Страсти небесные Книга Перуна (Сказки)

Вступление

Тонкая грань бытия и иллюзий  порвется,
Сказки и песни вернулся в сияющий мир
Боги и люди , и князь удивленно смеется
Вот и уходим мы в капище осенью с ним.
Грозный наш бог, и прекрасная наша богиня
В полночи снова из Ирия будут следить
Райские кущи Жар-птица внезапно покинет,
Чтобы над миром забытым  в экстазе парить
Вот и выходит Перун, и спешит  вдохновенье
Снова поведать о том, как непрочная  власть
Тонкая грань бытия и иллюзий - забвенье
Жар или холод, все это врывается в нас.
Снова Дракон ему вспомнить о прошлом поможет
И не отстанет от них этот черт в забытьи.
Вот и рождаются сказки и думы тревожат
Вот и парят над просторами песни мои

Мы  с вами успели побывать в Пекле и жили в заповедном лесу, только изредка поглядывая на небеса.
А ведь там  и теперь оставались боги.
Конечно, после того,  как ушла Ясуня, и Перуну удалось в честном поединке избавиться от Велеса, там многое переменилось.
Это сначала им казалось, что если Велес с воза спрыгнет на землю , то всем жить и править легче станет. Но небеса без него опустели, да не просто опустели. Там все перевернулось. Даже священный дуб засыхать и ронять листья стал.
Но уже сразу понял Перун, какое это было страшное заблуждение. И не только потому что и Дива и Лада, уж не говоря о  дочерях его милых устремились туда, и не найдешь их теперь на небесах, но еще и потому, что  противника надо держать рядом.
А когда он оказался на земле, то  ищи его там, гадай, где он и что делает. И не угонишься за ним, особенно видя, что он больше никак тебе не подчиняется.
Не потому ли таким таинственным и могучим казался Ний, что до него Перуну и вовсе было не дотянуться.
Но и до Велеса добраться не так просто.
С какой стороны не посмотри, проблем у него не только не убавилось, как ожидалось, а еще и прибавилось. Но что сделано , то сделано, и если бы и захотел Громовержец вернуть назад брата своего, и  тогда ничего у него не вышло бы.
А он и не хотел этого.
А вот Горыныча, тогда еще целого и невредимого поймал быстро.
Помня о том, что Огненный Змей вместе с Василисой сказки пишет о Ние, а Яга с Баюном сами себя к Велесу приставили, решил он, что и ему сказочник нужен.
И остался ему Горыныч. Конечно, мудростью он особенной не отличался, но она ему и без надобности была. Главное, чтобы сказки появились, а там и подправить можно, если что не так. Не самому же ему сказки писать про себя, не Перуново это дело. А очень хотелось, больше всего.
- Один не буду, - запротестовал тот.
- Девицу найди .
- И девицу не хочу, от моих объятий ни одна не выжила пока, это Озу повезло с  Василисой, а на меня Недоля  глаз положила, - отпирался Горыныч, но по всему было видно, что не просто так он противился, а задумал уже что-то и к своему клонит.
Перун не особенно понимал к чеме и кому Змей клонит, но устал он загадки разгадывать, потому махнул рукой, да и говорит.
- И чего ты хочешь интересно.
- Черта рогатого.
- Это ты так ругаешься что ли?
- С какого перепою, мне нужен черт, - упрямо и очень серьезно Змей отвечал.
Горыныч знал прекрасно отношения Громовержца  к чертям. С  трудом он их терпел, и это еще мягко сказано. Всем и давно было известно,  как только где заметит, так и старается молнией пришибить, ничто не спасет. Не хочет ли испытать его змей на прочность?
Но тот заладил черта, да черта и ни на кого больше не соглашается.
- И у тебя есть на примете приличный черт? - спросил он, надеясь на то, что это только Змеев каприз. И на самом деле никакого черта как не было так и нет, но и тут он заблуждался, даже не зная, какой может быть прыть Горыныча, когда он задумал что-то, то упрямству его можно будет позавидовать.
- А то, как же, черт Архип вполне подойдет. Мы с ним давно дружим, и даже уже кое о чем поговорили, как писать сказки твои обсудили вот недавно.
Вот как, наивный Перун думал, что это он Змеем управляет, а на самом деле-то что получается. Но говорить больше было не о чем. Вот он и махнул рукой растерянно. Черт как черт, пусть сидит до сочиняет , не жениться же он на черте собрался, а дело вообще с Горынычем иметь станет, вот и вся разница. Да и на небесах кое кто из чертей трудился не хуже, чем остальные духи. Можно попробовать, а молнией прибить его не долго, если особенно строптивым окажется.
Так Громовержец и примирился  с тем, что черт Архип  вместе с Горынычем будет  писать его сказки.
-А что, чем черт не шутит, - думал он, - вдруг у них не хуже, а еще лучше получится.  Никто, даже боги, не могут предугадать, что и как может быть.
Так все тогда и начиналось. А что из этого вышло, мы узнаем только когда дойдем до конца  повествования.

