Глава 5 Как правильно осуществлять подставу (продолжение)
А в следующий день, вернее, вечер «Тихон» уже стоял у двери своего купе и смотрел через окно на залитый огнями перрон: к отправлению поезда на Москву зажигались все вокзальные фонари, а вокзальные репродукторы гремели духовыми аккордами «Прощания славянки».
«Вот ты скажи, - размышлял «Тихон», - как в Москву, так под марш и с огнями, а, скажем, на Тамбов или на Ереван – так никакой музыки и фонари через один горят, свет экономят. А для москвичей – и музыку дудят и чтоб мимо ступеней ненароком не сиганули».
Дежурный по станции в синей униформе с иголочки стоял навытяжку, держа правой лапой над круглой головой желтый флажок, свернутый в трубку, а левой отдавая честь отбывающему составу. «Ишь ты! – злорадствовал «Тихон». – Даже сапоги ваксой начистил! А на Тамбов опять в хламье переоденется».
Электровоз тонко засвистел и поезд, лязгнув сцепками, двинулся на Москву.
«Что за американец такой, - думал «Тихон», вспоминая утренний инструктаж. – Даже родного дядю к нему подпускать нельзя. Да еще велели расписаться за это. Сколько раз с иностранцами ездил – никогда такого не было. Обычно и в вагон-ресторан они сами ходили, и к ним в купе кто-нибудь заходил. И что мне теперь, этого американца руками держать? Эх, сейчас ресторан откроется, переоденусь – и туда! Деньги дали…».
- В Москву? – прозвучал у самого уха «Тихона» хриплый бас.
«Тихон» вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял мужчина с угрюмым лицом и бараньей копной волос на голове. Он разминал пальцами папиросу и мрачно смотрел на «Тихона». «Тихон» знал его, но не близко. Работает тоже на объекте, кажется, в закрытой зоне. А еще он заядлый грибник, знает в лесу все места, где растут белые грибы.
- Ага, в Москву. В командировку.
- Отлично, - пророкотал грибник. – Попутчики, значит. А я уже боялся, что один ехать буду. В моем купе никого нет. Перебирайся ко мне, поужинаем.
- Так, может, в ресторан? Деньги есть.
- Зачем ресторан? У меня все с собой. Я уже и стол накрыл. Потом, может, и в ресторан. Как масть ляжет. Я уже хотел сам начинать, потом смотрю – ты стоишь.
«Тихон» с грибником пошли к проводнику, быстро договорились поменять место в вагоне и «Тихон» перетащил свой портфель в купе грибника. Здесь действительно все уже было готово. На столе, устланном газетой, лежали куски вареной курицы, нарезанная колбаса, вареные яйца, помидоры и малосольные огурцы в банке. Грибник вытащил из сумки бутылку водки и мгновенно открутил ей голову – металлическую желтую пробку.
- Мне чуть-чуть, - сказал: «Тихон», делая предупреждающий жест рукой.
- Чего так?
- Завтра американского корреспондента встречать. Не хочу, чтоб запах учуял.
- Да до завтрашнего все пройдет! – заверил грибник. - Хлебнешь утречком огуречного рассольчика – и сам будешь как огурчик. Ну, давай за счастливую дорогу!
«Тихон» хотел было спросить, почему, когда он вошел, на столе уже стояли два граненных стакана и две бутылки пива. Ждал ли кого грибник, или выставил все в двойном экземпляре на всякий случай? Но потом выпил и забыл спросить.
- А что за американец такой? – спросил попутчик, хрустя огурцом. - Зачем к нам едет?
- Напросился к нам на объект. Статью будет писать для какого-то научного журнала. А ты зачем в Москву?
- Сушенные грибы везу продавать, белые. Давай по второй, чтоб удача была!..
- А что, уже есть белые грибы? – спросил: «Тихон», отрывая зубами кусок вареной курицы.
