Весь свой скромный заработок сторожа Петр Алексеевич тратил на книги. Вернее, на книги уходило все то, что оставалось после выплаты ссуды и ежемесячных переводов дочке в Санкт-Петербург. Дочке по жизни очень не везло. И с работой не сложилось - начальники попадались придирчивые, ошибок не прощали, не ценили прекрасное Светочкино образование. Да и в личной жизни неудачи преследовали бедную девочку. После второго развода она, конечно, озлобилась. Нервная стала, болеть начала, по врачам ходить. На все это деньги нужны, жизнь-то сейчас дорогая. А с депрессией как же работать? Кто же ей поможет кроме родного отца? Вот и уехал Петр Алексеевич "на заработки" из родного любимого Питера. На пенсию и сам не проживешь, а еще дочери надо помочь…
Скучал, конечно, как без этого. Шутка ли, вся жизнь прошла там. Там дочку-красавицу растил, когда Светлана-старшая, жена любимая, в аварии погибла. Образование Светочке дал самое лучшее, репетиторов нанимал самых известных и дорогих. Замуж выдал, свадьбу какую закатил! Квартиру кооперативную молодым помог купить…
Петр Алексеевич прикрыл глаза. Вот Светочка, воздушное создание с огромными кружевными бантами, идет в первый класс. А это – сама юность в облике дочери на выпускном балу, смотрит удивленными распахнутыми глазами на такой чудесный окружающий мир. Как идет дочке это голубое платье до пола - как она похожа на мать! А вот счастливая влюбленная Светланочка в белом свадебном наряде улыбается гостям. Ее ослепительная улыбка согревает отцовское сердце.
Сердце.
Петр Алексеевич вздохнул и потер левую половину груди. Когда же дочка так изменилась? Когда взгляд ее ярко-голубых глаз стал холодным, жестким? Когда же оказалось, что во всех своих неудачах она принялась винить отца? И требовать, требовать.
Вот и сегодня в телефонном разговоре она кричала в трубку:
- Мне плевать где ты возьмешь деньги! Продай квартиру! Зачем тебе своя квартира? Ты же можешь получить социальное жилье? Почему все могут жить так, а тебе нужна именно своя? Ты совершенно не любишь меня, папа. Ты эгоист! Свое благополучие тебе дороже меня. Я всегда это знала!
Что-то часто стало прихватывать сердце.
Надо будет попросить семейного доктора выписать какие-нибудь таблетки. Внимательная у нас доктор, добрая и литературу любит. Раз в месяц, когда Петр Алексеевич приходит в поликлинику выписать лекарства от давления, они всегда беседуют о последних книжных новинках. И к каждому празднику, по старой советской привычке, он дарит ей цветы и книгу. Кстати, скоро восьмое марта, отметил Петр Алексеевич. Через две недели.
Эх, Света, Светочка, да разве можно обижаться на тебя долго? Ты же не всерьез, да, солнышко? Ведь нет никого ближе тебя, и квартира эта тоже тебе останется. Ведь уже и ссуда выплачена за нее. Надо будет взять еще несколько смен дополнительно, тогда можно будет больше посылать дочке. И покупку исторической энциклопедии тоже пока придется отложить - дорогая она. Как-нибудь потом.
Петр Алексеевич с трудом поднялся по лестнице на второй этаж и, открыв квартиру, опустился в кресло. Было тяжело дышать, наверное поднялось давление. “Не надо так переживать” - успокаивал он сам себя. Ну уволили, ну и что. Конечно, их можно понять. Когда столько молодых без работы ходят. Но ссуда за квартиру выплачена, перевод дочке отправлен, а он найдет себе другую работу. Пусть похуже, но не пропадет. Не совсем же он старик еще. Пособие по безработице пока пополучает. Да, придется затянуть поясок потуже, книжки пока новые не покупать, но ничего. Все будет хорошо.
Надо отвлечься, общий дворик давно не метен - подумал Петр Алексеевич. Как-то сложилось, что за чистотой всегда следил он, и соседи уже воспринимали это, как должное. Да разве ему трудно? Он же один, а у них семьи, дети.
Закончив подметать, Петр Алексеевич полюбовался чистотой вокруг и, кивнув соседке вешавшей белье на балконе, поднялся к себе.
Дышать все же было тяжеловато. Поправился, надо бы скинуть пяток килограммов. Душ, хороший горячий душ - вот, что ему сейчас нужно. Петр Алексеевич залез в ванну и включил воду. Приятный мощный поток смывал грязь, заботы, прояснял мозги. Он любил воду. Шум воды всегда навевал ему философские мысли. Петр Алексеевич намылил мочалку, глубоко вдохнул приятный запах пены и замер. Острая жгучая боль молнией ударила в грудь, в спину, в левую руку. От боли перехватило дыхание и потемнело в глазах. На лбу выступили капельки ледяного пота и стало холодно. “Хорошо, что воду перекрыл” - подумал мужчина перед тем, как потерять сознание.
Что-то в этом году осы рано появились. Только март, а уже целый рой. Странно - заметила соседка из 2-ой квартиры.
Работаешь, работаешь и никакой тебе благодарности. С праздником никто и не поздравил. Даже этот интеллигентный книголюб не пришел, как всегда с цветами и книгой - поворчала семейный доктор. Что-то давно не появлялся за рецептами. Уехал, наверное.
Как-то странно тихо у соседа сверху, даже стулья не двигает. Когда я его видела в последний раз-то? Да, тихий старичок, мало ли что. Может, уехал куда. Или в больницу попал. А, да бог с ним.
Что за безобразие? Дворик совсем грязный. Мусор валяется. Не люди, а свиньи. Где живут там и гадят! Даже Петр Алексеевич обленился - за порядком не следит. Тьфу...
9 мая утром в квартиру номер 4 постучался ветеран дядя Юра, чтобы пригласить Петра Алексеевича в клуб – отметить День Победы. Ему никто не ответил. Дядя Юра пошел по соседним квартирам спросить, не знает ли кто чего о Петре Алексеевиче. Все долго пытались вспомнить, когда же они видели его в последний раз. В квартире номер 7 пенсионерка Фаина Марковна заметила, что уже месяца полтора, как во дворе плохо пахнет и осы замучили всех жильцов.
До приезда полиции оставалось два часа.
