"Насчёт чумы, придёт ли она к нам, пока нельзя сказать ничего определенного... Некоторую надежду подают прививки Хавкина, но, к несчастью, Хавкин в России не популярен".
Из письма Чехова Суворину
28 июня 1892 год. Хвалынск, Саратовской губернии
— Отравитель едет! Душегуб! Почитай, уже на околице! — Босоногие ребятишки перебегали от избы к избе и колотили палками в ворота. — Дяденьки. Прогоните! Христом, богом просим!
***
От одного села к другому кочевали слухи о том, что на никакой холеры нет и в помине. Это проклятущие докторишки иностранные, в сговоре с нашинскими, народ, православный, травят! А кои выживают, так тех прям живыми в землицу, сыру, закапывают. В Астрахани людишки, против этакого безобразия взбунтовались. Больных на улицу силком вытащили. Здание местной лечебницы погромили да и подожгли. Дохтура избили до полусмерти, а фельдшера, за злодеяния бесовские, вовсе жизни лишили!
***
Врача Молчанова, Юношу. Почти мальчика, спешившего в село, на помощь умирающим от страшной болезни, озверевшие мужики мгновенно сдёрнули с пролётки. Били остервенело и безжалостно! Угомонились после того, как тело перестало подавать признаки жизни. Ушли. Даже не предприняв попытки похоронить несчастного.
До поздней ночи сельская детвора тыкала палками в «окаянного отравителя», а проходящие мимо бабы считали праведным плюнуть в мёртвого изверга. Вина которого заключалась в том, что свою, короткую жизнь, он потратил на то, чтобы облегчить страдания заражённых!
***
Губернатор виновных искать не стал. Прислал двоих солдат для предотвращения подобных «беспорядков» и тут же отправил прошение на высочайшее имя, с просьбой выделить денег на карантинные меры. В связи с разрастающейся эпидемией.
***
Знаменитый Луи Пастер, узнав о вспышке холеры в поволжских губерниях, отправил в Санкт-Петербург письмо. Предлагал командировать в очаг заражения человека, способного побороть эпидемию. И готового, без промедления, прибыть в Россию для организации комплекса мероприятий по вакцинации. Имя учёного и подданного российской империи — Владимир Хавкин.
В столице, по поводу письма из Франции собрали специальную конференцию. Обсудили метод бывшего одессита и главное… еврея, по национальности!
Присутствующие колебались. Мнение разделились. Конец в споре положил доклад крупнейшего специалиста в области бактериологии — Ивана Филипповича Рапчевского. Предложившего ограничиться «лишь лабораторными исследованиями. На опыты на людях делать разве только в тех местностях, где холера эпидемична, например в Сиаме...».
Во Францию ушёл отрицательный ответ.
***
Узнав об этом, англичане предложили русскому учёному должность главного бактериолога в крупном индийском городе. Там холера безжалостно косила не только у местных жителей, но и у подданных её высочества.
***
Учёный ни секунды не колебался. От его вакцины отказались Франция, Испания, а теперь ещё и Россия. Значит, хоть к чёрту на рога, лишь бы избавить человечество от этой напасти!
1893 год. Калькутта
Губернатор провинции был сама любезность. — Господин Хавкин! Вся надежда на ваше изобретение. Эти чёртовы индусы разнесут заразу по территории, если её не уничтожить в зародыше. Возьмите помощников. Они кажется из местных? Тем лучше. И не откладывая, поспешите к очагу заражения. Надеюсь на благополучный исход. Я же прикажу создать кордон по периметру поселения. Но вы же понимаете! Местных такая акция ещё больше озлобит!
Посёлок Каттал-Баган
Толпа крестьян, сжимая в руках палки и камни двинулась на врачей.
Шедший впереди староста и слышать не хотел ни о каких прививках. Выкрикнул в лицо приехавших — Англичане враги. Убивают нас. Стреляют в безоружных людей из ружей. Занесли в посёлок заразу. Слава небесам, пока, что болеют не все. А вы желаете вогнать смертельные иглы в тела счастливцев, называя жидкость в шпицах — спасительной вакциной! Не бывать этому! Убирайтесь отсюда иначе... Крокодилы, в нашей реке, рвут на части людей любого цвета кожи!
После этих слов во врачей полетели камни.
Калькуттские медики схватили Хавкина и попытались укрыть его за стеной ближайшего строения. Тот отстранился. Мгновенно снял пиджак, расстегнул сорочку и ввёл вакцину в правый бок.
Потрясённые увиденным крестьяне остановились в трёх шагах от доктора.
— Он не англичанин! Господин приехал сюда из далёкой России! — В сердцах выкрикнул один из помощников. — Сами видите! В шприце не яд. Там спасительная вакцина. Её изобрёл этот белый доктор!
Владимир не мигая смотрел на полу одетых, измождённых людей. Но видел не бедных селян, а разъярённую толпу одесских фанатиков, устроивших погромы в еврейском районе. Единоверцы создали отряды самообороны. Защищали дома и семьи, как могли. Вместо того чтобы силой усмирять погромщиков власти, через газеты, занялись увещеваниями. Толку от этих статей не было. Министр внутренних дел утверждал, что в многочисленных бесчинствах виноваты сами евреи, ибо они успешно торгуют и «эксплуатируют» местное население. Вызывая у того справедливое негодование!