Сказка 1 Снова в горах. Два Змея, черт Архип и девица.

Пусто было в горах в то время, когда Василиса  оказалась в заповедном лесу в объятьях своего любимого воина и чародея Вольги,  и вместе с ним переживала все, что там в тот момент происходило.
А когда закончилась битва, и все семеро ушли на небеса в воинство Перуново, решила и она, что там делать ей больше нечего особенно. Думала не долго, все и без того ясно стало.
Но после гибели Вольги она не хотела больше оставаться, и вспоминала в тот  момент выбора тяжкого, как хорошо им было  с Огненным Змеем когда-то, когда только    начиналась их сказочная эпопея. Сейчас же сам Перун велел им написать то,  что они видели и пережили тогда.
И она отыскала Змея своего и уговорила его с ней туда отправиться  снова.
Правда ,  второй Василисы не было с ними, но ведь от этого ничего не могло измениться  - они должны были для потомков оставить саги о том, что случилось.
- Ты на самом деле этого хочешь? - спрашивал Огненный
- Я знаю, что кроме нас это сделать некому.
Дракон  радовался, что у него такая  ученица  была. И он подхватил ее снова  в лапы свои и понес  в дом родной.
№№№№№№

Все течет и все изменяется. Не успели они обжить свою пещеру, и порядок там навести, как и пожаловали к ним гости дорогие, хотя и непрошенные.
И были это наши старые знакомые, по крайней мере, Горыныч точно возникал на пути   прежде. Черт Архип еще особенно в сказках, да и в лесу  засветиться не успел. Только из уст Горыныча имя его и прозвучало.
Напрасно говорят, что черти все на одно лицо , они бывают очень даже разными. Вот и Архип был чертом ученым, не кот  Баюн , конечно, но для черта свыше всякой похвалы. С волками мудрыми разговоры вел, с котом Баюном часто сиживал в теплые лунные вечера в лесу заповедном, да и  другими не глупыми чертями тоже дело имел.
И когда Горыныч, от зависти и здорового соперничества с Озом  заговорил о небесных сказках, на меньше он не согласился,  то он очень активно поддержал стремление его написать сагу о богах небесных - проще небожителях.
Правда, если бы это был Ний или Велес, то и не пикнул бы Архип, но  он и слышал от других чертей, и сам не сомневался в том, что Перун их не особенно любит, и это мягко сказано. Сколько раз приходилось за ракитовым кустом хорониться, бежать так, что только пятки его сверкали, и копыта поблескивали, а то и   искры из них вовсе сыпались. Воспоминания были самыми неприятными тогда. Ночью кошмары даже снились.
Но и  это  не остановило творческого черта, и  тут он готов был на очень многое. Хлебом его не корми, дай только сказки написать.
А что  оставалось Горынычу, который тоже без умного черта никак не мог обойтись. Были, конечно, девицы, но он не собирался с ними связываться.
Они все  так плохо заканчивали, в лапах его, что потом греха не обберешься, а с  чертом ничего не сделается, такой же умный да ученый его не подведет.
Обо всем этом Горыныч и говорил Озу, когда они навестили старого и боевого друга и брата.
- Я бы не стал с Перуном связываться, Нию все равно, что там про него пишут или  не пишут, а этому, если что не по его будет, так и молнией шарахнет - мало не покажется.
Так он и говорил. Горыныч напомнил, что  ему не привыкать -  побит и порублен он не раз даже смертными героями, а тут Громовержец все-таки.
- Перун разумен, он  понимает, что никто больше сказок писать не станет. Вот и не тронет нас.
-Это было так, но он еще и вспыльчив. Может потом и пожалеет о чем , только пока все это случится, много чего другого еще произойти может, - говорил черт, и выяснилось, что он более хладнокровен и головаст , чем соавтор его оказался.
Василиса в это время весело говорила с чертом. Она  со многими из них подружилась и кого-то очень даже любила, а потому теперь ей было с Архипом весело. Это не печальный Демон, а свой родной черт. Да еще и ученый.
Архип просто дышал полной грудью оттого, что он мог вдохновить Василису, да еще премудрую, в общем, все они были довольны тем, что вокруг происходило.
Да и на самом деле, о чем им было еще печалиться?
Так на втором дыхании и началось их творчество.
И надо сказать,  что очень даже не дурственно оно   начиналось.
И если  что-то  и отличалось от того, что было прежде, только то, что о прошлых и героических временах писали наши старые сказочники, чего не скажешь о Горыныче и черте, им  придется о настоящем писать, что всегда труднее  и опаснее для здоровья их, и  было еще одно, более страшное - страсти, которые на небесах разгорались, могли их всех потом прихлопнуть, да так, что мало не покажется.
Кто, с кем и против кого там воевать собирался , понять было невозможно.
И никогда ты не будешь прав, всегда виноват, и  уж свободным точно себя чувствовать не придется.
Но тот, кто взялся за дело, уже не может отпереться и отступить -  в том не было сомнений у них. Так все и началось в горах между небом и землей, Горыныч и черт Архип и принялись сагу свою о власти и страсти сочинять.