- Первые появляются, когда рожь колосится. А потом уже только осенью.
- А я и не знал. И почем продаешь?
- Одна связка 25 рублей.
- Ого! И берут?
- А то как же! Ты посмотри, какие связки!
Грибник запустил руку в свою дорожную сумку и вытащил из нее длинную, как елочная гирлянда, связку сморщенных коричневых грибов.
- Дома сначала в духовке сушу, ну а потом уже над плитою …
Так болтая и подливая в стаканы, приятели прикончили бутылку, и на столе появилась вторая. Появились и еще две бутылки пива «Ячменный колос».
- Погоди, тут у меня еще сушеная чехонь имеется, - пророкотал грибник. - Как раз под пиво…
- Чехонь? – обрадовался захмелевший «Тихон». – Это здорово! А скажи, - заплетающимся языком спросил он, - чехонь ты тоже сам ловишь или покупаешь у кого? Кстати, как тебя зовут? Никак не могу вспомнить…
- Сан Саныч я.
- А, точно, Сан Саныч! Так ты и рыбак, Сан Саныч? И на что ловишь?
- Да нет, рыбу я не ловлю. Это Славка Моисеенко меня угостил. Ты же знаешь Славку Моисеенко?
- Славку Моисеенко? Конечно, знаю! Кто же его не знает! Он запрещенную стерлядь ловит, а. его рыбнадзор ловит. Давеча на 30 рублей оштрафовали. Дороже твоих грибов.
- Знаю, он мне жаловался. Вот поэтому давай еще по одной. Чтоб не попадаться.
«Тихон» хотел уточнить – а кому они могут попасться, если ничего не нарушают? Но потом решил, что Сан Саныч сказал это ради красного словца, и не стал уточнять.
Лилась водка, лилось пиво, лился душевный разговор. Так приятели просидели до глубокой ночи, ненадолго отлучаясь по очереди в туалет. Как и когда легли спать – у «Тихона» в голове не запечатлелось. Зато весь остаток ночи ему мерещился лоснящийся рот, бубнящий о грибных местах. Потом рот растаял, а «Тихон» оказался посреди бескрайнего зеленого поля. Он шел неизвестно куда, и наливающиеся колосья приятно щекотали его оголенные предплечья. «Рожь колосится, значит, грибов будет много», - радостно думал «Тихон». И стал высматривать под ногами грибы. Но вместо грибов в густоте крепких салатовых стеблей сновали только крохотные колючие ежики, и один из них даже умудрился залезть ему в рот, царапая иголками пересохшее горло. «Тихон» попытался его выплюнуть, но слюны вовсе не оказалось. А потом его закружило против часовой стрелки, и он ударился коленями об что-то твердое.
- Узуново, – раздался с небес хриплый бас, который показался «Тихону» знакомым.
«Это же я в поезде в Москву еду!», - вспомнил «Тихон».
- До Москвы еще три часа, - пророкотало небо и глухо ухнуло.
«Тихон» разлепил тяжелые веки и увидел своего попутчика Сан Саныча, который как раз спрыгнул с верхней полки.
- Специально залез на верх, чтоб подсадные пассажиры не беспокоили, - хмуро пояснил Сан Саныч. – А их как раз никого и не было!
«Тихон» попытался оторвать голову от подушки, но его опять закружило, к тому же оказалось, что голова каким-то образом связана с желудком, потому что его резко замутило.
- Зачем надо было водку с пивом мешать? – заскулил «Тихон».
- Водка без пива – деньги на ветер, - пробурчал грибник, усаживаясь за стол. - Поезд будет стоять 25 минут. Давай похмелимся, а потом выйдем на свежий воздух. Ты как?
И стал ребром ладони наводить порядок на столе, на котором валялись обглоданные куриные кости, яичная скорлупа, сушенные рыбьи головы и огрызки соленых огурцов.
- А пиво еще осталось? – плаксиво спросил: «Тихон».