Начались уличные бои. Но полицейские задерживали не грабителей, а обороняющихся. Во время одной стычек в участок угодил и он. Причиной тому послужил зажатый в руке револьвер. Спас Владимира от неминуемого исключения из института лично Илья Мечников.
Состоявшийся суд оставил студента-еврея на воле. За недостаточностью улик.
Через несколько лет французский журнал «Анналы натуральных наук» целиком опубликовал его диссертацию. Последовало предложение поработать за границей. Грех было не воспользоваться.
При содействии Мечникова, оказался в Париже. Да ещё в институте самого Пастера! Правда на должности младшего библиотекаря. Зато по утрам и вечерам разрешили ставить собственные опыты в прекрасно оборудованной лаборатории. Луи Пастер делал первые прививки от сибирской язвы, а он стал разрабатывать противохолерную сыворотку. Испытывал препарат на морских свинках. Затем — на себе. Парижские газеты выходили с заголовками: «Русскому врачу браво!»
— Господин Хавкин они согласны! Будут вакцинироваться! — Голос помощника вернул учёного из забытья.
В тот день экспедиция сделала противохолерную прививку половине жителей посёлка. И ни один из них, до конца дней не заразился страшной болезнью.
Два года спустя
Смертность от холеры в огромной стране снизилась в четыре раза.
За два с лишним десятка лет жизни в далёкой Индии Владимир Аронович Хавкин лично сделал прививки более чем двадцати пяти тысячам человек!
***
Потом холеру сменила чума. Очаг заражения вспыхнул в Бомбее. Три месяца, скупая у матросов корабельных крыс, готовил спасительную сыворотку. Конечно же, сначала испытал её на себе. «Работал он по четырнадцать часов в сутки. Один из его помощников заболел нервным расстройством. Двое ушли, не выдержав испытание трудом и страхом.»**
Май 2020 год. Россия
Миловидная девушка Марина взглянула в зеркало, поправила непослушный локон, после чего включила ноутбук. Минуту спустя там отобразилась знакомая лекционная аудитория факультета журналистики и выбритое, до синевы, лицо старичка-преподавалеля.
— Судари и сударыни. От имени моего поколения приношу искренние извинения за столь необычный формат общения. Увы. Пандемия! Будь она неладна. И слава учёным, а так же инженерам и квалифицированным рабочим, давшим нам возможность общаться! Хотя бы дистанционно. Кстати об учёных.
Записывайте курсовое задание. Через месяц жду статьи, журналистские расследования и иные опусы на тему — профессор на минуту задумался, а потом подошёл к доске и начертал — «Неизвестный гений России — Владимир (Вольдемар, Маркус-Вольф, Мордехай-Вольф) Аронович Хавкин!»
***
После занятия Марина позвонила подружке Инне, сотруднице районной библиотеки.
— Инуля приветик. Тут такая проблема вырисовалась. Наш препод, ну тот чудак, из позапрошлого века. Я тебе о нём рассказывала. Тему подбросил на удалёнку. Хочу, мол, чтобы вы о каком-то Хавкине инфу нарыли. В твоей «богодельне» про Мордехая-Вольфа, этакое, не инетовское отыщется? С меня — сухарик, ванильный.
— Мариша? Мы же, как и все, закрыты, забиты, замурованы. Конечно на работу начальство, по графику, гонит. Типа, пыль с фолиантов протирать, формуляры обновлять и всё такое. Прикинь. Требует, чтобы в масках за столами, перед камерами, сидели. На кой её напяливать, если одна на всю библиотеку дежуришь?
— Подружка. Давай ближе к телу. То есть к делу. Поможешь?
— Ой. Кажется, в подвале видела книженцию, про твоего Хавкина. Старая, престарая. Латаная, перелатаная. В тёмные, совдеповские, времена изданная. Если не отправили в макулатуру, так и быть презентую. Инна исчезла и Марина полчаса любовалась статическим изображением пустого читального зала.
— Не, а! Не нашла. Видать уже того, отгрузили. И по новее книги туда, в последний путь, отправляют. Сама же знаешь, читатели брать бумажные фолианты брать перестали. Совсем. Из «паутины» всё качают. Думаю туда тебе и дорога. Сухарика жаль, но... — Инна пожала плечами.
Вечером того же дня
Будущая журналистка, сама не зная зачем, стала переписывать информацию с монитора, от «всемирного разума», в банальный блокнот. Закончив малоприятное занятие отправилась на кухню. За очередной чашечкой Американо. В голове девушки, не давала покоя, пульсировала мысль — Жил бы он сейчас? Может быть и не сидели всей страной на этой жуткой изоляции. Раз холеру победил, то и с коронавирусом расправился бы. Обязательно! И в два счёта!
«В газетах много пишут о чуме в Индии.
Вы не знаете, наша партия за чуму или против?»
Карел Чапек
* —Почётное звание "отец нации". В переводе с санскрита «Великая душа»
** — Из записок индийскиго учёного, профессора Каналкара