Сказка 2  Явление бога

Но гости , как и  беды никогда в одиночку не ходят. Не успели они еще и оглянуться и наговориться, как Перун во всей своей зловещей красоте  и явился. И на ту самую гору, где змеи и остальные сказочники были, он  и приземлился.
И даже Драконы поежились немного, как только увидели его. Грозен и могуч был бог. Оз  про себя нехорошими словами Горыныча называл, думая, что не было  печали, как Громовержца черти и Змеи накачали. Василиса и черт в то самое время как-то улизнули потихоньку, наверное, боялись, что их сдует куда-то. Они все-таки легкими были и знали, что там , где Громовержец, там и Стрибог появится и не заставит себя долго ждать.
- Вот вы все голубчики и здесь, - слышали они его голос, и кто как  в разнобой отвечать  начали.
- Ты зря сюда  прилетел, - обратился он к своему сказочнику, - им никогда не понять  того, что  у нас творится, Огненный от рук совсем отбился, а деве этой из подводного мира что же может быть видно -то на небесах?.
Горыныч молча слушал наставления бога своего, да и остальные не особенно возражали - попробовали бы. Молнии так и рвутся из мешка его за плечами.
Помолчал он немного, а потом продолжал.
- Но коли уж так оно вышло, и слушать ты никого не хочешь,  то скажу я вам всем, что теперь все по - другому в мире этом будет. Прошли времена Велеса, Ниевы так и не наступили, как бы упорно он не воевал со всеми нами. Силенок маловато, да из мира тьмы не особенно-то и выберешься.
Оз покосился  на землю, словно хотел там Ния грозного разглядеть, но ничего такого и не увидел и снова к грозному гостю повернулся.
А Перун между тем продолжал:
- И пришел я вам сказать, что времена Перуна наступают. Люди сильнее стали, князья у них после Славена появились. И поведу я их дальше сам. Мирные времена да темные кончились, теперь красные начинаются. И такой блеск яростный в глазах его был, что спалить он все готов был, но вовремя остановился.
Теперь он внимательно смотрел на всех, ему хотелось то ли поддержку у них найти, то ли посмотреть, кто и  что против него сказать может. Но так ничего он и не нашел. Молчали они все, не пикнули даже в те минуты.
И всем казалось, что он теперь уйти должен, но это только казалось,  Перун наоборот уселся только поудобнее.
- Вы не могли знать того, что случилось давно, когда мы только появились в этом мире. Любимцем их Велес с самого начала был, и делал то, что хотел всегда, остальные только и должны были хвалить его да одобрять.
- А  я слышал, что спас он тебя, когда чудовище похитило, - говорил Оз, а Василиса сразу представила себе, что было бы, и как бы изменился мир, если бы  Велес  не бросился Перуна спасать.
И поняла она, как не прискорбно было знать это, что хуже бы мир точно не стал . Но она даже думать о том боялась, а не то, чтобы вслух говорить.
- Спас, только не слышал ли ты, как он предал меня, когда я себе жену нашел, а он в нее влюбился.
- Но ведь это  Лада виновата. Она разожгла в нем страсти, а то, что не  к ней, а  к другой они обращены были, этого она не знала.