- Пива не осталось, - ответил Сан Саныч. - А водка есть. Мы третью бутылку и до половины не допили. Прими грамм 120, до Москвы как раз отойдешь.
«Тихон» стал выпутываться из простыней и, собрав всю волю, приподнялся в постели. И тут же обнаружил, что он в костюмных брюках, в которых ему предстояло встречать и сопровождать американца. Мало того, что брюки оказались измятыми как из центрифуги, на них еще оказалось огромное темное пятно, которого вчера точно не было.
- Это еще откуда?! – взвизгнул «Тихон».
- Пиво на штаны вчера опрокинул, - пояснил грибник.
- Почему же я в спортивный костюм не переоделся?
Сан Саныч скорбно сдвинул плечами.
- Не успел. Сразу ужинать стали.
- Вот как я в таком виде предстану перед американцем?!
Сан Саныч разливал водку в стаканы.
- Давай, подлечимся сначала, - мрачно произнес он, - а потом попробуем отстирать твои брюки в туалете. Туалет сейчас закрыт, поскольку станция. Санитарная зона.
- Как закрыт? – истерично закричал «Тихон». – Мне в туалет срочно!
Грибник протянул стакан.
- Держи…
- Да ведь зубы хоть сначала почистить!
- А чего их чистить…
Поезд громко звякнул, будто снизу ударили кувалдой, судорожно дернулся и замер. Раскачивать перестало. «Тихон» поймал равновесие и, морщась, вылил в рот водку. На глаза сразу же набежали слезы. «Тихон» схватил банку с рассолом, сделал два страстных глотка и беспокойно посмотрел в окно. Впереди по ходу поезда стояло серое двухэтажное здание, а рядом с ним две водонапорные башни из красного кирпича.
- Где здесь может быть туалет? - тревожно спросил он, чувствуя, как провалившаяся в желудок водка начинает пробуждать там Везувий.
- Туалет должен быть где-то возле вокзала, - равнодушно произнес грибник. – На станциях завсегда так. Ты иди, а я тебя здесь подожду. Я в туалет успел сходить.
Стоя в носках посреди купе, «Тихон» схватил свой портфель и вытащил из него завернутые в газету домашние тапочки.
«В случае чего – побегу к тем башням», - решил он и стал суматошно натягивать тапочки.
- Боже, как меня штормит! – замычал он отчаянно и ринулся из купе.
В тамбуре он налетел на какого-то небритого мужика с безумными глазами, который как раз собирался спускаться на землю. Мужик левой рукой уже держался за поручень, а правой крепко держал очень странный чемодан - старый, с поржавевшими наковками на углах и рванной ручкой, обмотанной алюминиевой проволокой.
- Куда прешь, железный Феликс?! – яростно зарычал мужик и больно двинул» Тихона» между ног своим чемоданом. – За колбасой?! Панкратов я! Григорий Иванович! Как Котовский!
- Извините, - испуганно пискнул «Тихон», выкатив глаза и пританцовывая вглубь тамбура.
Сумасшедший мужик спустился на землю, и «Тихон» немедленно спрыгнул следом и, прикрывая одной рукой пах, а второй зажав рот, зигзагообразно побежал по перрону сквозь строй каких-то старушек, которые наперебой предлагали ему купить горячие пирожки с капустой или с картошкой. «Только бы добежать!» – умолял себя «Тихон».
Но он успел добежать только до скамейки, на которой сидела какая-то грузная гражданка, обложенная мешками и цветными баулами. Здесь «Тихон» затормозил, как стреноженный, изумился, и вчерашние еще не переваренные огурцы и сегодняшний еще не успевший согреться огуречный рассол хлынули из него на баулы.
- Куда ты, черт пьяный!..
И тут же почувствовал, как его подхватили под мышки двумя железными ухватами. Его оторвало от земли, встряхнуло и понесло куда-то вниз по ступенькам, совсем в обратную сторону от ожидавшего его поезда.
