а у Змеев особенно , виноваты одни, а расплачиваться совсем другим приходится. А думать-то наш Змей редко думал, уж и не знаю, на что ему три головы нужны были, только точно не для этого.
А Волхву сам Велес велел это знать, да мир спасать , может и не из-за Морены с ее любовью страстной не спалось ему.
Но тут то он и подоспел.
Уж не знаю, как вышло у него, какое заклятие он творил, только когда потянулся Змей к воде, чтобы отравы побольше напустить в нее, то и не мог никак дотянуться. И даже больше, понял он , что хвост его зажат очень крепко, в клещах каких, и того и гляди отвадится. Как больно было ему, понятное дело, досюда вой его тогда долетел. А когда опомнился он и соображать стал, то решил он, что ненароком в какую-то ловушку угодил, и подумать о том, что кто-то из людей или духов, пусть и чародей мог его так вот в плен взять, он никак не мог.
Слишком уж это дерзким делом казалось.
Но когда одну из своих голов провернул Горыныч, то и увидел он не богатыря какого хвастливого, от которых шуму много, а толку мало, а самого Волхва, с которым , кто бы в том сомневался, шутки точно плохи .
Но он даже и позабыл, зачем сюда уже пожаловал, память отшибло у Змея коварного разом.
- Отпусти хвост, мне же больно, что ухватился -то
- И не собирался, - услышал он в ответ, потому как стоит тебя выпустить , ты снова пакость какую учинишь.
- Не собирался пока, но если ты меня отпустишь.
- А ты меня с Добрыней, каким не перепутал, - возмутился Волхв, - почему это я тебе верить должен. Сколько ты клялся раз, и что, только за хвост тебя ловить и успеваем. А если зазеваешься, то и не жив уже будешь.
- Ты и не должен верить , - согласился Змей, - но не будешь же ты меня держать слишком долго, у меня уже хвост занемел. Что здесь стоять так, давай договариваться до чего-то.
- Нет у меня никаких договоров с такими Змеями Огненного хоть Велес чему то научил, а ты как неучем был, так и остался.
Змей не знал, радоваться или плакать ему. Он где-то слышал, что Волхв слезам не верит , а радоваться особенно нечему было. Вот и вертелся он как вошь на гребешке. А все без толку, хоть хвост отрывай, но он как представил себе , что без него останется, так и присел снова и стал подвывать потихоньку.
И трудно сказать , чем бы все это закончилось, Волхв хотел к Яге Змея тащить, тот совсем сюда не хотел. Ему было запрещено в заповедном лесу появляться, но и ответ держать перед Ягой не хотелось, сколько раз уже он ей слово давал не безобразничать.
И потому упирался он, думал, что лучше, хвоста лишиться, или снова под горячую руку Яги попасть.
И долго бы так было, если бы на ту пору сама она не пролетела мимо, да и заметила этот поединок на берегу реки.
Яге долго объяснять не надо было, что произошло. В общем, получил от нее Змей все, что и положено было, еще раз пообещал им больше и носов своих и голов сюда не показывать, да и убрался подальше, она только помахала ему на прощание, а потом еще Волхва благодарила за то, что тот так быстро пожаловал. Да мир этот спас. Где были богатыри, которые должны землю охранять, сказать трудно, можно только догадаться, где и чем они занимались тогда.
Только про это былину никакую не складывали. Хотя я сам князю рассказывал, что там произошло.
- Разговорился, - проворчала Яга, - если ты такой шустрый да разговорчивый, может быть, как черт Иосиф и в стихах сказку напишешь?
Она заговорщески усмехнулась.
- И напишу, надо и сочиню, чем это я твоего черта ученого хуже?
- А я думаю, что ты, как Горыныч, только обещания давать можешь, а для этого таланты особенные нужны.
- Сказал, напишу и напишу, только со своим пустоголовым Змеем не будешь сравнивать.
- А вот когда напишешь, тогда и говорить станем.
Кот испугался, только когда уже замолчал. Сказку рассказать - это одно, а вот чтобы складно и ладно было - это другое дело.
Долго ходил кот, всю ночь он не спал, мурлыкал что-то себе под нос- уж очень ему не хотелось такую дурную славу, как у Горыныча заработать. А потом, когда на следующий вечер собрались все, и стал он перед ними, обиженный, что Яга все еще не верила в то, что кот у нее стихоплет.
НО все диву давались, когда услышали еще раз это в стихах
Пока там спорили о нем ночные боги, наш Волхв проснулся ночью и в тревоге
Он бросился к реке, хотя откуда Змей прилетел , чудовище и чудо
И крался змей к воде, и так спешил он, и не заметил, что беда грозит.
И волк завыл, кота не различил он. А черный кот, отчаянно шипит .
Но это полбеды, старик высокий. Схватил его за хвост , да как тряхнет
-Зачем ты здесь, чтоб отравить источник? А змею не до мести , он орет.
Да так, что вся округа всполошилась. И воины проснулись, и князья.
-Оставь мой хвост, - и сдался он на милость- А то умчу я к небесам тебя.
- Давай, попробуй, но пугать не надо., - Старик не шутит, змей шутить не мог
- Князь виноват, с ним никакого слада, -вопил Горыныч. - Верю, только вот,
О чем твои три головы пустые задумались? Не князя ты губил,
А этот мир, он без воды погибнет. И Ний б еще тебя благодарил.
- Оставь меня. Я думать, не приучен. -Зато приучен, безголовый, мстить.
И Змей уже не ведает, как лучше из цепких пальцев хвост освободить.
А тут Яга откуда-то летела. И рассмеялась, разозлилась вдруг
Старик и Змей- И что опять за дело он сотворил , мой непутевый внук?
И три главы повинные склонились. И про обиды князя говорил.
И клятву дал. И молча удались Старик и Змей. И помахала им
Яга и долго- долго вечерами Баюн рассказывал в ночной тиши
Как не герои с грозными мечами, а старый Волхов спокойно отучил
Поганить воду и девиц красивых - И покорился? -черт его спросил.
- А то, его уже не приносило в наш мир, и еле ноги уносил
А лишь волхва завидит и тикает, и улетает, шалости забыв.
И так протяжно , тяжело вздыхает. Волхву не нужен меч. И хватит сил
Не проливая крови, даже Змея, унять страстей невиданную силу.
И духи долго спорили, не веря. Да, сказка ложь, но как в ней все красиво