Пружинки, спички, пустые стержни,
Осколки карандашей, пахучий
Фломастер без колпачка.
Толкаю книжку широким жестом,
Стукается стакан о стену,
И, перепрыгнув полоску жести,
Не пережив толчка,
Фломастер прячет свой нос в обои.
Черная точка, чернее моря,
Ширится тихо сама собою,
Круглая, как зрачок.
Приходит папа и этой кляксе
Рисует рожки и тонкий хвостик,
Спрашивает: «Ты не будешь бояться?
Как ты чертей насчет?»
Приходит мама, приходит в ужас,
Рисует рожкам густые кудри,
«Вот Пятница, он с Робинзоном дружен,
Помнишь еще его?»
Помню, конечно. И кляксу помню.
И чертика, жившего так недолго,
Выглядывающего нескромно
Из Пятницы все равно.