- Куда вы меня? – завизжал «Тихон», понимая, что такой оборот не сулит ничего хорошего. – Вы что?! Мне в Москву к американцу надо!
- Гыр-гыр-гыр, - весело зарычали медведи-милиционеры.
«Тихон» забился в их лапах, как стерлядь, пойманная Славкой Моисеенко. Ему удалось в последний раз бросить взгляд на поезд и увидеть, как следом два милиционера, уже настоящие, волокут того самого сумасшедшего мужика, называвшего себя Котовским. Взгляд у мужика был смиренным, он совсем не сопротивлялся, а только крепко обеими руками прижимал к своей груди свой необычный чемодан.
- Спасите! Сан Саныч! – завопил «Тихон» и тут же получил сильный тычок между ребер. У него перехватило дыхание, мир померк и «Тихону» стало все равно. Последнее, что он увидел, были две падающие водонапорные башни из красного кирпича. «Как Пизанские!», - была окончательной его мысль.
Конечно же, эти нелепые события нам не были известны. Согласно нашему плану все должно было происходить совсем по-другому. Никаких медведей на Узуновской станции быть не должно! Даже на пушечный выстрел их нельзя было подпускать к поезду! Это вам не хухры-мухры, а оперативная комбинация по заданию Центра! А они не только там оказались, но самым наглым образом разрушили весь стратегический замысел! Это, во-первых. А во-вторых, да, Сан Саныч предусматривался планом операции, и его инициатива тоже предусматривалась, но не до такой же степени!
Короче, все пошло не по расписанию.
Вечером того же дня, когда медведи тащили «Тихона» в отделение милиции, мы втроем сидели в кабинете Сергея Николаевича и напрасно ждали сообщения из Москвы. Но сообщений, понятно, не было. Аппарат оперативной связи безмолвствовал.
- Мог бы Танеев и позвонить, - ворчал наш столоначальник, находясь в полном расстройстве. – Тоже мне, москвичи… Властители… Как им что надо – вынь да положь, хоть из-под земли! А тут трубку тяжело поднять! - Сергей Николаевич нервно забарабанил пальцами по столу.
-Поезд из Москвы отправляется в 19.40, сейчас уже 18.30, а он ни мур-мур! А может, уже и домой ушел. Они там не перерабатывают…
- Это уж точно, - согласился бывший куратор. – В шесть часов вечера все по домам. Детские сады – и те позже заканчивают…
- Да, собственно, чего переживать? – фальшиво спокойным тоном произнес Сергей Николаевич. - Операция протекает по плану. Завтра вернется «Тихон» - и все доложит!
Мы с бывшим куратором сразу же достали сигареты и закурили. Сизый дым заполнял кабинет.
- Викентий, ты почему не договорился с Сан Санычем, чтобы он из Москвы позвонил? –взорвался столоначальник. - Открой окно, дышать нечем!
- Да где он будет искать в Москве переговорные пункты? – оправдывался я. - Он же сразу на базар, грибы свои продавать.
- Что нам его грибы?! – кричал Сергей Николаевич. – Нам , важны его грибы или проведение активного мероприятия?!
- Сергей Николаевич! Я его инструктировал согласно плану: напоить «Тихона», но не сильно и в Узуново вывести на перрон. А там милиция его задержит на два часа. Подчеркнул, что в этом и состоит его задание…
- А он вывел его на перрон? Милиция задержала «Тихона»?!
- Да откуда же я знаю? С милицией москвичи должны были договариваться…
- А Сан Саныч должен был из Москвы позвонить!
- Нет этого в плане.
- А надо было предусмотреть!
И тут раздался гром небесный телефонного звонка! Сергей Николаевич сразу же схватил трубку оперативной связи.
- Танеев! – шепнул он, прикрывая рукою микрофон телефонной трубки. – Слушаю, Андрей Андреевич!