Оз замолчал, он так яростно защищал Велеса, что еще немного и мог за это поплатиться , это уже чувствовалось. Угрозы витали в воздухе.
И чтобы немного успокоить разбушевавшегося бога, да и свой пыл смирить, он порой не на шутку сам увлекался, он и произнес тогда
- Но это ваши дела, а мы просто писать будем, то, что происходит и как происходит, а что там, разберутся другие.
Странно это прозвучало, но после всех его речей защитных, видно Перун не особенно доверял Змею, который больше других на него самого похож был. Тогда он и произнес яростно:
- Смотрите, Горыныч с нами остается, а вы дописывайте то, что свершилось уже, и тоже загляну потом, что написали то.
Уже сказав о том, он сообразил, что и о прошлом  можно много чего такого написать. Вот как Змей от коварства -то сверкает. Словно что нехорошее задумал.
Перун вроде бы все сказал,  и пора было отправляться дальше, он и без того у них задержался, и поняли слушатели его, да и сам он вдруг уразумел,  что впервые он на людей стал опираться, про духов забыл как-то,  они от него далеки были. Среди богов никого найти не мог в союзники, даже предатель Оз страшно далек и приблизиться к нему  не собирается. И остались только люди. На них боги внимания пока не обращали, только духи о них пеклись. Вот  Перун и решил, что дело надо именно с ними иметь, чтобы первым среди равных стать.
Горыныч после вторжения долго еще с Озом и остальными говорил о том, что  выйти может, но даже эта четверка мудрецов ничего утешительного придумать не  могла.
Но   ведь и мудрецы порой ошибаются. Оставалось только ждать и  надеяться на то, что все не так скверно окажется, как в их мудрый мозгах рождается.
Перун  о долге печется, уверяет всех, что страсти его не коснулись и коснуться не могут, люди непредсказуемы, капризны. Но если к ним волхвов приставить, то может, быть и они что-то дельное в этом мире сотворить могут.
Уверенности в том, конечно, не было никакой. Но понимали они, что и другого им  не дано. После всех битв и всего, что творилось, поднимать кого-то -великанов, духов против Перуна, чужаков звать. Нет, не дело это. Страшно было только  в том случае, если они сами себя уничтожать начнут. Но вот здесь уже и надо было вмешаться.
- Может к Мокаши заглянуть, - предложил Горыныч.
- Тебе  бы все на других перекладывать, - ворчал Оз, - сами как-нибудь разберемся, ведь если она не захочет, то все равно ничего не скажет.
Василиса и черт с ним согласились. Горынычу пришлось утихомириться немного.
Но он позавидовал коту и Яге, которые дописывали свои сказки о любимом Велесе, и даже дракону и Девице позавидовал. Ний хотя бы не вмешивается,  а вот он сам вызвался, начал неприятности на головы свои бедные искать, и  еще никому не известно, как  и что для него закончиться может. И страшно подумать даже о том. Да он пока решил и не думать. Потом, когда все начнется, пусть голова и болит.
Так начинался не только новый день, но и жизнь новая для них. Но другой у них не было , придется в этой как-то устроиться и угнездиться.
Но как же тяжела судьба и Змеев и сказочников.