В трубке раздалось бульканье, будто кто-то тонул, захлебываясь, а затем понесся поток не разборчивых слов.
- Не «Тихий», а «Тихон», - мягко поправил Сергей Николаевич в трубку.
Трубка отреагировала неистовством и из нее полился новый нечленораздельный поток. Сергей Николаевич терпеливо слушал, а затем переспросил:
- В вытрезвитель?
Бывший куратор сразу радостно прыснул, закрывая рот ладонью.
- Все! – зашептал он мне. – «Тихон» с Сан Санычем попали в вытрезвитель. А я предупреждал, что они нажрутся!..
Сергей Николаевич сердито махнул на него рукой.
- Согласно нашему плану… - начал он примирительно в трубку, но его опять перебили.
- Я говорил, надо «Странника» посылать, - снова начал бывший куратор.
- Иди отсюда на хер! – закричал Сергей Николаевич, закрывая рукою трубку. – И ты тоже! Оба!
Мы вскочили, вышли из кабинета в коридор и опять закурили. Мне стало тоскливо и беспомощно, а бывшему куратору весело.
- Значит, ситуация видится следующим образом, - начал рассуждать он и сделал глубокую затяжку, чтобы подавить смех. – Сан Саныч и «Тихон» напились в поезде сверх всякой меры, утром следующего дня похмелились, как следует и вырубились. На Казанском вокзале их подобрала милиция и отправила в медвытрезвитель. Сколько ты Сан Санычу водки дал?
- Никакой я ему водки не давал. Я ему выдал 40 рублей.
- 40 рублей…- стал подсчитывать бывший куратор. – Билет туда-обратно, плюс суточные. Меньше литра он, конечно, не купил. А, может, и полтора. А если учесть, что их только сегодня сняли с поезда, значит, они и сегодня пили. Получается - точно не меньше полутора литров. Славка Моисеенко накануне Сан Санычу сушеную чехонь презентовал, значит, Сан Саныч купил еще и пива. Водка с пивом – вот тебе и результат!
- Откуда ты про чехонь знаешь? – сердито спросил я.
- Знаю. Мне Славка говорил.
- Друзья твои– браконьеры.
- Что ж! Накрылась наша операция! А я говорил – не надо такой огород городить. Проще надо! Ехал бы «Колесов» на своей машине, видит сломанный микроавтобус …
Мы стояли у открытого настежь окна и выпускали дым на улицу. Дым рассеивался, как рассеялся наш план, над которым мы столько корпели. Как теперь будет действовать «Колесов»? В поезде он «Тихона» не обнаружит, сопровождать американца будет кто-то другой, наверное, кто-нибудь из главка, а «Колесов» его не знает. Как же он войдет к ним в купе? А никак. А если даже и придумает способ - Николас сразу все раскусит. На то он и профессионал!
- Идите сюда! – закричал из кабинета Сергей Николаевич.
Бывший куратор чувствовал себя триумфатором, а я себя нашкодившим котом.
- В общем, так, голуби вы мои сизокрылые. - сказал Сергей Николаевич траурно. - Все учли, а самого главного не учли.
И замолчал, обреченно глядя на край стола.
– Чего не учли? – не выдержал я.
- Широкую натуру русского человека, -опять закричал столоначальник. - Вот чего мы не учли! И почему у нас все серьезные мероприятия обязательно связаны с водкой?!
- А причем тут широкая натура?
- А при том, что русский человек будет пить водку, пока она не кончится или он сам не свалится. - И напустился на меня: - Как ты инструктировал доверенного?! Сколько Сан Саныч водки купил?! Почему они напились как свиньи?
- Да не знаю я, сколько он водки купил! Ну, на сорок рублей можно много… А инструктировал я правильно. Доверенный должен случайно встретиться с «Тихоном» в поезде, позвать его в гости, они немного выпьют, утром похмелятся, а в Узуново выведет его из вагона на свежий воздух. А проходящий мимо наряд милиции задержит «Тихона» за пребывание в нетрезвом состоянии и препроводит в отдел милиции. Поезд уедет, а «Тихона» затем отпустят, и он уедет в Москву на электричке. Опоздает примерно на два часа. За что получит взбучку от Танеева. В результате прекрасно выполнит ролевую функцию. Да ты же сам все знаешь!
- А почему же «Тихон» оказался в медвытрезвителе?! – кричал столоначальник.
- А я говорил, что они с Сан Санычем нажрутся! – победоносно промолвил бывший куратор. – Что ж я, «Тихона» не знаю? Да и Сан Саныч выпить на халяву не дурак!
- А почему милиция поместила его в вытрезвитель? – возмутился и я. – Они что, не были проинструктированы?
- Да потому что он был пьян до невменяемости и обоссал на перроне какую-то бабу! И его подобрали медведи! А с медведей какой спрос?! – Уже орал столоначальник. – А чертовы менты все перепутали и вместо «Тихона» задержали какого-то полоумного мужика с чемоданом. Им, видите ли, чемодан, обмотанный алюминиевой проволокой, показался подозрительным.
- Погоди, - растерянно промолвил я, вспоминая Белорусский вокзал. – А мужика фамилия случайно не Панкратов?
– А ты откуда знаешь? - удивился начальник.
- Да встречались мы с ним … заочно, - пробормотал я. – Он с этим чемоданом за продуктами ездит.
Бывший куратор начал ржать, как конь.
Второй раз охотник за колбасой Панкратов в моей жизни встречается! Кто сочинял эту КГБ?!
- И Сан Саныч в вытрезвителе? – спросил, давясь, бывший куратор.
- Да мне ваш Сан Саныч до одного места! И ты не больно радуйся, «Тихон» - твой агент!
- А я говорил, что его нельзя посылать, – не смутился бывший куратор.
- Если не в вытрезвителе, значит, в Москве на каком-то базаре грибы продает, - пролепетал я, абсолютно сбитый с толку такими новостями.
- Заберешь у него обратно казенные деньги! – рявкнул мне Сергей Николаевич. – Пусть ездит за свой счет грибы продавать!
- Так я уже расписку оформил …
- Расписку уничтожишь, а выложишь свои кровные! – Сергей Николаевич в одно мгновение налился бурым цветом. – Говорил ведь шеф, зачем этот пункт – «Тихона» на два часа в Узуново задерживать? Он как чувствовал.
- От этого наполовину зависел успех операции, - не сдавался я.
- Ты еще прочти мне лекцию о ролевой функции, Немирович-Данченко! Это ты втравил меня в эту авантюру! Какой, на хер, теперь успех?!
Да, мой новый столоначальник Сергей Николаевич не Василий Борисович – правду-матку резал в глаза, особо выражений не выбирая!
- Ладно, – вдруг уже спокойно произнес он. - Не все еще потеряно. Добрался-таки «Тихон» в Москву. Его Танеев разыскал. Приехал не на два часа позже, а уже к концу рабочего дня. С опухшей мордой и в каком-то рванье. Танеев не хотел его к американцу подпускать … Стыдоба, одним словом.
- Значит, все-таки обошлось? – воспрянул я.
- «Обошлось»! Еще ничего не обошлось. Танеев его целый час воспитывал. Сказал, что лично уволит с работы, если он еще раз нарушит инструкции или по дороге напьется.
Я почувствовал неимоверное облегчение.
- Это как раз то, что надо. Теперь он свою роль сыграет лучше, чем Смоктуновский! Все будет выглядеть очень натурально.
- Да не радуйся ты раньше времени! – осадил меня Сергей Николаевич и почему-то произнес одну из поговорок Танеева: - «Шестнадцать лет на стройке! Это ж просто не прилично!».