Сказка 3  Ний у себя в Пекле

А тем временем,  скрывавшийся за скалой и все слышавший из того , о чем в горах говорили, Черный, как и сама тьма,  Змей вернулся к Нию, и стал ему рассказывать о встрече Перуна в горах.
Задумался Ний. Глубоко задумался. После всех потасовок малых и последней битвы он очень устал. Так , что  воспрянуть духом никак не мог, сколько не старался, да он и не старался особенно.
- Люди… мир захватить вместе с ними, - бормотал про себя Ний, словно эхо  повторял он слова своего Дракона.
А тот, чтобы как -то его утешить и сообщил, что сказочники его Оз и Василиса пишут последнюю битву и очень увлечены этим детищем.
- Они напишут, - буркнул Ний.
- Они ему обещали, что все напишут, как было.
- Вот именно, - возмутился Ний, а ты не забыл, как это было. Если бы они что-то изменили, это одно, если они напишут, как это было, то, что тогда нам делать останется? Все не так было , как того бы хотелось. И ничего хорошего написать они и  не могут.
Оба они помолчали, прикидывая, как и что можно было рассказать, а потом Ний заговорил снова.
- Нет, рано еще успокаиваться, если Перун рвется в новое сражение, то и нам негоже во тьме прятаться.
Змей насторожился, а он-то думал, что со схватками покончено, наивный.
- С людьми и с Перуном -то я точно справлюсь. Это Велес с его духами никак не давался, а тут все будет проще. Этот гремящий вояка и не представляет, с кем он  связался.
Перун и на самом деле, вероятно, не представлял. Ний был самым старшим, а он младшим из всех и между ними столько богов стояло, что и не представить себе.
И очень обидно было Нию, что тот его просто перечеркнул и забыл, словно его и не было уже в этом мире. Но если Зевс скинул своих титанов в пекло и решил, что от них больше ничего не осталось, да и они бунт подняли, то о нем и говорить нечего. Уж он им покажет, что и где может быть с ними со всеми.
Змей понял, какой костер  он вольно или невольно раздул
А Ний между тем продолжал
- Это  Велес ему отдал власть, то от меня он ее не получит, пусть и не мечтает даже. Я пока не особенно воевал с людьми, а что с ними воевать, если рано или поздно они все равно тут окажутся, но если надо будет, то они все узнают о том, кто такой Повелитель Тьмы.
Ничего больше не сказал Ний, но Он вспомнил   о королеве Эльфов и повелительнице летучих Мышей. И  дух его окрылял теперь. Он готов был двинуться   туда, и поднять этих девиц.
№№№№№

Дракон бросился к своей любимой богине Леле, которая все еще была здесь и только она одна , жена Ния, и его верная подруга могла исправить то, что он натворил.
Ния надо было остановить. Он снова сначала ввяжется в драку, а только потом будет разбираться, куда и зачем попал.
Леля странно побледнела, после всего, что с ними происходило за это время , ей показалось, что они наконец-то все успокоились немного, но тут снова началось то же самое.
Она не стала даже ругать Змея и сразу бросилась к Нию
Как только он увидел ее встревоженное лицо, то  все понял:
- Ты снова испугалась за меня, дорогая, но не вздумай меня отговаривать.
- А я и не думаю, я пойду с тобой в сражение.
Змей подслушивал, но он ничего понять не мог. Богиня , конечно, хитра, а он во тьме совсем всю свою мудрость растерял, но что она делает, куда  она его толкает.
- Вот и хорошо , что  мы стали понимать друг друга.
- Конечно, я заглядывала к Мокаши, когда на земле была, и она заверила, что это последняя моя битва, а потом они отправят меня подальше, надоело все, и свет и тьма, и сражения ваши бессмысленные и беспощадные, хочу найти мир, где нет ни тебя, ни Велеса, ни всего остального. Мне хочется покоя. Бессмертие среди войн  ,- страшное наказание.
И при  этом она была так печальна, что Ний решил даже, что она не притворяется  и не шутит , хотя именно это и выбило его из себя.
Он вдруг увидел, как заставлял ее страдать, это было слишком жестоко.
И он  не мог больше такого допустить. Но что же можно сделать с этим?
А кто его знает. И впервые растерянность его как-то охватила душа. Хотя сдаваться он все еще не собирался.
№№№№№№

Дракон  заглянул к Леле.
- Ты была убедительна, дорогая, даже я не понял, что там правда, а что притворство.
- А это и  не притворство, так и было. Правда, сама Мокашь мне ничего не сказала, но я слышала, как они говорили о нас. Я знаю,  что и как может в этом мире быть. И она сказала, что меня пора удалить из этого мира  после их новой схватки. Отмучалась.
Ничего на это не ответил Дракон. Он не мог ей до конца верить, потому что она, как и все богини ,  была изменчива и непостоянна, но чем Дракон не шутит, пока Ний спит, а о богине влюбленности и  говорить нечего. Тогда он и остался ломать все свои головы, гадать и ждать развязки.
И что-то предсказывало ему, что она не заставит себя долго ждать.

Сказка 4  Пустой замок

Что произошло после этой странной встречи, сказать трудно. Даже Дракон не успел  уследить.
Только что-то все-таки произошло, потому что сначала вместе со своим волком исчез куда-то Ний. В том не  было ничего удивительно, он не раз покидал свое царство, и в лес заповедный наведывался. Разве что немного дольше  пробыл там.
Где он был и что делал никто этого понять так и не мог, а когда он вернулся вдруг неожиданно , так никому и ничего не сказав, то долго ждал, так и не дождался   Лели, послал за ней кого-то из чертей подручных, только никого тот самый  черт отыскать так и не смог.
И исполненный гордого  величия он не спросил даже у него, что там происходит, куда все подевались. Услышать о том, что Леля оставила его было слишком горько, тем более, что однажды он это уже переживал
Наверное , после любой битвы , в мире пустота и печаль начинается, только в мире Тьмы совсем уж скверно теперь было.
Дракон казнил себя за то, что он не уследил за Нием, словно за ним так просто можно было взять, да и уследить.
- Ладно, Ний, но ж Леля с самого начала с ним была, и когда она была изгнана в первый , а может не первый раз, кто как не он возвращал ее назад. Так что же теперь и  тут у них могло случиться.
Но надо было ему признать, что верный страж оставался все это время в полном неведении.
И тогда Ний побродил немного в одиночестве, и отправился на небеса.
Сначала он сам не понял, зачем появился там. Но потом , когда наткнулся на  Перуна , он понял, что с самого начала  к нему и направлялся.
Но как же изменился их воинственный соперник. Ний невольно даже брови поднял в тот момент.
- Расправленные плечи, стать , надменная непроницаемость. Никогда прежде он не казался таким властелином , словно Зевс на Олимпе.
И старые воспоминания накатили на бога Тьмы.
Здесь никто не знал, откуда и когда он пришел. А ведь были времена, когда он был  титанов и хранителем света там- Люцифер.
И сам  едва имя это  припомнил и произнес. И только после воцарения Зевса, когда  тот расправился со всеми остальными, он не стал дожидаться, и покинул тот  мир.
Летел на крылатом коне своем сам не знал куда, но все дальше и дальше, хотел только одного,  укрыться от того мира и Зевса проклятого, и не потому , что он    его боялся, просто ненавистно все там было.
И свет,  который предал его и в бегство оборотил, он  ненавидел. Потому, мир, ,окутанный тьмой ему так полюбился. Здесь сразу возникла надежда на то, что не повторится с ним старая история. И не придется тайно и спешно покидать его опять.
Но наверное , в любом мире рано или поздно свет появляется. И тогда Ний стал бороться с ним. Сначала задорно и весело. Потом устал немного и обессилил, а  теперь уже на последнем дыхании, но отступать никак не собирался.
Он не обирался, а тьма его отступила.
Конечно, Перун не знал всю эту историю, и знать не мог. Но он не знал и другого , что никуда больше Ний бежать не собирался, и здесь, в мире, который он считал давно своим, стоять он будет до конца.
- Как ты изменился, и что же теперь?
- Я буду бороться с тобой. Велес ушел на свой таинственный остров , но от меня ты не дождешься  этого, я никуда не уйду.
Как непредсказуемы боги , а он думал как раз наоборот, что это Перун останется непреклонен, а с ним можно будет договориться. Но кто и что может знать наверняка.
-  Я буду бороться, и пусть победит сильнейший .
Недоверчиво взглянул на него Ний, он считает себя сильнейшим, какая наивность, или есть еще что-то ему непонятное и неведомое, кто это может знать.
Но вызов был брошен. И эти двое теперь кинутся в схватку
Сага о противоборстве  двух титанов началась.
У нее есть начало, но нет, и не может быть конца.
Это бесконечное повествование.
Продолжение следует